Или Ника великий стратег и разрешение присматривать за ней — это хитрый ход, или она и правда ничего не помнит. Девушка так гналась за информацией и, по всей вероятности, она до сих пор у неё, но Ника не спешит её передать заказчику, даже попыток не делает с ним связаться. А я, признаться, именно на продаже флешки и рассчитывал её подловить.
Стас твердит, что я опять попался на Вероникин крючок и с радостью слопал наживу. В чем-то он прав.
Сегодня, когда Одинцова заявила, что уходит, мой разум громко кричал: «Пускай катится на все четыре стороны». Следить можно и на расстоянии, необязательно воровку в доме держать. Ради приличия вяло отговаривал Нику от переезда. Разумеется, она более бурной реакции ждала, разобиделась ещё сильней, собрала манатки и села в такси.
Наблюдая из окна кабинета, я провожал взглядом авто, которое увозило Веронику из моего дома, пока оно не скрылось за поворотом. И тут мой мозг, по всей видимости, отошёл в сторонку покурить, внутри что-то щёлкнуло, и меня затрясло только от одной мысли, что теперь Ника абсолютно свободна в своих передвижениях, знакомствах, общении. Начнет каждый день ходить в магазин за продуктами, прогуливаться вечером по парку, да она вполне может к себе и гостей пригласить или на свидание с каким-нибудь хмырём согласится. Сука, аж зубы от злости свело. Так бы и задушил, обоих. Сорвался с места, схватил ключи, на охранника наорал за то, что ворота открывал непростительно долго. Догнал и сразу заметно отпустило, а когда девушку к себе в машину усадил, так и вовсе расслабился, и понеслось непонятное. Я ополоумел и на полном серьёзе перед ней извинился и не ради галочки, от всей души желал, чтобы простила.
Всё, Ярик, ты в полной попе. И с этим надо либо бороться, либо смириться.
Вероника
Вытряхнула на кровать из сумок наспех собранные вещи и приуныла, опять раскладывать. Зато Малышу раздолье, он забрался наверх кучи и от счастья, что под ним столько игрушек, высунул язычок.
Раскрыла створки шкафа, тяжело вздохнула, ссора с Койданом определённо лишила меня всяческих сил, и закрыла их обратно. Сдвинула одежду так, чтобы один край постели освободился, скинула туфли и в чём есть улеглась. Неплохо бы компенсировать бессонную ночь, подремав пару часиков.
Планам не суждено было сбыться. В дверь нетерпеливо постучали и после моего разрешения, в спальню зашла горничная. Девушка прижимала руку к груди и смотрела на меня переполненными благодарностью глазами.
— Вероника, я так признательна, даже не знаю, как выразить это словами. Спасибо тебе.
— Пожалуйста, конечно, только поясни за что, — промямлила я, мягкая кровать и лежачее положение уже успели разморить тело.
— Как за что?! — удивилась Вера. — Разве не ты подтолкнула Ярослава Павловича мне помочь?
— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — неохотно оторвав голову от подушки, я присела. — Но жажду узнать подробности. О какой помощи речь?
— Сегодня утром не успела я переодеться в униформу, как Маргарита Степановна сообщила, что Ярослав Павлович отпускает меня в отпуск, более того, он оплатил две путевки на меня и Маришку в санаторий, — поведала девушка, резво жестикулируя руками, видно она буквально задыхается от переполняющих её чувств. — А ещё он внёс моё имя в список своего благотворительного фонда, и теперь мне ежемесячно будут перечислять денежное довольствие без ограничения по сроку. Вероника, там сумма больше моей зарплаты! Представляешь?
— Класс! — показала я большой палец. Понимаю, Маришку деньги от ДЦП не излечат, зато жизнь её мамы мощно облегчат. Конечно, счастье не в деньгах, но когда они есть, проще. И отдыхом можно ребёнка побаловать, и в группу реабилитации, которая Вере была просто не по карману, отдать. В общем, Ярослав только что вырос в моих глазах на три головы и полностью реабилитировался. Да, он не подарок, но хорошего и доброго в нём гораздо больше, чем недостатков.
Пока я мысленно отмывала Койдана от его предыдущих грехов, Вера не удержалась, подбежала ко мне и обняла.
