— Необычную, смелую, красивую, ранимую, — так ласково смотрит, что внутри все сжимается. — Ну что ты плачешь, детка? Ты же понимаешь, что не должна чувствовать себя униженной.
— А почему чувствую? — всхлипнула, вытирая слезы.
Давай, Зоя, не расклеивайся.
— Потому что для тебя это что-то запретное, что-то извращенное, а для нас это норма, мы так живем.
— Вы живете вместе? — голос дрогнул.
— Сейчас не о нас, а о тебе, — Марк тоже подошел к нам, погладил по спине.
— Вы хотите… — замолчала кусая губы.
Их прикосновения слишком волнуют. Хочется оттолкнуть и уйти, больше не возвращаясь.
— Тебя. Да, мы хотим вдвоем, одновременно, — Ален нежно стер со щек дорожки от слез.
— Это льстит, — сжала руки Алена, убрав их от лица, и посмотрела на Марка. — Но я к такому не готова.
— Готова, — мягко проговорил Марк. — Я бы не начал, если бы ты не хотела.
Глава 9
— И чем все закончилось?
— Ничем. В кабинет ворвался один из стариков. Размахивая папкой, начал орать про идиотку, которую к нему послали, про ошибки и неточности. Хотя «ворвался» — громко сказано. Скорее доковылял, но орал громко.
— Зой, не отвлекайся.
— Да я и не отвлекаюсь. За ним в кабинет зашла бледная Наташка. Пока выясняли причину гнева, дедули на меня наорали раз пять, причём каждый, даже Наташка.
— А ты?
— Знаешь, мне было пофиг, я не в том состоянии была.
— Так и пофиг? — хмыкнула Марина.
— Хорошо, было обидно. Разорались все, да такой дикий переход от «давай трахаться втроём» к «Зоя Аркадьевна, мать вашу, у вас есть мозги?!».
— И что ты сделала? Не поверю, что ничего.
— Вот именно, ничего. Я мало того что озадачена ситуацией про тройничок, так ещё и границы на работе размылись окончательно. Я не заметила, как стала той секретаршей, которая готова по первому требованию босса раздвинуть ноги.
— Хотела сказать, двоих боссов, — уточнила подруга, откусывая банан.
— От количества смысл не поменялся. Я уважать себя перестаю. Думала, доведу до совершенства работу и расслаблюсь хоть на несколько месяцев. Не буду думать о деньгах, о проблемах, о вечной гонке продаж, как в моём отделе. Мне хотелось небольшой стабильности. Мне так хотелось покоя. А в итоге о спокойствии можно только мечтать. Ещё мама с ежедневными сообщениями, читает морали.
— С мамой все ясно, она хочет, чтобы ты приехала на свадьбу. А вот с твоим начальством и работой — полный отстой. Ты хоть успела ещё раз с ними поговорить?
— После скандала в кабинете я их игнорировала, потом поспешно ушла за пять минут до окончания рабочего дня. Телефон тоже отключила.
— Бегством проблему не решишь.
— Я не бегу, а выигрываю время. Думаешь, так просто чётко и достоверно сказать «нет», когда хочется сказать «да».
— Я запуталась. Так ты хочешь тройничок или нет?
— Зайка, ты моих боссов не видела. Там любая захочет.
— Тогда зачем ты мне про уважение втирала? И вообще про все остальное.
— Про уважение — правда.
— Попкович, бесишь!
— Окей, я хочу, но не буду.
— Ты сейчас отражаешь всю суть женской логики.
— Зачем язвишь? Я ведь серьёзно успела обдумать за день. И даже накидала плюсы и минусы, если я соглашусь. И знаешь, минусов больше.
— Да ладно? Даже интересно, какие.
— Например, если взять на заметку, что до недавнего момента мужики не могли удовлетворить мои потребности, когда я ещё не пробовала явно фантастический секс втроём. То что будет после? Меня же тогда совсем невозможно удовлетворить будет. Сомневаюсь, что мальчики хотят чего-то больше, чем пара ночей.
— Я говорила, что ты зануда?
— Да в чем я здесь зануда?! — вспылила.
— Во-первых, ты сделала выводы на основе своего жизненного опыта. Мужики для тебя, как закрытая книга, ты даже не догадывалась до сегодняшнего дня, что они любители делить женщину. Как можно предполагать их намерения? Возможно, они ищут себе жену. Ой, не закатывай глаза. И уж если я выговариваюсь, то знаешь, в чем вся соль. Ты пытаешься контролировать ситуацию, которая уже давно вышла из-под контроля. Это то же самое, что пытаться развернуть корабль перед столкновением с торнадо.
