— Мы пойдем и осмотрим замок! — приказываю ледяным тоном. — Потому что об этом просила ваша сестра!
И если бы голосом можно было убивать, то я сейчас покосил человек двадцать, настолько металлическим он звучит.
Мужик, который к слову сегодня мне не нравится еще больше, смеется, выпуская ее руку.
— Ладно, — еще одна улыбка от прилипчивого слизня, — на работу вернусь. Созвонимся.
Будь я на его месте, никогда не ушел бы. В нос бы мне дал, но не ушел. Этим и отличаются мужики от слюнявых импотентов.
Глава 12
Арсений
— Вам лучше переосмыслить свою личную жизнь, — заявляю довольно грубо.
Но такой уж я есть, не слишком умею церемониться.
Василиса убирает волосы за уши, гордо разворачиваясь, вздыхает, но на удивление слушается и идёт за мной. Ее темные волосы красиво блестят на зимнем солнце.
— Этот придурок дурно на вас влияет, — поправляю рукава пальто.
Она останавливается. Смотрит на меня, подходит ближе, заглядывая в глаза. Терпкий, волнующий аромат шоколадки врывается в мои ноздри с очередным новым вдохом. Не знаю, почему сердце бьется чаще, будто началась тахикардия.
— Единственный придурок здесь вы, Арсений. Я ещё никогда не встречала настолько ужасных типов. Вы говорите гадости о человеке, которого даже не знаете, хамите женщинам… В интернете, я откопала старую статью, прочла очень много интересного, рассказы о вас от ваших бывших работников.
— Я хамлю только вам, — ухмыляюсь.
Не знаю, почему меня так развлекает эта игра. Василиса смотрит на меня своими огромными карими глазами, как героиня японского анимационного фильма. И, кажется, будто еще секунда и она взорвется.
— Только вы вызываете у меня желание хамить, — подливаю масла в огонь.
— Когда я докопаюсь до истины и узнаю всю правду о девушках с фотографий, Анфиса бросит вас. В нашей семье не место сутенёру!
Молчу, внимательно разглядывая красивое лицо. Она ждет от меня оправданий, но я скорее сожру свой галстук, чем буду что-то объяснять ей.
— Одна из девушек пропала, и если вы в этом замешаны…
— Не боитесь тоже пропасть? — ехидно приподнимаю бровь, откровенно издеваясь.
Василиса хмурится, задумавшись, но присутствие духа не теряет, что похвально.
— Вы не тронете меня из-за сестры.
На миг мне кажется, что карие глаза чернеют от злости, но Василиса быстро берет себя в руки и терпеливо ждет, когда я продолжу.
— Это, прямо скажем, наивная позиция, дорогая свояченица.
Девушка вспыхивает и закусывает губу. Нет, ну почему мне это так нравится?
Раздевшись в гардеробе, идём по коридору, заставленному старинными рыцарскими доспехами. Василиса проходит вперед, и я лицезрею ее аппетитный, круглый зад, обтянутый тугой юбкой. Одергиваю себя, потому что картина нравится моему взору и телу, как-то уж слишком сильно. Девочка вырядилась для своего слизняка, и стильная серая блузка с воланами красиво подчеркивает ту самую грудь, о которой я думал до поездки сюда. Очнись, идиот — это сестра твоей невесты.
— Зачем вам Анфиса? — быстрый взгляд карих глаз. — С ней-то все ясно, она дует вам в попу, чтобы стать женой богатого мужика. Но вы? Пытаетесь продлить молодость за счёт девочки?
Не успеваю огрызнуться.
— Дорогие, жених и невеста!!! — выплывает из коридора смотритель.
Глуховатый старичок ростом метр пятьдесят в шикарном жабо, с густой белоснежный шевелюрой на макушке.
— Упаси господь, мы не женимся, мы враги до гробовой доски, — обнимает его Василиса, а я закатываю глаза, едва сдерживая смешок.
Потому что несмотря ни на что, при всем моём недовольствие и раздражении, её шутки мне почему-то нравится.
— Не надо нам никакой тоски, — судя по всему неправильно расслышал старичок. — Я вам покажу место, которое пережило не одну веху истории! Оно видело несколько графских семейств, пережило революцию, — разворачивается ко мне и по-старчески подмигивает, — она у вас такая красивая, что глаз дёргается, — смеётся старичок.
