До пепла...
Ольга Горовая
Пролог
«Я стою на краю,
Я не чувствую боли.
Я стою на краю,
Я надеюсь ты счастлив, надеюсь доволен.
И, наверно, не зря я зависима стала.
Счастье в томных словах,
магнитных глазах я его отыскала.»
Артем Пивоваров и Анна Седакова «Магнитные глаза»
— Да что с тобой творится, Тоня?! — Эля налетела, едва не сбив ее с ног, когда Антонина, и так не особо внимательная к окружающему, стремительно пересекала зал в направлении стола с фуршетными закусками.
Ей был нужен бокал… чего угодно, если честно! Но алкоголь нужен срочно!
В голове стучал бешеным металлическим звоном пульс. Грудь рвало дыхание. Вокруг все плыло, нет резкости в глазах…
Черт! Слезы, что ли? Нельзя! Тушь потечет… Но такая боль в солнечном сплетении!.. Невыносимо!
Может язва?.. Это вылечить было бы проще. Или, лучше, сразу кровотечение, чтоб и до больницы довезти не успели…
Именно сегодня и в эту минуту, практически физически ощущая, как в спину упираются два взбешенных взгляда, прожигая между лопатками… и в сердце насквозь дыры подохнуть — виделось весьма привлекательной перспективой.
— Ну вы с Дэном и устроили опять! Еще и на фуршете в честь такого важного договора! Что у вас случилось, подруга?! — прекрасно ее зная, Эля сунула в руку Тони бокал игристого. — Он очень зол, что именно ты подписала-таки финальный контракт с Пархомовым для компании, да? — глянула с сочувствием.
Не отвечая, Тоня залпом выпила до дна, понимая, если откроет сейчас рот, просто разревется…
Или заорет во все горло!
Знала бы Эля, как все на самом деле было… Ошалела бы.
И то, что контракт Тоня все же «подписала», она только что от Дэна и узнала.
Тоня эти бумаги как раз отказалась подписывать, почти уверенная, что такое решение обойдется ей в место топ-менеджера, минимум. А то и, вообще, выльется в поиски нового места работы. Но слишком подло Пархомов поступил… Чересчур больно и жестоко по ее сердцу и душе, по самоуважению попытался проехать утром, когда она (не то чтобы по своей воле или желанию) пришла на встречу, призванную завершить согласование всех деталей по делу и контрактам, которые две компании собирались заключать, что босс больше двух месяцев готовил, как оказалось. Такой удар нанес гордости, что Тоня молча бросила папку с документами ему в лицо и ушла, печатая шаг так, что едва каблуки не сломала.
И плевать в тот момент было, что ее и уволить могут через десять минут, без всяких рекомендаций, стоит Дамиру Пархомову набрать начальника Антонины и изложить «свою» версию событий! В том, что ее словам о случившемся никто не поверит, и сомневаться не приходилось. Даже пытаться не собиралась кому-то и что-то объяснять.
Ну кому она докажет, что Дамир Пархомов, едва увидев Тоню в том дурацком кабинете, поставил условие, что подпишет бумаги, только если она сейчас «сорвет свой хренов жакет, следом за ним лифчик, и отс*сет ему так, чтоб в глазах потемнело»?
У кого потемнело, кстати, у него или у нее? Уточнить тогда забыла…Ох, дура! О чем думает?!
Никому не докажет.
Сама не поверила, когда услышала… Тогда-то эта боль в животе и плеснула едкой кислотой. За что он с ней так? Сам же во всем поставил точку… Или теперь считал, что можно подобным образом говорить и обращаться… Так и ей было, что ему в вину вменить, кстати.
Что ж, после ее демарша, наверное, поменял мнение. После той затрещины, что она Дамиру залепила, и разлетевшихся по всему кабинету бумаг…
И все же он не позвонил и не нажаловался. А Дэн… ее жених, с которым у них тоже все было до фига сложно, сквозь зубы поздравил Антонину с удачным заключением контракта…
Три ха-ха-ха! Знал бы он! Или знал?
Подозревал ли ее жених, что озвучь свое условие Дамир иначе… и Тоня не вышла бы из кабинета в гневе, а повернула бы ключ, запирая дверь. После чего подошла бы к Дамиру, не замечая поплывшей в голове адекватности, медленно опустилась бы на колени, расстегивая две пуговицы строгого жакета, под которым, да, только кружевное бюстье и было…
Блин! Не раз уже казалось, что Дамир ее гипнотизирует по щелчку пальцев! Одним взглядом!..
