— Ну вот, — сказал он. — Все выглядело именно так. Фон был ярко-желтым, а три внутренних части черными. Снаружи тоже был черный ободок. Ты знаешь, что он означает?
— Господи Иисусе, — сказал Маркус, чувствуя себя так, словно из его легких высосали весь воздух.
— Он выглядит знакомым, — сказала Бека, склонив голову набок, чтобы еще раз взглянуть на него. — Ты знаешь, что это такое? — Она оглянулась на него, сдвинув брови, когда увидела его встревоженное лицо. — В чем дело? Это действительно плохо?
Черт, черт, черт.
— Это самое плохое, что может случиться, Бека, — сказал он, радуясь сверх всякой меры, что Чуи хватило ума не притащить с собой одну из этих канистр. — Это символ опасных ядерных отходов. И если вода в этой впадине полна ими, то неудивительно, что все эти бедные создания больны. У них радиационное отравление.
Глядя на ее бледность и затуманенные глаза, он почувствовал, как у него сжимается живот.
— И мне неприятно это говорить, но я думаю, что и у тебя тоже.
* * *
На мгновение паника подступила к горлу Беки, как желчь, но потом она взяла себя в руки. Он не знал, что этого просто не может быть; Бабы Яги не болеют. Страх медленно ослабил когти, которыми сжимал ее сердце.
— Я считаю, что радиационное отравление является причиной болезни у Шелки и Морского народа, — сказала она, обдумывая это. — Это действительно имеет смысл с той неопределенной информацией, которую я получила, когда вызвала некоторых элементалей. И это объясняет, почему я не могла определить, что было не так с водой. Я искала какой-нибудь жидкий или твердый загрязнитель, который был добавлен в воду; радиация не является ни тем, ни другим, или чтобы ни было в этих контейнерах. Неудивительно, что Кеш хотел помешать мне нырять и найти их. — Она вздохнула. — Но я не могу заболеть из-за радиации.
— Но Бека, — возразил Маркус. Тревога и беспокойство отпечатались на его лице так же глубоко, как когти Чуи выгравировали смертоносный символ на палубе.
— Нет, правда, Маркус, — сказала Бека. — Во-первых, заболели те, кто действительно жил во впадине. Я никогда не забиралась туда так глубоко. И даже тогда пострадавшие были в основном самые слабые и уязвимые; очень молодые и очень старые. Как Баба Яга, моя естественная защита и способность к исцелению намного сильнее, чем у среднестатистического паранормального создания. Несколько погружений в загрязненную воду не оказали бы на меня никакого эффекта. Это должно быть что-то другое.
Чуи снова встряхнулся, возвращаясь в свою Ньюфаундлендскую форму. На его собачьей морде было выражение, настолько близкое к лицу Маркуса, насколько позволяли их разные формы.
— Ну, не знаю, Бека, — с сомнением произнес дракон. — Ты впервые заболела как раз в то время, когда начала разбираться в проблемах водного народа. Это не может быть совпадением.
— Я заявляю вам обоим, что мне потребуется гораздо больше, чем поверхностная доза радиации, чтобы почувствовать себя так плохо, — настаивала Бека.
— Кеш, — сказал Маркус, ярость преобразила его почти так же, как превращение Чуи из дракона в собаку. — Все из-за этого проклятого Кеша и его гребаных пикников у моря. — Его руки сжимались и разжимались, как будто могли обвиться вокруг шеи отсутствующего принца. — Я убью этого сукина сына.
Бека почувствовала, как вся кровь отхлынула от ее лица.
— Он не мог, — пробормотала она. Но она вспомнила все те случаи, когда он приносил ей особые кусочки рыбы или омаров, икру и другие блюда, которые он находил специально для нее, но сам не ел.
Ее ноги подкосились, когда она осознала всю тяжесть его предательства, и она упала бы, если бы Маркус не подхватил ее и не усадил на кучу веревок, на которой они так блаженно сидели всего несколько мгновений назад.
— Великая Афродита, восставшая из моря, — пробормотала она. — Этот сукин сын кормил меня морепродуктами из впадины и сладко заговаривал мне зубы, наблюдая, как я ем яд, все время, пытаясь убедить меня прекратить заниматься этой проблемой. О Боги, я была такой дурой!
