– Ты его простила? – удивлённо спросила Аня, чуть отстраняясь назад: такой исход событий ей казался просто невозможным. Катюша ведь не могла просто взять и позволить Егору вытирать о неё ноги дальше!
– Нет, не простила. Но я всё чаще ловлю себя на мысли, что ищу ему оправдания, – грустно выдохнув, продолжила девушка. – Он ничего мне не должен был, я знала, на что иду, и не раз ему об этом говорила. Он сделал мне чертовски больно, но я не имею права его в этом упрекать.
– Кать, ты серьёзно?
– Да, серьёзно. Егор делал меня счастливой. И этого я не могу отрицать. Сейчас мне тяжело даже думать о нём, правда, но, как ни странно, я практически не держу на него зла. Я сама во всём виновата, – обречённость граничащая с отчаянием сквозила в голосе Катюши, что заставило мучительно сжаться сердце её подруги. Было так странно слышать от блондинки подобное, но Калинина поклялась себе, что не будет снова что-то доказывать малышке. Она сама поймёт. Рано или поздно. Поэтому Аня лишь обняла свою подругу, положив голову ей на плечо, а Котова благодарно выдохнула.
Спасибо, что не осуждаешь. Просто я не умею по-другому.
***
Аня стояла в коридоре после урока биологии, дожидаясь, пока Денис соизволит вытащить свою царскую задницу из класса. Девушка судорожно выдохнула, когда Коротин всё же вышел из кабинета, потому что он так широко улыбался и просто выглядел таким уверенным со стороны, что девушка млела. Юные особы всегда это чувствуют, когда находятся рядом с такими парнями.
– Денис, подойди, пожалуйста! – окликнула шатена Калинина, скрещивая руки на груди. Что-то в нём было подозрительно неправильным, словно он вёл себя как-то не так. Обиделся на то, что она не брала трубку вчера?
Коротин повернулся на звук её голоса и раздражённо закатил глаза, что заставило Калинину нахмурить бровки. Парень махнул рукой своим друзьям и двинулся в сторону брюнетки.
– Ты что-то хотела?
Его голос был настолько равнодушным, что Калинина задохнулась. Ещё вчера утром он каждую секунду прижимал к себе её тело и постоянно целовал, пытаясь насладиться девчонкой сполна, а теперь делает вид, что ему абсолютно наплевать на неё. Аня ещё бы поняла, если бы он злился или обижался за вчерашнее игнорирование, но равнодушие шло в разрез с их взаимоотношениями.
А были ли они вообще, эти чёртовы взаимоотношения?
– Просто хотела спросить, в чём дело?
– Я не понимаю о…
– Всё ты понимаешь, Коротин, – нетерпеливо перебила девчонка, приближаясь к парню. К ещё большему её недоумению Денис сделал шаг назад. – Что происходит, чёрт возьми?
– Ничего не происходит, Аня, – твёрдо проговорил Денис, поправляя рюкзак на плече. – Я не думаю, что здесь лучшее место для выяснения отношений, – за его спиной мельтешили ребята, потому Коротин всё время воровато озирался по сторонам, словно боялся, что его заметят за разговором с брюнеткой.
– Ты издеваешься надо мной? Прошлой ночью, если ты не забыл, ты меня очень сочно…
– Закрой рот, Калинина, – рявкнул парень, скривив лицо, словно девушка сказала ему какую-то мерзость. Глаза Ани непонимающе забегали из стороны в сторону. – Чтобы потом не было лишних вопросов, нужно просто иногда брать трубку, окей? Дождись меня в соседнем от школы дворе: не нужно, чтобы нас видели вместе.
Даже не дождавшись ответной реакции девушки, Денис развернулся и уверенно пошёл прочь. Аня сглотнула ком обиды и опустила глаза.
Что это было, чёрт возьми?
***
Попа замерзла.
Это единственное, о чём сейчас думала Аня, сидя на заснеженной лавочке, покрывшейся тонкой корочкой льда.
Ну, не единственное, конечно. Ещё в её мыслях прочно засел Денис, как раз сейчас семенящий ей навстречу по протоптанной тропинке.
Если честно, Аня хотела свалить ещё минут пятнадцать назад, потому что сегодняшнее поведение Коротина она считала совершено неприемлемым. А тут ещё и получалось, что она по его приказу сидит его и ждёт, хотя это он должен за ней бегать и объясняться.