— Я думала, ты меня поддержишь, — обидчиво проговорила.
— Я не хочу, чтобы ты, убежав, потом жалела… как я… — голос подруги задрожал.
— Зай, ты чего?
— Не слушай меня, я сейчас хреновый советчик, — проморгавшись, вытерла слёзы в уголках глаз.
— Малыш, ты самый крутой советчик! А ещё — лучшая подруга в мире. И с тобой что-то не так уже целый месяц. Я терпеливо ждала, когда ты захочешь поделиться, но так и не дождалась. Что происходит? Закрытая одежда, почти никакой косметики, бег по утрам, тренировки в спортзале до изнеможения, желание для меня довольно странное. Ах, да, ещё плётка под ванной. Что? Я мыла полы и случайно увидела. Может, пора выговориться? Я все пойму, и ты знаешь, мне плевать на любые закидоны, я не перестану тебя любить.
— Ты уверена, что хочешь узнать обо мне что-то за гранью твоего восприятия? Может, хватит на сегодня мужиков с тройничком?
— Ты ещё спрашиваешь? Я готова ко всему! Почти. Но на всякий случай пойдём откроем вино.
— Может, не будем? Я боюсь, что ты начинаешь спиваться.
Марина нахмурилась.
— Вот и кто из нас сейчас зануда? — приподняла бровь.
— Хорошо, но если я что-нибудь выкину по твоей инициативе, ты — труп, Попокович.
— Испугала, — хмыкнула и, пританцовывая, пошла на кухню. — Как будто у тебя своей воли нет. Почему вечно я виновата?
— Даже не знаю. Может, потому что именно в твою пьяную головушку приходят безумные идеи. Например…
— Давай опустим примеры, а лучше забудем, — остановила коварную- коварную Марину.
Вот зачем помнить о таких вещах, про которые лучше забывать на следующий день?
— Вот видишь, мне есть чего опасаться.
— Трусишка, — улыбнулась, открывая холодильник.
И с чем же мы будем пить вино? Капец, почему так пусто, надо обязательно сходить в магазин.
— Ты слышишь? — Марина вскочила со стула, на который залезла с ногами. Терпеть не могу эту её привычку.
— Что там? — крикнула, но в ответ услышала только тихий голос подруги.
Да что там такое?
Зайдя в комнату, увидела, как Марина носится из стороны в сторону.
Вот черт!
— Только не говори, что вызвали на работу?
— Хорошо, не скажу, — фыркнула, выкидывая из шкафа платье за платьем.
— Разговор откладывается?
— Да, котик, но мы обязательно все обсудим, — проговорила, натягивая платье.
Собрав пучок, взяла сумку и поспешила на выход.
— Не пей без меня, а то станешь алкоголичкой, — прищурилась, взяв ключи с тумбочки.
— Вали уже, надзирательница, а то я тебя твоей плеткой сейчас отхожу, — скрестила руки на груди.
— Ммм, а это заманчиво, — подмигнула офигевшей мне и вышла.
А вот это уже интересно.
Не успела зайти на кухню, как прозвенел дверной звонок.
— Неужели что-то забыла?
Без задней мысли открыла дверь, даже не посмотрев в глазок. И кого же я там увидела…
— Ален Александрович, какая неожиданная встреча.
Вот черт. Второй раз!
— Может, пропустишь? — приподнял бровь, держа руки в карманах джинс.
Он выглядел горячо. Черная футболка, джинсы, творческая небрежность на голове и щетина, при взгляде на которую по коже мурашки бегут.
— Может, сначала скажешь, зачем пришел к безмозглой секретарше? — усмехнулась.
— Пришел извиниться за нас. Дед Марка кого хочешь с ума сведет и…
— Почему бы тебе не извиниться здесь, на лестничной площадке? — перебила красноречивого.
— Боишься впускать?
— Скорее, не хочу впускать. Заметь, это разные вещи.
— Не хочешь? — насмешливо уточнил.
Сделал шаг вперед, нарушив тем самым мои личные границы.
— Не хочу, — повторила упрямо, но уже не так уверенно.
Закусив губу, наблюдала за тем, как расстояние между нами сокращается.