Короче, понять, в чем причина такого тона у будущего мужа (в конкуренции, которой всегда между ними хватало, или в подозрениях, для которых имел повод, но совершенно не имел сведений), Антонина не сумела. Психанула, и так проведя весь день на моральных качелях сомнений, нервных поисков в уме вариантов новой работы и просто пытаясь придушить тупое сердце, пульсирующее болью. Точно не то настроение, чтобы полюбовно все с Дэном обсудить или уладить! А уж, учитывая, что у них и секса уже черти сколько не было, что всегда обостряло конфликты и профессиональную зависть… Все паршиво, короче.
Рявкнула на Дэна так, что половина зала приглашенных на празднование услышала и обернулась, явно заинтересовавшись назревающим скандалом. Он в долгу с ответом не остался.
А Тоня поняла, что не вытянет. Не выдержит… Заревет.
Потому что самого Дамира, стоящего напротив через зал, увидела.
И на его руке какая-то силиконовая дурочка-блонди повисла, младше мужчины лет на двадцать. Она, вообще, совершеннолетняя? Это законно? Ей же пить нельзя, вот поспорить может! Хлопает наращенными ресницами, того гляди, взлетит. Восторженно на пальчик шикарные завитые локоны накручивает… Губы надутые… или от регулярных минетов отекли?
А Дамир в упор на Тоню и Дэна через весь зал смотрит. И черт не разберет, что в его темно-синих глазах кружит, лицо без всяких признаков эмоций, как и обычно.
Зато Антонину на ошметки рвет под этим взглядом. И дуру ту, что на его плече висит, прибить хочется, лицо расцарапать…
Нельзя. Нельзя выдать себя, показать свою слабость. Ни Дамиру, ни Дэну, да и никому здесь…
Все хищники, рвать слабых в их крови и жилах, на инстинктах. А Тоня, если сейчас же не выйдет, не сдержится, сорвется. Как минимум, расплачется, будто последняя слабачка.
Вот и рванула за бокалом. Спасибо, подруга поняла и выручила.
— Ты себе даже представить не можешь, — наконец, сумев нормально сделать вдох, возможно, впервые за целый день, ответила на вопрос Эли о происходящем. Поставила пустой бокал на поднос проходящего рядом официанта.
— Мало, — не спросила, а констатировала ее состояние и очевидную нехватку «успокоительного» подруга, смерив внимательным взглядом с ног до головы.
И Тоня знала наверняка, что ни шикарно сидящее по фигуре платье, обалденно идущее ей; ни не менее обалденные туфли; да даже профессиональный идеальный макияж, — подругу в заблуждение не ввели. Она заметила, что Антонина на краю срыва, хоть ни один волосок не выбился из скульптурной укладки короткой стильной стрижки.
— Мало, — сквозь зубы согласилась Тоня.
Был бы это коньяк, хватило бы. А вино, пусть и игристое, куда хуже снимало зажимы и ту уймову тучу проблем, от которых просто ломились ее не то чтоб широкие плечи.
— Пошли, сейчас еще «лекарства» достанем, — явно поняв, что говорить она еще не в состоянии, Эля ухватила Тоню за ледяные пальцы и потащила в сторону барной стойки.
— Антонина, какого черта? Куда ты рванула? Говорили же. И почему ты злая, как ведьма? — за другую руку вдруг ухватил Дэн, кажется, желающий продолжить выяснение отношений.
Пришлось остановиться всем. Хорошо, Эля не отошла, демонстрируя, что не позволит скандал устроить. Говорить о том, что жених тоже далек от «пушистого и белого», казалось бессмысленным.
— Дэн, я сейчас не могу говорить, окей? — призвав на помощь всю свою силу воли и выдержку (благодаря тому бокалу игристого!), она выдавила жалкую улыбку.
И нет! Вообще не пялилась через плечо жениха в ту сторону, где Пархомов о чем-то разговаривал с Акимовым, их боссом. Обойдется! И на куклу его силиконовую тоже не смотрела, много чести!
