Я смотрю на холст, все еще покрытый слоями оберточной бумаги, и пожимаю плечами.
— Я поняла, что иногда для того, чтобы двигаться вперед, нужно отпустить прошлое, даже если это больно. Особенно, если больно, — я грустно улыбнулась. Присцилла кивает. Ее первозданные руки тянутся к двум бокалам шампанского, ожидающим на столе. Я не заметила их там. Она протягивает мне один и делает глоток.
— Я потеряла своего первого мужа, когда мы были довольно молоды. Мы были так влюблены друг в друга. — Ее взгляд блуждает в сторону, когда она улыбается в памяти. — Он погиб в автокатастрофе. Пьяный водитель. Мы были вместе всего пару месяцев. Мы поженились после недели знакомства. Это был бурный роман, — говорит она, слегка смеясь, прежде чем сделать еще один глоток. — Когда я потеряла его, я думала, что умру, но я этого не сделала… и я снова нашла любовь в Мэтью. Мы вместе уже двадцать лет. Прошло двадцать три с тех пор, как я потеряла Эрика, и все равно не проходит и дня, когда я не думаю о нем.
Я делаю глоток шампанского в надежде унять узел в моем горле, и понимаю, что узел там не из-за Уайта.
— Вы создали прекрасную жизнь с ним, — говорю я, указывая на фоторамки, которые содержат фотографии ее с улыбающимся человеком. Другие фотографии выпускников и маленьких детей.
— У нас прекрасная жизнь, — говорит она, улыбаясь, когда ее глаза следуют за моими. Когда наши глаза снова встречаются, она полна сострадания. — Хорошо, давайте посмотрим мою новую картину.
Ее картина. Я делаю вдох и понимаю, что на этот раз я в порядке. Я развернула холст, и когда я сорвала все слои, изображение стало видимым. Кончики моих пальцев задевают внешнюю часть глаза, и на поверхность всплывает воспоминание о том, как он рисовал ее. Это мое прощание, говорю себе. Присцилла сжимает жемчужины своего ожерелья, восхищаясь ею.
— Она даже красивее, чем я помню, — шепчет она.
— Это так, — соглашаюсь я, скручивая бумагу в моих руках, смотря на глаз, который наблюдал за мной в течение последних нескольких лет, тот, который я чувствовала после смерти Уайта.
Мы еще немного поговорили, и когда мои сердца калейдоскопа привлекли ее внимание, она пообещала позвонить мне в ближайшее время, чтобы она могла посмотреть на остальную часть моего каталога. Когда мы прощались, я оглянулась через плечо в последний раз и сохранила образ изображения того, как картина выглядит на ее стене. Я вернулась в отель и позволила себе немного поплакать о своих потерях, и когда я закончила плакать, я улыбалась. Я в порядке, несмотря на все это, и, возможно, даже лучше, чем я была. Когда стали надвигаться сумерки, и я поняла, что у меня есть еще одна ночь в городе, и мне нечего делать, я решаю взять страницу из книги Уайта и пойти исследовать его самостоятельно.
Глава 35
Оливер
Я могу сосчитать по пальцам одной руки, сколько раз в своей жизни я испытывал беспокойство, и я не горжусь тем, что это одно из них, и, более того, что мне некого винить, кроме себя. Я не позволяю себе думать, что, возможно, на этот раз я потерял ее окончательно, потому что я отказываюсь принять такую вероятность. Я взял свой телефон и набрал номер, по которому звоню каждый день с тех пор, как она ушла.
— Что случилось? — говорит Виктор после двух гудков.
— Она уже звонила? — спрашиваю я.
— Чувак, тебе нужно остыть. Может быть, тебе стоит взять дополнительную смену или что-то еще, — предлагает он.
Я смеюсь.
— Я проработал четырнадцать часов. Последнее, что мне нужно, это дополнительная смена.
— Я не знаю, что еще тебе сказать.
Я делаю вздох. Скажи, что у меня еще есть шанс. Скажи мне, что она говорила обо мне, что она думает обо мне, и что она не отказалась от нас. Я не говорю ничего из этого, только потому, что знаю, что никогда не услышу ответа.
— Вы с ней разговаривали? — спрашиваю я наконец. Она вернулась два дня назад, и я ничего от нее не слышал.
