***
Вся неделя была беспощадно унылой и пасмурной, как и положено в ноябре, но в воскресенье прогноз обещал ясную погоду. Джон решил выехать более ранним автобусом и погулять немного по долинам, поэтому вместо сумки он взял с собой рюкзак и положил туда туристические ботинки.
Не прошло и получаса, как Джон понял, что его уже мутит от этих пейзажей. И почему людям это нравится? Скучно было до ужаса. Каждый поворот дороги просто открывал вид на… на новые долины. Недаром он жил в Лондоне. Однообразные виды живописных ландшафтов довели бы его до бутылки. Да, возвращаясь к алкоголю. Как Шерлок это все выносит? В дополнение ко всему, Джон еще и замерз: он не учел, что будет настолько холодно, да еще и ветер постоянно дул ему прямо в лицо. Хватит, нагулялся, решил Джон. Сейчас он пойдет в деревню и выпьет чего-нибудь горячительного, и неважно, что еще как минимум час до того, как будет прилично употреблять алкоголь.
Правда, когда он вошел в кафе, Шерлок уже сидел в своем углу, занятый работой. Он вздрогнул, услышав звон колокольчика, но испуг тут же трансформировался в сияющую улыбку – почти такую же широкую, что могла бы быть у Джона, если бы его лицо немного оттаяло от этого чертова холода.
- Джон! Ты так рано! Отлично, мне нужна твоя помощь, - Шерлок взглянул на него и нахмурился – У тебя из носа течет. Чем ты занимался?
- Ходил яйца отмораживать, - ответил Джон, падая в кресло.
- Ты занимался хайкингом [1]. Господи, с чего это вдруг? И ты наступил в какой-то навоз.
- Черт побери, - выругался Джон, разглядывая свой ботинок. Нос у него заложило настолько сильно, что запаха он не чувствовал. – Сейчас вернусь. – Он пошел в туалет и, как мог, отчистил ботинок, а вернувшись, обнаружил дымящуюся кружку с чаем на столе и Шерлока со стопкой бумаг, ожидающего его с явным нетерпением.
- В чем тебе нужна помощь? Эта твоя рождественская песнь? – Джон не мог представить, какая может быть от него польза, но готов был попробовать.
Шерлок отмахнулся.
- Конечно нет, это я уже закончил. Дело в том, что в Риджентс Парке возводят мемориал, посвященный войне, строительство уже началось. Ты что, не видел? Его откроют следующей осенью. Торжественная церемония будет проходить в сопровождении оркестра, и для этого события должно быть написано посвященное ему произведение. Они сейчас принимают заявки и отбор будут делать по прослушивании полученных музыкальных отрывков.
Джон слышал об этом мемориале – Гарри сделала от его имени пожертвование в прошлое Рождество.
– Так ты надеешься, что тебя выберут, чтобы написать эту музыку? Это великолепно!
- Ну, если бы там был обычный конкурс, то шансов у меня было бы не очень много, но там конкуренция небольшая – они отдают предпочтение ветеранам, а человек, который обратил мое внимание на это, уже сделал необходимые запросы и ему сказали, что работа на заданиях секретных служб тоже считается. – Шерлок слегка поерзал в кресле, избегая встречаться с Джоном взглядом.
- Конечно, считается, - твердо сказал Джон. Он был совершенно уверен, что миссия Шерлока в стране, которую он про себя продолжал именовать Далмацией, была не менее важной, чем его собственный военный опыт. – Ты абсолютно точно достоин того, чтобы участвовать.
- Хорошо, - напряжение явно немного отпустило Шерлока. – Возможно, я подхожу под категорию ветеранов, но это не значит, что я могу отталкиваться от моего собственного опыта возвращения к мирной жизни. Я надеялся, что ты мне в этом поможешь.
- Конечно, - ответил Джон, еще до конца не понимая, о чем его просит Шерлок. – Что тебе нужно?
- Расскажи мне, каково это – вернуться домой с войны, - попросил Шерлок, беря в руку карандаш и с ожиданием глядя на Джона, будто приготовившись, что ему будут диктовать список покупок.
- Эээ, - потянул Джон, в голове у которого было совершенно пусто. - Я не… можно, я это обдумаю и потом тебе расскажу через неделю? Возможно, еще я смогу поговорить с некоторыми из сослуживцев.
