— Мейси, я не знаю, почему она делает и половину из всех этих вещей. Но я напомню ей завтра, что она не должна звонить мне на сотовый, если это не рабочее время или я не на выезде.
— Этого недостаточно.
— Что ты имеешь в виду, чего недостаточно? Что ещё ты хочешь, чтобы я сделал?
— Я уже говорила, я хочу, чтобы ты уволил ее!
Он взмахнул руками, и они с хлопком стукнулись о его ноги, когда опустились вниз.
— Мейс, мы уже обсуждали это. Её звонки не являются причиной для увольнения. Все время какое я тебя знаю — ты хочешь, чтобы она ушла, но это не так просто. Я сделаю ей выговор завтра, и со всей определённостью подчеркну, когда стоит мне звонить. И, если она сделает это снова, я поговорю с Камденом о поиске замены.
— Я просто не могу поверить, что у нас этот аргумент на первом месте. Ты понимаешь, что она придумала эту небольшую размолвку с её воображаемым другом только для того, чтобы привлечь твоё внимание и попытаться вытащить из дома, чтобы ты побежал к ней? Помяни моё слово. Нет никакого парня, Доджер. Ты действительно не можешь быть таким непробиваемым.
Он фальшиво рассмеялся.
— Ты не думаешь, что перебарщиваешь с ревностью? Я имею ввиду, что я же здесь, Мейси. Живу с тобой. Я выбрал тебя давным-бл*дь-давно. Я никуда не уйду. И прямо сейчас передо мной может встать обнаженная Кристи-ё*аная-Бринкли (прим. ред.: американская актриса, модель) — и мне будет все равно. Когда это дойдет до тебя?
Я знала, что он прав, но женщины есть женщины. Дана сделала сильный ход, и она наметила свою цель. И этой целью был Доджер. Даже, если это будет стоить ей работы, она хотела забрать его у меня. Я понятия не имела, было ли это её окончательной целью, или она не хотела, чтобы мы были вместе, или же потому, что она действительно заботилась о нём. А он вообще не обращал на это внимания.
— Я всё это знаю, и, да, это имеет для меня значение. Но ты не догоняешь, в какие игры могут играть женщины, чтобы получить то, что они хотят.
— С твоими играми я знаком.
Я закашлялась, выдавив из себя смех.
— Ты не имеешь и малейшего представления, на что я способна.
— Ты пытаешь меня запугать?
— Нет, я пытаюсь разбудить тебя!
Он рассердился.
— Ладно, парень издевался над ней. Она пыталась оставить его и спросила у меня совета. Я дал ей его. Она испугалась.
Это я ее, бл*дь, теперь испугаю. Кому нужен фальшивый издевающийся парень, когда я с удовольствием сделаю это. Ей даже не надо будет сначала угощать меня вином или ужином.
— У неё был хотя бы один синяк под глазом или где-нибудь еще?
— Дана сказала, что он бьёт ее туда, где люди не смогут увидеть, и она сможет прикрыть это.
— Тааак. Или мужчина гений или она.
— Ладно, хватит, Мейси. Я понял. Ты не веришь ей. Я позволил ей довериться мне, возможно, это было чересчур. Я поговорю с ней завтра. Больше не будет никаких телефонных звонков.
Я даже не могла это больше обсуждать. Он был как Стиви Уандер (прим. ред.: американский певец, в том числе незрячий), направляющийся прямо в западню, а я могла только сидеть, наблюдать и надеяться, что его блядские инстинкты пнут его и заставят эту сучку уйти. Когда он подошёл ко мне в третий раз, у меня просто не было энергии просить его этого не делать.
Он провел своими руками вверх-вниз по моим плечам.
— Я слышал, как выключилась духовка?
— Да, — я уставилась в пол.
— Детка, пойдём ужинать. Я положу тебе еды, и мы сможем посмотреть фильм или что-нибудь еще по телевизору.
Я отступила в сторону и передвинулась к двери.
— Думаю, я лучше приму ванну.
Его обнадеживающее выражение лица поникло.
— Мейси… я знаю, что ты голодна.
Я покачала головой, нуждаясь в уединении.
— Вообще-то, Доджер, ты ничего не знаешь.
