После её слов желаю обхватить тонкую шею и слегка сжать. Бесит. Раздражает. Злит. И вместо того, чтобы навалять этой чертовке, сжимаю ладони в кулаки.
Блять, лишь бы продержаться. Не сделать ничего с ней, чтобы не усугубить ситуацию.
— Я не про это. А про то, что мать до сих пор управляет твоей жизнью. Подавляет. Что срываешься и избавляешься еды. А ты ведь даже не съела то, что хотела. Только полезные продукты, Кара. Они бы не принесли вреда твоей фигуре, как и сто грамм сладостей. Это уже ненормально, мотылёк. Тебе и до анорексии недалеко. Я вообще не представляю, как ты до сих пор в скелет не превратилась.
И как вообще ходит. Существует. Замечаю, что она делает зарядку на коврике в этой самой комнате. Лично не видел, но судя по маленьким гантелькам, она делает именно это.
Живём вместе меньше недели, а она уже успела освоиться. Накупила одежды, шампуней, и даже такие спортивные атрибуты.
И это почему-то мне дико нравится. То, как она быстро обживается, несмотря на то, что ненавидит меня.
— Влад, — у малышки прорезается голос. Говорит грозно, хоть и пытается сдержаться. Её снова накрывают эмоции. Закусывает губу, смотрит вниз. И мои слова задевают её за живое. Потому что в уголках глаз скопилась солёная влага. — Это мои личные проблемы. Ты никак должен в них лезть. Я сама решу, как мне будет лучше. И мои отношения с матерью — сугубо моё дело. Меня не задели её слова, нет. Просто я сама поняла, что слишком много себе позволила.
Лина резко встаёт с дивана после своей речи, произнесенной надрывающимся голосом. Хочет уйти. С ресниц срываются слёзы, аккуратно стекающие по щекам.
И что-то внутри меня щелкает. Вот так вот. Стоит увидеть её заплаканное лицо. Подрагивающие губы. Услышать всхлип.
Встаю следом. Она пытается уйти, но не позволяю. Обхватываю руками её тонкое тело и прижимаю к себе. Сопротивляется, пытается вырваться, но силёнок не хватает. Все её взмахи тают в воздухе. Только зря тратит время.
И когда она это понимает, ничего не делает. Тихо плачет, хватаясь ладонями за мои руки.
— Я знаю, — произносит через рыдания. — Понимаю, что это всё не правильно. Но ничего не могу с этим поделать!
Руки неосознанно прижимают её спину к моей груди. Опускаю подбородок ей на макушку и смотрю вперёд, лишь бы не развернуть её к себе, стирая с лица влагу пальцами.
Пусть поплачет. Ей это явно нужно.
— Хочу перестать считать калории. Думать о том, что завтра меня ждёт одна вода. Лишь бы фигура, из-за которой так беспокоюсь, оставалась прежней. Знаю, что ничего не случится из-за нескольких сантиметров в талии, но… Боюсь потерять всё: работу, хоть какие-то отношения с матерью. Семьей. Не хочу оставаться одна.
И очередной всхлип, и жадный глоток воздуха. Плачет, чуть ли не задыхается, а я ничего не могу сделать.
— И ты ещё со своим шантажом.
Ага. Сука и мразь. Такой я. Мне легче поступить так, нежели ухаживать за девушкой, собирающейся замуж. Делать ещё больше проблем тем, чтобы доказывать, что её жених — скот похлеще.
Хотя, нет. Уверен, я хуже.
— Зато со мной весело, — пытаюсь отшутиться, чувствуя в руках подрагивающее тело.
Лина издаёт нервный смех, а я улыбаюсь ей в макушку. Вдыхаю приятной запах ванили и в удовольствии прикрываю глаза, приговаривая:
— Поплачь, Лин, поплачь. Иногда это нужно. Так и быть, сегодня побуду твоей жилеткой. Но только сегодня. Я, знаешь ли, не люблю женские истерики. А завтра начнём всё с чистого листа.
— Не начнём, — твердит упорно. Вот же упёртая. И всё-таки пора доставать ремень.
— Ну, мы ещё посмотрим.
Глава 32
Встаю наутро с опухшим лицом и глазами. Надеюсь, что Влад на работе, потому что настроение сейчас очень плохое. Как и моё состояние. Про внешний вид вообще молчу. Придётся использовать, как минимум, три слоя косметики, чтобы перекрыть весь ужас.