- Конечно, можно, - быстро ответил Шерлок. – Еще чаю? Или ты голоден?
- Нет, все нормально, я плотно позавтракал. Да и уже скоро начнут подавать закуски к чаю… - Джон на некоторое время задумался, попивая из чашки. Шерлок смотрел то на свои бумаги, то бегло оглядывал комнату в уже знакомой манере – проверял, нет ли опасности.
Джону хотелось помочь Шерлоку с его музыкальным проектом, но он понимал, что ему нужно время, чтобы собрать и разложить по полочкам мысли на эту тему, прежде чем он сможет ими поделиться. Но если Шерлок начал задавать такого рода вопросы, может он уже готов начать говорить о себе, хотя бы немного?
- Мне кажется, – не торопясь, начал Джон, - что отношение к возвращению оттуда может зависеть от конкретных обстоятельств. Я не хотел домой. Думал, что у меня здесь ничего нет, а там остались люди, которые были мне небезразличны и которым я хотел помогать.
Шерлок внимательно смотрел на него, забыв о карандаше, который сжимал пальцами. Покалеченную руку он спрятал под столом, положив ее на колено.
- Но даже те знакомые ребята, что очень хотели вернуться домой – даже им было очень непросто адаптироваться к другой жизни. У всех, кого я знаю, были проблемы со сном. И у меня тоже были, в Лондоне, потому что вокруг было слишком тихо. – Он посмотрел Шерлоку в глаза. - А у тебя такое случалось?
- Мммм, - взгляд Шерлока стал отвлеченным, - я не мог спать в кровати.
- Слишком мягкая?
- Слишком большая.
Джон слегка наклонил голову, не совсем понимая, о чем речь, и Шерлок пояснил:
- В плену нас держали в одиночных камерах, размером шесть на шесть футов. Моя была 181 на 180,5 сантиметров. Мебели не было. – Он снова посмотрел на Джона, но продолжал говорить так, будто рассказывал не о себе, а о ком-то другом. – Я думал, что до смерти хочу снова спать на кровати, а оказалось, что не смог. В Глазго я спал в шкафу.
Джону удалось сдержаться и он продолжал невозмутимо смотреть Шерлоку в лицо.
– А теперь?
- Теперь уже лучше, - ровно ответил Шерлок. Моргнул, отвел взгляд, будто отдаляясь.
Нужно притормозить.
– Хорошо, - очень мягко произнес Джон. – Пойду скажу, что мы готовы поесть, не возражаешь? Надо узнать, есть ли у них тот пирог, что на прошлой неделе тебе понравился.
Джон сходил к стойке, узнал насчет пирога, расспросил, откуда у них лосось, с которым они в это время года делают сэндвичи, и к тому времени, когда он вернулся к их столику, к Шерлоку вернулось его обычное нетерпение. Он ждал Джона, чтобы обсудить еще одно произведение, которое может подойти.
– Аарон Копланд, ну конечно, - соглашаясь, покивал Джон, не имея ни малейшего представления, о ком идет речь.
Апрель
Семью месяцами ранее.
Джон как раз заканчивал с пациентом, когда его телефон зазвонил. Он автоматически напрягся, почувствовал, прилив адреналина – ему никто не звонил на работу. Если Мэри нужно было с ним поговорить, она обычно присылала сообщение. Позвони между пациентами, как сможешь. Джон достал телефон и увидел, что звонит Майкрофт, отчего сердце заколотилось с десятикратной скоростью.
- Джон, – произнес Майкрофт своим обычным, ничего не выражающим тоном. - Возникла определенная ситуация, имеющая к тебе непосредственное отношение. Есть настоятельная необходимость, чтобы мы безотлагательно встретились и ее обсудили. Сегодня вечером.
- Что? - Джон поморгал, совершенно растерявшись. – Что стряслось? Или Шерлок…?
- Насколько я осведомлен, в ситуации с Шерлоком изменений не произошло. Я не располагаю никакой новой информацией на этот счет. У меня есть другие очень важные дела, требующие моего внимания, но для нашей встречи я освободил время в расписании. Как скоро ты можешь освободиться?
В кабинет заглянула медсестра, явно пытаясь сообразить, отчего Джон не вызывает следующего пациента. Тот поднял вверх указательный палец, жестом призывая подождать минуту.
– У меня полная запись до конца дня, но я что-нибудь придумаю. Куда мне подъехать?
