— Да. Нет. Не совсем. Он… он…
Взгляд ясных серых глаз дворецкого пробирал насквозь, будто в душу заглядывал. Прощупывал и изучал.
— Странный? — подсказал он, когда я запнулась. — Он называется «Пристанище духов». О! Только не пугайтесь. Тут не водятся призраки. Особняк, как особняк. Просто частично разрушенный. Бабушка нынешнего хозяина была чудачкой. Это по ее приказу построили столь необычное здание. Оно символизировало свет и тьму. На крыше правого крыла сидели каменные ангелы. Увы, теперь осталась только темная сторона. Но внутри ничуть не страшно. Скоро сами убедитесь.
Дворецкий сделал приглашающий жест рукой, и я поежилась. Я и так воспринимала жилище Джонатана Льюиса логовом хищника, а тут еще «темная сторона».
— Ну что же вы замерли, милочка? — дворецкий подмигнул. — Вас там не съедят. Если, конечно, не будете совать нос в чужие дела.
— Конечно, не съедят, — объявила я, взяв себя в руки. — Мной запросто можно подавиться.
Он весело хмыкнул, оценив реплику, и снова указал на особняк.
— Проходите, Сабрина. Хозяин не любит ждать.
Внутри особняк, действительно, не выглядел зловещим. Наоборот, я назвала бы обстановку уютной. Теплые тона стен и мебели, обилие цветов, чистота и порядок делали его похожим на место, где живет счастливая семья. Причем, семья, в которой за дом целиком и полностью отвечает женщина. Однако я точно знала, что Джонатан Льюис не женат и, по словам Грейсона, постоянной любовницы после разрыва с невестой у него нет. Стало быть, впечатление обманчиво, и уют — заслуга Валентайна и горничных.
— В доме много людей? — спросила я.
— Нет. Сам хозяин, я, повариха Луиза и две служанки: постоянная Китти и приходящая Одри. Господин Льюис обходится малым, большой штат прислуги не требуется. Кстати, вам ведь не нужна спальня, Сабрина? Вы планируете бывать здесь только днём?
Вопрос был задан деловым тоном, но дворецкому, без сомненья, было любопытно, что я отвечу. Проверял меня. Однозначно.
Интересно, уже успел сравнить с бывшей невестой хозяина?
— Очень надеюсь обойтись без сверхурочной работы, — отозвалась я небрежно. — У меня на попечении больная тётушка и младшие сестры. Я бы предпочла ночевать дома, а не пропадать здесь сутки напролёт.
— Пришли, — оповестил Валентайн, останавливаясь у дубовых дверей, и постучал три раза.
— Войдите!
Меня пробрало. Насквозь. От одного звука ЕГО голоса. Как недавно у экрана телевизора. Снова накрыло ощущение некой неизбежности.
— Вперёд, — дворецкий отворил двери и подтолкнул меня в спину, а сам остался снаружи.
Я сжала зубы и шагнула в кабинет. Хватит бояться. Я не человеческая девочка, в конце концов, а лиса. В буквальном смысле, хищная зверушка. И неважно, что внутри поджидает охотник. Ему невдомёк, что на личной территории добыча. Пусть всё так остается и дальше.
«Ты справишься, плутовка», — заверила я себя, останавливаясь у стола, за которым сидел ОН в белоснежной рубашке и галстуке.
Джонатан Льюис читал газету, нахмурив брови. На моё появление отреагировал не сразу. Нарочно выждал секунд двадцать, дабы указать мне моё место. Мне же хватило этого времени, чтобы составить первое впечатление. Заметить, что наручные часы и перстень с рубином на указательном пальце левой руки стоят целое состояние. А еще сделать вывод, что «начальник» в жизни еще привлекательнее, чем на фото.
— Скажу один единственный раз, — объявил Льюис, откладывая газету. — Я согласился нанять тебя в ответ на большую услугу. Но это не значит, что не выставлю взашей, коли будешь плохо справляться и лезть не в свое дело. Мне плевать, с кем у твоей тётки был роман. Не устроишь меня, исчезнешь не только из этого дома, но и из города. Понятно?
Я кивнула, не смея произнести ни слова.
«Легенда» Грейсона сработала. Некто, кому Льюис обязан, поведал о своих прошлых (несуществующих, само собой) отношениях с тетушкой Маргарет и необходимости найти ее племяннице теплое местечко.
Льюису мое молчание не шибко понравилось.
