Равнодушно вскинув взгляд, он ничего мне не говорит и жмет одну из кнопок на аппарате своего телефона.
— Игорь, что у тебя за бардак в охране? — его голос звучит, как сталь. — Тут незаконное проникновение. Девку надо вывести на улицу. Работать не дают.
И словно забыв о моем существовании, он хмурится, листая бумаги.
— Руслан Владимирович, — опомнившись, становлюсь прямо перед ним, — погодите, у меня для Вас очень важная информация.
В кабинет вбегают: секретарша, охранник и кто-то еще. Но я включаю видео и издалека показываю Полянскому, он щурится, заинтересовавшись.
И когда меня уже тащат к выходу, богач властно машет рукой, выгоняя всю толпу вон из кабинета. Я поправляю пиджак, съехавший лифчик, блузку и задравшуюся юбку, стягивая ее вдоль бедер пониже. Она очень узкая. И отложив свой «паркер» в сторону, Полянский с интересом наблюдает за тем, как я кручу попой.
— За находчивость пять с плюсом, — зевает олигарх, подперев кулаком щеку. — Смонтировала в какой-то программке видео? Сейчас даже рожу можно поменять при желании, не то что голос.
— Это — оригинал! Я пришла Вас предупредить об опасности.
Полянский смеется, потирая кулаком нос.
— Ненасытная куртизанка-библиотекарша Вера Образцова никак не может удовлетвориться одним Виктором.
— Вашему бизнесу угрожает опасность! — строго высказываюсь я.
А Полянский снова надо мной смеется.
— Ой, забавная ты, путана. Даже немного отвлекся от бардака в документах. Но пора тебе идти откуда пришла, — еще смешок. — Это мой заместитель, его голос на видео. Ты что же и его обслуживаешь?
Хмурюсь. Так значит совсем близкое окружение Полянского пытается ему навредить.
— Я не проститутка! Сколько раз Вам можно говорить? — топаю ногой, от несправедливости. — Я покажу Вам видео полностью, когда мы заключим сделку.
— Какую еще сделку? Ты соображаешь с кем разговариваешь? — откидывается олигарх на спинку своего огромного кресла и задирает руки, подтягиваясь и разминая спину.
Ткань рубашки обтягивает плоский, на вид каменный, спортивный живот и я отворачиваюсь, чтобы не видеть этого.
Он снова зевает. Горячий мужик, действующий на меня как-то неправильно, лучше смотреть в стену, иначе дело все время ускользает на второй план.
— Когда я отдам Вам это видео, Вы сможете предъявить его своим врагам, досмотрев до конца, — отступаю.
— Ха-ха-ха, — наигранно смеется Полянский и встает со своего места.
— Это не шутки. Вы же умный человек, Руслан Владимирович. Мне нужно всего три выхода с Вами в какое-нибудь людное место, где нас увидят вместе, и я отдам Вам это, — размахиваю мобильным.
— Повторяю, — кулаками упирается он о стол, — ты соображаешь с кем ты разговариваешь?
— С невоспитанным, самодовольным типом с кучей денег, — гордо вздергиваю подбородок.
— Я ведь тебя живьем закопаю, путана. Даже мама с папой не узнают, где похоронили.
Говорит он страшные вещи, но при этом смотрит на меня очень странно, будто тигр, готовящийся запрыгнуть на самку. Любопытно, раздирающе, раздевая глазами. А самое ужасное, что мне жарко от его взгляда. Мы как бык и тореро. Один взмах красной тряпкой и неизвестно, что произойдет дальше.
— Очаровать Вас невозможно, — обхожу стол от греха подальше, радуясь, что между нами островок мебели, — поэтому я решила договориться.
— Очаро… что меня невозможно? — кривится олигарх.
— Вы же сами говорили, что хотите вывести меня на чистую воду. Вот Вам правда обо мне. Нужно просто показаться на людях. Три свидания, три вечера и у Вас есть информация.
— Я так говорил? — хмурится. — Очевидно, я был пьян, — лениво вздыхает.
Он все еще стоит у стола, затем протягивает руку:
— Ладно, дай сюда телефон. Если же упустить момент, не делать ничего — ни плохого, ни хорошего, об успехе можно забыть. Стояние на месте — уже поражение. Так уж и быть, посмотрю твое хоум-видео.
Я отступаю вглубь кабинета и отрицательно киваю головой. Полянский злится.