— Я знаю, хоть ты и отпираешься, но это всё ты организовала, — шепнула мне на ухо девушка, и кольцо её рук сжалось сильней.
— Я только подняла вопрос, а решил его Ярослав, — напомнила я.
Окрылённая Вера уехала домой. Сон, как ни странно, тоже пропал, зато осталась куча раскиданных вещей, которая укором лежала как бельмо на безукоризненном интерьере комнаты.
И всё бы ничего, развешать всё и разложить по полкам не так уж и трудно, дело в том, что половина гардероба вызывает во мне недоумение, если не сказать отвращение.
Поддела пальцем прозрачный топ и сама себя спросила. Разве осмелюсь я когда-нибудь его надеть? Нет. Радикальное и верное решение предложил щенок. Он, подпрыгнув, сцапал развратную тряпку и, мотая мордочкой в разные стороны, яростно разорвал топ в клочья.
— Умница, — воскликнула я. — Вещи мои, что хочу то и ворочу! Зачем мне это барахло? Выкину всё к чертям на помойку и забуду.
Сгоняла на кухню, обзавелась упаковкой мусорных мешков и то, что не досталось на растерзание Малышу, без сожаления отправляю на выброс.
«Интересно, как мне быть беленькой?» — подумала я, рассматривая блондинистый парик, подошла к зеркалу и натянула на голову шевелюру. «А, между прочим, мне хорошо!»
— Что, Ника, новый образ примеряешь? — послышался голос Ярослава из коридора. От неожиданности чуть не подпрыгнула, буду знать, как дверь в комнату настежь оставлять.
— Ой, ты меня напугал!.. — держась за сердце, взвизгнула я. — Думала, ты в офис давно уехал.
— Нет, я решил дома поработать. А ты со светлыми волосами совсем другая. Не узнать. А если вон ту шляпу ещё надеть, давай посмотрим, что получится, — уверенно шагнув в спальню, предложил Койдан, и головной убор с большими полями моментально нарисовался у меня на голове. — Что-то похожее я уже видел, — глядя на меня в упор, задумался Ярослав.
Койдан поправил парик, как-то нехорошо прищурился и выдал:
— Незнакомка, а я вас знаю!
— Правда? — округлила глаза. — Я что, надевала его уже при тебе? — ужаснулась и резко повернулась к зеркалу. — Когда? Как осмелилась выйти на люди с гнездом на голове?
Ярослав приблизился со стороны спины, обнял за талию и, положив мне на плечо подбородок, внимательно, так же, как и я, смотрит на наше отражение.
— Нет. Обознался!
— А-ах… — развернулась я к мужчине лицом и шлепнула его по груди, — ты надо мной прикололся! — улыбнулась я, но как только наши взгляды сошлись, а Ярослав подтянул меня на себя, и наши тела прикоснулись, весёлость спала. — Яр, ты чудесный и добрый человек. Ко мне забегала горничная, она на седьмом небе от счастья. Спасибо тебе, — поднялась я на цыпочки и поцеловала мужчину в щёку.
— И всё?.. — выгнул бровь Ярослав и чуток наклонился.
Поцеловала, но теперь другую щёку.
— Да-а, не балуешь ты меня, — смешливо отметил Ярослав и ждет продолжения.
Выдохнула, внутренне настроилась на более весомую благодарность, но не успели мои губы, коснуться губ Ярослава, как мужчина зашипел:
— Обещаю, если эта собачонка ещё раз меня цапнет, я из неё кусок мыла сварю.
— Малыш! — прикрикнула я на щенка, который с упоением вгрызался в штанину Ярослава. — А ну прекрати безобразничать, — оттащила мохнатого друга от «добычи», подняла его на руки и потрепала за ухо. — Ярослав наш друг. Не вздумай его больше кусать, вообще-то мы под его крышей живём.
— Ника, ты ему ещё скажи, что для меня ему шею свернуть – плёвое дело.
— Не шути так, — обижено буркнула я и прижала Малыша.
— А я и не шучу, — Койдан наклонился к мордочке щенка. — Слышал, псина? Бойся.
— Яр…
— Ну не люблю я собак, — бросил Койдан и кивнул на два полных пакета у стены. — Своеобразный способ хранения одежды.
