— О. Точно. Извиняюсь.
Бека подавила смех от их проделок, но ее чувство юмора улетучилось, когда она увидела Маркуса, выходящего из-за правого борта корабля. Он выглядел так же потрясающе, как и в первый раз, когда она увидела его. Его волосы слегка завивались от влажного воздуха, широкие плечи натягивали футболку. Карие глаза имели янтарный оттенок, когда смотрели на нее, солнце освещало его сзади, словно корона. Она боролась с желанием подбежать к нему и броситься в его объятия. Но она знала, он не рад ее появлению.
— Бека! — удивленно сказал он. — Не ожидал тебя увидеть. Ты договорилась с моим отцом о чем-то, о чем он забыл упомянуть?
Она покачала головой. Это была та часть, которую она так боялась с тех пор, как поняла прошлой ночью, что ей нужно будет снова использовать лодку. Что она будет делать, если он ей откажет? На мгновение ей захотелось солгать и сказать, что да, она уже говорила с его отцом, но она уже достаточно врала Маркусу. Посмотрите, куда это ее привело.
— Нет, — ответила она, — И мне очень жаль, что он плохо себя чувствует. Он в больнице?
Маркус перевел взгляд с нее на Чуи, явно озадаченный, но сейчас он просто ответил на вопрос.
— Нет. Он просто устал и отдыхает дома. Трудно сказать, в какой степени его истощение — это рак, а в какой — лечение, а в какой — обычное уныние. — Он скрестил руки на груди. — Что ты здесь делаешь, Бека?
«Она только что задавала себе тот же вопрос. Должно быть, она была не в своем уме, если думала, что это сработает. Но Маркус уже знал о ней — и, что более важно, о Чуи, — и она не знала, как, черт возьми, ее план может сработать, используя лодку, полную людей, которым она должна придумать какие-то разумные объяснения».
— Можно с тобой поговорить? — спросила она, стараясь, чтобы в ее голосе не было мольбы. — Наедине.
Маркус с минуту смотрел на нее, потом повернулся к Чико и Кенни.
— Почему бы вам, ребята, не сделать перерыв на обед? — Он вытащил из бумажника пару купюр и протянул их Чико. — За мой счет.
Лицо Кенни сморщилось в замешательстве.
— Но, Маркус, сейчас только семь утра.
Чико схватил деньги и засунул их в задний карман, отвесил Кенни подзатыльник и слегка подтолкнул к трапу.
— Может быть, ты предпочтешь остаться здесь и еще немного помыть палубу? Пойдем, выпьем кофе. Возможно, заодно найдем место, где можно купить тебе мозги. — Старик ободряюще улыбнулся Беке, проходя мимо нее. — Buena suerte, chica.
Бека подумала, что ей понадобится нечто большее, чем просто удача. Ей понадобится чудо.
* * *
Маркус никогда в жизни не был так счастлив видеть кого-то. Даже несмотря на то, что Бека выглядела дерьмово: она была бледной, хотя и загоревшей, а под глазами залегли темные круги. Если бы его эго было раздуто, он бы подумал, что она тосковала по нему. Но он был совершенно уверен, что дело не в этом. В данный момент он был просто рад, что она здесь. Скоро он поймет почему.
— Ты привела Чуи, — сказал он, не зная, что еще сказать.
— Ага. Вообще-то, именно из-за него я и здесь. — Если бы он не знал Беку лучше, то мог бы поклясться, что она выглядит виноватой. Очевидно, она что-то задумала, но это было не погружением, потому что у нее не было с собой никакого снаряжения.
— Почему бы вам не подняться на борт и не рассказать мне об этом, — сказал он и был вознагражден тенью ее обычной солнечной улыбки. Он с ужасом осознал, что она даже не была уверена, пустит ли он ее на борт.
Он подал ей руку, и собака бросилась за ней с таким грохотом, что весь корабль содрогнулся.
— Эй, — тихо сказал он, все еще держа ее за руку и глядя в эти удивительные лазурные глаза, — ты выглядишь ужасно. Ты в порядке?
Бека устало рассмеялась.
— Все еще очаровашка, а? — фырканье Чуи мог бы означать согласие.
Маркус покачал головой.
— Если ты хочешь очаровывать, боюсь, тебе придется остаться с твоим другом ирландцем. Или принцем, или кто он там.