— Не могу не согласиться, от нее дергается все.
— Уникальное сооружение XVI века, — с криком размахивает палочкой наш экскурсовод. — Начало строительства относится к…
Старичок распинается, а я, пользуясь его глухотой, вышагиваю рядом с будущей родственницей, наслаждаясь ароматом шоколада.
— Итак, это ваш третий заход с Виталиком. Что заставляет умную женщину, бухгалтера довольно крупного предприятия, лезть на одни и те же грабли? Вам нравится получать по лбу?
Она замедляет ход. По всему видно — злится. Я затрагиваю больное место, ковыряю болячку.
— Вам Анфиса рассказала?
Очевидно, что она интересуется, откуда я знаю про нее и слизня. И от негодования лицо родственницы покрывается красными пятнами.
— У меня есть свои источники. Если я захочу, вы еще не чихнете, а я буду знать, чем конкретно вы заболели.
Наш проводник начинает говорить еще громче, провожая нас в огромное светлое помещение с золотыми канделябрами.
— Последняя реставрация закончена в…
Дальше идет нудная информация о строительстве и реставрации и тут наш провожатый начинает что-то вроде танца. Выглядит забавно, и мы смеемся.
А он продолжает:
— В шикарном театральном зале нашего замка для вас проведут церемонию регистрации брака актеры в роли князя и княгини под сопровождение живой музыки. Вы перенесетесь во времена князей и балов, и даже сможете исполнить свой первый свадебный танец вместе с князем и княгиней.
— Какой ужас, — присаживаюсь на подоконник, вздыхая и поправляя пиджак.
Да, именно об этом я и мечтал, перевалив за тридцать, нарядить всех своих друзей из казино в кружевные панталоны.
Я поднимаю глаза. Василиса стоит прямо передо мной, ухмыляясь с хищным и упрямым видом охотничьей собаки, загнавшей наконец зайчишку и твёрдо намеренной не упустить его.
— Не хотите шикарную свадьбу в замке, как мечтает Анфиса?
Вдруг в зале начинает греметь музыка. Старичок отбрасывает палку и подхватывает Василису, начиная крутить ее в танце. Я ухмыляюсь, показывая большой палец, но от подоконника отхожу. Стою, скрестив руки за спиной.
— Пойдемте уже дальше, у меня работа, я не могу торчать здесь весь день, — возмущаюсь, стараясь перекричать музыку.
Старичок крутит Анфису последний и раз, а затем делает то, чего я никак не ожидаю — толкает ее в мою сторону.
— О нет, я лучше съем лягушку, — отскакивает от меня Василиса, глядя с призрением, — упаду в зацветший бассейн, засуну руку в кучу червей или обольюсь подсолнечным маслом, чем буду танцевать с этим…
Я моментально зверею. Потому что не люблю, когда меня позорят на людях. Я ей не сопливый мальчишка. Будет танцевать, как миленькая. Делаю шаг вперед и хватаю ее за талию, резко прижимая к себе.
— Зарубите себе это на носу, Василиса, дважды повторять я не привык, — хмуро усмехаюсь и добавляю, жестко сдавливая девушку, — у меня сложный характер, так что не будите во мне зверя.
Она замолкает, смотрит на меня снизу-вверх, хлопает ресницами, глаза выпучила так, будто приведение увидела, двигается в танце, подчиняясь моему ритму… Но меня волнует другое. Все это было бы очень смешно, если бы не было так печально. Ее мягкая, полная грудь прижимается к моей тонкой рубашке в расстёгнутом пиджаке, сверху мне видно красивую, глубокую ложбинку, аромат шоколада окружает меня, он теперь повсюду. Старшая сестра более фигуристая. Моя рука крепко держит ее поясницу, а приоткрытые пухлые губы наводят только на одни мысли. Мы замираем, глядя друг на друга. И, твою мать, член в штанах дергается и встает по стойке смирно. Молодец, Арсений Александрович, просто отличный ты человек, пока твоя невеста в отъезде, у тебя колом стоит на ее сестру.
— А теперь давайте посмотрим банкетный зал.
Музыка исчезает, наш экскурсовод снова берется за палочку. Я аккуратно отстраняюсь, выпуская ее из мертвого захвата и надеясь только на то, что Василиса не взглянет на меня ниже пояса. Она следует к выходу за нашим провожатым.
