Он опустил глаза, а затем снова посмотрел на нее из-под густых белокурых ресниц.
- Зови меня Эрик.
- Конечно, - согласилась Бретт, улыбаясь. Она могла думать о том, как хотела бы называть его.
Именно тогда бумаги, которые он убрал со стула, начали соскальзывать с его стола к коленям Бретт. Он бросился вперед, хватая их. В то же время, Бретт наклонилась, чтобы поднять несколько бумаг, которые оказались на полу. Их головы столкнулись. Ой.
- Черт! - воскликнула Бретт, видя вспышку белого перед глазами. Потом она закрыла рот на замок. Хотя у большинства учеников Уэверли были "грязные" рты, вы не должны сквернословить перед учителями. Уэверли Совы всегда должны иметь хорошие манеры, и сквернословие было признаком неприличия и плохого воспитания.
Он потер лоб, морщась.
- Ты в порядке?
Бретт с трудом сглотнула. Что делать, если мистер Далтон подумал, что она неотесанная и дрянная девчонка? Но потом она заметила его беспокойное выражение и решила, что ему все равно.
- Думаю, жить буду, - ответила она, наконец.
- Ну, вот и хорошо, - он рассмеялся. - Потому что я определенно хотел бы оставить тебя в живых.
Кому: БрианнаМессершмидт@elle.com
От кого: БреттМессершмидт@waverly.edu
Дата: Среда, 4 сентября, 10:53 утра.
Тема: Горячо, горячо, горячо
Привет, сестренка,
Я только что встречала идеального парня. Он умный, великолепный, застенчивый, сладкий и горячее, чем модели в Ralph Lauren Romance. Проблема в том: он учитель. Он дает тебе домашние задания. И сидит выше в Уэверли во время собрания. Сортирует бумаги и не должен касаться студентов. . . Я уверена, что ты поняла суть проблемы. Что делать?
Целую, целую, целую, младшая сестра.
Кому: ДжеремиМортимер@stlucius.edu
От кого: БреттМессершмидт@waverly.edu
Дата: Среда. 4 сентября, 10:57 утра.
Тема: Лучше лично...
Джер,
Конечно, ты можешь приехать завтра, моих соседок не будет. Келли настоящая примадонна. Сюрприз, сюрприз. Скоро увидимся, Б.
9
СОВА УЭВЕРЛИ НЕ ДОЛЖНА ПЫТАТЬСЯ СОХРАНИТЬ СВИДАНИЯ В СЕКРЕТЕ. КТО-ТО ВСЕГДА НАБЛЮДАЕТ.
Келли прислонилась к пыльным деревянным дверям старой конюшни, стараясь не вступить каблуками в сухой конский навоз от ее новеньких Stella McCartney черных лакированных туфлей с круглым носком. Красный амбар был рядом с лошадиным загоном в три акра, отделенный от остальной части кампуса Уэйверли на пятачке густо насаженными соснами. На расстоянии послышался свисток, и Келли узнала грубоватый голос тренера хоккейной команды девочек миссис Смайл, кричащей:
- Это университет, дамы!
Первый полный день в школе состоял из изнурительных восьмичасовых тренировок осенних команд, но Келли была освобождена, так как она уже была капитаном университетской хоккейной команды. Солнце было низко в лучах послеобеденного неба, и Изи шел к ней. Он был одет в одну из футболок, которую он взял домой из ее дома - зеленая обтягивающая с подковой, конечно - под его потрепанной бордовой Уэйверли курткой. Без галстука. Его темно-каштановые волосы были растрепанны, и пятно от синих чернил было рядом с его левым ухом. Огромная, сексуальная улыбка появилась на его лице, когда он увидел ее. Она хотела его очень сильно. Может быть, все между ними было хорошо, после всего произошедшего.
- Ты мог бы, по крайней мере, надеть рубашку, - дразнила она, взяв конец его футболки между пальцами.
- Это потому что я знаю способ, как раздеться перед тобой, - он дразнил в ответ.
- Я не все одеваю.
- Посмотри на эти туфли. - Он указал. - Я могу предположить, что ты стояла перед шкафом в агонии над твоими самыми новыми и сексуальными туфлями. Не так ли? - Он улыбнулся ей. - Я в порядке, правда же?