— Ты была доверчивой и доброй, — сказал Маркус, обнимая ее. — Это не так уж и плохо. Черт, это одно из качеств, которое я люблю в тебе больше всего. Кеш просто слизняк, который воспользовался этим. Это его вина, а не твоя.
«Маркус только что сказал, что любит меня?» К сожалению, Бека не могла заставить себя сосредоточиться на этом прямо сейчас. Внезапно ей пришла в голову мысль, которая так взбодрила ее, что она вскочила на ноги, оставив Маркуса следить за ней с встревоженным видом.
— Я такая идиотка, — сказала она со слегка дрожащим смехом. — Мы зря волнуемся.
— Да? — С сомнением спросил Чуи. — Ты уверена? Потому что у меня такое чувство, что нам следует уже биться в истерике от страха.
Она покачала головой.
— Нет, Чуи, ты забываешь об одной очень важной вещи.
— Разве?
— Живая и Мертвая вода, — сказала она. — Эта вода вылечит все, даже радиационное отравление. — На самом деле, ей хотелась дать себе по лбу. Если бы она не забыла выпить на прошлой неделе, то сейчас чувствовала бы себя прекрасно.
Чуи испустил порывистый вздох облегчения.
— Ну конечно! О, святые яйца Белобога, больше никогда так меня не пугай.
Суровое лицо Маркуса выражало почти комическое недоумение.
— О чем вы двое говорите? У вас есть лекарство от радиационного отравления? Как такое возможно? Вы уверены?
Слабость и тошнота Беки почти исчезли, когда облегчение нахлынуло на нее волной. Здесь был ответ и на другую часть проблемы.
— Живая и Мертвая вода это заколдованный эликсир, который Бабы Яги пьют, чтобы увеличить свою силу и магические способности. Он также продлевает их жизнь, так что они живут дольше, чем среднестатистический человек, и обладает чудесными целебными свойствами широко спектра, — объяснила она ему. Она расскажет ему все подробно чуть позже, когда события не будут столь стремительно развиваться. — Если бы я пила ее все это время, как следовало бы, то, возможно, вообще не заболела. Или, по крайней мере, не так сильно. Но у меня были сомнения насчет того, стоит ли оставаться Бабой, и Кеш наверно догадался, что я не принимаю положенные дозы, пока обдумываю окончательное решение.
Маркус испытал почти такое же облегчение, как и она.
— Значит, все, что тебе нужно сделать, это вернуться в автобус и выпить глоток этой жидкости, и ты будешь как новенькая?
— Ну, вообще выпить придется довольно много, — сказала Бека. — Более того, вода должна вылечить больных Шелки и Морской народ тоже. Мне придется получить разрешение от Королевы Иноземья, прежде чем я смогу поделиться ею, но в данных обстоятельствах, думаю, она, вероятно, позволит это.
— Королева чего? — Спросил Маркус.
— Это долгая история, — сказала Бека.
Чуи закатил глаза.
— Вот короткая версия, чувак. Есть другая реальность, вроде тех сказочных стран, о которых вы читаете в сказках. Она называется Иноземье, и именно туда отправилось большинство магических созданий сотни лет назад, когда им стало слишком опасно оставаться здесь, в человеческом мире. Иноземье управляется Королем и Королевой, и Королева вроде как босс Беки. Она потрясающе красива, всемогуща и превращает людей в лебедей щелчком пальцев. Ну, вот теперь ты в теме. Мы можем уже пойти домой, пожалуйста? Я, например, почувствую себя намного лучше, когда Бека примет свое лекарство и перестанет светиться в темноте. — Он повернулся и зашагал в направлении передней каюты, на случай, если двое других каким-то образом упустили его мысль.
Маркус обнял Беку, прежде чем схватить ее за руку и двинуться вслед за Чуи.
— Ты уверена, что это лекарство тебя вылечит? — спросил он.
— Абсолютно уверена, — ответила Бека, впервые, за много дней, ощутив надежду. — И если я смогу использовать воду для лечения больных водных созданий, то я выполню половину своего задания от Королевы и свое обещание Королю Шелки и Королеве Морского народа. Знаешь, я на самом деле думаю, что все будет хорошо.
Глава 24
Вернувшись в автобус, Чуи остановился прямо у входной двери, как гигантский блокпост, заставив Маркуса и Беку врезаться в него. Бека, не с такой реакцией как обычно, споткнулась о его толстый зад и уткнулась лицом в пол.