— Дайте мне слово. Вы же деловой человек, босс огромной империи. Ваше слово дорого стоит. Пообещайте мне всего три вечера, и Вы получите компромат на вашего зама и еще какого-то мужика…
Договорить я не успеваю, Полянский делает несколько шагов вперед, двигаясь прямо на меня. Достигнув моей объятой страхом фигуры, начинает отбирать телефон. Я задираю руку с аппаратом вверх. Он упрям, а я упрямее. Видео там давно нет, я удалила его, как только показала Полянскому начало. Я ж не дура. Сохранила его на компе. Полянский, прижимается, он гораздо выше ростом, я выкручиваюсь и так, и эдак, потом выскальзываю, телефон все еще у меня в руках. Вся эта суматоха подернута странной дымкой влечения. Внутри все горит, словно кипяток плещется. Этот гад, мудак с кучей денег, он странным образом возбуждает меня одним своим видом. Пока мы боремся за смартфон, я ощущаю мягкость во всем теле.
Но в следующую минуту, он хватает меня за шкирку, будто нашкодившего котенка, и швыряет на свой рабочий стол, заставляя удариться грудью. Соски от чего-то становятся дико чувствительными, ноги мягкими, все тело податливым и беспомощным, а кровь горячей и бурлящей. Вспышка боли и, несмотря на остроту момента, я чувствую дикий первобытный инстинкт. Вот так должен обращаться со мной мужчина, чтобы я перестала думать о том, как нашей семье необходимы деньги, как много от меня зависит… Разум вопит, что нужно бежать, что нужно скрыться. К черту все: пари и ставки, Дамский клуб и Элеонору Николаевну. Вырваться и нестись на всех парах, но я не могу противостоять жажде, что скребет сейчас в горле. Я вдруг ярко, в картинках представляю наш с ним секс: яростный, молниеносный, такой, что после ходить больно, соображать трудно и стыдно вспоминать, что умоляла «еще»!
Глава 10
В тот момент, когда реальность накатывает волнами паники, гордость побеждает похоть. Что он себе возомнил? Я ему не дешевая девка с улицы. Да, он меня возбуждает, и тело мякнет, будто в воду опущенное. Но это не значит, что я позволю себя трахнуть в офисе во время кофе-паузы.
— Нет, ни за что! Отпусти! — ерзаю под ним, пытаясь сбросить с себя тяжелое мужское тело.
На пол летят папки, катятся карандаши, ручки, степлер и дырокол. Полянский злорадно смеется. Он бесстыже толкается бедрами в мой зад, крепко прижимая к столешнице. Попой чувствую его мощную эрекцию. Он здесь главный. Хозяин жизни бесцеремонно вырывает из моих рук телефон, прижимая мою шею локтем.
— Не дергайся! — жаркий шепот прошибает насквозь. — Как экран разблокировать?
Я прижата к столу, не могу повернуться. Силы не равны. Чувствую власть тяжелого крепкого, мускулистого тела. Ненавижу его за хамство и грубость, распущенность и вседозволенность… А еще жутко возбуждаюсь от этого. Больная на голову Вера должна пройти курс лечения у психиатра. Самой с этим уже не справиться.
— Я спросил. Как. Разблокировать. Экран! — жестко разделяет он слова, а затем убирает локоть и…
— Попробуйте носом, господин олигарх, может получится.
Дальше он резко тянет меня за волосы, заставляя запрокинуть голову. Сжимаю зубы, не позволяя себе вскрикнуть. Обойдется.
Полянский несколько минут возится с моим смартфоном, затем отбрасывает аппарат в сторону.
— Программисты разберутся.
— А самому значит слабо, Руслан Владимирович? У Вас, наверное, есть для всего люди. И спинку почесать и в носу поковыряться.
Играю с разъярённой собакой, но ничего не могу поделать — характер.
И когда я думаю, что это даже к лучшему, что он решил с моим телефоном, и сейчас отпустит… Он задирает мою юбку. Его действия повергают меня в шок, и я заливаюсь алой краской. Мои глаза расширяются от удивления, а челюсть отвисает так, что кажется, будто она сейчас отвалится. Я перестаю дышать. Пытаюсь начать думать, но не могу унять лихорадочный трепет внутри. Секунду радуюсь, что оделась именно так, как будто чувствовала. Красиво, изысканно, сексуально, по крайней мере, не ударила в грязь лицом. На мне бежевые чулки и черные кружевные трусики. Но тут же понимаю, что это распаляет богатого ублюдка еще больше.
