Ничего подобного. Скорее, она выглядела…заинтригованной.
Он почувствовал пробудившееся желание.
Черт возьми, изначально Адам планировал не связываться с ней. Однако задача усложнилась, когда они оказались наедине в машине, где он мог искоса наблюдать за Либерти и чувствовать аромат ее духов.
Добравшись до своего автобуса, Адам услышал ее смех. Заинтересовавшись, он завернул за угол и увидел ее сидевшей на бампере. Вокруг нее столпились дети всех возрастов.
У него на глазах она ласково ущипнула за подбородок девочку-подростка.
— Как ты держишься, Ава? Ничего себе поездочка, да?
— Я думала, путешествие будет интересным, особенно после того, как мы месяцами торчали на базе, — скривилась девочка. — Но нет, не весело.
— Эй, — Либерти что-то ей дала. Пластинку жевательной резинки. Ава схватила ее, будто та была золотой. — Знаю, все идет кувырком, — продолжила Либерти. — Но даже посреди безумия нужно искать что-то хорошее. И радоваться мелочам.
— Например? — проворчал мальчик, не отводя взгляда от руки Либерти.
— Ну…например, вкусным булочкам на завтрак. Красивому восходу солнца. Улыбке, — ему она тоже дала пластинку, и он улыбнулся. — Чему-нибудь сладкому, — подняв глаза, Либерти поймала взгляд Адама. — Или возможности побыть с теми, с кем тебе хорошо.
— Либби, Либби, — маленькие ручки похлопали ее по карманам.
Она одарила трех рвавшихся к ней малышей лучезарной улыбкой.
— Держите, непоседы. Я о вас не забыла, — Либерти достала россыпь разноцветных желейных конфет, на которые дети набросились, словно оголодавшие тигрята.
Двое тут же засунули лакомство в рот, но маленький мальчик задумался с серьезным выражением лица.
— Либби? — поднял он на нее огромные карие глаза. — Ящеры нас поймают? — его слова ранили Адама в самое сердце. Четырехлетний ребенок боялся, что его выследят, как какое-то животное.
Адам сжал кулаки. Малыши должны беспокоиться об играх, прогулках в парке и о первом дне в школе. Не о смерти.
Либерти присела, чтобы их с мальчиком лица оказались друг напротив друга.
— Йен, милый, о нас заботятся особенные люди, — она снова посмотрела на Адама. — Генерал работает день и ночь, чтобы хищники к нам не подобрались. И у нас есть отряды.
Маленькая девочка забралась к Либерти на колени, и подростки встали кучнее, словно стремились оказаться ближе к ней, впитать ее легкость и спокойствие.
— Пускай с пришельцами разбирается генерал и его солдаты, — она поправила воротник рубашки маленького мальчика, — но у меня есть для вас одно важное задание. Вам всем тоже придется потрудиться.
— Какое?
— Задание?
Услышав хор детских голосов, Адам немного расслабился. Он не мог отвести взгляда от Либерти. Она излучала очарование, благодаря которому дети тянулись к ней, а мужчины не могли выбросить ее из головы.
— Улыбайтесь, — сказала Либерти. — Мне нужно, чтобы вы играли, улыбались и смеялись. Несмотря ни на что.
— Мне нравится футбол, — мальчик, ранее спрашивавший о ящерах, теперь звучно чавкал своим леденцом.
— А мне нравятся приключения, — сказала девочка-подросток. — Я хочу найти сокровище.
Остальные тоже рассказали о своих любимых играх.
— Превосходно, — поставив малышку на ноги, Либерти встала. — Похоже, вы действительно сможете мне помочь. Теперь бегите. Нам скоро нужно уезжать.
Когда она повернулась, Адам не смог найти слов. Он лишь смотрел на нее, пытаясь разгадать. Все видели красавицу и обаятельную женщину, наслаждавшуюся прелестями жизни.
И в этом не было ничего плохого. Но если приглядеться внимательнее, становилось видно скрытое от посторонних глаз.
То, от чего захватывало дух.
— Мы скоро уезжаем, — Адам прочистил горло.
— Я готова, — кивнула Либерти, положив в рот пластинку жевательной резинки. Не отводя взгляда, она достала из кармана что-то еще и протянула Адаму.
— Как ты узнала, что я люблю лакрицу? — уставился он на черную конфету.
