- Я знал, что она тебе понравиться, Нико? Она ведь другая? Держу пари, она удивительна в постели.
Прежде чем он успевает произнести еще одно слово, расплывшись от разочарования, замешательства и подозрения, даже не потрудившись скрыть свои способности перед Амели, я появляюсь перед ним, мои голубые глаза с каждой секундой становятся все холоднее и бледнее.
- Что привело тебя в мои покои, мой старый друг? - спрашиваю я сквозь стиснутые зубы.
Варшан сужает глаза на мою наступательную позу и ухмыляется.
- Ну раз я твой друг и партнер по бизнесу, я был обеспокоен, узнав, что ты слишком ...
Он смотрит через мое плечо, бросая взгляд на сидящую на кровати напуганную Амели.
- ...занят, чтобы решить некоторые профессиональные вопросы. Я был уверен, что ты заболел.
Дьявольская ухмылка растягивается на его губах. Он дразнит меня. Он знает, что мы никогда не болеем.
- Как видишь, я в порядке. И о каких профессиональных вопросах идет речь? Это то, за что я плачу, верно?
- Верно. - Кивает Варшан. - Прости за мое вторжение. Но я должен сказать, Нико, ты разбиваешь мне сердце. Что случилось с моим мальчиком? Одна маленькая человеческая девчонка заставила тебя отказаться и бросить меня, чтобы в одиночку убивать женщин Нового Орлеана? Конечно, это не тот случай.
Варшан, ты хитрый, назойливый сукин сын.
Злясь, я раздраженно выдыхаю перед тем, как повернуться лицом к Амели.
- Я оставлю тебя, что ты смогла приготовиться. Надя отведет тебя на кухню. Сообщишь им, когда закончишь, и они дадут тебе распоряжения. .
- Хорошо, - прошептала она дрожащими губами.
Я киваю, прежде чем отвести от нее печальные глаза. Варшан открывает дверь с довольным оскалом на лице.
- Нико? - тихо зовет Амели, прежде чем я успеваю переступить порог. Я более радостно поворачиваюсь к ней, чем следовало бы.
- Да?
- После того, как я закончу сегодня вечером...я должна найти себе другую комнату? Не хочу тебя беспокоить и до этого ты не ответил на мой вопрос, но если ты хочешь, чтобы я, я могу...
- Нет, - отвечаю я, прежде чем она заканчивает фразу. - Нет. Останься. Я хочу, чтобы ты осталась. Со мной. Хорошо?
Я задерживаю дыхание, ожидая ее реакции и шквал вопросов от Варшана.
- Хорошо, - наконец она кивает. - Я буду здесь.
- Ты не хочешь объяснить, какого хрена только, что произошло?
Глядя перед собой, не замедляя шаг, я иду по Бурбон Стрит. Пока мы были дома среди десятков любопытных ушей, я мог избежать шокирующего, способного прожечь в моей голове дыру взгляда Варшана, но теперь, когда мы одни, он не позволит мне просто так соскользнуть с крючка.
- А что тут объяснять? - спокойно отвечаю я.
- Эмм, прошу прощения, а что насчет горячей брюнетки, которую ты прячешь в своей комнате? В смысле, я все понимаю. Она должно быть слишком хороша, чтобы поделится… Я там был. Но ты хочешь, чтобы она осталась с тобой? Фактически, чтобы спала в твоей комнате? Больше, чем на одну ночь?
Я смотрю на своего самого верного друга, и меня почти передергивает от полного замешательства на его лице. Он прав. Теперь, когда кто-то это озвучил вслух, прозвучало нелепо.
- Это временно. Она обладает тем... в чем я нуждаюсь. И мне надо сблизиться с ней, чтобы получить это.
- О, - кивает Варшан. - Ты распробовал киску высшего сорта. Настолько прекрасную и сладкую, что теперь жаждешь ее все время. Пристрастился, как наркоман. Поздравляю, друг мой. - Он хлопает меня по спине и наклоняется к моему уху. - Дай мне знать, когда закончишь с ней. Я бы не отказался попробовать это сладкое создание. Даже лучше, мы бы могли трахнуть ее вдвоем, как в старые добрые времена. Немного двойного проникновения, поможет избавиться от стеснительности.
Я с такой силой сжимаю кулаки, что слышится хруст костей. Я чувствую, как ногти вонзаются в кожу ладоней, заставляя свежую, теплую кровь омыть мои руки. Я хочу навредить ему.