Я развернулась и направилась в ванную, закрывая дверь, и также закрываясь от него. Невероятно. Не так я себе представляла сегодняшнюю ночь. Я не знала, что собиралась делать, если Дана выкинет что-то подобное снова. Если она была способна солгать о чём-то вроде этого, она могла зайти и дальше. Доджер хотел, чтобы я поверила в нас и наши отношения, но я не думаю, что смогу, если он каждый раз будет пытаться спасти девочку из горящего здания, которое она же и подожгла.
Глава 11
Прошло несколько недель. Мы с Доджером ещё пару раз поругались из-за Даны и его «желания» помочь ей. Если она на самом деле подвергалась насилию, в чём я сильно сомневалась, то он просто не мог вынести саму мысль о том, что с женщиной могут так обращаться. У Доджера было несколько «красных кнопок», из-за которых он быстро заводился, и это была одна из них. Пока мы не сходились во мнениях. Я едва могла заставить себя зайти в спортзал из-за Даны, потому что не могла пообещать Доджеру, что, увидев эту стерву, не накинусь на нее в ту же секунду. А я действительно не хотела так давить на него: он и так уже был весь на нервах из-за многих других вещей. Вместо этого я приняла осознанное решение абстрагироваться и довериться ему в том, что он сможет разрешить эту проблему по-своему, не нарушая границ моей зоны комфорта.
Я отдыхала на одной из новых кушеток в нашем недавно отремонтированном логове. Я создавала комнату за комнатой: рисовала, оформляла и украшала, пытаясь добиться именно того, что представляла у себя в голове. Я хотела, чтобы эта комната пела об абсолютном спокойствии. Она должна быть такой комнатой, в которой мы с Доджером сможем валяться на уютном диване и смотреть телевизор, комнатой, в которой каждый вечер будет собираться вся семья. И я хотела, чтобы она была, по крайней мере, приватной. Конечно, гостиная комната могла бы быть более открытой и подходить для приема гостей. Я выбрала теплый серый цвет для стен, бледного цвета кушетку, и свечи для каждой горизонтальной поверхности. Доджер уже купил шестидесятидюймовый телевизор, который повесил на стену и убедился, что подписался на каждый спортивный канал, известный человечеству. Мне так сильно нравилось находиться здесь, что я постоянно обнаруживала себя, дремлющей на этом удобном диване.
Было начало выходных, и Доджер пришел домой позже, чем обычно. Когда он плюхнулся около меня, с удобством растянувшись рядом под тёплым пушистым одеялом, посмотрев на него, я спросила:
― Тяжелый день?
― Очень.
― Пациенты или сука за стойкой?
Он стрельнул в меня взглядом типа «не начинай»:
― Пациенты. Я взял сегодня нового, хотя и пошел наперекор своим принципам. Это был ещё один ветеран, у которого частично ампутирована левая нога. Как бы сильно я не хотел им помочь, но у меня для этого просто нет нужного оборудования. И потом, не все из них получают психологическую помощь в придачу к физиотерапии, а это разочаровывает, потому что они не привыкли использовать свои протезы.
Мне стало неловко перед ним.
― Хорошо… Тогда, возможно, это то на что ты должен срочно обратить внимание. То место, рядом со спортзалом, всё ещё доступно для аренды. Мы могли бы взять кредит в банке для приобретения необходимого тебе оборудования, пока страховка не покроет расходы, чтобы ты смог зарабатывать больше. Это был бы беспроигрышный вариант для всех.
Он откинул свою голову назад и закрыл глаза.
― Если бы всё было так просто.
― Но это и не сложно, ― я взяла его за руку и переплела наши пальцы, сжимая их. ― Не переживай. Я помогу тебе разобраться с этим.
Он сжал пальцы в ответ.
― У нас нет на это денег. Ребенок родится через пару месяцев, и, когда я в последний раз разговаривал с риэлтором, арендная плата была выше, чем я рассчитывал.
― Тогда предоставь это мне.
Он открыл один глаз.
― Да? И как ты сможешь убедить его отдать мне это место по более выгодной цене?
― Доджер Брукс, ты вообще знаешь меня? Я собаку на этом съела. Мне известно, как добиться более выгодной сделки. Кроме того, если они не захотят скинуть цену, всегда можно показать свои сиськи, обычно это срабатывает.