— Давай паузу сделаем. Чуть позже продолжим…
— Слушай, я признаю, что был на взводе последнюю неделю, — не внял ее просьбе Денис. Черт! Да когда он, вообще, ее слышал?! — И да, меня заело, что Акимов тебе этот контракт доверил, а не мне. Но… что ж, — Дэн криво усмехнулся, блеснув улыбкой, от которой половина их женского коллектива таяла, совсем не тайно ненавидя Тоню.
Но ей, что горохом об стенку, от их ненависти. Да и от его улыбки уже…
Ох, елки-палки! Она и сама хотела бы, чтобы босс Дэна на эту сделку послал, и ей не пришлось с Дамиром встречаться. Клялась себе, что никогда больше…
Но Дэн об этом был не в курсе, и явно пытался наладить отношения, продолжая делиться своими чувствами:
— Согласен, ты прекрасно справилась. Не уверен, что сам так быстро уломал бы Пархомова последние бумаги подписать. Черт! Да все были готовы спорить, что он эти согласования еще на месяц, если не больше, затянет после подписания основного договора! Так что признаю, ты — лучшая. На сегодня, так однозначно! Королева праздника, — жених крепче сжал ее руку и дразняще прошелся пальцами по внутренней стороне запястья, в откровенной ласке.
Тоне это всегда кровь будоражило… раньше.
И сейчас проняло крупной дрожью… потому что увидела, как Пархомов остановил официанта и, взяв с подноса бокал с коньяком и, отпив треть минимум, точно, как сама Тоня недавно, одним глотком, уставился в их сторону своими чертовыми глазами.
Неудивительно. На них опять многие смотрели. Тот же босс, Акимов. Ждали новый скандал? Антонина с Денисом нередко теми радовали коллег за последние два года. Но сегодня не тот случай.
А вот на продолжающую что-то лепетать дурочку рядом Дамир даже не скосил взгляд.
Окей, Антонина была зла, несчастна и размышляла, как стерва… Но внутренняя боль поднялась уже до такой отметки, что Тоне это параллельно было.
— Прости, что наехал пару минут назад. Взыграло. Знаешь же мой характер, — словно признавая, что сам еще тот карьерист и достаточно эгоистичен, шире улыбнулся второй ведущий топ-менеджер их компании, нередко отбирающий пальму первенства у Тони в неофициальном внутреннем рейтинге.
— Да, ладно, Дэн, проехали, — поняла, что дрожь, сотрясавшая ее тело недавно, возвращается с новой силой. И его поглаживания к этому никакого гребанного отношения не имеют.
Провела ладонью по его груди, словно расправив лацкан пиджака. Невеста, имеет право. Улыбнулась, рассчитывая на ту хваленую выдержку, что столько в бизнесе выручала.
— Не поделишься профессиональной тайной, какими аргументами ты Дамира уломала? — явно подлизываясь, но с искренним интересом в голосе, уточнил жених, не уловив ее состояния.
Вот пила бы сейчас — удавилась бы игристым! Хорошо, что не успела дойти до нового бокала.
Что-то подсказывало Тоне, что упоминание Дену про предложенный Пархомовым минет и приватный стриптиз, вряд ли укрепит их нынешние непростые отношения и будущий брак.
— Давай не сейчас… — голос сорвался.
И, в отличие от жениха, подруга это все просекла.
— Так, Дэнчик, ты, конечно, классный, и извинения принес шикарно. Тоня их приняла, — легкомысленным тоном вклинилась Эля между ними, даже немного вперед выступив. — Только у нас и свои, девичьи планы есть. А Тоня мне и так мало времени уделяет в последнее время, ты ее узурпировал! — с игривым укором взмахнула ресницами самая лучшая подруга, которая у нее в жизни была. — Так что, сори, дорогой, но мы хотим с ней потанцевать. Нет, без мужчин. И еще по бокалу выпить, ага, тоже вдвоем, — не позволила Денису себя прервать Эля. — У нас свои беседы есть, чисто девичьи, поверь, тебе вообще не интересные! Про «критические дни» и пироженки от стресса, — поиграла Эля бровями. — Ариведерчи, Дэнчик! — послав ее жениху воздушный поцелуй, подруга действительно потащила Тоню на танцплощадку.
А Антонина была вновь на пределе, чтобы слушать рассуждения любимого(?)… жениха дальше.