— Разговаривать-то умеешь? — поинтересовался он с легкой издевкой.
— Умею, — ответила я, смело глядя в его светлые глаза. Холодные глаза. — Если в этом есть необходимость. Но предпочитаю слушать.
— Не худшее качество, если не врешь, — он откинулся на спинку кресла и оглядел меня с головы до ног. Взгляд больше положенного задержался на груди и талии. — Коли любишь слушать, отлично. Послушай, что входит в твои обяза… Да чтоб вас!
Закончить фразу помешал звонок телефона. Агрегат, располагавшийся на столе справа от Льюиса, разразился та-акой трелью, что я снова подпрыгнула.
— Что? — бросил Льюис в трубку. — Куда приехать? Да вы издеваетесь?
Я уставилась в пол, чтобы не выглядеть любопытной, а сама жадно ловила каждое слово. Велено же шпионить. Вот я и приступаю к настоящим обязанностям. Но телефонные переговоры Льюиса мгновенно отошли на второй план. Внезапно я услышала еще один звук. В глубине дома кто-то заиграл на рояле. Невероятно печальную песню, аж сердце сжалось. Человек бы не распознал мелодию, звучавшую издалека. Но лисий слух улавливал звуки на большом расстоянии.
Странно. В доме же никого кроме Льюиса и слуг. Не дворецкий же играет. И не горничная. А сам хозяин передо мной.
— Хорошо, я приеду. Прямо сейчас, — объявил, тем временем, Льюис и бросил трубку. Затем хмуро посмотрел на меня и поднялся из-за стола. Подошел и по-хозяйски взял за подбородок. — А у тебя смазливое личико, что весьма кстати.
— Что, простите? — я с трудом поборола желание отшатнуться.
Но Льюису было явно плевать на мою реакцию. Как и на желания в целом.
— Придется повременить с основными обязанностями, — огорошил он. — Ты едешь со мной. Сыграешь роль моей новой девушки.
Глава 3. Невеста врага
Автомобиль мягко катил по городу, за окном мелькали здания сначала делового центра, затем жилого района, а я вжалась в пассажирское кресло, стараясь не смотреть на новоявленного кавалера. Льюис сам сел за руль, обошелся без водителя. Вел авто уверенно. Словно опытный наездник, управляющий лучшим скакуном в конюшне. На меня он внимания не обращал, будто я тут и не сидела вовсе. И плевать, что мне предстояло сыграть совершенно безумную роль. Роль, к которой стоило подготовиться.
— Может, всё-таки объясните, зачем я вам в качестве… хм… подружки? И куда мы, собственно, едем?
Да-да, дражайший «жених» не потрудился озаботить «невесту» подробностями. Не дав опомниться после шокирующего заявления, схватил за локоть и запихнул в машину. И всё на этом. Никаких наставлений. Вообще ни слова не произнес!
— Мы едем навестить одного чиновника, — ответил Льюис безразличным тоном, даже не глянув в мою сторону. — Навестить дома. Предстоит важный разговор, а этот пройдоха всеми правдами и неправдами пытается сосватать мне дочь. Ты нужна, чтобы избежать попыток подсунуть мне сию девицу. В твоем присутствии и папенька, и сама дочка будут шелковыми.
— Она столь ужасна? — вырвалось у меня прежде, чем я успела себя остановить.
— Вовсе нет. Миловидная. При других обстоятельствах я бы провел с ней пару ночей. Однако общие дела с отцом исключают подобный вариант. А женитьба меня не интересует.
— Ясно, — протянула я, подумав, что бывшая невеста основательно проткнула ему сердце каблуками-шпильками, если оно, конечно, изначально имелось. — Так как мне себя вести?
— Скромно. И молча.
— То есть…
— Улыбайся и не издавай ни звука. Ясно?
— Предельно, — заверила я и подарила улыбку, как и требовали.
А ногти вонзились в ладони.
Ох, как же взбесил меня этот «жених». Самодовольства — целый воз. Нет, целых три воза! Провел бы он с девушкой пару ночей! Сделал бы одолжение!
Да кому он сдался?
Да, красавчик. Но не единственный вокруг. В городе мужики еще не перевелись.
…Возле дома чиновника (самого обычного дома, ничем не отличающегося от большинства в городе) Льюис решил-таки проявить вежливость. Показную, само собой. Открыл передо мной дверь авто и под руку провел через главный вход.