Блять, я хочу убить его. Хочу оторвать его смазливую башку и подвести за черные длинные космы на ближайшем флагштоке. Но вместо этого, я цепляю жесткий оскал, отчаянно пытаясь выглядеть нормальным. А быть нормальным - это в десятки раз хуже, чем Варшан.
- Нет, - говорю я, резко качая головой. - Она не готова к подобному. У меня свои планы на её счет. - И ни один из них не включает в себя двойного проникновения, Варшана или любого другого ублюдка.
- Ну, как хочешь, - говорит он, пожимая плечами. - Только не убивай её до тех пор, пока не попробую ее на вкус.
Мой критерий положительности отходит на второй план, и я вопросительно выгибаю бровь
- Ах да, я в курсе насчет двух девчонок той ночью. Ты уверен, что в порядке, мужик? Ты какой-то нервный. Я имею в виду, что оплошности случаются, но ты уже давно не высасывал никого, не говоря уже о двух сразу.
Я качаю головой, не в силах что-либо объяснить. Я знаю, что вызвало мой гнев.
Амели.
Я так сильно хочу ее, что даже не замечаю, как ее присутствие выводит меня из игры. Я желал ее тела, но жажду ее душу. Я восхищаюсь умом Амели, но мне нужно ее сердце. Меня серьезно переполняют эмоции, и ни какая магия в мире не сможет отменить то заклинание, которое она наложила на меня.
Я даже не могу рассказать это дерьмо своему лучшему другу. Единственный человек с кем я могу поговорить - это Амели. Она единственная, кто понимает меня, единственная, кто видит мою душу, и она тот самый человек, который знает, что я чувствую.
Я оглядываюсь по сторонам, понимая, что мы забрели в какую-то часть Французского квартала, где мы не частые гости. Эта территория отчасти считается вражеской.
- Почему мы здесь?
Варшан быстро поднимается по ступенькам богато украшенного особняка, озорство запечатлелось на его лице.
- Просто навестим нашего друга Малькольма. Слышал, что он крепко держит девушек на коротком поводке.
Я следую вверх за Варшаном, но останавливаюсь и качаю головой.
- Малкольм ничтожество, как и его девки. В городе достаточно толстосумов, на всех хватит. Давай оставим его в покое. А когда поймаем, то разберемся.
Глаза Варшана заволакивает тьма и беспокойство.
- Существуют правила. Правила, созданные твоей семьей. Не позволяй им думать, что ты слаб.
Если упустишь этот момент, дашь повод другим бросить тебе вызов. Мы же не хотим, чтобы дорогой папочка пронюхал об этом.
Черт подери, он прав.
Я глубоко вдыхаю и следую за Варшаном к входной двери. Рано, так что никто из его девочек не выйдет на балкон и крыльцо, демонстрировать свой товар.
Забавно, как порок и разврат расцветают ночью, словно тени смогут спрятать наши грехи. Под темным плащом отрицания мы кормим нашего внутреннего зверя отборным злом, которое до самого утра душит в нас чувство вины.
Избегание - это способ жизни для нас грешников. Может быть мы не так честны в конце концов.
Даже не потрудившись постучать, Варшан поворачивает дверную ручку. Когда он не толкает дверь вперед, то делает шаг назад, поворачивается ко мне и лукаво улыбается. Его радужка глаз пылает белым, и на выдохе он мощным ударом распахивает дверь настежь.
Тяжелая деревянная рама содрогается и скрепит, словно ее вышибло ураганом. Как никогда плавным движением и грацией Варшан проходит в дом, при этом не издав ни малейшего звука.
- Я говорил вам, ничтожные свиньи, что происходит, если вы меня не впускаете, - взывает он к аудитории потрясенных и испуганных лиц. Проститутки, как мужчины, так и женщины убегают в сторону, прикрывая свои полуголые тела. - Я выйду из себя, напьюсь и разнесу к чертям этот дом.
Я закатываю глаза, не впечатленный театральностью Варшана, и захожу во внутрь. Как правило его склонность к драме вызывала немного веселья, но сегодня, мой разум...мое сердце...просто не здесь.
- Какого черта здесь происходит? - фыркает приземистый, лысый мужик, который вразвалочку выходит в одном лишь шелковом халате из дальней комнаты. Его глаза-бусинки останавливаются на нас, стоящих по средине большой комнаты. Круг свидетелей смотрели на него, как на руководителя.