- Неправда, - ответила Келли, хотя он был, конечно, прав. Это раздражало ее, что Изи знал ее так хорошо. И что он был умнее, чем она. На самом деле, когда дело дошло до дела, все в нем заставило ее одновременно бурлить и содрогаться от удовольствия.
Изи закурил сигарету и наклонился, чтобы его не было видно из дома Мэримаунта, большого Тюдоровского особняка на окраине кампуса. Келли убрала свои длинные блондинистые волосы за плечи. Почему он просто стоял там? Они были здесь они, одни, на заброшенной конюшне, в то время как все остальные заканчивали спортивные тренировки. Она едва могла дождаться, когда ляжет на стог сена. кишащего клещами, и сорвет с него одежду.
- Скучала по тебе на вечеринке вчера вечером, - прошептала она нежно.
- Ммм. Да. Я действительно был уставшим.
Ладно, это уже приводило ее в бешенство. Он все еще просто стоял там.
- Так ты хочешь войти сюда? - Келли, наконец, спросила, дергая его пиджак.
- Секундочку. - Он дернулся немного и еще раз затянулся.
- Не бери в голову. Забудь об этом. - Келли попятилась, вытаскивая свою собственную пачку Marlboro Lights. Она вставила одну сигарету в рот и попытался поджечь ее флуоресцентной зеленой зажигалкой, но продолжала возиться с блокировкой для безопасности детей.
- Нет, нет, да ладно, - Изи произнес вполголоса, обращаясь к ней и, бросив окурок на землю. - Не будь такой. . .
- Ну, я не знаю, - начала Келли - Я имею в виду, ты...
Изи положил свою руку на ее шею.
- Я просто немного не в себе.
Он поцеловал Келли слегка, затем прижал ее к двери конюшни и поцеловал настойчивее. Его умелые руки плавали по всему ее телу. Келли убрала беспорядочно спутанные волосы со своего лица.
- Я тебе говорил, насколько это хорошо, увидеть тебя?- Пробормотал Изи между поцелуями.
Келли вздохнула. Все стало внезапно снова правильно. И почему она переживала? Она и Изи были вместе. Может быть, она не должна была чувствовать себя такой одержимой из-за случившегося в Испании. Может быть, она не должна была обращать внимания на этот глупый е-майл, который она получила от Хита, в котором он говорил, что они расстались.
- Может быть, мы могли бы лечь? - Прошептала она.
Изи потянул ее к загону, где трава была зеленой и мягкой, целуя ее ключицу слегка. Он прижал ее к земле и поцеловал в шею. "Так и должно быть", подумала она, глядя в сторону заходящего солнца. Заброшенные конюшни были красивы, и солнце было низко и его лучи были розовыми в небе. Нет, не было никакого Джона Майера, играющего мягко на заднем плане, как было в ту ночь в Испании.
- Помнишь, о чем мы говорили в Испании? - Пробормотала Келли, ее сердце трепетало в груди. Воспоминания о той ночи вернулись: они были в постели, под простынями, почти голые. Келли уже собрала всю свою храбрость и сказала ее красивому, пошлому, сексуальномуй, восхитительному, мужественному парню - "Я люблю тебя". Она планировала заняться с ним сексом тогда: они сказали бы друг другу, что они любят друг друга, а затем занялись бы любовью в первый раз. Все слухи о Тинсли с прошлого года прояснились бы, и Изи был бы ее навсегда. Вместо этого, он поцеловал ее молча в ответ, а затем в конечном итоге, поцелуи прекратились, и он лег на подушку рядом с ней и уснул. Она слушала его дыхание и мягкий храп и спрашивала себя, слышал ли он ее вообще. Может быть, она сказала это слишком тихо? Келли провела все лето в надежде, что бы было, и почему он не сказал ей, что любит ее.
Келли любила его, по-настоящему. Любит ли он ее тоже? Она заметила одну из тех огромных рогатых сов, наблюдающую за ними с ветви дерева. Она была похож на ту, что была в том тупом мультфильме о старых рекламных роликах Тутси Ролл. Она чувствовала себя застенчиво, как будто сова осуждала ее.
- Помнишь, что я сказала в постели? - Предварительно спросила она.