- Я пришлю машину, - ответил Майкрофт и положил трубку.
Сбитый с толку, Джон покачал головой и быстро отправил сообщение Мэри. Конечно, она знала про то, что Шерлок в плену, но в отдельные, только ему известные подробности, он ее не посвящал, и никогда не заводил разговора про чувства Шерлока. Он был уверен, что Мэри не станет возражать против встречи с Майкрофтом. Джон вернул телефон в карман и повернулся к экрану компьютера, чтобы прочесть про своего следующего больного, твердо откладывая все подобные мысли на потом.
- Так вот, - начал Майкрофт. В этот раз они встретились в напоминавшем бункер офисе Майкрофта в Уайтхолле. – Мой подчиненный получил неофициальный запрос от американской стороны. В соответствии с нашими правилами, подобные документы, естественно, попадают ко мне на контроль. - Он продемонстрировал Джону свою казенную улыбку. – Есть мнение, что шесть лет назад агент ЦРУ по имени Кристин Амбарджи пропала во время операции в Пакистане. Предполагалось, что она погибла. По причинам, которые нам не раскрыли, наши американские коллеги теперь подозревают, что она не погибла, а сменила имя, и в настоящее время под этим именем проживает на территории Соединенного Королевства. Нас просят определить ее местоположение, если таковое будет возможно.
Джон с безразличием уставился на Майкрофта. И какое отношение все это может иметь к Шерлоку?
Майкрофт взглянул на Джона, вздохнул, подвинул к нему папку и раскрыл ее.
Джон посмотрел на фото, прикрепленное к первой странице, и почувствовал, что его от шока тряхнуло настолько сильно, что он дернулся в кресле. Мэри. Это не имело отношения к Шерлоку, дошло до него, дело было в Мэри – или Кристин Амбарджи. Он все никак не мог оторвать взгляда от фотографии. По официальной версии, родители и младшая сестра Мэри погибли при пожаре в их доме, оставив ее сиротой, в то время, пока сама Мэри была в университете. В огне погибли и ее детские фотографии. Он никогда не видел Мэри такой молодой, и никогда – с длинными волосами. Ей идет быть брюнеткой, отстраненно подумал он.
- Ты понимаешь, - заговорил Майкрофт, - что в обычной ситуации мы бы приступили к идентификации и экстрадиции этой женщины, естественно, c большой осторожностью, чтобы не ставить наших союзников в неловкое положение.
Экстрадиция. Мэри арестуют. Она…– а будет ли вообще суд, или ее дело будут рассматривать в каком-нибудь секретном трибунале в Америке? Разрешат ли Джону посещать ее в тюрьме? Ох, это может убить Мэри – то, что дочь будет расти без нее, и как Джон с этим справится, один с маленьким ребенком и женой в тюрьме где-то очень далеко…
- Джон, - довольно резко позвал его Майкрофт, и Джон сообразил, что тот уже неоднократно произнес его имя. Он оторвал взгляд от фотографии и посмотрел на Майкрофта, чувствуя, будто сильным ветром его сорвало с якоря и несет в открытое море.
- Да?
Взгляд Майкрофта немного смягчился.
– Я спрашивал, есть ли где-нибудь в документах отпечатки Мэри Морстен Уотсон.
- Нет, мы однажды об этом говорили, поэтому она не…
- Хорошо, - Майкрофт сосредоточенно наклонился вперед, не обращая внимания на то, что Джон только что прервал фразу не договорив и уставился невидящим взглядом в пространство. – Хорошо, это дает нам некоторое время.
- Время для чего? – спросил сбитый с толку Джон.
Майкрофт поднял брови, явно удивленный вопросом.
– Естественно для того, чтобы я мог выполнить данное брату обещание.
***
Джон вернулся домой после полуночи. Он все-таки наврал Мэри в смске про встречу с Лестрейдом, который якобы оказался поблизости, и она была явно в хорошем настроении, отвечая ему, и определенно ничего не заподозрила. Может, он все-таки научился врать убедительно. Джон пошел в паб, но не на встречу с Лестрейдом. Там он выпил три пива в полном одиночестве, а потом долго, очень долго гулял по парку. На улице моросил мелкий дождик – была типичная для весны дождливая холодная ночь, но он совсем не замечал ледяные капли, падающие ему за воротник.