- Мистер В? Мистер Н? Что вы здесь делаете? Простите меня, я не знал, что вы зайдете.
Варшан поднимает ладонь, останавливая дальнейшие объяснения.
- Ой, не делай такой удивленный вид, Малкольм. Ты же знаешь, мы интересуемся всей паранормальной активностью, которая выходит за рамки правил. Скажи, твои шлюхи выебли тебе все мозги? Или ты по природе своей такой тупой?
Малкольм медленно, спотыкаясь подходит к нам, дрожа и потея как грязная свинья.
- Мистер В, я могу заверить вас, что мои девочки не имеют никакого отношения к тому преступлению, о котором вы говорите. Они не нарушили никаких законов, я могу подтвердить это.
- Да неужели, Малкольм? Таким образом ни одна из твоих девочек не проворачивала никаких трюков за пределами твоего квартала? И никто из них не виноват в том, что одурачили троих моего вида, когда те дышали ими, только чтобы получить контроль над их разумами?
Чертовы некроманты. Они - ведьмы вуду, которые балуются мощной черной магией, способной управлять сверхъестественными существами.
Легенды гласят, что некромант, обладающий достаточной силой может полностью овладеть разумом и действиями Темного. С такой магией в их распоряжении они могли бы разрушать целые города.
Конечно, ни один из нас фактически не засвидетельствовал ее в действии. Время от времени мы натыкаемся на Колдуна, у которого провалы в памяти. Обычно, это от пожирателя душ или нечистой силы.
Да, даже среди Темных есть пристрастившиеся. Они увлекаются властью и должны постоянно пополнять в порядке вещей свои силы.
Вскоре жажда становиться невыносимой, и простой вкус магии уже не действует. Они ищут среди людей ведьм чтобы стать сильнее, открывают себя, чтобы стать восприимчивым к их отравляющему Вуду.
Я не обращаю внимания на Малкольма, который пытается опровергнуть претензии Варшана и оглядываюсь кругом. Слышаться тихие вздохи, когда я перевожу взгляд на сидящих на диване.
Они боятся нас, дрожат, окутанные пеленой ужасающей неразберихи. Они слышали о нас, возможно даже видели в действии. Но я...я аномалия. На публике, Варшан является оратором. Я редко сопровождаю его в подобных ситуациях.
Темный принц, сея хаос на улицах Нового Орлеана, может подвергнуть всю семью риску разоблачения. Поэтому, я молчу и даю возможность Варшану быть в центре внимания, тем самым он подпитывает свое нескончаемое эго.
И все же, каждый знает, что со мной лучше не связаться. Называйте это инстинктом или шестым чувством, они могут чувствовать, как волоски на руках становятся дыбом, когда я рядом.
Они замечают, как температура понижается, а воздух становится плотным. И тот неразборчивый голосок на задворках разума кричит им бежать и не оглядываться.
Я высшее зло, наделенный силой такой темной и опасной, что даже взрослые мужчины в моем присутствии дрожат.
Кучка людишек скулит все громче и громче, когда я делаю шаг к ним навстречу, и что-то в моем маленьком черном сердце ликует. Ах, да. Страх. Как гребаная конфетка для Темного.
Вкус страха разливается по моему языку, мой рот искривляется в дьявольскую ухмылку, прежде чем я подмигиваю ледяным голубым глазом и тут же лампочки в комнате начинают мигать и разлетаться на осколки. Раздаются вопли, а я заливаюсь искренним смехом. Какой смысл иметь власть над всеми, если не ты можешь не много развлечься?
Я подхожу к дрожащей девушке на ковре. Она мгновенно опускает глаза в пол, и я нагибаюсь, прежде чем встретиться с ней взглядом.
- Посмотри на меня, малышка, - командую я. Нехотя она поднимает голову, демонстрируя ее большие карие глаза. Она красива, ее кожа гладкая, как шелк, цвета молочного шоколада. - Вот так. Хорошая девочка.
Ее вьющиеся локоны обрамляют лицо в диком, экзотическом стили и я протянув руку, нежно глажу черные завитки. Она мгновенно расслабляется, ее глаза по-прежнему смотрят на меня.
- А теперь, когда ты немного успокоилась я задам тебе несколько вопросов, милашка. Ты знаешь кто я?
- Нет, сэр, - пищит она, ее голос тонкий и высокий, с сильным акцентом жителей Нового Орлеана.