Он хмыкнул:
― Боже, хотел бы и я иметь сиськи.
Я засмеялась.
― Это, действительно, большое преимущество.
Мы сидели и переключали канал за каналом. С каких-то домохозяек из Беверли Хиллс на другое бессмысленное дерьмо, которое я поставила в качестве фонового шума, чтобы подремать. На кофейном столике горело две свечи, и в доме витал тыквенно-пряный аромат. Пицца заказана, и, надеюсь, была уже на пути к нам. Я задавалась вопросом: стоит ли мне заказать вторую пиццу, поскольку была уверена, что одолею одну целиком, и бедный Доджер останется ни с чем, или ему придётся найти другую для себя.
― Ох!
Глаза Доджера метнулись к моим, а я быстро расцепила наши пальцы и положила его ладонь себе на живот. Малыш много шевелился в последнее время, но папочке до сих пор не представился шанс испытать это чувство. Мы оба сидели абсолютно неподвижно. Я даже забыла, что нужно дышать. Когда я сделала глубокий вдох, наш сын проделал какие-то безумные акробатические трюки, которые заставили меня закряхтеть, а Доджера — практически разрыдаться.
― Ни хрена себе, ты чувствуешь это?
― Ты ведь шутишь, да?
― Ой, точно прости.
― Ага, я думаю его целью была моя почка.
― Боже, это ощущается удивительно. Насколько это круто?
Казалось, он просто не услышал о том, что я получила хук справа в один из своих главных органов.
― Ну, конечно, это как солнечный свет, розы и чертовы леденцы на палочке. Фактически, он дает мне волшебного пенделя, чтобы я приняла более удобную позу для его развлечений.
Он закатил глаза.
― Ладно, ладно. Я тебя услышал. ― его рука двигалась по кругу, отчаянно пытаясь почувствовать нашего мальчика.
― Здесь, ― я схватила его пальцы и чуть надавила. ― Иногда, когда похлопываешь вокруг него, он пинается.
Он разинул рот:
― Это немного жестоко, тебе не кажется?
Я искренне рассмеялась.
― Доджер, он находится в безопасном небольшом пузыре внутри моего живота. Даже, если бы я попала в автомобильную аварию, он, вероятнее всего, по-прежнему был бы в безопасности, плавая так, как будто ничего не произошло.
Сначала он попытался немного надавить, сперва неуверенно, а потом чуть сильнее. Наш маленький мужичок пнул справа, где были его пальцы. Лицо Доджера засияло.
― Он сделал это. Чтоб меня…, я имею в виду, дерьмо, он сделал это. О мой Бог, он, вероятно, может слышать меня, да? Возможно, нам не следует так много ругаться. Это может плохо повлиять на него, ― я покачала головой, он был невозможен. ― Еху, дай пять маленький парень, ― он использовал кончики своего указательного и среднего пальцев, чтобы поприветствовать своего сына.
Мне так нравилось наблюдать за их связью. Будь у меня под рукой телефон, я бы засняла это, но вместо этого, откинувшись назад, впитывала в себя каждую секунду. Это случилось снова. Ощущение запредельного счастья. Я была в нашем доме, разделяя особый момент с человеком, которого я бы никогда не смогла представить рядом с собой, и с маленьким мужчиной, который активно рос и заставлял своего папу улыбаться. Все было таким идеальным, что страх почти сковал мою грудь, будто этот пузырь счастья должен был вот-вот лопнуть.
Раздался дверной звонок, прибавляя этой беременности новый уровень счастья.
― Это пицца, малыш, ― он наклонился и поцеловал меня, а затем мой живот. ― Мы поиграем опять, после того как поедим, маленький человечек.
Он пошел открывать дверь, пока я сидела и лелеяла любовь, что витала в моём доме.
***
― Боже, я не могу поверить, что ты уже практически на тридцатой неделе! ― Произнесла Киган, подцепляя вилкой кусочек с тарелки.
― Время действительно летит, ― вставила своё замечание Донна.
― Вы просто сумасшедшие. Если вы спросите у меня, то я скажу, что оно еле-еле тащится, ― проворчала я.