Изи вдруг перестал целовать ее ключицу и лег рядом. Она коснулась его руки.
- Что случилось?
- Ничего.
Он сделал глубокий вдох и посмотрел на лошадиный загон. Крики девушек из команды по хоккею на траве снова послышались с поля.
- Это только кажется. . . Я не знаю.
- Что ты имеешь в виду? - Раздался голос Келли громким, неловким писком. Она обула свою туфлю Стелла Маккартни на правую ногу и села. Огромное пятно серой грязи потекло по ее ноге, и она молилась, чтобы это был не конский навоз. Мужская фигура появилась на пути, ведущим вниз к конюшне, толкающего тачку.
- Дерьмо. - Келли схватила Изи за руки, притягивая его. - Это Бен.
Бен был противным старым садовником, из-за которого у учеников всегда были проблемы. Он даже носил цифровую камеру, чтобы у него были доказательства. В прошлом году, он поймал Хита Ферро, курящим около бассейна, но Хит подкупил его, чтобы он удалил фотографии, отдав ему платиновые Harry Winston запонки своего отца. Они отползли в другую сторону стойла и прижались к стене напротив деревянной двери.
- Мне, вероятно, следует вернуться к себе в комнату, - прошептал Изи.
- Какая разница. - Келли зацепила своей пяткой грязь, хотя и знала, что это полностью испортит ее обувь. Дерьмо. Зачем она вспомнила Испанию?
- Послушай. - Он взял ее за руки. - Мне очень жаль. Давай попробуем снова. В твоей комнате в общежитии. Сегодня вечером. После приветственного ужина.
- Да, верно, - издевалась Келли. - Ты уже итак в списке наблюдения Анжелики.
- Я найду способ. - Изи притянул ее к себе и обнимал в течение секунды. - Обещаю, - прошептал он, и потом ушел.
АланСанктЖирар: Где Хит?
БрэндонБьюкенен: Еще в постели. Не принимает душ. Пахнет ужасно.
АланСанктЖирар: Чувак, уже почти ужин!
БрэндонБьюкенен: Я знаю. Думаю, он все еще пьян.
АланСанктЖирар: Он ушел с новой чикой вчера ночью.
БрэндонБьюкенен: С какой?
АланСанктЖирар: Темные вьющиеся волосы? Большие сиськи? Говорят, что она была стриптизершей в Нью-Йорке.
БрэндонБьюкенен: Не-а. Она так и не появилась вчера вечером.
АланСанктЖирар: Конечно она была. Ты был слишком занят, пялясь на Калли. Хит повел ее в часовню. Думаешь, она дала ему приватный танец?
ЭлисонКвентин: Эта часовня воняет. Почему речь Мэримаунта "Добро пожаловать в Уэйверли" всегда занимает слишком много времени?
БенниКаннингем: Не издевайся. Где ты-знаешь-кто?
ЭлисонКвентин: Не знаю. Но ты знаешь, что у Сейдж появилось пони, как у всех девочек, на маркерной доске в общежитии.
Пока есть только шесть, в том числе и у новенькой. И это только один этаж из всего Думбартона.
БенниКаннингем: Почему у меня нет пони на доске?
ЭлисонКвентин: Ты была с ним?
БенниКаннингем: Мы поцеловались на первом году! Немного небрежно, но техника хороша.
ЭлисонКвентин: Б! Я думала, ты моя невинная подруга!
10
ЕСТЬ НЕКОТОРЫЕ ВЕЩИ: УЧАЩИЕСЯ УЭЙВЕРЛИ НЕ ЕДЯТ, ПРОСТО ПОТОМУ ЧТО,
- Вы являетесь частью великой традиции.