Я вчера, вдоволь наплакавшись в рубашку Вернера, уснула прямо на его руках. Стыдно? Безумно. И ведь когда он понёс меня в кровать, когда плакала ему бессмысленно в грудь, даже не воспротивилась. Продолжила лить слёзы.
Какой-то эмоциональный шторм произошёл. Сдвиг. Волна эмоций обрушилась!
Да и этот гад задел за живое, что я не выдержала.
Я не плакала насчёт этой темы, как я помню… Лет пять, не меньше. Когда осознала, что бесполезно. Лить слёзы и тратить свои силы.
Меня так воспитали и теперь, чтобы перестроиться, нужно много времени. Воли. А я мало того, что не хочу этого делать, так еще и не уверена, что смогу.
В общем, вчера я здорово поистерила… И как хорошо, что Влада в кровати рядом не обнаруживается. Значит, на работе.
А это, можно сказать, маленькая отсрочка от этого пронзительного взгляда. И хоть я вчера ничего ему не сказала, всё равно не по себе. Так оплошать и зарыдать на груди у того, кто подтолкнул ко всему этому!
Поэтому пусть не появляется в поле моего зрения до вечера.
Встаю с кровати, потягиваюсь и чувствую себя максимально херово.
Будто меня вчера Вернер трахал тысячу раз. Или комбайн переехал. А, может, и всё вместе.
Душ немного исправляет ситуацию. Постояв под холодной водой, чуть взбодрилась. Когда выхожу из ванной, завтракаю йогуртом и горсткой ягод.
И день обещал быть хорошим, но…
Мелодия моего мобильника раздаётся по всей комнате. Уже закатываю глаза, потому что только недавно поставила этот раздражающий звук на одного такого же бесящего человека.
Беру телефон в руки и вздыхаю, отвечая на звонок.
— Я надеялась, что ты забудешь мой номер телефона, — прижимаю к себе подушку, надеясь, что он звонит сказать мне хорошую новость. Например, что застрянет на работе до тех пор, пока нам не нужно будет идти на вечер к Андрею.
— Гонора поменьше, — вздрагиваю, потому что Вернер не в духе. Буквально рявкает на меня, на что даже сжимаюсь. Не люблю, когда кричат и так разговаривают. Я же не виновата, что у него настроение дерьмовое. — Я сейчас готов убивать. Помощь твоя нужна.
— А я тут при чём? — обидно вообще-то. Вчера он прижимал к себе, успокаивая и поглаживая по голове, а сегодня… Кричит. Дикарь. — Не так о помощи просят.
— Я обязательно извинюсь позже, а сейчас… — пойдёшь в лес. Хочу только сбросить телефонный звонок, как этот человек начинает угрожать мне. — Скинешь разговор — по жопе отшлёпаю. Так вот, к помощи. Привези мне бумаги.
Он серьёзно?!
Помощи просит?!
Сначала рявкает на меня так, что пугаюсь. Потом угрозы кидает, а сейчас… Лина, привези мне бумажки?
— Я тебе девочка на побегушках что ли? — шиплю, начиная раздражаться. Нет, ну что за мудак?! Я, конечно, благодарна ему за вчерашнюю поддержку, но сегодня… Придурок-Вернер вернулся. — Попроси своего секретаря.
— Она уволилась, — и почему я не удивлена?!
— У тебя что, в компании людей нет?
— Все заняты, — и разве это мои проблемы?!
— Нет, — произношу твёрдо. — Просто так не поеду.
В трубке раздаётся тишина.
— Твои условия? — ого, кажется, Влад в безвыходном положении, раз даже говорит эти слова.
А я не знаю, что и сказать. Замолкаю и раздумываю. Что я могу попросить у этого мужчины? Оставить меня в покое? Не уверена, что получится.
— Ты не домогаешься до меня до конца нашей игры, — это тоже вряд ли прокатит. Но вдруг эти бумаги такие важные?
— Ладно, — мои брови взметаются вверх, когда слышу насмешку. Это вроде хорошо… Но почему он усмехнулся? — Пришлю тебе такси. Через тридцать минут жду у себя. Бумаги в тумбочке, в зелёной папке. Жду, мотылёк.
Он отключается, а я добрых пять минут смотрю на телефон.
Влад что, правда, согласился?
То есть, даже не сопротивлялся?
Вот так взял и согласился?! Извращенец-Вернер-то?
Не верю!
И я бы, наверное, так и просидела оставшееся и малочисленное время, пока в голову не ударяет сумасшедшая идея.