Видимо моя задница привлекает его особенно сильно. Полянский трогал мой зад на вечере, пялился на него в самолёте, а сейчас водит по ягодицам ладонью, и мне кажется, что его рука настолько горячая, будто объята пламенем.
— Расслабься, — командует олигарх.
Богач лапает мою пятую точку так непринужденно, будто я ему позволила. Я теряюсь и трепыхаюсь, пытаясь найти способ, который помог бы мне обрести контроль над ситуацией. Но я снова и снова терплю неудачу, с каждым разом он прижимает меня к столу все больше.
От неожиданности я только дрыгаюсь. Меня поражает полная вседозволенность и отсутствие уважения. Привык обращаться с женщинами, как с вещами, которые можно купить за определенную цену. Вот и я кажусь ему доступной. Какие ухаживания, какие свидания? Все само идет к Полянскому в руки, будь то многомиллионная сделка или победительница конкурса красоты. Девушки стелются перед ним: облизывают губы, трогают свои сиськи и стреляют глазками, чтобы ему понравиться. Это пари невозможно выиграть, оно безнадежно, как лопнувший шарик, повисший на рваной веревке. Надуть такой нереально. Ни шарик, ни Полянского.
— Вы не забыли о моих отношениях с Виктором, господин олигарх? — охаю.
Еще одна попытка встать терпит неудачу.
— Нет у вас отношений. Он пичкает мороженым только тех баб, которых еще не трахал, — его голос спокоен, как и движения рук, но во всем этом читается насмешка.
— Что? — на мгновение забываю, что распластана на рабочем столе, а мой зад ласкают чужие руки.
Получается, что Виктор приходит с мороженым ко всем женщинам, которые ему нравятся? И это происходит так часто, что Полянский смеется над этим? Соблазняет телочек, которых решил поиметь, милым стаканчиком из «Baskin Robbins»? А потом он что? Делится подробностями с боссом? Громко рассказывает жаркие детали секса в парной или за рюмкой коньяка, лежа в шезлонге в частном бассейне?
Господи, я запуталась. С виду Виктор отличный парень, а вот Полянский мудак и урод. Наверное, он специально наговаривает на своего подчиненного, чтобы выглядеть королем мира. В моих ванильных мечтах олигарх Руслан Владимирович Полянский оценил мой шпионский подвиг и помощь в сохранении его капиталов. Спокойно, с интересом посмотрел видео, растаял от моей глубокой натуры и красивых глаз. Впечатлился остроумием и пригласил на свидание. Я пару раз отказала, он позвал еще раз, а потом я просто выиграла это гребаное пари. Все это было легко и уж конечно не постыдно, как то, что сейчас происходит в его кабинете.
— Расстроилась, путана? — продолжает гладить он мои голые ягодицы, спускаясь к бедрам, заползая под резинки чулок. — Но ты Виктора сильно цепанула, раз на праздник притащил.
Дергаюсь. Расцарапать бы Полянскому физиономию. Хочу, чтобы этот цирк поскорее закончился. Но самое странное, я не могу сказать о том, что мне противно. От него исходит такая мужская сила, что дух захватывает. Хочется постанывать, зайти дальше, переступить границы, но я сдерживаюсь. Такой радости я ему не доставлю.
— Вы же считаете, что Виктор мне платит! — пытаюсь предать голосу как можно больше безразличия.
Мне удается слегка развернуться, но мой зад все еще в его огромных, загребущих лапах. Опасный хищник, готовит самку к спариванию.
— Пахнешь неплохо, — игнорирует мой вопрос, опускается ниже, втягивая носом аромат волос возле виска.
— Рука не устала, Руслан Владимирович?
Полянский тихо смеется. И в этот раз проводит рукой по ягодице иначе, совсем медленно, наслаждаясь, а потом заносит ладонь и шлепает, да так сильно, что я вскрикиваю. По телу пробегает жар бесстыжего возбуждения. Внутри вспыхивает желание, и бесстыдная похоть возвращается вновь.
— Трахну тебя, библиотекарша, и ты счастливая пойдешь домой.
— Нет, — выгибаюсь я, дрыгаясь. — Вы отвратительный, ужасный, невоспитанный хам! Я не позволю Вам! Я буду жаловаться в комитет по труду.