— Женщина никогда не раскрывает своих секретов, — на ее губах заиграла улыбка Моны Лизы. Подняв руку, Либерти положила конфету ему в рот.
Адам тут же почувствовал насыщенный вкус аниса. Недолго думая, он схватил Либерти за запястье и, удержав ее пальцы у своих губ, пососал один из них.
Она ахнула, и у нее расширились зрачки. Адам очертил языком ее тонкий палец и, еще раз пососав, отпустил.
— Сколько же всего ты скрываешь, — прошептала Либерти.
— Взаимно, мисс Лоулер.
— Адам…
— Генерал! — прервал их женский голос.
Поспешно попятившись, Адам осмотрелся.
Он обернулся и увидел, что к ним спешила Эмерсон.
— Эмерсон.
Белокурая доктор кивнула.
— У нас проблема.
Глава 7
Либерти видела, что Эмерсон была напряжена.
— Одна женщина отказывается садиться в машину, — вздохнула доктор.
— Она не хочет уезжать? — нахмурился Адам.
— Не хочет. Я попыталась поговорить с ней… — Эмерсон расстроено вздохнула. — Она пожилая, упрямая и, кажется, сдалась.
Либерти сглотнула. Она знала, что многие в конвое чувствовали то же самое. Зачем бежать и мучиться, если можно просто свернуться калачиком и позволить боли уйти?
Либерти понимала их. Однажды она тоже так считала, лежа на кафельном полу, кровоточа и страдая.
Но в конце каждого тоннеля мерцает свет. Нужно просто приглядеться.
— Я поговорю с ней, — решительно заявил Адам. — Идите, подготовьте больничный автобус к отъезду.
Он пошел, куда указала Эмерсон, и Либерти последовала за ним.
— Можешь подождать в машине, — сказал Адам.
— Нет. Все хорошо. Я схожу с тобой.
На секунду он будто удивился, но затем кивнул.
Неужели генерал насколько привык к одиночеству, что удивился чему-то столь простому как компания? Засунув руки в карманы, Либерти предалась размышлениям.
На траве под деревом сидела старуха. Морщинистая кожа натянулась на ее волевых чертах. Пожилая женщина напоминала неувядающий цветок. Она собрала седые волосы в шишку и носила простое черное платье, висевшее на ней.
— Здравствуйте, — Адам присел перед ней. — Я…
— Я знаю, кто ты, — сказала женщина со сталью в тихом голосе.
— Как вас зовут, мисс…?
— Миссис, — женщина подняла на него выцветшие зеленые глаза, блестевшие от слез. — Миссис Маринос, — у нее надломился голос. — В Йеррандери я потеряла мужа, с которым прожила сорок лет.
У Либерти сжалось сердце, и она заметила, как Адам вздрогнул. В последнем сражении в горах они потеряли многих людей.
— Соболезную вашей утрате.
Слова вышли холодными, но Либерти видела, что он боролся с множеством эмоций, среди которых сильнее всех была вина.
— Представить себе не могу, что вы чувствуете, — Либерти опустилась перед старушкой на колени. — Нам очень жаль.
— Виноваты инопланетяне, а не вы, — сказала миссис Маринос как ни в чем не бывало. — Я лишилась дома, детей и внуков. Теперь еще и Джорджа. Я стара. И не могу сражаться с пришельцами. Я бесполезна.
Адам шагнул вперед и нежно сжал плечо женщины, но голос его был тверд.
— Это не так…
— Не так? — лицо старухи залило румянцем. — Молодой человек, я не слепая. Этот новый мир для молодых, сильных и гибких. Я устала бегать.
— Нет, — покачал головой Адам. Он говорил так горячо, что Либерти посмотрела на него. — Я почти все свое внимание уделял отрядам и солдатам, каждый день помогающим нам бороться и защищаться, — в его голубых глазах блеснула свирепость. — Но сейчас начинаю понимать, что нам не справиться без мягких людей. Солдаты сражаются, генералы… — печально улыбнулся Адам, — …отдают приказы, но детям нужны объятия. Мы не можем без теплоты и нежности. Поэтому люди, которые угостят ребенка конфетой, важны не меньше тех, кто держит винтовки.
Либерти почувствовала тепло. Адам похвалил ее. Пускай она давным-давно поклялась не ждать от мужчин одобрения, сейчас ей было приятно. Очень приятно. Либерти захотела Адама Холмса даже сильнее, чем минуту назад.