Глубокий, проникновенный голос декана Мэримаунта гудел и ударялся вокруг часовни. Все говорили, что Мэримаунт был большим революционным протестантом еще в семидесятые годы, и что он был ярым членом Менса, но Дженни думала, что он больше похож на тренера младшей лиги, который водил микроавтобус Dodge, чем на декана престижной школы-интерната. Его седеющие зачесанные волосы прилипли к потной голове. За ним сидели преподаватели Уэйверли, все одетые в единую школьную форму - темно-бордовый галстук, темно-бордовый пиджак, белую рубашку, брюки. Обычно студенты просто должны были носить темно-бордовый пиджак Уэйверли с чем они хотели внизу, но для первого собрания у часовни в этом году каждый должен был надеть галстук, включая девушек. Наполовину винздорский узел Дженни был комом. Она вздохнула. У ее отца был только один галстук, который покрылся паутиной. Она никогда не спрашивала, но он, вероятно, был его, так как он был студентом-второкурсником в средней школе. Они собрались для официальной речи начала учебного года Декана Мэримаунта перед первым официальным ужином всего кампуса. Часовня была заполнена и пахло мальчишеским потом и ногами. Прошлой ночью ее разбудил Хит, чтобы завести его на крыльцо перед Ричардс, а потом она поползла обратно в Думбартон, изнуренная. В середине ночи, либо Бретт либо Келли отключили часы-радио Дженни, чтобы зарядить мобильный телефон. К счастью, колокола часовни разбудили ее, чтобы она могла попасть на хоккейное поле во время. Каждый студент Уэйверли должен был играть в какой-либо вид спорта, и Дженни выбрала хоккей на траве, так как он казался самой традиционной спортивной игрой школы-интерната. Она планировала играть в лакросс весной по той же причине. У Дженни даже не было хоккейной клюшка, но тренер, Элис Смэил, нашла ей дополнительную Клюкву в поле дома, и Дженни вскоре обнаружила, что она была естественной на поле.
- Ты уверена, что ты не играла в твоей школе?
Тренер Смаил спросила ее. Как будто Дженни могла бы забыть. Ее схватка с центральным игроком команды, Кенлей, которую Дженни видела на вечеринке прошлой ночью, пробормотала: «Хороший ход», когда Дженни побежала обратно на обочину. Может быть, она даже порвет университетскую команду!
- В этом году у нас есть несколько новых преподавателей, которых я хотел бы представить, - объявил Декан Мэримаунт. Дженни взглянула на часы. Они уже были здесь в течение сорока минут, распевая школьный гимн Уэйверли и спортивный гимн Уэйверли, читая молитву Уэйверли святого Франциска, и хлопая в ладоши, когда Мэримаунт ввел префектов школы, которые были, как президенты каждом классе. Дженни проголодалась.
- Прежде всего, преподаватели Уэйверли и недавний выпускник университета Брауна, у нас есть г-н Эрик Далтон. Г-н Далтон будет новым профессором древней истории младших и старших классов и советником Дисциплинарного комитета. Он также новый помощник тренера для мальчиковой команды. Добро пожаловать.
Все захлопали послушно. Дженни заметила Бретт, которая была вынуждена только стоять и махать классу, потому что она была младшим префектом, два ряда впереди. Дженни смотрела, как Бретт толкнула локтем брюнетку рядом с ней и одними губами произнесла слова: О, мой Бог.
- Я хотел бы сердечно поприветствовать всех новых первокурсников и новых студентов - Уэйверли ваш новый дом, и мы ваша новая семья, - продолжал Мэримаунт. - И, наконец. . . наслаждайтесь ужином!
Толпа разразилась аплодисментами и гулом, когда покидала часовню и через большие лужайки направлялась к столовой. Дженни ахнула, когда она вошла. Столовая изнутри выглядела как старинный английский собор. Стены были оштукатурены с фотографиями классов, начиная с 1903 года и с большим количеством фотографий Максимилиана Уэйверли, основателя школы. Студенты носились вокруг, целуя друг друга и пожимая друг другу руки. Дженни не знала, что делать. Где она должна сидеть?
- Здесь немного сумасшедше, да?
Дженни повернулась, надеясь, что это может быть Хит, наконец, представляющийся. Вместо этого, стоя рядом с ней был парень с мольбертом, которого она видела за лужайкой вчера с Ивонн. Изи. По крайней мере, так она думала, что Ивонн так сказала его имя. Его волосы были коричневыми, почти черными, и глаза у него были синие. Он был одет в потрепанную зеленую футболку с желтым силуэтом подковы под его пиджак Уэйверли. Это была своего рода шик футболка, что они продают на Barneys за $ 65, но его футболка выглядела решительно реально винтажной. Его голос был хрящеватым, с акцентом, она не могла определиться с местом.