— Я собираюсь её выкинуть.
Ярослав подошел к одному из пакетов и вынул из него то ли широкий пояс, то ли короткую юбку из сетки, щедро украшенную бусинками, и хмыкнул:
— Верное, правда, запоздалое решение. Хорошо, не буду тебе мешать. Как освободишься, найди меня, поговорим насчёт поездки в твой родной город.
Ярослав
Где были мои глаза, а главное - чутьё? Да, блондинкой Ника выглядит по-другому, но не до такой же степени, чтобы она находилась в двух метрах, и я её не узнал. Конечно, Одинцова грамотно подошла к проблеме смены имиджа, даже глаза у неё были другого цвета — синего. Помню, ещё тогда подумал, какие-то вампирские у девушки зрачки. Линзы, мать его.
Выходит, за нос она меня водила, практически, с самого начла знакомства. Неприятно, да ладно, я и не сомневался, что Ника та ещё штучка.
Зато, переступая порог спальни Одинцовой, окончательно определился, что даже если она симулирует амнезию, я оставлю девушку возле себя. Вероникин статус и срок наших отношений покажет время и её поведение. Только играть мы будем по моим правилам, но для этого надо хоть наизнанку вывернуться, но найти ответы на два вопроса. Притворяется всё-таки Одинцова насчёт потери памяти или нет, и что толкнуло её на шпионаж. Если с первым вопросом, пока Ника не оступится, всё туманно, то на второй не так уж сложно ответить. Первопричина воровства в основном банальна — деньги. Отлично. Девушка мечтает о сытой и богатой жизни, я готов ей её предоставить. Сложней, если Нику шантажировали или угрожали, хотя если разузнать, как и чем, то и такой рычаг давления на первых порах сгодится. А потом, когда Ника пригреется и привыкнет к определённому образу жизни, сама уходить не захочет.
Глава 14Вероника
Койдан щедро выкроил из своего плотного рабочего графика целых три дня, которые мы собирались потратить на поездку в мой родной город. Яр предложил отправиться на машине. Прикинула – триста семьдесят километров по трассе совсем не утомительно, а даже очень увлекательно, с учётом приятной компании, и согласилась.
Выехать решено было спозаранку, поэтому проснулась, когда ещё солнце не встало. До дрожи в руках ждала, когда же, наконец, встанет Яр, и мы тронемся в путь. Омрачало одно, Койдан наотрез отказался брать с собой щенка. Пришлось уступить. Неизвестно, как совсем молодой, ещё неокрепший организм отреагирует на дальнюю дорогу, зачем лохматого друга мучать без особой надобности.
Первый час путешествия я балдела, болтала без умолку о всяких пустяках, комментировала открывающийся вид из окна, предвкушала встречу с родными местами и знакомыми. Потом, как выяснилось, усидчивостью я не страдаю. Ноги затекли, шея окостенела, попа требовала срочного массажа, и это с учётом ортопедических и мега удобных кресел. Сидеть надоело. Даже лесополоса, что тянулась вдоль дороги, не вызывала восторг. Сначала сняла кроссовки и подмяла ноги под себя, но это положение оказалось ещё более неудобным, чем традиционное. Вертелась, крутилась, три раза просилась в лесок по нужде, лишь бы размяться. Казалось, цифры на столбиках вдоль обочины, которые показывают километраж, как заколдованные замерли и не менялись.
— Яр, а ты не устал? Хочешь, сменю тебя за рулём? — предложила я, чтобы хоть на что-то отвлечься.
— Нет! — рявкнул до этого расслабленный и миролюбивый мужчина. — И как только тебе это в голову пришло? Чуть не угробила себя в прошлый раз. Совсем не страшно за руль садиться? — сбавив тон, поинтересовался Койдан.
— Ни капельки, я же аварию совсем не помню, поэтому, наверное, и не боюсь, — пожала я плечами, а у самой тепло по телу от заботы растеклось. Переживает, значит, нужна здоровой и живой. — Яр, тормози. Срочно! — выкрикнула я и забарабанила по боковому стеклу. Возле кромки леса испуганный и потрёпанный сидел кот.
Койдан резко свернул на обочину и припарковался.
— Что ты там увидела? Раненого человека? У меня аптечка есть.