— Примерно две секунды. Кроме того, что она злится на меня, она была занята. Она… — он делает паузу, выдыхая. — Она вывозит свои вещи из моего дома. По-видимому, ее риэлтор получил место на пляже, в которое она влюблена, — добавляет он более низким голосом.
В которое она влюблена. Его слова кипят у меня в голове. Я хочу быть объектом этой любви. Я не достоин этого, но я хочу этого.
— Когда она переезжает? — спросил я.
— Я должен помочь ей в эти выходные. Она была занята галереей, хотя, я не думаю, что она намеренно избегает тебя, я просто думаю, что сейчас неудачное время.
— К черту неудачное время, — говорю я, ударив кулаков по рулю. Я сделал длинный вдох.
— Я… — он делает паузу. — Бин, ты мой брат, ты знаешь это. Ты помогал мне больше раз, чем я могу сосчитать, но она моя младшая сестра.
— Я люблю ее больше, чем ты можешь себе представить, — говорю я, не заботясь о том, что звучу как киска, потому что это правда.
— Я знаю. Вот почему я собираюсь поговорить с ней, но я действительно думаю, что она придет и позвонит тебе.
— Просто скажи ей, пожалуйста. Если ты поговоришь с ней раньше меня, обязательно скажи ей.
— Я сделаю это, — обещает он. — Хорошо, мне нужно идти. Мой клиент только что пришел.
Глава 36
Вихрь эмоций прошел через меня, когда я покинула офис своего риэлтора с ключами от моего нового дома. Когда я уходила, она пообещала, что скоро позвонит мне с некоторыми возможными местами для галереи. После обсуждения с мамой Уайта, я решила, что хочу переместить галерею ближе ко мне. В настоящее время она удобно расположена к нашему старому дому и дому его родителей, но далеко находится от моего нового дома и моих родителей. Фелиция в очередной раз дала мне свое благословение и сказала делать с ней все, что нужно. Она попросила одну из картин Уайта, но на этом все.
Я припарковалась за пределами галереи, где Даллас уже пару недель постоянно находился, и я благодарна за это. Он стоял прямо у входной двери, широко улыбаясь мне, когда я подошла.
— О Боже, я надеюсь, что ты не так приветствуешь людей, потому что с такой скоростью мои три клиента превратятся в … никого, — говорю я и смеюсь, когда он поднимает брови.
— Результат прямо перед тобой, — говорит он, показывая на себя. — Продал картину сегодня!
Мой рот неожиданно падает на мгновение, прежде чем я посмотрела на него.
— Что? Ты серьезно? Которую?
— Уайта, — говорит он, пожав плечами и идя к ней. Он нарисовал обнаженную женщину… ну, ее силуэт. Он никогда не говорил мне, кто она, но я предположила, что это его бывшая.
— Боже мой, — выдыхаю я. — Ты действительно должен продолжать работать здесь.
Даллас смеется.
— Я делаю все, что могу. Я положил бумаги в твою студию. Кстати, Оливер приходил пару раз.
Я останавливаюсь и оборачиваюсь.
— И?
— Просто сообщаю тебе. У него разбита губа. Но он по-прежнему хорошо выглядит, — говорит он подмигнув, на что я закатила глаза и улыбнулась.
Я прошла в свою студию, забрав документы и села в кресло. Пролистываю их, убеждаясь, что Даллас заполнил все правильно, и подняла глаза, когда заметила что-то перед собой. На мольберте, напротив моего стола, стоит большое белое полотно. Почерк Оливера покрывает его.
Это наш холст. Давай нарисуем его, как мы этого хотим. Я люблю тебя, всегда, Оливер.
Счастье расцветает внутри меня, когда я смотрю на него. Это так просто… то, что он… и мне это нравится. Я знаю, что я должна позвонить ему, но каждый раз, когда я думаю об этом, мое сердце сжимается при мысли о его уходе. Я заканчиваю подписывать бумаги и оставляю их на том же месте. Когда я вышла из комнаты и направилась обратно к двери, я увидела Далласа смотрящего что-то в своем телефоне.
— Когда он это сделал? — спрашиваю я, кивая в сторону своей студии.
— Прошлой ночью.
— Он знает, что меня не было здесь с тех пор, как я вернулась?
— Я сказал ему, — говорит он.