Они обе улыбнулись. Я встретилась с дамами в «Афинах», чтобы перекусить и обсудить вечеринку в честь дня рождения малыша. Вообще-то я пришла сюда не ради беседы, а ради еды. Здесь готовили удивительные блюда. И я действительно ничего не желала на десерт так, как их печенье с ванильным мороженым, которое подавалось прямо на сковородке. Мы пришли примерно двадцать минут назад, и нам только что принесли наш заказ. У меня текли слюнки, а еда помогала удерживать мое хорошее настроение, пока они болтали о вещах, которые меня совершенно не интересовали.
― Что? Я знаю, что вы были беременны примерно двенадцать раз, Донна, ― я специально преувеличивала. ― Вы что, действительно отходили все ваши беременности, не чувствуя истощения и желания со всем этим покончить?
Она усмехнулась:
― Ох, дорогая, так оно и было. Не пойми меня неправильно, мне нравилось вынашивать всех моих мальчиков. Но это — большой стресс для организма. И ты ещё даже не на финишной прямой.
― Ладно, звучит обнадеживающе.
Она улыбнулась.
― Я расскажу одну небольшую историю.
Киган и я оживились, наклонившись вперёд, чтобы внимательно послушать.
― Когда я была беременна Камденом, то не могла поверить насколько большой я стала. Хотя, была даже меньше чем сейчас. Я не могла поверить, насколько меня разнесло, и как я изменилась, чтобы выносить этого младенца. Итак, однажды, Пол пришел домой и нашел меня сидящей посреди комнаты, плачущей из-за того, что я больше не чувствовала себя миниатюрной и способной делать что-нибудь, кроме как ходить вперевалку как мини кит.
Я кивнула соглашаясь. Из-за моего нового положения я также была способна только ковылять как утка.
― Он осторожно приблизился ко мне, поскольку я была весьма эмоциональна и нестабильна. Когда он заговорил, я клянусь, это было похоже на скрип мела по школьной доске. Я проклинала его на чём свет стоит за то, что он сделал это со мной. И даже того, что он дышал одним воздухом со мной было достаточно, чтобы я захотела свернуть его симпатичную шею. Так или иначе, могу сказать — во всем было виновато курение. Когда наши родители приезжали в город, они курили как паровозы, ― её южный акцент, растягивающий слова, заставлял меня прикусить язык, чтобы не прервать её рассказ своим смехом. ― Когда я увидела Пола в тот день, то не смогла со всем этим смириться. Пепельница находилась от меня на расстоянии вытянутой руки, и давайте скажем так: я воспользовалась своим шансом попрактиковаться в подаче. Пока он говорил, я швырнула в него пепельницу. У меня даже мысли не было о том, что это может причинить ему боль, или что она может разбиться на миллион осколков. Я просто хотела сидеть и упиваться своим собственным горем, обливаясь слезами до тех пор, пока Камден не решит появиться на свет.
― О Боже, это слишком забавно, ― произнесла Киган. ― Пол, должно быть, подумал, что вы сошли с ума.
― Нет, дорогая, я сошла с ума задолго до этого.
Я засмеялась.
― Почему-то я в этом сомневаюсь.
― Почему?
― Вы — абсолютный образец вежливости, самообладания и выдержки.
― Только то, что я демонстрирую внешнее спокойствие не означает, что я всегда такая же внутри.
Я сидела, задумавшись над этим. Появился официант, снова наполняя наши стаканы водой и уточняя нужно ли нам что-то ещё. Я попросила еще несколько долек лимона.
― С Полом все было в порядке?
― Разве ты не слышала историю о том, как родился Камден?
Киган разразилась смехом.
― Я видела фотографии, но не знала, что именно из-за этого у него были швы.
Должно быть, я выглядела сбитой с толку.
― Пепельница попала ему прямо в голову и рассекла лоб. Кровь была повсюду. Я всё ещё понятия не имею, было ли это из-за волнения, или просто Камден был готов появиться на свет, но пока мы были в больнице, накладывая Полу швы, у меня отошли воды.
― О мой Бог, это настоящее безумие, как и рассказ о своевременности появления.
― В любом случае, достаточно обо мне. Давайте поговорим о тебе и о том, что ты ждешь от своей вечеринки по поводу рождения ребёнка.