Его запах заполнил все пространство вокруг. Сладкие нотки парфюма словно притягивали к Алену. Хотелось прижаться к нему, глубоко вдохнуть и замурчать от наслаждения.
Зоя, очнись, захлопни эту чертову дверь.
— Вруша, — хищно улыбнулся.
Резкий рывок, и кареглазый, подхватив меня за задницу, зашел в квартиру и захлопнул дверь ногой.
— Наглец! — выдохнула, когда он прижал меня к стене.
— Разве? Я не такой, — провел губами по правой щеке.
— И какой же ты? — вздрогнула, когда горячее дыхание коснулось шеи.
Этот мужчина не целовал, нет, он только водил по моей коже губами. И этого было достаточно, чтобы я захотела большего.
— Лучше ты мне расскажи, какой я. Что ты сейчас чувствуешь, Зоя? Тебе нравится? Или хочешь, чтобы я отпустил.
— Обязательно столько болтать? — застонала, откинув голову назад.
Сжав бедра, прижал сильнее к стене и прикусил подбородок.
С губ сорвался протяжный стон.
— Не хочешь болтать, а что же ты хочешь? — растягивал слова, приподнимая футболку все выше.
— Поцелуй меня, — посмотрела в его потемневшие глаза.
— Как же долго я ждал этих слов, — сказал, прежде чем поцеловать.
Думала, наш поцелуй будет похож на взрыв. Страстный, жесткий. А на деле медленная смерть. Чувственная, пропитанная похотью и помешательством. Никогда еще мужчина так не наслаждался моими губами, мной. Никогда не ощущала такое преклонение. Он кайфовал, стонал вместе со мной. Пил меня, как самое дорогое вино. Уничтожал своей медлительностью и возрождал нежностью.
— Хочу ещё, — прошептала хрипло, стоило ему отстраниться.
— Не раньше, чем я вылижу тебя, детка, — страстно прошептал в губы, после чего укусил нижнюю губу и отстранился вновь.
— Думаешь, я откажусь? — поедала его глазами.
Ален коснулся моих губ пальцами, обвел их и засунул палец в рот.
— Соси, — приказал властно, трахая взглядом.
Укусив палец, посмотрела из-под ресниц на Алена и пощекотала подушечку пальца языком.
— Вот так, — часто дышал. — Покажи, что ты умеешь. Как ты будешь сосать мой член.
Грязный, какой же грязный язык у Алена. Но как же сносит крышу.
Закрыв глаза, начала медленно облизывать, зажимать губам.
— Испорченная крошка, тебя же это заводит? — медленно вытащил палец из капкана моих губ.
— Да, — выдохнула, наблюдая, как он облизывает свой палец после меня.
— А если я накручу твои волосы на кулак и заставлю встать на колени, ты потечешь? — шепнул на ухо
— Ален… — мой голос дрожал.
— Хочешь ощутить мой член во рту? — продолжал говорить, сжав грудь.
— Да, я хочу, — застонала, выгибаясь.
— И ты его получишь, но позже. Ты же помнишь, зачем я пришел?
Моя футболка полетела на пол, за ней следом отправился и лифчик. Мужские ладони обхватили грудь. Все ощущения обострились. С губ все чаще срывались стоны.
— Зоя, так зачем я пришел?
Да какая, к черту, разница?
Главное не останавливайся. Прекрати целовать шею и удели внимание груди. Я так хочу ощутить дразнящие поглаживания языка, почувствовать губы, обхвтывающие сосок, чтобы по всему телу прошел разряд удовольствия.
— Не помню, — шепнула, пьянея все больше.
От своих мыслей, от его запаха.
С моими боссами никакого вина не нужно, чтобы опьянеть.
Моими? Это я так подумала? Вот же…
— Я хотел попросить прощения, — подсказал на ухо, зажав сосок пальцами.
Захныкав, посмотрела возмущенно на невыносимого мужчину.
— Серьезно, ты хочешь извиняться сейчас? Именно в этот момент?
— Тебе понравятся мои извинения, — проговорил в губы.
И медленно опустился передо мной на колени.
Оу, так вот какие извинения.
Прикрыла глаза, наслаждаясь поцелуями в живот, оставляющими влажный след на коже.
— Ты насквозь промокла, — хрипло сказал, погладив сквозь шорты.
— Боже, да… — подалась вперед.
Не торопясь, Ален стягивал по ногам шорты, трусики, целуя ноги, внутреннюю часть бедра.
