Утро выдаётся совсем не добрым. Голова раскалывается от недосыпа. Я проспал, наверное, часа три, не больше. Душ вообще не помогает взбодриться. Послезавтра Новый год, настроения нет. В голове куча вопросов без ответов. Куда же ты сбежала, моя Снегурочка?!
Бужу Полинку, а она никак не хочет просыпаться. Хнычет.
— Поля, я опаздываю на работу по твоей вине! — повышаю голос. Не действует, не встаёт, только натягивает одеяло на голову. Жалко ее маленькую, хочется оставить дома нежиться в кроватке, но с Юлией оставлять — тоже не вариант. Сажусь с ней рядом, медленно отодвигаю одеяло, глядя, как дочь хмурится. — Полька, вставай, — наклоняюсь к ней и вожу носом по щеке. Я бы с удовольствием лег рядом с ней и заснул. Но… покой нам только снится. Да и нам срочно нужно в сад, посмотреть в глаза Агнии. Начинаю щекотать дочь.
— Ааа, папа! — визжит она, извиваясь, зато просыпается. — Агния проснулась?
— Агния уже в саду, — ну а что я должен ещё сказать, когда сам не понимаю, в чём дело? Покоя мне не дает эта девочка, я ее уже присвоил.
— Она уехала без нас? — хмурится дочь.
— Ей так надо. Как нога? Болит? — перевожу тему.
— Нет уже, только когда бегаю или долго хожу.
— Не бегай пока. Все, вставай, умывайся, одевайся, жду тебя на кухне.
Спускаюсь вниз, включаю кофе-машину, делаю себе кофе покрепче. Беру чашку и поднимаюсь наверх. Бесцеремонно громко распахиваю дверь в комнату к Юлии и с ещё большим грохотом закрываю. У меня нехорошее предчувствие, что именно моя бывшая жена приложила руку к уходу Агнии.
— И тебе доброе утро, — сонно бормочет Юлия. — Зайди позже, я не настроена на разговоры в такую рань.
Ухмыляюсь, облокачиваюсь на подоконник и отставляю кофе.
— Мне плевать, настроена ты или не настроена, будь добра, открой глаза и ответь на мои вопросы!
— Ммм, — сонно усмехается Юлия. — Даже интересно, — откидывает одеяло, прогибается, демонстрирую мне черную шёлковую комбинацию и оголенные бедра. Не заводит. Меня последние годы цепляет нечто другое — то, чего у Юлии нет и не будет. — Меня заводит, когда ты такой агрессивный. Есть в этом что-то звериное, — выдает она, принимая сексуальную позу. Вздыхаю, закатывая глаза. — Кофе мне?
— Ещё я тебе кофе по утрам не таскал. И да, во мне реально проснется зверь, который вряд ли тебе понравится, если ты сейчас же не объяснишь мне, почему Агния покинула мой дом.
— Да мне же откуда знать, — цокает она.
— Юля, у меня нет времени играть в эти твои игры! Я же все равно узнаю! Лучше скажи сама! — повышаю голос, чувствуя, как возобновляется головная боль от недосыпа.
— Да какие игры, — она поднимается с кровати и идёт ко мне. — Она вызвала такси и уехала. Я не спрашивала куда. Молодые девочки, знаешь ли, склонны к таким вот спонтанным загулам, — внаглую забирает у меня кофе и отпивает. — Фууу, крепкий, без сахара. Ужас, как ты его пьешь? — морщится.
— Слушай, Юля, инфантильна и склонна к загулам это ты. А она — нет!
— Да успокойся ты, Смирнов, ни одна девочка не даст тебе столько, сколько опытная женщина, — она отставляет кружку на подоконник, хватает меня за галстук и тянет к себе. Только этого мне не хватало! Резко вырываю у нее галстук, разглаживая его. Хватаю ее за шею и немного сжимаю, чтобы до нее доходили мои слова.
— У тебя ничего не было, нет и не будет из того, что нужно мне. И мне очень жаль, что я поздно это понял. Ты пуста и эгоистична. Собирай вещи. Меня утомило твое присутствие. Ты всегда несёшь в мою жизнь хаос, — отпускаю ее, слегка отталкивая. — Чтобы вечером тебя здесь не было!
Юлия потирает шею, но продолжает смотреть мне в глаза.
— Я хотела отпраздновать этот Новый год с семьёй. Знаешь, я много переосмыслила после очередного скандала с Сержем.
— Так вот и отпразднуй с родителями!
— Я хотела с дочерью и с тобой. Здесь.
— О, Боже! Юля! — меня накрывает истеричным смехом. — Не выйдет. Мы давно не твоя семья. Ты вообще не знаешь, что такое семья, — отталкиваюсь от подоконника и иду на выход, посматривая на часы. Мы уже опаздываем.