— Да что с тобой такое, черт возьми? — спросила она, хватаясь за Маркуса для поддержки.
Чуи поднял свою черную морду в воздух, втягивая его через ноздри большими фыркающими глотками.
— Здесь кто-то был, — зловеще объявил он.
— Что? Это невозможно. — Одна из причин, по которой Бека не слишком беспокоилась о том, чтобы утащить Чуи и оставить автобус без охраны, заключалась в том, что бывшая избушка вполне могла сама себя защитить. У нее была магическая защита, встроенная в сами стены, передаваемая от Бабы к Бабе. Может быть, она немного расслабилась, чтобы освежить ее, учитывая все происходящее, но она все равно должна быть более чем способна помешать любому потенциальному нарушителю.
— Невозможно или нет, — прорычал Чуи, — но кто-то здесь побывал. Я чувствую запах моря, и рыбы, и… — он снова принюхался. — Я думаю, это Олд Спайс.
— Кеш! — он и Бека воскликнули это одновременно и обменялись одинаково встревоженными взглядами.
Бека бросилась к потайному шкафу, где была спрятана Живая и Мертвая вода. Она не знала, как, черт возьми, Кеш пробрался сквозь оборону, но он не мог найти воду.
Но он это сделал.
Шкаф был в шоке, его собственные магические замки были явно взломаны, хотя не было никаких признаков физического или сверхъестественного вмешательства. Когда она распахнула двери, пространство внутри, казалось, издевалось над ней своей пустотой. Возможно, или невозможно, но Живая и Мертвая вода исчезла.
Маркус побледнел, как призрак, когда понял, что единственное лекарство Беки пропало.
— Черт, — сказал он с чувством. — Ты можешь попросить свою Королеву дать тебе еще немного?
Бека молча покачала головой.
— Ни малейшего шанса. Если я признаю, что была настолько неосторожна, что позволила драгоценному подарку, который она мне подарила, ускользнуть из моих рук, она не только, несомненно, лишит меня титула Бабы Яги, но и превратит во что-нибудь колючее и уродливое, чтобы служить примером будущим Бабам. — Она боролась, чтобы не заплакать. Все равно это ничему не поможет.
— А это что? — Спросил Чуи, засунув морду поглубже в пустой шкаф.
Бека отпихнула его нос в сторону и обнаружила кусок старинной пергаментной бумаги, который сливался с коричневым дном шкафа. Ее рука дрожала, когда она читала его вслух, но она не была уверена, была ли эта дрожь вызвана усталостью или яростью.
«Моя дорогая, Баба,
Мне жаль, что до этого дошло. Но Бренна станет гораздо более могущественным союзником, а у меня большие планы, которые я не могу позволить тебе расстроить.
Когда я стану Королем на земле и буду править так, как мне было предназначено, я сложу лирические песни о твоей красоте и грации и буду с любовью вспоминать тебя. Жаль, что тебя не будет рядом, чтобы услышать их, но в любой войне всегда есть жертвы, которые нужно принести.
Ты должна была присоединиться ко мне, когда у тебя был шанс. Другого ты не получишь.
Кеш».
— Что это, это… — Маркус был так взбешен, что потерял дар речи. Бека подумала, что он выглядит еще великолепнее, чем обычно, но это уже не имело значения. Она была ходячей мертвой ведьмой. Если радиация не убьет ее, это сделает Королева.
— Бренна, — сказал Чуи, оскалив множество острых белых зубов. — Это многое объясняет.
Бека, вырвавшись из задумчивости, молча смотрела на него.
— О чем ты говоришь, Чуи?
Он наклонил свою массивную голову к записке.
— Разве ты не поняла, что он сказал о Бренне, которая стала лучшим союзником, чем ты? Вот как он попал сюда; она дала ему какой-то волшебный ключ, чтобы он мог безопасно пройти через защиту. В конце концов, она была одной из тех, кто создал ее, и я готов поспорить, что ты никогда не задумывалась изменить ее, как только она ушла. И она, должно быть, сказала ему, где спрятана Живая и Мертвая вода. Интересно, как долго они работают вместе. Неудивительно, что она приходила и пыталась убедить тебя уйти.
