Виктор насмехается.
— Во-первых, мы бы заметили. Во-вторых, мы не знаем никого, с кем бы она могла встречаться.
— Этого не происходит, — говорю я, закрываясь руками, в то время как Оливер смеется рядом со мной.
Виктор звонит Дженсену, который, кажется, приезжает в город каждые выходные, чтобы присоединиться к нам. Его приглашенные в конечном итоге: Миа, Дженсен, Виктор, Оливер, Бобби и я. О, интересно, кого Оливер и Дженсен приведут с собой, потому что Бог знает, что они не ходят на вечеринки одни, если только сами не найдут кого-нибудь там.
***
— Какого черта он захотел пойти в клуб? — спрашивает Миа, когда мы перебираем ее шкаф.
— Потому что очевидно, что у Виктора нет жизни за пределами его рабочего места, которое, позвольте напомнить, состоит из разведенных, пытающихся надуть друг друга.
— Тьфу. Почему Дженсен снова здесь? Это начинает раздражать. Мне больше нравится, когда он остается на восточном побережье, — говорит она, вдруг перестает смотреть на одежду и садится на свою кровать. Я смотрю на нее и сталкиваюсь с грустным взглядом, появляющийся на ее лице при упоминании Дженсена.
— Тебе не обязательно идти, — говорю я. — Оставайся.
Миа пристально смотрит на меня.
— Ты уверена, что с тобой все будет хорошо?
— Со мной все будет в порядке. У меня будет три телохранителя, и я не могу винить тебя за то, что ты не хочешь видеть Дженсена.
Она вздыхает.
— Я просто не готова к этому.
Я сажусь рядом с ней и держу ее руки в своих.
— Я знаю.
Я не упоминаю, как Дженсен кажется расстроенным каждый раз, когда звучит имя Мии, потому что в этом нет смысла.
— Я ненавижу, что он делает тебя такой грустной.
Миа улыбается.
— Я тоже, но это жизнь.
Разговор переходит к моей одежде и волосам, когда я начинаю готовиться, и на некоторое время мы обе отпускаем призраков нашего прошлого.
Глава 24
Когда я добралась до клуба, меня проводили в VIP-зону, где Виктор, Бобби, Дженсен и Оливер разговаривали с девушками за их столом. Громкая музыка и тусклый свет не дают мне понять, о чем они говорят. Тот факт, что никто из них достаточно долго не замечает меня, говорит о том, что они увлечены разговором. Оливер от смеха запрокидывает голову, клянусь, что чувствую, как вибрация доходит до моей груди. Или, может быть, это я близко прислонилась к динамику. В любом случае с меня хватит, поэтому я иду в противоположном направлении, прямо в бар. Я вернусь к ним после того, как наберусь храбрости, чтобы сидеть рядом с ними… рядом с ним.
Как только моя задница касается стула, я прошу выпивку и начинаю оглядывать клуб, наблюдая за движениями тел и женщинами, вышагивающими по танцполу в поисках следующей жертвы. После двух напитков я встаю и иду обратно в VIP-зону, помахав девушке, которая проводила меня до этого. Она улыбается и провожает меня обратно к Вику, а я встаю прямо перед ними, чтобы они услышали меня сквозь музыку.
— Привет.
Виктор отворачивается от женщины, практически сидящей у него на коленях, но кажется, что все женщины сидят на мужских коленях прямо сейчас. Я стараюсь не впадать в истерику, не сводя глаз с Оливера.
— Наконец-то! Ты сделала это, — говорит мой брат и выглядит действительно счастливым, когда встает обнять меня. — Это моя сестра Эстель. Она может поручиться за нас и сказать, что мы все одиноки.
Я, должно быть, корчу лицо от громкого смеха той девицы, цепляющейся за него.
— Привет, Эстель. Я Мари.
Тогда все четыре женщины представляются мне.
— Так они все одиноки, — говорит брюнетка. Она выглядит немного пьяной, с ее слишком широкой улыбкой и развязными руками на коленях Оливера. Тем не менее, мне удается улыбаться, хоть и натянуто.
— Конечно. Некоторые из них имеют больше багажа, чем другие. Выбирай сама, — я стреляю в Дженсена резким взглядом, и он с недоверием качает головой. Думаю, это было стервозно говорить. Я стону. — Я просто шучу. Увидимся позже, ребята.