— Нам нужны воспоминания и сказки. Нужно то, что объединит всех нас, — продолжил он, взмахом руки указав на конвой.
Миссис Маринос разглядывала его еще минуту.
— Нам повело, что нас ведет такой человек.
— Хотите правду? — невесело хохотнул Адам. — Иногда я тоже сомневаюсь, что смогу идти дальше, — он потер ладонью шею и когда снова заговорил, казалось, сам удивился своему следующему признанию. — Я до смерти боюсь, что приму неверное решение, и снова погибнут невинные люди, — вздохнул Адам. — Порой приходится выбирать между двумя провальными вариантами.
У Либерти в горле встал ком. Адам впервые показал часть своей боли.
— Нелегко быть главным, да? — миссис Маринос погладила его по руке. — И я только все усложняю.
— Усложните, если скажете, что хотите остаться здесь и сдаться.
— Не сегодня, — шумно вздохнула она, схватив Адама за руку и помахав Либерти. — Помогите мне встать. Я должна вернуться к своей машине.
Поднявшись, миссис Маринос поправила на себе платье и пристально посмотрела на Адама.
— Порой достаточно лишь протянуть руку, молодой человек. Не обязательно всегда быть одиноким.
После ее ухода его маска пала, обнажая давящие мерзкие и темные чувства.
— Адам…
Тряхнув головой, он пошел прочь и, обогнув свою машину, скрылся от конвоя.
Либерти последовала за ним. Она разбиралась в людях, и сейчас Адам стоял на краю той же пропасти, откуда только что увел миссис Маринос.
Пройдя за ним, Либерти увидела его, расправившего плечи и напряженно смотревшего на горизонт.
— Это убивает меня, — его слова вылетали, как пули. — Убивает, что она хотела умереть.
— Ты вернул ее, Адам.
— Скоро их будет больше, — он повернулся к Либерти. Спокойного терпеливого генерала не было и в помине.
— Им мы тоже поможем.
Шумно хмыкнув, Адам так сильно сжал кулаки, что побелели суставы.
— Адам…я рядом, — Либерти потянулась к нему. — Обопрись на меня, хотя бы ненадолго. Разреши помочь тебе.
— Ты не знаешь, о чем просишь.
— Нет, знаю.
Он бросился к ней так быстро, что она ахнула. Сильными руками Адам схватил Либерти и приподнял. Он прислонил ее спиной к боковине автобуса, зажав между нагревшимся на солнце металлом и горячим жестким мужским телом.
Адам впился ей в губы, и она застонала ему в рот. Поцелуй был грубым и жестким. Схватив запястья Либерти, Адам зафиксировал ей руки над головой. Подняв ногу, она обвила ей его узкую талию.
Соприкосновение напоминало взрыв. Адам целовал Либерти так нетерпеливо и безрассудно, что у нее по коже пробежали мурашки. Он поглаживал ее языком, поглощал и возбуждал.
Когда Адам прервался, оба тяжело дышали. Коснувшись его плеч, Либерти поняла, что он избавился от части острой напряженности, которую вытеснила энергия желания.
— Полегчало? — спросила Либерти.
— Не очень, — Адам вжался в нее твердым членом. — Но если спрашиваешь, по-прежнему ли я на грани срыва, то…нет.
Он провел рукой по ее ноге, но затем отодвинул от себя. На глазах у Либерти Адам попятился, возвращая свое самообладание и образ ответственного начальника, используемый им в качестве брони.
— Прости, — сказал он. — Это не повторится.
— Тебе понравилось? — она коснулась его щеки, и он замер.
— Проблема не в этом, — зарычал Адам.
— Да. Не в этом, — Либерти провела ногтем по его щеке к губам, доставившим ей столько наслаждения.
— Ты немного сводишь меня с ума, — вздохнул он.
— Хорошо, — она усмехнулась. — Как раз то, что тебе нужно.
— Ты была права.
— Насчет чего?
— Нам пора вспомнить, зачем мы живем, — Адам заглянул ей в лицо. — Не знаю, какой магией ты владеешь, но я хочу тебя так сильно, что не могу дышать. И ты, конечно, отвлекаешь меня от всего остального.