— Ну и огонь между вами, прям искрит. У меня глаз наметан. Я истинную страсть за километр чую, — говорит он сестре моей невесты.
А я медленно застегиваю пиджак, одергивая.
Глава 13
Арсений
— Видосы твои, Анфис, полный зашквар! — рассуждает пацан с бритыми висками и огромной рыжей челкой. — Даже мемасы по сети ходят. Ты же не нуб в этом деле. Оффнуться в сети сейчас лучший выход. И заканчивай стримить — это дурной тон. Тебе лучше почилить какое-то время.
Спустя три дня после злосчастного осмотра замка, в город вернулась Анфиса. Я должен был заехать за ней в кафе у центрального моста, забрать ее домой или поужинать где-нибудь в тихом месте, но у нее наметился очень важный разговор с двумя профессионалами по продвижению в социальных сетях, которые, по совместительству, оказались ее близкими друзьями. Поэтому я просто сижу и пью кофе, раздумывая над тем, чем бы мне вымыть уши после этого «рабочего совещания». Однажды мы уже были на дне рождения ее приятельницы. Но там собрались только девчонки, и музыка орала слишком громко, наша разница в возрасте не бросалась в глаза с таким остервенением.
— Анфис, мелкий прав, — поддерживает разговор другой юноша в до блеска начищенных плоских туфлях с длинными носами.
Подвернув рукава пиджака, он беспрерывно крутит дорогими часами, привлекая к ним внимание. Толстый браслет смотрится убого на худом мальчишеском запястье.
— Сижки не будет? — спрашивает у друга, а потом поворачивается ко мне. — А у вас?
Если бы я еще знал, что этому малолетнему от меня нужно. Вместо ответа хищно скалюсь, словно тигр, обнаруживший, что дрессировщик забыл закрыть клетку. Парень отворачивается.
— Мне не нравится, что я будто социобл*дь, — серьезно расстраивается Анфиса, громко вздыхает, попивая свой молочный коктейль через яркую трубочку.
— Фапать, милая, на тебя будут в любом случае. Ты же красава. И форсить тебе нужно в первую очередь именно лук, — показывает тот, что говорил первым, свой безразмерный свитер и тугие штаны, обтягивающие его дохлые, длинные ноги. — И шеймить будут полюбас, забей на хейтеров, нам главное донаты. Расслабься, ты же не шкура какая дешевая.
Нет, это выше моих сил. Отодвигаю стул, бросая деньги на стол.
— Я на улице подожду.
— Как я переживаю, — игнорирует мой уход Анфиса, громко вздыхая.
— Кто этот подсос? Твой старший брат что ли? — слышу за спиной.
Торможу у двери. В первое мгновенье хочу вернуться и дать этому знатоку русского языка в челюсть, но потом успокаиваюсь, понимая, что если я ему врежу, он просто развалится на анатомический макет скелета человека, по типу тех, что стоят в классах биологии. Садись потом из-за него в тюрьму.
Пятнадцать минут спустя, устав ждать, усаживаюсь в машину и делаю прозвон. К счастью для Анфисы, она тут же прибегает, усаживаясь на переднее сидение. Выглядит при этом жутко озабоченной.
— Чувствую себя просто ужасно. У меня такие проблемы, — пристегивается Фифу, хватаясь за голову.
Ей плохо, она страдает. Я хочу помочь, пытаюсь разобраться. Машину с места не трогаю, хмурюсь, разглядывая свою невесту.
— А что случилось? — наклоняюсь к ней, заглядывая в лицо.
В машине звучит радио.
— Сделай, пожалуйста, музыку потише, — дергается Фифу. — Как что? — поворачивается ко мне, в ее глазах сверкают слезы. — Я профи модель, у которой в Instagram меньше тысячи подписчиков.
Я отрываю взгляд от приборной доски и смотрю на Анфису. Я, наверное, что-то в этой жизни не понимаю. Но то, что она сейчас сказала — это не проблема. По крайней мере, для меня. Но Фифу дрожит, ее лицо покраснело. Она ждет от меня сочувствия, но для меня это, что-то вроде «Опять ты меня из садика забираешь! Не хочу с тобой! Хочу с бабушкой!».