— Кота, — со скоростью пули выныривая из автомобиля, пояснила я.
— Кота?! — донесся недовольный возглас мне в спину.
Потерянный шокированный кот на моё к нему приближение только низко прижался пузом к земле, но с места не сдвинулся.
— Маленький, — ласково погладила я пыльное чудо и взяла на руки.
— Блохи и лишай тебе обеспечены, — подойдя, прокомментировал мой поступок Койдан.
— Яр, мы не можем оставить домашнего кота в лесу, он погибнет. Его либо выкинули, либо он потерялся. Давай его возьмём с собой, — жалобно пропела я и состроила самую милую мордашку, на которую только способна моя мимика.
— О-о-о нет, — схватился Яр за лоб и отвернулся.
— Яр, Яр, ну пожалуйста, он же живой, как и я, как и ты.
— Хорошо, — обречённо согласился мужчина, — но в первом же населённом пункте высадим попутчика.
— Нет, — замотала я головой.
— Мы его пристроим, заплатим и сбагрим в хорошие руки, — попытался уговорить меня Койдан, но я была непреклонна.
— Нет, эти хорошие руки деньги возьмут и, как только мы отъедим, опять его выкинут.
— И что ты предлагаешь? — раздраженно спросил Ярослав.
Смущенно елозя кроссовком по камушкам, опустила глаза в пол.
— Ну-у-у-у, — протянула я, язык не поворачивался ответить.
— Ты его хочешь оставить себе, да? — закатив глаза, догадался мужчина.
—Ну, в общем да. Хотя бы на какое-то время, пока я не подыщу ему на самом деле любящего хозяина.
— Ника, за две недели с небольшим, ты заводишь уже вторую животину по счёту, — строго изрёк Ярослав.
— Глагол «заводишь» означает, что ты разрешишь котейку взять?
— А куда я денусь! Не отстанешь же, ещё, не дай бог, расплачешься, — буркнул Ярослав.
— Ты лучший, — подпрыгнула я. — Ты самый- самый хороший и добрый, — сыпала комплементы Койдану по пути обратно в авто, на что мужчина еле заметно улыбался, но делал вид, что хмурится.
Я, кот и корзинка с перекусом, заботливо собранная тётей Никой, расположились на заднем сиденье. Салон заполнился съестным запахом, и Ярослав заявил:
— Я тоже не откажусь от бутерброда.
Аромат колбасы мигом оживил моего нового питомца, прижатые ушки навострились, хвостик поднялся, и нос активно зашевелился.
— Я не понял, а где колбаса? — разглядывая выделенный ему кусок хлеба с сыром, на котором ещё секунду назад лежал аккуратно нарезанный кусочек мясного удовольствия, возмутился Ярослав.
— Кот утащил. Ему нужней. Мы же недавно завтракали, — отмахнулась я от мужчины.
— А-а-а. Блохастый ещё у нас не обжился, а уже меня объедает, — хохотнул Яр. — Интересно, а что на присутствие кота скажет твоя вторая животина, которая лает.
— Обрадуется, — уверенно ответила я.
— Ник, знаешь, а ты молодец. Я бы проехал мимо, а ты не смогла. Я прямо горжусь, что стал причастен к спасению блохастого комка, — засмеялся Ярослав, а потом как-то грустно добавил: — Давно я чувство гордости не испытывал.
Ярослав
Завидовать коту – позорно, но я от всего сердца в данный момент желал оказаться на его месте, а именно - прилечь головой на девичьи колени, а меня бы наглаживали, да нахваливали, ещё и регулярно всякие вкусности в рот клали.
В небольшой, по сравнению с мегаполисом, городок, примерно двести тысяч жителей, мы прибыли в районе обеда, как раз в самое пекло. От асфальта на дороге даже видимая испарина исходила, а люди по тротуарам плелись заморенные и вялые, как полудохлые мухи. Лето, будь оно не ладно.
Радовало одно – отсутствие утомительных многокилометровых пробок, и от въезда в город до конечного пункта назначения мы добрались минут за пятнадцать.
— Ну что, в душе что-нибудь колыхнулось? — припарковав авто возле третьего подъезда панельной пятиэтажки номер пятьдесят, поинтересовался я у Вероники, и она отрицательно мотнула головой.