Я машу им рукой и улыбаюсь, прежде чем отправиться в тот же бар, в котором была раньше. Чувствую, как кто-то садится рядом со мной, но не показываю этого. Я продолжаю потягивать свой напиток и постукивать ногтями по стойке бара, рассуждая, должна ли я остаться еще немного или позвонить Мии, чтобы мы могли куда-то сходить.
— Что такая красивая женщина как ты делает здесь одна? — спрашивает он своим самым сексуальным британским акцентом из всех, что я когда-либо слышала. Я поворачиваюсь на сиденье и нахожу симпатичного мужчину старше меня. Он похож на бизнесмена, о чем говорит его деловой костюм.
— Не одна. Мне просто нужно было немного пространства от моей компании.
Его губы дергаются.
— Так плохо?
Мои глаза следуют за его чертами и замечают тонкие губы, темные глаза, короткие светлые кудри на голове и отсутствие бороды. Интересно, на ощупь она такая же гладкая, как кажется? Его улыбка расширяется, как и моя.
— Я здесь со своим братом и его друзьями. Празднуют какое-то дело. Это довольно скучно.
— В таком случае, хочешь еще? — спрашивает он, глядя на мой, теперь почти-пустой, стакан водки с тоником.
— Конечно, — говорю я, улыбаясь. — Ты здесь один?
— С коллегами по работе, — он указывает на стол, рядом с которым сидят Вик и ребята. — Ты сидишь в VIP и проделал весь этот путь, чтобы наполнить свой бокал?
Он наклоняется вперед так, что его губы оказываются рядом с моим лицом.
— Я увидел тебя и подумал, что должен представиться, прежде чем у кого-то появится шанс.
Я улыбаюсь и фокусирую свое внимание на напитке, который бармен ставит передо мной.
— Майлз, — говорит он, протягивая свою руку.
— Эстель.
— Красивое имя. Как ты развлекаешься, Эстель? Кроме избегания торжеств своего брата.
Мои глаза находят его, и я улыбаюсь ему.
— Я танцую.
Он поднимает бровь.
— Покажи мне.
Я встаю, глотая напиток не в женственной манере, и хватаю его за руку, потянув на танцпол вместе со мной. Я заглядываю через плечо туда, где сидят парни, и вижу, что они все еще разговаривают, за исключением Виктора, который сейчас танцует с одной из девушек. Единственный, кто обращает на меня внимание, это Оливер, и его взгляда достаточно, чтобы зажечь огонек внутри меня. Майлз хватает меня за бедра, и мы начинаем качаться под музыку. Наконец, я закрываю глаза и игнорирую взгляд Оливера, как и все остальное. Я позволила музыке пройти через мое тело и взять надо мной верх так, что забыла, где я и с кем я.
— Ты действительно хороша в этом, — прошептал Майлз мне на ухо. — В чем еще ты хороша?
Я не могу сдержать улыбки, но все еще продолжаю танцевать и игнорирую его вопрос. Мы остаемся на танцполе, поскольку песни перешли к более провокационным, мои движения и руки Майлза на моем теле стали активнее: от талии они спустились к моей заднице. Я поворачиваюсь в его объятиях, возвращаю его руки обратно к моей талии и вижу высокую фигуру, идущую к нам. Обычно это не было бы странно, так как мы находимся в центре переполненного клуба. Мое сердце покалывает немного, когда мой взгляд находит Оливера. Я смотрю мимо него и замечаю, что Вик и Бобби увлечены дамами. Они и не заметят отсутствия Оливера. Он не успокоится, пока не доберется до меня.
— Мне нужно поговорить с тобой, — говорит он, наклоняясь между мной и партнером по танцам.
— Мы танцуем, — говорит Майлз, нахмурившись, но он перестает двигаться, поэтому мы втроем стоим.
— А теперь нет, — говорит Оливер голосом, от которого мои волосы встали дыбом. Майлз воспринимает это как вызов и поднимает бровь, говоря: «Ты веришь этому парню?» И, честно говоря, нет, я не могу в это поверить.
— Оливер, чего ты хочешь? — спрашиваю я. Он даже не смотрит на меня, весь его взор обращен на Майлза.
— Я бы хотел оставить свои драки в средней школе, поэтому, просто сделай мне одолжение, убери руки с ее задницы и уйди, тогда все будет в порядке, — говорит Оливер. Гнев кипит во мне. Единственное, о чем я могу думать, это «ночь Грейс».