Она вырвала свою руку из его, но не отодвинулась от него.
— Вообще-то он крыса и убийца. И он, оказывается, стоит как за проблемой, которую я пытаюсь решить, так и за исчезновением рыбы. Вот почему я здесь. Мне нужна твоя помощь, чтобы остановить его.
Сукин сын! Он знал, что нельзя доверять этому парню.
— Я был бы счастлив, остановить его. Насовсем, если потребуется. Но, может быть, тебе лучше рассказать мне, что, черт возьми, происходит. Очевидно, я пропустил часть истории. — «Он сам виноват, что ушел как раз тогда, когда их отношения начали налаживаться. Если бы он мог, второй раз он бы не допустил той же ошибки».
Маркус подвел Беку к скамейке, Чуи пристроился рядом с ними.
— Прости меня, — одновременно сказали он и Бека. Она выглядела испуганной, ее глаза были так широко распахнуты, что он почти мог видеть океан в их глубине.
— Ты извиняешься? — сказала она. — За что ты извиняешься? Это ведь я не рассказывала тебе правду с самого начала и позволила думать, что я нормальная женщина.
Маркус фыркнул.
— Я никогда не думал, что ты нормальная, Бека. Черт возьми, когда я впервые встретил тебя, я выловил тебя из моря в сети. Но нормальность сильно переоценена. — Ему так хотелось протянуть руку и обнять ее, но он боялся, что она отстранится, если он попытается. — Мне жаль, что я слишком остро отреагировал, когда ты сказала мне, кто… что… ты на самом деле. Ты все еще Бека, и я должен был это понять.
— О, ради любви к Посейдону, не могли бы вы двое просто поцеловаться, помириться и покончить с этим? Мне нужно вернуться как можно скорее, так что у нас нет времени на всю эту романтическую чушь, — произнес глубокий голос.
Маркус огляделся, пытаясь выяснить, кто, черт возьми, говорил. С ужасом он понял, что это Чуи.
— Черт возьми… твоя собака умеет говорить! — Он чуть не свалился со скамейки, и Бека постаралась не рассмеяться.
— Конечно, я могу говорить, придурок, — сказал Чуи. — Я не собака. Я дракон, замаскированный под собаку. Ты когда-нибудь встречал дракона, который не мог говорить?
Маркус огляделся, чтобы убедиться, что их никто не слышит.
— Насколько мне известно, ты первый дракон, которого я встретил.
Бека сжалилась над ним.
— Не волнуйся. Никто другой не сможет понять его, если он сам этого не захочет. Но Чуи прав, мы не должны оставаться вдали от автобуса дольше, чем это необходимо. Он вообще не должен был уходить. Но он мне нужен. И «Хитрый змей», если ты сможешь помочь мне еще раз.
Она быстро объяснила ему, что обнаружили Всадники, закончив рассказ о событиях прошлой ночи. Маркус с трудом сглотнул, сжав руки в кулаки, когда подумал о том, как близко Бека была к человеку, который мог хладнокровно убить кого-то. С тех пор как Маркус вернулся из Афганистана, он чувствовал себя убийцей, маскирующимся под цивилизованного человека. Но он вдруг понял, что по сравнению с некоторыми, он был очень даже цивилизованным человеком.
Хотя это легко могло измениться, если он когда-нибудь столкнется лицом к лицу с Кешем.
— Так в чем же заключается ваш план? — спросил он, когда она закончила. — И какое это имеет отношение к Чуи и моей лодке?
Бека погладила свою не-собаку по голове.
— Ты что-нибудь знаешь о Ньюфаундлендах? — спросила она.
— Только то, что ты рассказала мне в первый день, — ответил Маркус. — О том, что их специально разводят для работы в воде, и что они очень хорошо плавают. Я еще подумал, что это довольно круто.
— Чертовски верно, — сказал Чуи, выгибая грудь колесом.
— Ты самая крутая собака-дракон в городе, — сказала Бека с нежной улыбкой. Но она стала серьезной, когда снова посмотрела на Маркуса. — Есть причина, по которой он выбрал эту форму для своего собачьего обличья, — сказала она. — Он не просто дракон, он водяной дракон. Вода такая же его стихия, как и моя. Даже больше, потому что давление внизу его совсем не беспокоит, и он может нырять гораздо глубже, чем я.
Она глубоко вздохнула, рассказывая ему все остальное.