— Если он вернется, скажи ему, что я видела это. Я оставила контракт на столе. Спасибо, Даль, — говорю я, целуя его в щеку.
— Что угодно для тебя, дорогая, — отвечает он. — Я иду на обед, хочешь чего-нибудь?
— Не сегодня. Мне нужно поговорить с братом и убедить его помочь мне переехать на выходных.
— Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, — кричит Даллас, когда я закрываю дверь за собой.
По дороге к Виктору я позвонила Мие и рассказала ей о холсте.
— Это так мило, — говорит она. — Ты позвонишь ему до или после переезда?
Я со стоном припарковывала машину возле юридической фирмы Виктора.
— У меня не было времени, и я не думаю, что нужно говорить по телефону.
— По-моему, он еще не уехал в Сан-Фран, — говорит она.
— Я не знаю, чего я больше боюсь, позвонить ему и узнать, что он останется там или позвонить ему и узнать, что он останется здесь. Если он там, то он ушел навсегда. Если он здесь, то я буду надеяться, что, возможно, он останется… но это же Оливер. Он не собирается уходить с работы, которую только получил, — говорю я со вздохом, когда я выключаю зажигание своей машины и направляюсь к зданию.
— Он может удивить тебя, Элли, — успокаивающе говорит она.
— Я не знаю, хочу ли я этого от него. Я не хочу, чтобы он отказался от этой работы и возненавидел меня за это.
— Ты разберешься с этим.
Повесив трубку, я поприветствовала секретаршу Виктора и села ждать, когда закончится его встреча. Она позвонила ему сообщив, что кто-то хочет видеть его вне расписания. Он прорычал, чтобы она впустила кого бы то ни было, и я могу представить, как он потирает лоб, словно на нем тонна кирпичей.
— Я бы никогда не наняла тебя, если бы была новым клиентом, — говорю я, заходя. Его голова отрывается от рук, а глаза расширяются. Он быстро встал, но остался за столом.
— Я не ожидал тебя увидеть.
— Я заметила.
Я села за один из стульев напротив него.
— Не волнуйся, я всего на десять минут.
— Я могу отменить свою следующую встречу.
Я подняла свою руку вверх.
— Не нужно.
Его губы дергаются в улыбке.
— Ты готова поговорить со мной, не отрубив мне голову?
— Не могу обещать последнюю часть, но да, — говорю я с улыбкой.
— Сиди, — говорит он, садясь напротив меня. Я делаю глубокий вдох и выдыхаю, пытаясь понять, с чего бы начать.
— Ты пытался убить Оливера, — говорю я, делая паузу, когда он закатывает глаза и качает головой. — Парня, который избил тех парней, которые смеялись над тобой и пинали тебя в землю в шестом классе. Тот, который был с тобой, когда ты не попал в бейсбольную команду в школе и решил тоже уйти, хотя он был бы стартовым питчером. Парень, который много раз выходил из дома посреди ночи, чтобы забрать тебя с вечеринки, потому что ты был слишком пьян, чтобы сесть за руль. Тот, кто отвозил тебя домой и следил, чтобы ты добрался до своей комнаты.
— Откуда ты об этом знаешь? — спросил он тихо.
— Потому что он говорил мне. Потому что каждый раз, когда он делал эти вещи для тебя, он поднимался на крышу, чтобы поговорить со мной, потому что я была наверху.
Виктор смотрит в сторону, его глаза оседают где-то между большим баром в виде глобуса в углу его офиса и книжной полкой рядом с ним.
— Я был в бешенстве. Мы уже все выяснили, Элли. С этим просто тяжело смириться… и это Бин, понимаешь?
Я разозлилась.
— Он хороший парень, – говорю я спокойно.
— Он отличный парень, но ты моя младшая сестра. Никто не достаточно хорош для тебя, — говорит он, улыбаясь мне. Я смотрю на него и наклоняюсь вперед, упираясь локтями на его стол.
— Я не знаю, получится ли это, — шепчу я, опуская взгляд на стопку бумаг на его столе.
— Почему нет? Из-за работы?
Я киваю, снова глядя на него.
— Да. Он солгал мне. Или опустил правду.
Виктор пожимает плечами.
— Это не работает в суде, ты знаешь?
Я хмурюсь.