— Неизлечимая болезнь, пожар в квартире, потоп на складе или порча партии товара, вот это — проблема.
Фифу вздыхает, шмыгнув носом, во взгляде такая беззащитность.
— Ты бываешь жестоким, нет, чтобы пожалеть меня.
— Не вижу проблемы.
— Для меня это важно, — вскрикнув, прикусывает она нижнюю губу.
Прищуриваясь, разглядываю свою надувшуюся невесту. Странный у нас разговор получается. Поддавшись чувству обиды, Анфиса перестала быть сильным взрослым человеком, который справляется с любой ситуацией и управляет ей. Вместо этого она стала маленьким ребенком, выясняющим отношения. И моя невестушка потеряла ту опору и защиту, которую видела во мне. Потеряла стабильность, надежность и безопасность мира, ведь все это может дать только сильный взрослый. А теперь хочет вернуть в одночасье, просто топнув ножкой, поплакав. Но так ведь не бывает. Чувствую себя отцом, а не женихом.
— Я взрослый человек, Анфиса, а взрослые люди решают проблемы. А не хнычут в ладошки, требуя сострадания. Если тебе нужен раскрученный аккаунт в сети, ты должна нанять специально обученных для этого рекламщиков. Деньги я дам.
— Ладно, — соглашается Анфиса, кивая.
— Жалеть я могу, но только, когда происходит что-то серьезное.
— Ладно, — повторяет.
— Успокоилась? И прекрати общаться с этими дегенератами, — имею я ввиду двух из кафе, — вдруг их умственная отсталость заразна.
Она издает что-то вроде смешка сквозь слезы и соглашается. Мы наконец-то отъезжаем от этого странного места, но мое настроение неумолимо портится. У всех пар бывают трудные моменты. Как и в любых отношениях — это нормально. Но куда делась милая, всегда веселая, классная девчонка, в которую я влюбился с первого взгляда? Расстроилась из-за какой-то ерунды и не способна перешагнуть маленькую неприятность?
Несколько минут мы едем молча, а потом Анфиса поворачивается. Секунда — и она начинает улыбаться, спрашивая меня о том, как прошел мой день. Она начинает щебетать о съемках, показывать фото на мобильном, рассказывает, что успела даже кое-что посмотреть в Берлине.
И постепенно я расслабляюсь, слежу за выражением ее лица, оно такое же, милое и приветливое, как и прежде.
Глава 14
Арсений
Сегодня мы празднуем первый настоящий контракт Анфисы. Я оплатил ужин на пятнадцать человек в уютном, но шикарном ресторане на набережной под названием «Рыжая лиса». Здесь подают отличные блюда из морепродуктов, а я знаю, что Фифу их обожает. Живописный вид из окон, приятная музыка, отличное обслуживание, да и интерьер не подкачал. Особенно мне нравятся люстры из оленьих рогов под потолком. Фифу надела милое короткое белое платье и светится счастьем. Глядя на нее невозможно не улыбаться. Мы с ее агентом, здесь единственные люди кому за… Праздник звенит юным женскими голосами подружек моей невесты.
С аппетитом поедаю брускетту с хамсой и томатами, когда в зале появляется опоздавшая гостья. С неохотой отрываю взгляд от лосося с черешней в загадочном розовом соусе. Вылавливаю взглядом идущую к нашему столу родственницу. Сегодня она снова в красном, платье длинное, почти в пол, закрыто по самое горло. Меня это почему-то радует, пялиться здесь особо не на что, а после случая в замке мы с моим «нефритовым жезлом» стараемся лишний раз не смотреть на нее вообще. Василиса здоровается с каждой худощавой щепкой на этом банкете, обнимается, любезно нахваливая наряды. А потом поворачивается ко мне спиной, обнимая агента моей Фифу. И студень с райскими яблочками и свежим хреном застревает у меня в горле.
Потому что на спине моей будущей свояченицы платья нет. Красивая бархатная кожа обнажена до самой поясницы, где украшена тонкой серебряной цепочкой. Картинка настолько красивая, что от стремительно приливающей крови к члену хочется воткнуть себе вилку в руку. Значит, невеста твоя в таком платье, что стоит наклониться, и все трусы видны и ты спокоен, а тут, млять, просто спина. Интересно, у них на фабрике вся бухгалтерия так наряжается?