— Люди меняются! Иногда им нужно давать шанс! — кричит она мне в спину. Останавливаюсь, разворачиваюсь.
— Какую мазь назначил Поле доктор после того, как она травмировала ногу? — выгибаю бровь и с интересом жду ответа.
— Что? — не понимает она.
— Простой вопрос, Юля. Какую мазь?
— Да почему я должна это помнить?! При чем здесь мазь?!
— Вот. Нормальная мать должна это помнить, хотя бы потому, что присутствовала у доктора и, по идее, должна наносить ее своему ребенку. Для нее это должно иметь значение. А тебе просто плевать. Люди не меняются. К сожалению. А может, и к счастью.
Покидаю комнату, стараясь не шарахнуть дверью со всей силы. Я редко выхожу из себя. Но у Юлии прекрасно получается довести меня. Спускаюсь вниз и нахожу на кухне полностью собранную Полинку, жующую яблоко. Она протягивает мне расчёску и резинки.
— Просто косичку, — комментирует она и улыбается.
Хотя нет, я благодарен бывшей жене за дочь. Она подарила мне смысл жизни. Наверное, и в нашем браке был смысл.
ГЛАВА 20
Олег
В сад мы немного опаздываем, все дети уже в группе жуют завтрак. Поля быстро раздевается и переобувается. Открываю двери, подталкиваю дочь, а сам ищу глазами Агнию. Нахожу и облегчённо выдыхаю. Она без косметики, с собранными наверх волосами, в строгом черном платье. Очень строгая.
— Извините, мы опоздали! — привлекаю к себе внимание. Агния вздрагивает от неожиданности, быстро разворачивается, окидывает меня взглядом, но сразу же переключается на Полину.
— Ничего страшного. Полина, проходи, — улыбается, но натянуто. Дочь довольная садится за стол, болтая с подружками, а Агния отворачивается, делая вид, что меня нет. Ну нет, моя хорошая, так не пойдет. Я не позволю вот так просто взять и разрушить нас на корню.
— Агния Александровна, можно вас на минуту? — Поднимает на меня взгляд, и маска официальности слетает. Растерянная, смотрит умоляюще, но не подойти не может. Переводит взгляд на няню, сжимает губы, но идёт ко мне.
Как только выходит за дверь, хватаю Агнию за талию и вжимаю в себя. Ахает, теряя равновесие, обхватывая мои плечи.
— Так! Быстро, в двух словах объясни мне, что происходит?
— Олег Андреевич, отпусти меня, пожалуйста, там же дети, — скованная, пытается закрыться.
— Ну, что тебе наговорила Юлия?! — злюсь. Молчит, пытаясь меня оттолкнуть, словно я ей неприятен.
— Я не отпущу, пока ты мне не ответишь! — почти рычу. Разве можно быть такой ведомой? И настолько мне не доверять, чтобы слушать чужих.
— Что бы ни сказала Юлия, она права, — выдает девочка, прекращая вырываться, безвольно повисая, словно я держу ее силой.
— В чем, мать ее, права?! — закатываю глаза в раздражении, хватаю ее за подбородок, поднимаю голову, чтобы смотрела на меня. Глаза немного опухшие, красные.
— Почему ты плакала?!
— Олег, пожалуйста, там дети, давайте поговорим после обеда, — просит она, захлопывая веки.
— Моя ошибка в том, что я оставил тебя и эту пиранью наедине, твоя — в том, что ты, слушая ее, сделала неправильные выводы и покинула мой дом, не поговорив со мной. Это даже оскорбляет, что ты делаешь выводы по словам безответственной женщины и не веришь моим словам.
— При чем здесь доверие? — уже сама сжимает мои плечи, всматриваясь в глаза.
— А я не знаю. Ты же ничего не объясняешь. Где ты была этой ночью?
— Здесь. Попросилась у сторожа.
— Дурочка, — сжимаю ее крепче. Молчит, а я прямо слышу ее сомнения и выводы в голове.
— Агния Александровна, — за дверью раздается голос няни и шаги. Отпускаю девочку, а она буквально отлетает от меня, неровно дыша.
— Я сейчас, — отвечает она женщине, которая осматривает нас, прищуривая глаза.
— Ладно, я заеду после обеда.
Она молча разворачивается и заходит в группу, словно я и не с ней разговариваю. И меня накрывает. Я прямо чувствую, как волна злости и разрежения идёт по телу.
Выхожу на улицу, поднимаю ворот пальто, облокачиваюсь на машину и дышу. Ох уж, эти барышни с тонкой душевной организацией. «Мне Юлия что-то наговорила, и я не скажу, что. Но я повелась и буду вас отталкивать. Ничего не скажу, но сделаю выводы в своей голове». Бред!