— Если ты сможешь отвести нас туда, Чуи нырнет на дно Монтерейского желоба и посмотрит, сможет ли он найти то, что спрятал там Кеш. Затем поднимет это на поверхность, чтобы я придумала, как восстановить воду и здоровье морских обитателей, и докажу Королеве раз и навсегда, что у меня есть все, что нужно, чтобы быть Бабой Ягой. И это должно произойти до полнолуния, так что у меня мало времени.
Маркус видел ее отчаяние и страх. Он также видел ее решимость довести дело до конца, чего бы это ни стоило. Он поблагодарил свою счастливую звезду за то, что она набралась смелости прийти и попросить его о помощи, потому что он был уверен, что не позволит ей сделать это без него.
Мало того, что он хотел надрать задницу Кешу за то, что тот прогнал рыбу и довел многих хороших людей, таких как его отец, до грани потери всего, не говоря уже о том, чтобы испортить их сети и какие бы пакости он и его приятели ни замышляли — хотя, видит Бог, это была достаточная причина, чтобы преследовать парня.
Но он также хотел душить эту скользкую тварь, пока он не признается во всем, что сделал с Бекой и не пообещает все исправить. Потому что, что бы она ни говорила, она действительно была не в порядке. И у Маркуса возникло тайное подозрение, что Кеш имеет к этому какое-то отношение.
— Будь уверена, я отвезу вас туда, — сказал он с чуть кровожадной усмешкой. — Есть шанс, что мы встретимся с твоим Кешем, когда будем там? Потому что мне нужно кое-что сказать ему при следующей встрече.
О дааа.
Глава 23
Свежий воздух и ощущение брызг на лице оживили Беку настолько, что она действительно наслаждалась поездкой к месту погружения. Хотя тот факт, что Маркус, казалось, перестал злиться на нее, тоже мог бы помочь. Просто немного.
Как только они прибыли, Маркус с сомнением посмотрел на Чуи.
— И что теперь? — спросил он.
— А теперь отойди, — сказал Чуи.
Маркус отодвинулся на фут, и Чуи фыркнул, легкий намек на пламя мелькнул в соленом воздухе.
— Серьезно, чувак. Отойди подальше.
Бека схватила Маркуса за руку, лишь на мгновение отвлекшись на ощущения его мускулов под своей ладонью.
— Приготовься, — сказала она, улыбаясь ему. Она любила эту часть.
Маркус выглядел озадаченным, затем встревоженным, а затем просто ошеломленным, когда Чуи начал мерцать и светиться. Массивный черный Ньюфаундленд сменился поистине огромным драконом с длинной извилистой шеей, плотно перекрытую металлической чешуей, и хвостом, который обернулся наполовину вокруг передней кабины. Как собака, он был впечатляющим. Как дракон, он был великолепен; яркий королевский синий цвет начинался на его клиновидной голове, а затем переходил в темно-зеленый, мерцая глубоким переливом, как внутри раковины.
Бека улыбнулась, глядя на дракона с гордостью.
— Ну и клевый же он, правда?
Маркус перевел взгляд с нее на Чуи, его глаза были широко раскрыты, а челюсть отвисла. Через мгновение он покачал головой и сказал: — Клевый, Бека? Клевый? Да он охренительно великолепен.
Чуи распетушился, насколько это вообще возможно для дракона, и Бека спрятала ухмылку прикрыв рот рукой.
— Ну отлично, — сказала она. — Теперь с ним вообще невозможно будет жить.
— Как он может так делать? — Спросил Маркус, все еще глядя на гигантского дракона, распростертого на палубе лодки его отца. — Он был маленький. Ну, он был огромен для собаки, но все же не… — Он махнул рукой на нынешнюю форму Чуи. — Не так же. Это просто невозможно.
Бека постаралась не рассмеяться. В конце концов, это был его первый дракон. К этому нужно было привыкнуть.
— Кто сказал? — спросила она. — Эйнштейн? Он явно кое в чем ошибался. Физики никогда не вводят магию в уравнение.
Маркус открыл рот, закрыл его снова, потом просто покачал головой.
— Поразительно. Сначала ведьмы, потом драконы. — Он выглядел так, словно все его мировоззрение изменилось за одну секунду. Что, вероятно, и произошло. — Мне противно думать, что это делает меня говорящей лягушкой.