- Хорошо, - улыбаюсь я. - Ты знаешь, что я?
- Нет, сэр.
- Отлично. Это просто замечательно. Ты здесь работаешь, дорогая?
- Да, сэр, - без колебания отвечает она. Ощущая притяжение моего влияния, смешанного с ее плотским желанием, она начинает ерзать под моим прикосновением. Ее темные глаза становятся яркими и страстными, а соски сморщиваются под тонкой атласной комбинацией.
- И сколько тебе лет?
Девушка хватает мою руку и поднеся к губам, целует мою ладонь.
- Пятнадцать, но Малкольм заставляет говорить всем, что мне девятнадцать.
Когда я нахмурился и одернул руку, она подается вперед, почти взбираясь мне на колени.
- Но клянусь, я хороша! Одна из лучших здесь. Даже Малкольм говорит, что я его фаворитка. Он говорит, что ощущение моей молодой, тугой киски похоже на рай и на вкус я, как сладкое мороженное политое шоколадом. И лучше всех сосу в трех округах.
Желчь подступает к горлу, а мои глаза покалывает от ярости.
- Нет необходимости, моя дорогая. Нет необходимости беспокоиться об этом когда-либо снова.
Я вскакиваю на ноги, окутанный дымкой ярости и пересекаю комнату, пока Варшан заканчивает свою триаду.
- В следующий раз, когда твои девочки выдут за рамки дозволенного, я не просто вышибу дверь, - предупреждает он его. - Понимаешь?
- Д-да, мистер Ви. Если я сам обнаружу, что кто-нибудь из моих девочек нарушает правила, то сам лично прибью их, - запинаясь отвечает он, капли пота скатываются по его жирному лицу.
Он с облегчением вздыхает, когда Варшан кивает и поворачивается, чтобы уйти. Коротышка не знает, что Варшан это наименьшая его проблема.
- Послушай меня, ты, жирный мудак, - с шипением произношу я, подойдя так близко, что могу уловить омерзительный запах его прерывистого дыхания. - Ты заканчиваешь работать с несовершеннолетними девочками. И ты вернешь их в семьи плюс компенсируешь все за то время, пока ты эксплуатировал их. Скажем, двадцать тысяч долларов каждой, плюс добьешься того, чтобы они попали в приличные учебные заведения. Разве так будет не справедливо?
- Что?.. Двадцать штук? У меня нет таких денег! - возмущенно визжит он так, что из его рта летят отвратительные слюни.
- Ты меня слышал, ты, больной ублюдок. Двадцать штук. И если у тебя нет наличных, тогда предлагаю тебе найти хорошего риелтора. У тебя три дня.
Я разворачиваюсь и иду прямиком к двери, где меня ждет Варшан с восхищенной улыбкой. Я смотрю на молодую девушку с вьющимися локонами и киваю ей. Ее большие карие глаза сияют от благодарных слез.
- Знаешь, не похоже, чтобы они хотели этого, - выкрикивает Малкольм у меня за спиной, явно обезумев. Я останавливаюсь на пол шаге, прижимая к бокам дрожащие крепко сжатые кулаки. - Они умоляли. Пизда есть пизда, и неважно, сколько ей лет. И если на ней уже растут волосы, значит можно трахать.
Мой разум мгновенно переключается на Амели. Она могла быть одной из этих девушек. Она могла быть девушкой с вьющимися, каштановыми волосами, униженной и оскорбленной в таком нежном возрасте. Что если бы Малкольм был тем, кому задолжал ее отец? Что, если ей пришлось предложить свое тело ему в обмен на жизнь отца?
- Знаешь, на секунду мне показалась…- Я поворачиваюсь лицом к его ненормальному взгляду, слепая ярость затуманила мой разум. - Я действительно по-настоящему ненавижу педофилов.
Я поднимаю ладонь, развожу пальцы, и тут же их охватывает синее пламя. Одновременно у Малькольма отвисает челюсть и его конечности становятся неподвижны, он полностью замирает.
Его мутные карие глаза наполняет ужас, когда он пытается бороться с невидимыми оковами. Слюни отвратительно стекают с уголка его рта.
- Ш-ш-ш, - говорю я ему на ухо. - Не борись с этим. Скоро пройдет, ты, кусок дерьма. Ты не сможешь больше издеваться над другими детьми. Сейчас... вместе с педофилами, я презираю бесхребетных мужиков. И ты, дорогой Мальком, тряпка.