Наконец, несколько часов спустя, он вернулся сюда, на свою улицу, в свой очень маленький дом, где было все, чего, как он всегда думал, он хотел. Его красавица-жена, его драгоценное дитя. Дом. А испытывал ли он когда-либо к этому месту те же чувства, что к квартире на Бейкер Стрит? Может где-то глубоко внутри он всегда знал, что это был только сон. Просто магический фокус, подумал он, и почувствовал комок в горле.
Войдя внутрь, он тихонько поднялся на второй этаж, двигаясь осторожно, чтобы не разбудить Мэри, подошел к колыбельке в детской комнате. Эммелин мирно спала, раскинув ручки, время от времени причмокивая соской во сне. Его дочь. Как он сможет на это пойти? Как он мог даже помыслить об этом?
Когда проголодавшаяся Эм через несколько часов завозилась в кроватке, Джон осторожно взял ее и быстрыми уверенными движениями поставил бутылочку подогреваться. Потом он отнес дочку назад в кроватку и покормил ее, наблюдая за ее расслабленным личиком, пока она сначала расправлялась со смесью, а потом снова погрузилась в сон. Маленькая молочная дорожка побежала из уголка ее рта. Дождь прекратился, но вода продолжала капать с листьев – довольно громко в тишине ночного пригорода. Джон отставил бутылочку в сторону и вытер дочке лицо. Потом прижал ее к груди, потерся щекой о мягкие волосы, чувствуя запах детского шампуня, и заплакал впервые с того дня, когда стоял на могиле Шерлока. Утром Джон положил Эм в кровать, постаравшись не разбудить, и, как можно тише, принял душ и переоделся. Когда он собрался, то наклонился поцеловать Мэри, которая как раз просыпалась.
- Ты что, уже уходишь? Сколько времени?
- Как обычно – я покормил Эм, она еще какое-то время поспит, так что можешь поваляться в кровати.
- Спасибо, - она посмотрела на него полусонно. - Ты выглядишь неважно. Мальчики погуляли от души?
Джон попытался улыбнуться.
– Видимо, я давно не практиковался. – Теперь Мэри смотрела на него, хмурясь, и ему следовало поскорее ретироваться, чтобы она не заметила, насколько плох он сейчас. – Ты сегодня планируешь куда-нибудь пойти?
- Собиралась сходить в соседние магазины. – Мэри обычно днем вывозила Эм гулять в коляске, иначе, по ее словам, ее начинало мутить от замкнутого пространства.
- Там сыро, будь осторожна. – Он снова поцеловал ее в щеку и поднялся. – Есть новости, которые хорошо бы вечером обсудить – сейчас уже нет времени.
- Ой, что случилось? Что-то с Шерлоком? – обеспокоенно спросила она, приподнимаясь.
- Что-то вроде того. Расскажу позже.
***
Это был очень и очень длинный день.
Вернувшись тем вечером домой, Джон увидел, что Мэри взволнована, но при этом она старалась улыбаться и не пыталась ничего спрашивать до тех пор, пока они не закончили ужин, не искупали Эм и не уложили ее спать. После всего она пришла на кухню к Джону, как раз когда вскипел чайник, взяла чашку чая и ровно произнесла:
- Рассказывай.
И Джон рассказал. Он чувствовал странную гордость от того, какими спокойными они оба были, правда, Мэри побелела как мел, когда он произнес «Кристин Амбарджи». Только один раз она прервала его, торопливо сказав:
- Мы не должны говорить здесь, тут могут быть…
- Здесь безопасно, - ответил Джон. – Люди Майкрофта здесь все проверили сегодня, когда ты выходила. Он мне подтвердил.
Мэри приоткрыла рот, пораженная услышанным.
– Я не заметила. - Она горько усмехнулась и посмотрела по сторонам, качая головой. – Они прошерстили мой дом, а я даже не заметила. О Боже. – Она снова покачала головой. – Что же со мной стало.
- Это были лучшие люди, - тихо ответил Джон.
После этого Мэри замолчала. Он описал ей всю ситуацию: что Майкрофт отдаст файл своему подчиненному и даст разрешение начать поиски Кристин Амбарджи, но за неимением отпечатков, это может занять долгое время. Он рассказал Мэри о предложении Майкрофта.
- Он может организовать для тебя новые документы, в любой стране мира. Правда, у него нет доступа к фондам госбюджета, так что он не…