Слова повторяются в моей голове. «Ночь Грейс», за которыми следует забавный смешок Бобби, и вдруг я в ярости. Я сделала шаг назад и выстрелила в него убийственным взглядом.
— В чем твоя проблема?
— Я так понимаю, вы знаете друг друга, — говорит Майлз, качая головой. Он смотрит на меня в последний раз. — Когда вы закончите вести игру, которую он хочет, то можешь присоединиться за наш столик.
Затем он поворачивается и исчезает в толпе, оставляя меня, смотреть на пустое место, где он только что стоял.
— Элли, — говорит Оливер, но я поднимаю руку, чтобы остановить его, разворачиваюсь и иду к задней части клуба. Женский туалет как обычно забит, поэтому я думаю, что делать дальше. Когда вижу фигуру, идущую позади меня, то бегу к ближайшему выходу, дрожа от холодного воздуха, который бьет меня.
— Эстель! — кричит он, когда дверь закрывается позади него, шум клуба исчезает вместе с ним.
— Чего ты хочешь? — говорю я. Чего он хочет? Я держу руки вместе, когда остатки алкоголя проходят через мое тело, согревая меня от наружного воздуха. Внезапно я так расстроена всем. Это должен был быть выходной. Может быть, даже ночь, когда я смогу показать Вику, что могу найти парня сама, без помощи мамы, без школы, без искусства, только я. И это глупо. Это глупо, потому что я в танцевальном клубе пытаюсь доказать то, чего не понимала. Что я вообще собиралась делать? Еще одна ночь со случайным человеком? Найти реальный шанс начать все сначала в месте, где разговор совершенно необязателен, а сухой секс является нормой? Смех ускользает от моих глупых, идиотских мыслей. И еще один следует, когда я понимаю, кто стоит за мной — единственный парень, которого я хочу, но не должна. Тот, которого я не хочу хотеть. Я боюсь хотеть.
Когда Оливер не отвечает, я поворачиваюсь к нему лицом. У него закрыты глаза, когда он протягивает руку к своим волосам, расчесывая их, будто в рекламе Пантин. Он выглядит измотанным, как человек, у которого была восьмидесятичасовая рабочая неделя, и сумевшего все же выйти сегодня вечером, чтобы помочь своему лучшему другу отпраздновать победу. Когда он открывает глаза и смотрит на меня, как будто получает второе дыхание.
— Я знаю, что облажался, Элли. Или сделал это в прошлом, — говорит он с коротким смешком, делает шаг вперед, а я стою на месте. Не хочу прерывать то, что он скажет мне, пока смотрит на меня такими глазами. — У тебя нет причин раскрываться передо мной. Я знаю, что не могу быть с тобой, Элли. Я знаю, что не должен быть с тобой. Предложение по работе, которое я получил в Сан-Франциско, а это значит, что я скоро уеду…снова. Твой брат никогда бы этого не одобрил…нас…то, что я с тобой, — говорит он, вздыхая. Он снова протягивает руки к волосам, когда встает передо мной. Мы так близко, что единственное, что между нами — это мои скрещенные руки. Он опускает лоб мне на голову и издает длинный вдох. — Так почему я так сильно хочу тебя?
— Сколько раз мы будем проходить через это? — шепчу я. Сколько раз я позволю тебе разбить мое сердце?
— Просто дай мне одно свидание, — говорит он так же тихо, поворачивая лицо так, чтобы наши носы соприкоснулись.
— Всего одно свидание, и что потом? Ты уедешь на следующий день? — говорю я, отходя от него.
— Дай мне время, чтобы понять это, — говорит он, умоляя мои глаза.
Я качаю головой.
— Я не могу.
— Почему нет?
— Потому что в последний раз, когда мы это делали, ты бросил меня! — говорю я намного громче, чем намеревалась. Он вздрагивает. — У нас была та ночь, и ты, черт возьми, бросил меня! Я проснулась на следующий день, а тебя не было. Все твое дерьмо пропало! Ты даже не оставил записку, просто «Бин уехал сегодня в Беркли, сказал, что встретится с тобой в следующий раз» от Виктора, который думал, что мы даже не видели друг друга на вечеринке. Ты знаешь, как это больно?
Он отводит взгляд.
— Я думал, мы установили то, что я облажался.