Чуи подтолкнул его перепончатой лапой, спрятав когти.
— Не путайся под ногами, чувак. — Он кивнул Беке, затем наполовину поднялся, сполз за борт лодки и исчез под водой без единого всплеска.
— Ни хрена себе. — Маркус быстро сел на ближайшую плоскую поверхность.
— Ага, — сказала Бека, подталкивая его так, чтобы сесть рядом. — Теперь ты понимаешь, почему я не хотела брать напрокат другую лодку, чтобы взять его с собой. В мире нет достаточно большого отвлечения, чтобы люди не заметили его, когда он находится в форме дракона.
С минуту Маркус молчал, и она повернулась, чтобы посмотреть на него.
— Что? — спросила она.
Он пожал широкими плечами.
— О, не знаю. Наверное, часть меня надеялась, что ты придешь ко мне, потому что верила, что я помогу. И потому что, возможно, ты скучала по мне, совсем немного.
Бека глубоко вздохнула.
— Немного? Черт возьми, Маркус, мне казалось, что я потеряла половину своей души. — Она чувствовала себя идиоткой, говоря это, но, по крайней мере, это была правда.
Его карие глаза пристально смотрели на нее, как будто он мог читать ее мысли, или, может быть, ее сердце, которое заикалось и подпрыгивало, как будто только наполовину помнило, как биться.
Затем он сказал тихим, страстным голосом: — Думаю, что нашел ее для тебя. — Он притянул ее в свои объятия, окутывая силой, теплом и желанием, притягивая ближе, пока его губы не встретились с ее. Мягкие, но крепкие, они прижимались к ее собственным, и она не ответила на поцелуй.
Прервав поцелуй, Маркус произнес: — Боже, как же я скучал по тебе, Бека. — А потом было только шелковистое скольжение его губ, и великолепие его рук, и страстный жар и наслаждение, которые исходили от того, что она снова была в его объятиях.
* * *
Маркус чувствовал, что может целовать Беку вечно. Как будто Вселенная давала ему второй шанс. И на этот раз он, черт возьми, не собирался его упустить. На этот раз он будет держаться за нее и никогда не отпустит.
По крайней мере, до тех пор, пока кто-то не вылил на него холодной воды.
Отплевываясь, он обернулся и увидел Чуи, все еще удивительного в своей драконьей форме, с его красивой чешуей, длинными и острыми зубами, и сверкающими изогнутыми когтями пурпурно-черного цвета, на которых были различные ракушки. И вода. Много-много воды.
Чуи снова встряхнулся, как обычно, и облил Маркуса и Беку еще парой галлонов морской воды.
— О, простите, — сказал он, невинно сверкая золотыми глазами. — Я вас не заметил. Надеюсь, я вас не намочил?
Бека отстранилась, наполовину смеясь, наполовину хмурясь, и Маркус почувствовал себя нелепо потерянным. Он хотел схватить ее и притянуть обратно в свои объятия, но момент был явно упущен. Он просто убедился, что будет еще один. И скоро.
Она стала серьезной, заметив пустые руки Чуи. Лапы. Или что там у него.
— Неужели ты ничего не нашел? — спросила она с ноткой паники в голосе.
— О, я нашел, все в порядке, — мрачно сказал Чуи. — Много всего. Серебряные канистры, как ты и сказала, ловко спрятанные в расщелинах, куда никому и в голову не придет заглянуть, и спрятанные под камнепадами, замаскированные под старые, но на самом деле совсем недавно туда опущенные. Я не был уверен, хочешь ли ты, чтобы я поднял одну из них. То, что находится внутри, медленно вытекает — целенаправленно, я думаю, — и я не уверен, что ты хочешь, чтобы эта гадость была на этой лодке.
— Черт, — сказала Бека. — Может быть, я дам тебе контейнер, чтобы ты принес мне образец, а ты спустишься вниз и соберешь его для исследования?
Чуи покачал своей огромной головой, разбрызгивая соленую воду, как слезы.
— Не думаю, что в этом есть необходимость. На всех канистрах был один и тот же символ, я могу нарисовать его для тебя.
Он взял один коготь и осторожно нацарапал треугольник на деревянной палубе. Внутри треугольника он добавил конструкцию трилистника из трех конусов, их широкие концы обращены к внешнему краю, а сплющенные более узкие концы сходятся вокруг меньшего круга в середине.