— Не кричи. Не люблю лишний шум, ноги шире поставь, — цедит он сквозь зубы.
Ничего мне ему противопоставить, и даже если орать буду во все горло, никто мне не поможет. Полянский здесь царь и бог, а я всего лишь пешка, зад которой, по какой-то странной причине, приглянулся хозяину. Я никогда не была сторонницей необычных игр в постели. Но шлепки сыплются один за другим, чувствую, как мои ягодицы немеют, и эта непривычная смесь боли и удовольствия заставляет сжать зубы, сдерживая стоны. Меня спасает только голова, которая по-прежнему работает в правильном направлении.
К моему счастью на столе срабатывает входящий вызов.
— Руслан Владимирович, немцы приехали, ждут в конференц-зале.
— Иду! — тянется он через стол, нажимает что-то и, вздохнув, отпускает меня.
Будто ошпаренная, я вылетаю из кабинета миллиардера. По пути на свободу пытаюсь схватить телефон. Олигарх отрицательно кивает головой. Многозначительно приподнимает правую бровь и спокойно бросает мою вещь в ящик своего стола.
Вот же засранец. Ну и что теперь мне делать?
Глава 11
Люба широко улыбается, сжимая кулачки от восторга. Моя квартира пропахла китайской едой и сладкой ватой, которую обожает Надя.
— Итак, ей понравилось то, как горячие руки олигарха ласкали ее упругие ягодицы. Это надо отпраздновать! — лезет Люба через диван в мой старенький бар, звеня бутылками.
А я сижу за ноутбуком, замотав волосы на макушке и продумывая, что делать дальше.
— Мой зад принадлежит только мне. Я же не трогаю его зад! — с серьезным видом щелкаю по клавишам, выискивая информацию.
Радуюсь, как ребенок, обнаруживая, что несколько девиц модельной внешность, прямо под постом в Instagram, обсуждают ресторан, в котором часто обедает Полянский.
— А ты бы хотела? — скалится Люба.
Я закатываю глаза.
— Что прям взял и отшлепал? — краснеет Надя, прижимая к груди подушку с вышитыми на ней котиками.
С тех пор, как я поведала подружкам подробности нашей с Полянским деловой встречи, Надя только и делает, что вздыхает. А Люба издевается, постоянно спрашивая, понравилось ли мне. Честно говоря, я нахожусь в смятении. Было в этом много горячего, но мой дерзкий характер мешает мне принять собственное падение, и я отчаянно сопротивляюсь своему телу.
— Посмотри, она вся дрожит, когда мы говорим о нем, — разливая мартини по чашкам, хихикает Люба.
Смотрю на это непотребство и качаю головой, хоть бы бокалы взяла.
— Честно говоря, меня разрывает от дикой злости, — щелкаю по клавишам громче. — Он ужасный, самовлюбленный тип. Не представляю, как все это терпят его постоянные любовницы. Видимо он дает им очень много денег.
— Он красивый, богатый и сексуальный. Не всем любовницам так везет, — снова вздыхает Надя.
Мы выпиваем по глотку, когда в квартиру, не стуча и звоня в дверь, входят два амбала в совершенно одинаковых костюмах серого цвета. От удивления я открываю рот, мое лицо перекашивается, а глаза округляются. У меня перехватывает дыхание, я даже испугаться не успеваю. Девочки тоже замирают. Они сидят, не двигаясь, открыв широко рты.
Громилы, не разуваясь и не здороваясь, забирают мой ноутбук, выдергивая провода из розетки, осматриваются по сторонам и, не обнаружив никакой техники, уходят в сторону прихожей. А я так и сижу с поднятыми руками, мои пальцы только что бегали по клавиатуре, а сейчас на ее месте пустота.
Бугаи покидают мою жилплощадь, а Надя прячется за креслом. На некоторое время я теряю дар речи, но вскоре беру себя в руки.
— У меня только один вопрос. Откуда они взяли ключи от моей квартиры?
— Боже, Полянский настолько крут, что мои яичники поскуливают от восхищения, — заливается Люба.
— А если бы нас побили? — пищит Надя.
— Да не станет он баб трогать, — выпивает Люба чашку спиртного и наливает себе еще.
— Откуда вы знаете? — слышится всхлипывающий голос Нади из-за кресла.