Брюнетка уже готова была высказать ему всё, что о нём думает, но Денис в считанные мгновения приблизился к ней вплотную. Одним движением руки он задрал вверх её подбородок и резко наклонился к её лицу. Он вёл себя дико, резко, словно злился на неё за что-то, хотя злиться сейчас должна была Калинина.
Она не успела ничего понять, лишь почувствовала, что его губы внезапно впечатались в её рот.
Его пальцы сжали её челюсть чуть сильнее, чтобы у девчонки не было возможности сопротивляться. Его язык жадно вторгся в её чуть приоткрытый ротик, отчего Аня растерялась, но позволила Денису исследовать её рот. Поцелуй был долгим и влажным, они играли языками, словно безумно соскучились друг по другу за сутки порознь. Этот поцелуй обнажал ярость обоих. Аня злилась на сумасбродное поведение Коротина. Коротин злился на Аню за то, что она портила планы его игры.
– Считай это показательным пособием, Калинина, – проговорил Денис, поглаживая большим пальцем нежную кожу щеки брюнетки. – Пособие по правильному использованию длинного языка!
Аня искренне не понимала, почему Коротин сердился на неё.
– Ты что несешь вообще, а? – девушка подорвалась со скамьи, угрожающе ткнув пальцем в грудь возвышающегося над ней молодого человека. – Разговаривал со мной сегодня, как с какой-то левой девкой, ещё и обвиняешь меня в чём-то?
– Как я уже сказал, моё сегодняшнее поведение не было бы для тебя новостью, если бы ты взяла трубку вчера, – парень сжал запястье руки Ани, которой она тыкала в его грудь, и прижался губами к тыльной стороне её ладони. – Не злись, малышка. Я не назло тебе сегодня вёл себя, как мудак.
Калинина опустила руку, вглядываясь в глаза парня, выжидая ответа.
– Ну и что это был за спектакль?
– Ань, ты должна понимать, что в этой школе есть много людей, которые против наших с тобой отношений.
– Твои многочисленные поклонницы, ты имеешь в виду? – вскинув бровки, сказала Аня, понимая, что эта детская ревность выглядит немного глупо.
– Даже не в них дело. В прошлый раз из-за злых языков я потерял тебя, и я не хочу, чтобы это случилось снова, понимаешь?
– В прошлый раз ты потерял меня, потому что повёл себя, как заносчивый юнец, не нужно перекладывать на других ответственность, – нравоучительно ответила девушка, впрочем, уже совершенно не злясь на Коротина.
– Я не перекладываю. Просто пытаюсь донести до тебя то, что нам лучше не афишировать наши отношения. Есть люди, которые не позволят нам быть вместе.
– Никита?
Денис спокойно кивнул.
Имя именно этого скользкого парня слетело с губ брюнетки без раздумий. Что уж говорить, именно благодаря Никите вся школа знала о его споре с Денисом, и во всей той отвратительной истории он сыграл не последнюю роль.
– Не хочу, чтобы кто-то знал, Ань. Хочу просто быть с тобой и знать, что нам ничто не помешает. Я за все время, если честно, так заебался, что мне реально хочется спокойствия. И видеть тебя в своей постели.
Калинина ударила его ладошкой по груди, а уже в следующую секунду прижалась к ней щекой. Она была готова на всё, что давало бы уверенность в завтрашнем дне. Если для этого нужно скрываться – они будут. Зато оба будут счастливы. Наконец-то.
========== 16. В пустоте школьных кабинетов ==========
***
Катюша механически следила за мельтешащим перед доской преподавателем физики, пытаясь отвлечься от таких надоевших и переворачивающих всё внутри мыслей о поступке Белова. Скользкое и липкое чувство обиды заполняло сознание маленькой блондинки. Но самым отвратительным было то, что обижалась она сама на себя.
Егор не клялся ей в любви, но по своей наивности, и благодаря неизменной романтичной натуре, девушка настроила себе воздушных замков, которые как-то совсем неожиданно взорвались. Каждый его случайный взгляд или прикосновение, каждый разговор на отвлечённые темы, каждый раз, когда они были близки – Катя постоянно видела отголоски влюблённости в его действиях. Ей совершенно не хотелось верить в то, что их близость, его касания и взгляды были исключительно продуктом похоти парня, а долгие разговоры всего лишь случайными беседами, какие часто случаются с попутчиками в поезде или в очереди к врачу.