— Джонатан! — навстречу выскочил лысый коротышка в дорогом костюме. — Рад ви-ви…
Он запнулся, не договорив. Недоуменно уставился на меня. А за его спиной мелькнула хорошенькая блондиночка в белом платье. Ну, сущий ангел. И тоже одарила меня взглядом. Вопросительным и недобрым.
— Это моя невеста — Сабрина, — представил меня Льюис. — Мы собирались на прогулку, когда позвонили из департамента и сообщили, что вы жаждете срочной встречи. Дорогая, — позёр подарил мне ослепительную улыбку, от которой многие девицы запросто бы растаяли, — это господин Оливер Стоун и его дочь — леди Мариэтта.
— Очень приятно с вами познакомиться, — я тоже широко улыбнулась.
Нет-нет, я не забыла, что мне велели прикидываться немой, но было б странно промолчать после взаимного представления.
— Не-невеста? — Стоун растерялся пуще прежнего. — Не знал, что у вас есть…
— У нас мало времени, Оливер, — прервал его Льюис. — Предлагаю приступить к делу.
Тот хмуро кивнул, пока дочка за спиной печально вздыхала и надувала губки, продолжая изучать меня с головы до ног.
Мы устроились в гостиной. Включая Мариэтту, сделавшую вид, что не расслышала просьбу папеньки пойти погулять в саду. Служанка принесла кофе, к которому никто не притронулся. Я сидела на диване рядом с «женихом», скромно сложив руки на коленях и ощущая недовольный взгляд Стоуна. Мариэтта больше на меня не смотрела. Не сводила пылающих глаз с Льюиса и явно была не прочь провести с ним столько ночей, сколько тот пожелает. И плевать на мнение общественности и папеньки.
— Боюсь, Оливер, я не могу поддержать вашу просьбу, — заговорил Льюис о деле, не замечая пристального внимания Мариэтты.
— Это не просьба, — отрезал тот жестко.
И куда подевался безобидный на вид мужичок? Стоун преобразился вмиг. Серые глаза потемнели, на лице появилось хищное выражение.
— Я не нуждаюсь в твоей поддержке Джонатан. Идею одобрил мэр. Стало быть, вопрос решен. Нужны лишь оборотни. Новые, только отловленные, а не те, что сидят в темнице. Толку от них зрителям никакого. Особенно нам интересны лисы. Как продвигается охота на ту пару, что видели в лесу?
— Продвигается, — отозвался Льюис без выражения. — И всё же я считаю затею с цирком неприемлемой. Оборотни — не домашние зверушки. Вы не сможете их контролировать.
— О! Контроль — не твоя забота, Джонатан. Главное, сделай свою работу.
Я сжала зубы так, что они заскрипели.
Цирк? Цирк с оборотнями?! Серьезно?!
И что мы должны там делать? Через обручи прыгать? Или на задних лапках ходить?
— Прошу прощения, господин Стоун, — в гостиную бочком вошел молодой мужчина с бородкой, отпущенной для придания солидности. — Вам звонят. Мэр.
— Отлично! — хозяин дома вскочил с кресла, как мячик. — Джонатан, идем. Поговорим с градоначальником из моего кабинета. Не будем утомлять юных леди делами-заботами. Пусть подождут тут, поболтают о своем, о девичьем.
Теперь зубами заскрежетал Льюис. Я отчетливо расслышала этот звук особым слухом. «Жениху» не улыбалось оставлять меня наедине с неугодной претенденткой в невесты. Но выбора не предлагалось, раз на другом конце провода сам мэр.
— Скоро вернусь, дорогая, — Льюис показательно поцеловал мне руку, но взгляд подарил опасный. Мол, наделаешь глупостей, помощница, лично уничтожу.
Едва мужчины удались, Мариэтта скинула туфельки и устроилась в кресле с ногами. С видом хозяйки положения.
— Ты, правда, невеста? — спросила, прищурившись. — Или так, подружка, чтобы немного развеяться? Уж больно напоминаешь предыдущую суженную. Тот же типаж. Неужели, бедняжка Джонатан пытается зализывать раны за твой счет?
О! Я прекрасно понимала, что делает эта нахалка. Выведывает подробности о наших отношениях, пытается вывести меня из себя. А еще возвышается за мой счет.
— Как ее там звали? Твою предшественницу? — протянула Мариэтта, делая вид, что никак не может вспомнить имя.