Выдавив якобы раскаивающуюся и немного вызывающую улыбку, она последовала за Элей, туда, где уже в самом деле танцевало несколько человек. Да и музыка заиграла:
«Я поменяла все бы,
Но тебя - я не хочу и не могу поменять…»
Она хотела!!! Да, черт возьми, хотела бы Дамира забыть, вычеркнуть из памяти и жизни!
«Только ты меня, как будто бы заколдовал…»
Эх, вот и ей порою Дамира в ведьмачестве обвинить хотелось.
По дороге перехватила официанта, как бы еще и не того же самого, что недавно Дамира коньяком осчастливил. И нет, она вообще не косилась в сторону Пархомова! Много чести!
«Когда не знаешь, как тебе поступить,
Просто начни танцевать».
Ее вариант! Надо последовать совету певицы.
Сделав большой глоток янтарной ароматной жидкости под неодобрительным взглядом Эли, больше уважающей вино, Тоня наконец-то почувствовала в груди жар, а не эту пекущую кислоту. Мышцы потеплели, отпустило…
Голову повело… но так, по-хорошему. Наконец-то, блин!
Еще раз глотнув, она поставила бокал на первый подвернувшийся столик, рядом положила свою сумочку, и следом за Элей все же ступила на танцпол.
Не сказать, что тут дискотеку прямо устроили. Нет, серьезное мероприятие. Но ди-джея пригласили известного в городе. И сеты тот крутил очень удачные. Ноги сами просились танцевать.
Нет, они с Элей этому не учились и не занимались никогда. Но по клубам в свое время зажигали частенько. Так что танцевали не профессионально и не для кого-то, а исключительно для себя и своего удовольствия. Зато с полной отдачей, но сообразно ситуации… Обычно.
А сегодня… слишком много всего поганого за день. И так больно, елки-палки! Даже коньяк не до конца это жжение унимает.
Между лопатками его взгляд так и печет. Уже дыру с полметра выпалил в грудную клетку насквозь, судя по тому, как ноет!
Потому ли Тоня сделала то, чего обычно на рабочих празднованиях себе не позволяла? Но она же сегодня «королева бала», ей простительно, да? Да и ей не привыкать давать поводы для сплетен на работе.
Сбросив туфли, от высоты каблуков которых уже болели ноги, она просто расслабилась, ловя мелодию. Немного задорную, немного самокритичную, немного режущую душу горькой правдой, о которой думать не хотелось.
Эля задумчиво поджала губы, смерила ее уже по-новому оценивающим взглядом и, наверное, поняв, что грань срыва Тоней успешно и бесшабашно пройдена, сама избавилась от обуви.
Да, подруга у нее самая лучшая. Так судачить точно будут меньше.
«Когда не знаешь, как тебе поступить, просто начни танцевать…» — вновь пропела певица.
Ну, она как бы начала… Когда полегчает-то?
«Начну танцевать, и может, тогда я силы найду забыть навсегда,
Твой запах и вкус. Уже не боюсь…»
Тоня боялась. И слишком сильно.
«Аста ла виста, я забуду тебя очень быстро…»
Сомнительно, за три месяца ни фига не вышло, но притвориться можно.
«Аста ла виста, но оставаться с тобой — это самоубийство.»
Чистая правда, уже которую неделю себя ходячим трупом чувствует…
«Что ты творишь, Мишель, ну остановись!
Сколько еще в жизни будет этих «аста ла вист»?!»
Тут вполне можно на «Антонина» заменить, ага!
Песня продолжалась, они с Элей танцевали, как и еще несколько человек и из их компании, и с фирмы новых партнеров. Их выходка с обувью вызвала несколько одобрительных выкриков, кто-то присвистнул, но тут же осекся, небось, под гневным взглядом Дена. Эх, влетит ей еще за эту шалость от «любимого»! Ну и плевать!
И танцевали неплохо, вроде. Только в голове все больше шумело… И опять начало давить в груди, в той треклятой огромной пропаленной дыре… А она в сторону босса и их нового партнера вообще не смотрит! Вообще! Танцует вот… по ходу допив весь свой коньяк.
Плохо. Больно. Дышать нечем в этом чертовом огромном зале!
— Эль, я покурить хочу, — поймав подругу за локоть, чем вынудила ее остановиться. — Выйду на балкон, — махнула рукой в сторону высоких стеклянных дверей по периметру зала, ведущих на видовой балкон семнадцатого этажа этого концерт-холла.