— Кто такая Бренна? — Спросил Маркус.
— Бренна была моей приемной матерью, — сказала она с каменным лицом. — Та, которая воспитывала меня с четырех лет, чтобы я стала Бабой Ягой и пошла по ее стопам.
Маркус оглядел автобус, явно вспоминая жуткую картину снаружи.
— Женщина с подушками тай-дай? Она работает с Кешем? Почему? — Последние слова прозвучали немного жалобно, как будто они, наконец, достигли той части истории, которая была выше его понимания.
Бека точно знала, что он чувствует.
— Бренна вела себя так, словно была хиппи-матерью-землей, застрявшей в шестидесятых, — решительно сказал Чуи. — Но она никогда не заботилась ни о чем, кроме себя, и я всегда подозревал, что ближе к концу, она начнет терять хватку. Я больше не уверен, что она в своем уме.
Бека не знала, стало ли ей от этого лучше или хуже. Если Бренна поддалась Водному недугу, который иногда одолевал Бабу Ягу, пересидевшую срок своего пребывания в должности, то, возможно, это могло бы как-то оправдать ее предательство. С другой стороны, если и было что-то страшнее безумной женщины с силой Бабы Яги, Бека не могла справиться с ней без подготовки.
— Черт, — сказала она. Что звучало слишком мило.
— Да, черт, — согласился Чуи.
Маркус сделал движение туда, где в былые дни носил бы пистолет, настороженно оглядывая автобус.
— Как думаешь, Бренна приходила с Кешем? Может быть, чтобы получить Живую и Мертвую воду для себя?
Чуи покачал головой, брызги слюны разлетелись во все стороны.
— Нет. Во-первых, я не чувствую ее запаха здесь, и поверь мне, я узнал бы ее запах, прожив с ней почти два столетия.
— Два столетия?! — Глаза Маркуса были широко раскрыты и ошеломлены. — Как долго может жить Баба Яга?
Чуи отмахнулся от него лапой, как от второстепенного вопроса.
— Кроме того, я не считаю Кеша тем, кто поделится, независимо от того, какую сделку они заключили между собой. Живая и Мертвая вода одно из самых драгоценных веществ на земле. Он ни за что не отдаст ее Бренне. Нет, я думаю, что она дала ему информацию о том, как попасть сюда, понимая, что если Королева узнает, что ты позволила украсть воду, она, скорее всего вернет Бренне положение Бабы Яги.
Он посмотрел на Беку с жалостью в больших темных глазах.
— Возможно, Бренна даже не знает об отравлении, так что, может быть, она на самом деле не пытается убить тебя.
— Да, она просто хочет лишить меня работы и изгнать из Иноземья, — с горечью сказала Бека.
— Ах, это. — Чуи пожал плечами. — Так что же мы будем с этим делать? Мы позволим Бренне и Кешу победить?
Если бы на кону стояла только ее жизнь, Бека могла бы сдаться. Но она дала обещание, а Баба Яга всегда выполняла свои обещания. Возможно, она скоро потеряет этот титул, но будь она проклята, если позволит детям Шелки и Морского народа умереть из-за жадности Кеша к власти, которая ему не принадлежала.
«Думай, Бека, думай. Ты же Баба Яга. Никакой никудышный и слишком красивый принц Шелки не должен обыграть тебя».
— Нет, — сказала она так твердо, что Маркус моргнул, а Чуи отступил на полшага. — Нет, мы не позволим им победить. Мы выследим Кеша, заберем воду и надерем ему задницу, а потом доставим в Иноземье.
— Вот это моя девочка, — сказал Маркус. — И как же мы все это провернем?
— Ага, — эхом отозвался Чуи. — Каким образом? Сейчас он может быть где угодно, а я не смогу идти по его следу, если он уйдет под воду.
— Я думаю, он будет отсиживаться где-нибудь на суше, — сказала Бека. — Если он хочет, не попасться на глаза отцу или кому-либо из его людей, ему придется оставаться на берегу, сколько это возможно. Со всеми его разговорами о том, чтобы быть правителем здесь, предполагаю, что он нашел себе шикарный особняк и сидит в роскоши, злорадствуя над своим предстоящим триумфом в истинной манере злодея. — Рыбоед, двуличный сын Кракена. — И если он на суше, я смогу его найти.