Мне казалось, я сейчас потеряю сознание от возбуждения. Хотелось схватить за волосы и притянуть лицо ближе. Хотелось приказать, подчинить.
— Закинь ножку на плечо, — ласково попросил, словно воплощая свои сообщения прошлой ночью в жизнь.
Подчинившись, посмотрела на Алена. Какой вид, как заводит.
— Умница.
— Ален… — простонала от нетерпения, и мужчина рассмеялся.
Мне казалось, что ласки там будут похожи на его поцелуи, такие же мучительно медленные и нежные, но Ален как всегда удивил.
Раскрыв губы пальцами, его язык начал выводить узоры возле клитора с такой скоростью, что в глазах помутнело. Хватая ртом воздух, сжала волосы мужчины.
Ноги подкашивались, хотелось кричать в голос. Теплота внизу скапливалась, узел желания стягивался.
Становилось жарко, слишком жарко.
— Да-а! — крикнула, подаваясь вперед и насаживаясь на острый язык.
Одно касание, стон и взрыв, полнейшая потеря ориентира.
Оргазм был молниеносным, таким ярким, что глаза ослепило на мгновение, как от фотовспышки. Ноги ослабли, и, кажется, я начала оседать, но была подхвачена крепкими руками Алена.
Прижав мое ослабленное тельце к стене, он стал осыпать лицо поцелуями. Нос, щеки, лоб, веки, и наконец-то губы. Нежный поцелуй, и на языке остается послевкусие моих соков.
— Я тебя прощаю, — шепчу, не открывая глаза.
— Как быстро, а ведь я еще не закончил извиняться.
— Не закончил? — распахнула глаза и затрепетала от обещания в карих глазах.
Подхватив за задницу, понес, нет не в спальню, а на кухню.
— Тебе не кажется, что продолжить извиняться лучше в кровати.
— Зачем нам кровать, когда есть стол, — мурлыкнул, посадив на него.
— Это у вас общее желание — трахнуть меня на столе?
Сразу вспомнилась сцена в кабинете.
— Нет, мои мотивы исключительно эгоистичны. Хочу чтобы каждое утро, заходя сюда, ты вспоминала меня.
— Думаешь, ты настолько хорош?
— Я не думаю, я знаю, — усмехнулся и наклонился ко мне.
Сердце неистово застучало, дыхание сплелось в одно, глаза закрылись и губы сомкнулись в одурманивающем поцелуе.
Ох уж эти ленивые поцелуи, искусно сводящие с ума. Руки не знающие покоя, бродящие по телу, выискивающие особо чувственные места.
Я не успеваю поймать момент, когда черта осознанности преодолена. Когда возбуждение вновь вспыхивает с такой силой, словно не было оргазма ранее.
Я вновь жажду освобождения. Я хочу его. Хочу избавиться от ноющего чувства пустоты.
Тянусь к нему, забираюсь под футболку, царапаю кожу, глажу. Целую так, что вся нежность мужчины уходит на второй план. Только безумная страсть.
Раздражает только одно. На нем слишком много одежды.
— Разденься, — прошу, нет, умоляю.
Теперь пришла очередь Алена послушно исполнять мои просьбы.
Черная футболка летит на пол, мои глаза жадно иследуют спортивное телосложение брюнета.
— А я не плох, не правда ли? — играет мыщцами груди, поворачивается спиной и обратно.
— Может, уже перестанешь выпендриваться и снимешь штаны?
— Не терпится? — играет бровями, расстегивая молнию на джинсах.
Конечно, не терпится!
Сжимаю край стола и надеюсь, как маленькая, когда распаковываешь подарок на Новый год, что там что-то желанное, что так давно хочешь, о чем мечтаешь.
И Ален Александрович радует, стягивая джинсы с упругой задницы вместе с боксерами.
— Вау, — произношу вслух и, закусывая губу, смотрю в глаза, которые сияют удовольствием.
Пока Ален избавляется от носков, я отчетливо понимаю, что на этой кухне никогда не было настолько великолепно сложенного мужчины. Сексуального, одаренного природой.
Да что говорить, он даже носки снимает сексуально.
— Налюбовалась? — прижимается ко мне.
Кожа к коже — это что-то. Так приятно что с губ срывается судорожный вздох, руки исследуют спину, плечи, а губы в миллиметре от нового поцелуя.
— Ты шикарен, — не скуплюсь на комплименты.