Всё казалось случайностью. Случайностью, которая действительно перевернула жизнь Катюши. Зато теперь она могла трезво оценивать собственную глупость и чётко осознавать, что винить можно только себя.
А ещё то, что ей до сих пор хочется плюнуть на всё это и вернуться к Белову, потому что только с ним она чувствовала себя по-настоящему живой. Эта странная связь с ним (назвать это отношениями Катя не могла даже в мыслях) дарила ей чувство окрылённости. Утром хотелось просыпаться уже потому, что была возможность увидеть самого дорогого человека. Она чаще улыбалась и ловила себя на мысли, что всё вокруг становится лучше. Эти волшебные дни были ещё одной причиной, почему Катя не могла злиться на Егора. Как можно обижаться на человека, с которым связано так много счастливых моментов?
Прошло около недели после разоблачения Егора. С тех пор они практически не пересекались, а если и пересекались, Катя старалась не попадаться ему на глаза и сразу же убегать. Перед выходом из квартиры она смотрела в глазок, чтобы не встретиться ненароком с Беловым на лестничной клетке, в школе старалась затеряться в толпе, постоянно ходила с Аней, которая и не подпустила бы к блондинке Егора на пушечный выстрел. Котова однажды даже услышала краем уха разговор Егора и Дениса, где Белов называл девушку своего друга «Катюшиным цербером».
Он всё ещё ласково называл её Катюшей или малышкой в разговорах с другими людьми, никогда не говорил про неё гадости и провожал долгим взглядом, заставляя сердечко блондинки болезненно сжиматься. А ещё всё это давало какую-то нелепую надежду на то, что они снова будут вместе когда-нибудь. Но в этом мазохистском желании Катя боялась признаться даже самой себе, не то, что лучшей подруге.
Как ни старалась Катюша всматриваться в формулы на доске, пытаясь разобраться в значениях странных символов, выводимых преподавателем физики, мысли о вездесущем русоволосом подонке заполнили сознание.
Собственно, как обычно.
Потому внезапно прозвеневший звонок заставил девчонку встрепенуться. Денис быстро выбежал из класса, провожаемый хитрым взглядом Калининой. В последнее время брюнетка часто оставалась у Дениса на ночь и выглядела, как кошка, объевшаяся сметаной (к слову, Кате постоянно приходилось врать Аниным родителям, что ночевать она остаётся у неё). Решение не афишировать их отношения показалось Катюше правильным, это давало возможность избежать сплетен и разговоров злых языков. Благодаря тому, что они с Егором старались не появляться вместе при других, сейчас играло Кате на пользу: в школе ничего не изменилось, никаких лишних обсуждений и шёпота за спиной. За эту предусмотрительность Катя была благодарна Егору вдвойне. Сам того не ведая, он чуть уменьшил страдания этого ангела.
– Катюш, хватит в облаках витать. Ты идёшь? – нетерпеливо начала Аня, теребя в пальцах лямку от сумки. Казалось, что в школе никого не осталось, ведь это был последний, восьмой урок. За окном уже стало почти темно. Калинина торопилась, потому что хотела ещё раз пересечься с Денисом в раздевалке. – Жду тебя внизу, черепашка, – дождавшись от блондинки кивка, Аня покинула помещение.
Аня каждый раз намекала Кате на её медлительность, но Котова не обращала на это внимание. В конце концов, теперь ей торопиться некуда (раньше хоть спешила на встречи с Егором).
Девушка спокойно вышла из кабинета, глубоко вдыхая воздух в лёгкие. В школе всегда был какой-то особенный запах, который Катя запомнит на всю жизнь. Пустота коридоров навевала на малышку какую-то грусть, ведь это был последний год в этой школе. Школе, которая подарила ей самые сумасшедшие эмоции и чувства, близкую подругу и позволила Катюше раскрыться с новой стороны.
Она уже не была забитой и скромной девчонкой. Уже практически не жила историями из книжек. Потому что уже сама знала, что такое боль отчаяния и мужские руки на теле. Что такое страх и жгучесть прикосновений. Катя уже чувствовала вкус разочарования и запах секса. Всё это давало ей право знать, что с ней произошли колоссальные изменения, и пойдут ли они ей на пользу покажет лишь время.