Да ну… Лина, зачем тебе?
Улыбаюсь, сама же отвечая на свой вопрос.
Проучить Влада.
Не люблю тесные и облегающие платья. Вот совершенно. В них сразу чувствуешь себя, как леденец в обёртке. Оно прилипает так, что кажется, идёшь голым.
Но я сама решила так сделать. И пожалела об этом два раза, но поздно. Короткое чёрное платье с разрезом уже на мне. Похоже на то, что я надевала в клуб, только чуть длиннее. Но это никак не успокаивает.
Чувствую на себе уйму взглядов. Сверлят, прожигают спину.
Благо резинку чулок не видно. И вообще пиджак прикрывает глубокое декольте. А я ещё и без лифчика…
Дура, да.
Решила спровоцировать Вернера.
Поиграться, проучить его. Он ведь пообещал, что не будет меня домогаться. А такие люди… Должны держать своё слово!
Вот и посмотрим.
Если бы он так не разговаривал со мной, то может, я бы нормально оделась, а не как проститутка. И не приехала к нему в таком виде. Даже губы накрасила красной помадой. Зная, что сегодня она не сотрется. Не позволю!
Вернусь домой, а она будет целой.
Поднимаюсь уверенно на лифте вверх, по инструкции девушки на входе. Поправляю выбившуюся прядь волос и дёргаю зелёную папку. В сумку, зараза, не влезла.
Когда выхожу на нужный мне этаж, ловлю поглощающую тишину. Везде глухо, нигде не снуют клерки, и место даже кажется пустынным. Плохо. Очень плохо.
Но всё же иду к кабинету с громкой табличкой владельца компании Влада Вернера. Отчества нет, но если не ошибаюсь, у немцев их нет вообще.
Делаю глубокий вдох и берусь за ручку двери.
Что ты там, Влад, говорил? Настроение плохое? Сейчас будет ещё хуже.
Глава 33
Перешагиваю порог кабинета Вернера и замираю на месте, не закрыв за собой дверь.
Гневно и в то же время удивлённо смотрю на Влада, стоящего у стеллажа с книгами. И будь я сейчас в нормальном состоянии, обязательно бы полюбовалась полками, наполненными печатными изданиями, но моё внимание приковывает мужская спина.
Мне не нужно много времени, чтобы понять, кто сейчас находится в кабинете Вернера, кроме самого него.
Громов оборачивается в мою сторону и стреляет в меня вопросительным взглядом. У меня сейчас было бы точно такое же выражение лица, если бы не умела скрывать эмоции в нужный момент.
— Лина? — Вернер выглядит удивлённым. Хорошо играет, молодец.
Буквально вгрызаюсь в его довольное лицо, понимая, что он затеял.
— Не ожидал. Соскучилась?
Я не тупая, всё понимаю сразу.
И будь мы сейчас наедине, я бы вцепилась в его идеальное лицо ногтями и хорошенько расцарапала. Тысяча синонимов к слову «мудак» проносятся в голове, стоит понять, что Влад снова всё сделал специально.
И как вообще верить этому человеку? Играет со мной, как хочет. Управляет, словно куклой. И я хороша, приехала по его «приказу» повеселиться. Поднять настроение. А так… Оно опустилось ещё ниже. На пару этажей точно. Если не в подвал…
— Ты забыл дома документы, — произношу спокойно, прикрывая на мгновение глаза. Надо взять себя в руки. Я всегда была скупа на эмоции, пряталась за маской равнодушия, а сейчас… Из-за этого гада, ворвавшегося в мою жизнь, выбило из колеи.
Не сдерживаюсь, говорю и показываю то, что хочу. Что рвётся из души.
— Решила привезти, — делаю шаг назад, ударяя шпильками об пол. — Да и сделать приятное.
Жутко обидно говорить эти слова. Особенно зная, что меня использовали.
Что хотел сделать Вернер? Показать мне, что он может управлять мной и влиять на мои решения? Или снова позлить Громова? На кой чёрт?
Мне плевать на него!
Я не так сильно любила, чтобы убиваться. Да, до сих пор проклинаю его в мыслях, вспоминая романтические моменты, но всё не то. Он стал для меня грязью.
Да и после того раза, когда у меня была маленькая депрессия, я переспала с Владом. А после этого… Понеслось. Не могу контролировать себя ни в чём. Вообще становлюсь сама не своя. Абсолютно другой.
И всё из-за одного человека.