— Да, что ж, тогда прекрати трахать нас всех вместе с собой!
Его глаза вспыхивают в моих.
— Ты обручилась год спустя!
— О, я должна была ждать тебя? Я пропустила записку, где ты сказал мне, что вернешься, и у нас действительно может быть шанс на что-то? Мне так жаль, Король Оливер. Я, должно быть, пропустила это, вместе с извинениями за то, что ты оставил меня, а затем сделал меня несчастной в моем собственном…
Его губы врезаются в мои, прежде чем я могу закончить предложение, и я толкаю его в стену позади него. Он стонет, когда я прижимаюсь своим телом к нему и проникаю своим языком в его рот. Моя голова затуманивается от его запаха, его вкуса, и намека на железо во рту, образовавшееся от наших покусывающих зубов. Мы целуемся, как изголодавшиеся друг по другу. Сквозь туман в своей голове я слышу, как кричат наши имена, но не обращаю внимания, пока не слышу, как голос становится громче, ближе, и наши телефоны начинают вибрировать.
— Элли?
— Бин?
Голос Дженсена пронзает нас, Оливер отрывается от моего рта и отдаляется или даже отталкивает меня. Это примерно тоже самое. Вибрация наших телефонов становится бешеной. Я смотрю вниз, вынимаю его и вижу имя Вика на экране. Мои глаза обращены на Оливера, который говорит, что ему звонит Дженсен. Мы киваем друг другу и одновременно отвечаем на звонки.
— Да, она со мной. Мы снаружи, — говорит Оливер в свой телефон.
— Я снаружи, — говорю я Вику.
— О. Дженсен с тобой? Он вышел покурить.
— Нет. Я никого не видела.
— Ты возвращаешься с нами? Мне не удалось потусоваться с тобой внутри.
— Вы были немного заняты внутри, — говорю я и открываю рот, чтобы согласиться.
— Хорошо, хорошо, мы увидимся дома. Скажи Бину, что девочки, с которыми мы разговаривали, придут, — говорит Виктор, и мой желудок скручивается. — Конечно. Скажу ему, — говорю я, глядя на Оливера, который пристально следит за мной.
Как только я вешаю трубку и кладу телефон обратно в сумочку, Оливер тянется ко мне, но я поднимаю руки, чтобы остановить его.
— Не беспокойся. Виктор сказал, что у тебя сегодня компания. Он хочет, чтобы ты знал, что девочки придут, — говорю я, неторопливо выходя из переулка и направляясь к входу в клуб. Я вижу Дженсена, смотрящего на нас с открытым ртом. Меня даже не волнует, что он видел нас прямо сейчас. Завтра, я уверена, еще подумаю об этом, но прямо сейчас, чувствую, что мне нужно выбраться отсюда.
— Я возьму такси, — говорю я, когда добираюсь до машины и открываю дверь. Смотрю через плечо и ловлю раздосадованный взгляд на лице Оливера, прежде чем сесть в машину и закрыть дверь, а затем направляюсь в единственное место, которое я смогла бы назвать домом за последние два года. К счастью, у меня все еще есть ключ.
Глава 25
Оливер
Прошлое…
Крах амбиций позволяет жизни пройти мимо вас, и осознание этого уже приходит после. Люди меняются, как времена года, их жизнь меняется, и вдруг вы застряли между осенью и зимой, не зная, куда следует вам двигаться вперед или назад. Я не приезжал домой на каникулы в первые два года учебы, потому что мама и Софи сами приезжали ко мне в Беркли. Потом в один год приехали ребята на весенние каникулы, а на следующий год мы поехали в Вегас. Возвращение домой было странным, как будто все осталось прежним, кроме меня. Так я думал, пока однажды утром не встретился с нервным Виком в «Старбаксе».
— Если ты не перестанешь дергать ногой, я тебя ударю, — говорю я, поднимая глаза от учебника, который держал в руке. Мы должны были готовиться — он к вступительному тесту, а я к экзамену по генетике.
— Я просто…извини. Я просто сейчас разбираюсь с кучей дерьма.
Я положил книгу и откинулся в кресле.
— Говори.
Он закрыл глаза и выдохнул через нос, длинно и тяжело. Я не знал, чего ожидать от него. Может, он провалил тест. Может, от него забеременела девушка. Может, он завел себе хомяка. У Вика могло произойти что угодно.