— Я тоже тебя хочу, — разомлела Либерти и потеребила пуговицы на его рубашке. Но тогда замерла от страха. Она давно никого не хотела так отчаянно. Одно дело безудержно веселиться без обязательств. Но то, что происходило между ней и Адамом…
Совсем другое.
— Я не должен тебя хотеть, — продолжил он. — Не должен видеть во сне, как прикасаюсь к тебе, пробую тебя…
— Адам, — Либерти подалась к нему. У нее отяжелела грудь, кожу залило румянцем.
— Сейчас я должен думать о конвое, — расстроился Адам. — Нам нужно убраться отсюда и придумать, как напомнить людям, ради чего мы боремся.
— И что ты предлагаешь? — спросила Либерти. — Не думаю, что мы сейчас сможем закатить вечеринку.
— Есть у меня одна идея, но сначала я должен поговорить с Маркусом.
— Хорошо, — она не представляла, как им поможет суровый, закаленный сражениями солдат, но доверяла Адаму.
— Когда доберемся до шахты, мне потребуется твоя помощь, — и снова между его бровями пролегла морщинка, которую Либерти хотела разгладить поцелуем.
— Договорились, — но она слышала и то, что осталось между строк. Если они доберутся до шахты.
***
Было тихо.
Адам посмотрел вперед через лобовое стекло. Слишком тихо.
Конвой приближался к шахте — месту для ночлега — и на пути не встретилось ни одного пришельца. Да, Рот, Тэйн и их отряды провели превосходные диверсии, но полное отсутствие проблем нервировало Адама.
И не только его. Напряженность терзала всех, что было заметно по отрывочным репликам на линии связи, по водителям, пытавшимся ехать быстрее, и даже по тому, как Либерти вцепилась в руль.
Адам попытался расслабиться. Откинув голову на подголовник, он постарался найти успокоение в размеренном покачивании машины.
Но даже когда ему удавалось не думать об инопланетянах, его изводили мысли о женщине рядом с ним. Облик Либерти, аромат, воспоминания о проклятом поцелуе. Адам поерзал, упрашивая твердый член смягчиться. Неподходящее время для эрекции.
— Мы почти на месте, — сказала Либерти.
Услышав ее хрипловатый голос, Адам закрыл глаза и проглотил стон. Черт, как он мог держать себя в руках, если лишь заслышав ее, хотел притянуть к себе на колени?
— Ты так и не расскажешь мне, как планируешь поднять боевой дух? — спросила Либерти.
Нет, Адам держал свои планы в секрете. Он хотел удивить членов конвоя, порадовать и отвлечь от их зыбкого положения.
— Нет. Главное, когда приедем, сделай все, о чем я просил, и скоро сама все узнаешь.
— Возможно, генерал, я и вам устрою парочку сюрпризов, — выгнула бровь Либерти со слабой улыбкой.
Не успел Адам осознать ее слова, как из динамика раздался голос Элл.
— Генерал, сбоку к конвою приближается слабая тепловая подпись естественного происхождения. Прямо рядом с вашей машиной!
Перед капотом что-то промелькнуло.
— Осторожно!
Либерти выругалась и ударила по педали. Машина затормозила, взвизгнув шинами. Адам уперся рукой в приборную панель, и Либерти выкрутила руль.
— Держись, — закричала она.
Глава 8
Автобус затормозил, слегка покачнувшись на колесах.
— Отлично сработано, — Адам выдохнул застывший вдох.
Либерти кивнула, хоть и тяжело дышала.
Адам всмотрелся вперед через ветровое стекло.
Перед капотом стояла женщина. Как тонкий прутик, согнувшийся посреди дороги. Одежда на ней была изорванной, грязной и перепачканной кровью. Волосы напоминали всклокоченное коричневое облако, скрывавшее лицо. Женщина упала на четвереньки.
Распахнув дверь, Адам протянул руку и коснулся панели связи.
— Шестой отряд, вы нужны мне здесь. Похоже, перед нами на дорогу выбежала выжившая женщина.
— Уже в пути, — ответил Маркус.
— Не выходи из машины, — велел Адам Либерти и выпрыгнул наружу.
Он медленно приблизился к женщине. Вблизи стало видно, что кровь на ее одежде давно засохла. Похоже, выжившая не была ранена. Она смотрела в землю.
— Помоги мне, — не громче шепота.
— Адам, постой… — окликнула Либерти.
— Я сказал тебе оставаться в машине, — Адам озирался, высматривая движение вокруг.