«Адетт?» — внезапно пронеслось у меня в голове.
Вспомнились слова тетушки о некой девушке, погубленной главным охотником.
Но, разумеется, эта Адетт не могла быть бывшей невестой. Тётя пребывала в виде овоща пятый год, а с бывшей возлюбленной Льюис однозначно расстался гораздо позже.
— Вспомнила! — вскричала блондиночка. — Ее зовут Глэдис. Старомодное имя, не находишь? Больше подходит для старушки.
— Имя, как имя, — пожала я плечами.
По мне, так это Мариэтта слишком вычурное имечко.
— Ты так и не ответила на вопрос, — напомнила блондиночка, усмехнувшись. — Ты невеста? Или временная замена?
Я помнила, что мне велено помалкивать и притворяться мебелью. Но чужую наглость я спускать не привыкла. Особенно заносчивым девицам, считающим себя центром вселенной. Пусть Мариэтта не думает, что поставила меня в тупик. Или задела.
— Предложение мне Джонатан пока не делал, — проговорила я, глядя из-под ресниц. — Но я замуж и не спешу. Меня вполне устраивают отношения без колец и обязательств. И если честно, мне плевать, с кем он спал до меня. Главное, что сейчас в его постели я, а он в этой самой постели… — я блаженно прикрыла глаза, — настоящий ураган.
Мариэтта аж кашлянула от неожиданности. И злости. Ей-то упомянутые «погодные явления» с Льюисом точно не светили.
— И не стыдно говорить такие вещи? — поинтересовалась она, прикинувшись приличной девицей, не привыкшей слышать ничего подобного.
— С чего бы? — я изобразила удивление. — Регулярная интимная жизнь полезна для здоровья. Но если стесняешься обсуждать столь естественные вещи, можем поговорить о чем-то другом. О цирке, например. Что там за история?
Мариэтта оживилась, радуясь собственной просвещенности. И отсутствию моей.
— Джонатан не говорит с тобой о делах?
— Не часто, — ответила я небрежным тоном. — У нас обычно иные темы для разговоров. В кровати же мы заняты другими вещами, а учитывая, что там мы проводим много времени…
— Цирк — папина идея! — перебила блондиночка поспешно. И неважно, что считанные секунды назад она не горела желанием делиться со мной сведениями. Теперь Мариэтта жаждала это сделать, лишь бы я перестала упоминать близкие отношения с Льюисом. — Папа ненавидит оборотней. Но считает, что держать нарушителей в заключении — глупая трата средств. Оборотней ведь и в тюрьме надо кормить и одевать. А если заставлять их выступать перед публикой, можно неплохо заработать. Большинство людей никогда не видело, как зверье перекидывается. Наверняка, увлекательное зрелище.
Я с трудом подавила ярость.
Увлекательное, как же!
Знали бы эти жаждущие представления людишки, какими болезненными бывают самые первые обращения, когда дар только просыпается. Знали бы, как трудно научиться контролировать себя, чтобы уши и хвост не проявлялись не к месту от страха, волнения и даже радости. Помнится однажды в школе (мне было пятнадцать) треклятый хвост выскочил, когда мальчик на год старше подарил мне воздушный поцелуй. Хорошо еще, что в тот день на мне была длинная юбка, и никто не заметил казуса. Будь я в джинсах, без катастрофы точно бы не обошлось.
— Не понимаю, почему Джонатан недоволен, — добавила Мариэтта задумчиво. — Оборотни — преступники. Так пусть приносят пользу. Расплачиваются за грехи.
Язык чесался высказать блондиночке всё, что я думаю о ней. И плевать на последствия. Но я не успела открыть рот. Очень вовремя вернулись мужчины. Разговор с мэром прошел, как по маслу. Для хозяина дома. Не для моего «жениха». Стоун радостно потирал руки, пружиня на месте. Льюис напоминал грозовую тучу. Вот-вот молнии полетят во все стороны.
— Значит, встретимся на ужине у мэра, — проговорил Стоун приторно. — И обсудим подробности.
— Всенепременно, — почти прорычал Льюис и поманил меня взмахом руки, не потрудившись хоть как-то обратиться.
Блондиночка расплылась в гаденькой улыбке, рассудив, что наш совместный с Льюисом день безнадежно испорчен, а мне придется отдуваться и терпеть дурное настроение «возлюбленного». Она не ошиблась, само собой. Однако я не собиралась позволять ей так думать. Перетопчется.