— Что?
— Опускание правды… это не совсем то же самое, что лгать. Если бы вы разводились…
Я подняла руки, прежде чем он сможет закончить свое предложение.
— Виктор. Ты хоть пять минут можешь говорить не о работе, разводе или суде?
Он делает извиняющееся лицо.
— Извини. В любом случае, я думаю, тебе стоит просто поговорить с ним, Элли. Выслушай его.
Я медленно киваю, отрывая глаза от него.
— Как ты поняла это? — спрашивает он. — Что ты влюблена в него, я имею ввиду.
Я пожимаю плечами, улыбаясь.
— Однажды ночью, он привез тебя после вечеринки, а я плакала над своим больным коленом. Это был день, когда я узнала, что не смогу больше танцевать. Он подошел и поговорил со мной. Я попросила его вернуться, и он это сделал. Это было невинно. Мы просто разговаривали, но ты же знаешь, как Оливер рассказывает истории. Он оживляется, и его глаза загораются, и ну… Я влюбилась в него. Я влюбилась в него такого, каким он был, с его заботливым сердцем и преданностью вам, ребята. Я думаю, что была влюблена в него с тех пор, — шепотом заканчиваю я.
— Ты была помолвлена за другим мужчиной. Очевидно, что это была детская любовь, и ты выросла из нее, — указывает он. — Просто играю адвоката дьявола, — добавляет он, пожав плечами.
— Иногда мне хотелось бы, чтобы это было так. Ты не знаешь, сколько раз я так сильно желала, чтобы то, что у нас было, было просто глупым увлечением. Я пыталась соврать себе. Я пыталась похоронить остатки своих чувств к нему бесчисленное количество раз. Ничего не работало, Вик. Сердце хочет того, чего оно хочет, а мое, очевидно, жаждет боли.
Он трет свои виски.
— Я был так зол на него. Сначала, потому что он пошел за моей спиной, а потом, чем больше я думал об этом, тем злее я становился. Он был зациклен на свиданиях, понимаешь? Если это можно так назвать. Он любит женщин. Ему нравятся женщины постарше. Я думаю, что за все эти годы он встречался только с одной девушкой нашего возраста, и это было в средней школе, поэтому, когда я узнал о тебе, я был просто… в недоумении, наверное.
— Я знаю. Я понимаю. Ты видишь Бина, игрока… парня, у которого каждый месяц новая девушка… так что я понимаю. Я тоже выросла с ним, но я искренне верю, что он любит меня. Несмотря на то, что я моложе, — говорю я со смехом. У Виктора появляется легкая улыбка на лице, когда он качает головой.
— Я думаю, он тоже тебя любит.
— Но это не имеет значения, — добавляю я. — Его профессия на первом месте, и честно говоря, я не виню его. Я это понимаю.
Он закрывает глаза и делает глубокий вдох.
— Он всегда был планировщиком… перфекционистом… тот, кому нужно, чтобы все утки были рядом, когда он атакует. Я не знаю больше никого, кто бы составлял таблицу для драфта фэнтези-футбола. — Он поднимает брови. — А я знаю много парней.
Его секретарша, сообщающая о следующем клиенте, прервала наш смех, поэтому я встала. Виктор обошел стол и обнял меня.
— Я люблю тебя, и я с тобой, ладно? Если ты хочешь быть с ним, я не против. Мне жаль, что я так взбесился, потому что ты права, если бы не Бин, никто из нас не был бы там, где мы сегодня. Хотел бы я, чтобы ты не переезжала.
Я прижалась к его груди и посмотрела на него.
— Ты просто хочешь, чтобы я осталась и готовила для тебя.
Он рассмеялся мне в лицо.
— Да, в этом плане мне нравится, когда ты рядом.
— Я не далеко переезжаю, Вик.
— Я знаю, я знаю. Так в эти выходные? — спрашивает он.
— В эти выходные, — я отвечаю с улыбкой, отступая. — И для протокола, я очень злюсь, что это случилось в тот день, когда ты признался, что встречаешься с младшей сестрой своего друга.
Виктор издает громкий смех.
— Бин сказал то же самое.
— Я уверена, что он это сделал, — ответила я, покачивая головой, когда направилась к выходу. Я натолкнулась на пожилого мужчину в костюме и извинилась.