— Наверное, нужно было предупредить, — виновато продолжаю, следуя к Владу. — Ты занят.
Скольжу безразличным взглядом по тому, кто немного, но разрушил меня. Самую малость. Заставил меньше доверять людям. Особенно мужскому полу.
Как только это дело с Владом кончится, я ещё долго не смогу иметь дело с мужчинами. Слишком сложно после этого довериться. Вдруг опять альфонс?
От мысли, что меня использовали, начинаю злиться. Сжимаю документы и подхожу к Владу, поднимая на него пылающий взгляд. Передаю папку, пихая ему в живот.
— Для тебя я всегда свободен, — произносит громко, но в то же время… Будто реально говорит со своей девушкой.
Его глаза сверкают, а я сглатываю. И хоть понимаю, что сказанные им слова — сплошной фарс, что-то внутри дёргается.
Опять обманывают.
— Каролина, здравствуй, — слова Громова режут по слуху.
Перевожу на него презрительный, но в то же время безразличный взгляд и мило улыбаясь, произношу:
— Ой, не узнала, — в груди что-то колет. Сложно играть роль счастливой невесты, любящую Вернера. И то, что не злюсь на Лёшу. Злюсь. Бешусь. И ненавижу. — Богатым будешь.
Хочу выдержать на себе это внимание. Спокойно, без истерик или лишних издёвок. Не пробудить ту плохую Лину, из которой может посыпаться гниль. Не выходит.
— Найдёшь ещё одного щедрого спонсора? — опускаю ладонь на грудь Вернера, чувствуя его тепло даже через ткань белой рубашки. — Или начнёшь работать? Что-то явно произойдёт. Зачем-то ты же здесь…
Поворачиваюсь к своему гаду-жениху.
— Влад?
— Устраивается на работу, — кивает, с интересом наблюдая за моими действиями. И я не удивлена. Влад — игрок. Самый настоящий. Извернётся так, что всё будет в его пользу. Сделает так, как пожелает и выйдет сухим из воды. — Но его кандидатура нам не подходит.
— Почему? — обескураженный Громов вскакивает со стула. И я бы сейчас даже улыбнулась, но держусь. Нельзя насмехаться. Это пробуждает демонов, сидящих в каждом человеке. А я не хочу быть такой. Лицемерной, мстительной и гадить каждому.
Лучше отпустить.
Хотя, по сути, уже сделала это.
— Ну-у, — Вернер откладывает папку в сторону и опускает свою ладонь мне на талию. Тело прошибает током. Даже через плотную ткань пиджака. Передёргивает, и челюсть сводит. Всё потому, что этот подлец обманул меня. Нагло, не думая о моих чувствах. — Начнём с того, что, как специалист, вы мне не нравитесь. Как человек, тем более.
Он говорит это, стоя к нему спиной. Даже не смотрит в глаза. А это, как минимум, неуважение к собеседнику. Потому что этот человек, смотрящий на меня, не испытывает ничего такого к Громову, как в принципе, и я.
— Да и вы — бывший моей девушки, на что вообще рассчитывали?
И только сейчас он оборачивается. Следом метаю взгляд на Лёшу, наблюдая за его разгневанным видом.
— Я перед тобой час унижался, — цедит сквозь зубы.
На что Влад спокойно кидает:
— Ага, — кивает и прижимает чуть к себе. Будто боится, что как только всё это кончится, я убегу. А так и есть. Уже хочу сорваться с места. — Не знаю, на что ты рассчитывал, приходя сюда. Болван.
Вот с последним я очень даже соглашусь. И теряю контроль. Чуть улыбаюсь и пытаюсь отвернуться, чтобы не выдать улыбку.
Боже, Лина, какая ты плохая.
— Ну, ты и сука, Вернер. Ради бабы такого специалиста терять, — не выдерживаю и издаю смешок, пряча лицо в груди Влада. Я не хотела, честно! Но тихий смех сам рвётся наружу и первое, что мне попадается — мужчина. Блин, главное не измазать его помадой, но сейчас так плевать.
Потому что непутёвый жених сжимает пальцы на моей талии. Напрягается. И, хоть это совсем невесело, всё равно припадочно хохочу.
— Блин, простите, — вырывается неосознанно, стоит ещё раз произвести в голове эту фразу.
Специалист!
— Вы ещё пожалеете, — угрожающий тон веселит ещё сильнее.
Но только временно. До тех пор пока Громов не покидает кабинет Вернера.