Котова снова задумалась, потому удивлённо вскрикнула, когда грубая мужская рука, схватившая девушку за предплечье, потащила её в темноту пустого кабинета.
То, что эта рука принадлежала Белову – не было сомнений: его запах Катя вряд ли смогла бы забыть так быстро.
Котова понимала, что сопротивляться бесполезно, ведь парень был гораздо сильнее её. А ещё в девушке была какая-то болезненная уверенность в том, что Егор не сделает ей больно. Во всяком случае, физически.
– Из-за этого черноволосого цербера тебя практически невозможно было выловить, – спокойно начал Егор, ожидая, пока Катя нащупает край парты, рядом с которой он стоял. Как ни странно, сам он в темноте видел отлично, его глаза быстро привыкали. – Поставила Калинину рядом с собой, чтобы она охраняла тебя от плохого Егора? – в его голосе была насмешка, но какая-то горькая, что не укрылось от внимания Кати.
– Я вовсе не считаю тебя плохим, Егор, и никогда не считала. Просто сейчас мне нужно, чтобы кто-то был рядом, потому что мне нелегко, – тихо ответила Катя, усаживаясь на край парты, в тайне желая, чтобы Белов приблизился к ней так же сильно, как боялась этого.
Егор отчего-то замолчал, пытаясь осмыслить слова блондинки. Её искренность всегда поражала парня, но сейчас казалась чем-то из ряда вон выходящим. Не обвиняет, не злится, честно отвечает и прячет глаза. Даже сейчас остаётся маленьким чистым ангелом, которому просто грешно причинить боль. Похоже, Белову придётся гореть в Аду.
Егору захотелось прижаться к ней, зарыться в блондинистые волосы, как раньше, поцеловать (совсем не пошло, просто чтобы почувствовать вкус её блеска), а потом проводить до дома, чтобы знать, что с ней всё в порядке.
Парень совсем не ожидал того, что сейчас она не будет на него кричать, он уже придумал тысячу реплик, чтобы дать отпор. А на её лице не было гримасы ярости, лишь бесконечная усталость, потому глотку Егора неприятно сдавило чувство отвращения. Чувство отвращения к себе. Впервые, кажется.
– Ты избегаешь меня, – совсем тихо и даже робко сказал Егор, потому бровки Катюши взлетели в недоумении. Егор? Робко? – Я ведь не раз пытался подойти к тебе. Не думаешь, что бежать от разговора – бессмысленно?
– А о чём говорить, Егор? – почти равнодушно отозвалась блондинка. Белова душило её равнодушие. Пусть ненавидит, обижается, хочет убить. Быть равнодушной – пусть не смеет. – Всё ясно, мне кажется. У тебя свой взгляд на жизнь, который ты никогда не изменишь, который я никогда не буду разделять.
– О чём ты?
– О твоей любвеобильности, конечно. Тебе не нужны серьёзные отношения, о чём ты мне не раз говорил. Как видишь, я тебя ни в чём не упрекаю, я сама виновата в том, что надеялась на безнадёжного человека. Ты поиграл со мной, но ведь любая игра должна иметь конец, верно? – Катя не ждала ответа на свой вопрос, лишь всматривалась в необычайно серьёзные глаза Егора. – Так чего же ты теперь хочешь от меня?
Белов судорожно сглотнул, пытаясь понять, откуда в этом хрупком создании появилось столько твёрдости. Вся его уверенность в собственном всесилии рухнула в одно мгновенье. Ведь он чётко осознавал, что сейчас он затащил Котову в пустой кабинет не потому, что хотел ей что-то доказать. Не потому, что хочет снова продолжить играть с ней, чтобы иметь доступ к её телу. Не потому, что хотел убедиться: Катя по-прежнему влюблена в него по уши.
Егор затащил Котову в пустой кабинет, потому что соскучился. Потому что она снилась ему третью ночь подряд. Потому что он каждый раз провожает её взглядом в коридоре. Потому что духи у неё приятно пахнут. Потому что улыбается она слишком искренне, а смеётся слишком заразительно. Потому что просто хотел побыть с ней наедине немного, услышать голос, почувствовать её тепло.
– Я хочу тебя, – вдруг ответил Егор после минутного молчания.
– Ты всегда всё видишь в своём извращенном свете? – казалось, она совсем не удивлена. Конечно, ведь Егор так мало отдавал ей, показывая себя лишь со стороны своей похоти.