Курить хочется. Чтобы затянуться глубоко, травя себя горьким дымом. Бросил давно. И давно не хотел. Даже запаха не переносил. Но и давно так не эмоционировал. Дышу глубоко, размеренно, пытаясь прийти в чувства. Задираю голову и вижу, как на меня строят голубые глаза из окна на втором этаже. Отдергивает штору, скрываясь.
Сажусь в машину. Завожу двигатель и одновременно набираю номер Юлии.
— Да, — опять сонно бормочет она. Ну ничего не доходит до этой женщины. Зачем я вообще впустил ее в свой дом?!
— Тебе вызвать такси?
— Что?
— Я спрашиваю, что ты до сих пор делаешь в моем доме?
— Олег, давай успокоимся и вечером поговорим.
— Нам не о чем разговаривать. Все наши разговоры уже состоялись давным-давно. Собирайся, я лично тебя отвезу домой к твоему мужу, к родителям — плевать куда, главное подальше от меня!
Она что-то возмущено визжит, но я сбрасываю звонок. Разворачиваюсь и еду домой. Нужно устранять все то, что мешает спокойно жить. По-хорошему ведь все равно не поймет. Никогда не понимала…
Приезжаю домой, оставляя машину возле ворот, и иду за Юлией. Моя бывшая жена даже не думала собираться, сидит в гостиной в той же комбинации, пьет кофе из моей чашки и болтает с кем-то по телефону о прелестях горнолыжных курортов и о том, как было бы здорово слетать туда на Новый год. Останавливаюсь в дверях, прокашливаясь, привлекая к себе внимание. Она поднимает голову и вскидывает руку, чтобы подождал. Ох, эти ее барские замашки! Чувствую, доведет меня сегодня окончательно.
Смотрю на нее ещё с минуту, а потом отталкиваюсь от косяка, подхожу к Юлии, вырываю у нее из рук телефон, отключаю его и откидываю на диван.
— Что ты делаешь?! — возмущается она.
— Я смотрю, у тебя вообще нет ни гордости, ни чувства самосохранения?! Быстро поднялась, собрала свои вещи и на выход. Даю тебе ровно десять минут, иначе вышвырну из дома прямо так.
— Смирнов, давай спокойно поговорим.
Вдыхаю поглубже и демонстративно смотрю на часы.
— Время пошло.
— Ты вот из-за этой малолетки будешь гнать меня?! Взрослый же мужчина.
— Восемь минут, — констатирую я.
— Олег, ну да, я была никудышной матерью и женой. Но дай нам шанс. Я хочу…
— Семь минут.
— Ничего у тебя с этой девкой не выйдет! Потешишь свое эго и сам ее вышвырнешь, — со злостью кидает она мне. Поднимается с дивана и идёт наверх. Впервые за всю жизнь испытываю огромное желание взять женщину за волосы и вышвырнуть на улицу, а потом хорошенечко отмыть руки.
Вынимаю телефон, вызывая такси. Пусть едет на все четыре стороны.
Естественно, она собирается дольше отведённого времени, но радует уже то, что прекратила нести бред. Юлия спускается вниз и с психом натягивает сапоги и шубу.
— Тебя ждет такси, — оповещаю я ее. — Ключи! — протягиваю руку, чтобы ей неповадно было ещё раз вторгнуться в мой дом и перевернуть нашу жизнь. Моя бывшая роется в сумочке.
— А знаешь, не очень-то и хотелось. Я ради дочери хотела. С тобой же невозможно жить с этими твоими педантичным загонами, — выдает она.
— Прекрасно, что ты это помнишь, — усмехаюсь. — Надеюсь, мы больше никогда не будем это проходить заново.
Открываю ей дверь, подталкивая к выходу.
Выдыхаю, только когда убеждаюсь, что Юлия уехала. У меня сегодня корпоратив, настроения нет от слова «совсем». Но я не могу не присутствовать как глава компании. Хотел привезти туда мою Снегурочку. Может, ещё не всё потеряно. Я же все равно не отпущу. Не важно, что сказала Юлия, главное, что она ей поверила. А все почему? Не хватает серьезности и уверенности. Все так быстро закрутилось, что у меня голова идет кругом. Я сам себе не верю.
Падаю на диван в гостиной, запрокидываю голову и смотрю в потолок. Вынимаю телефон и набираю номер, не поднимая головы.
— Добрый день, мне нужен букет цветов с доставкой.
— Да, конечно, какие цветы?
— Не знаю что-то очень нежное, для девушки.
— Могу предложить ромашки.
— Слишком просто.
— Тогда композицию из лилий и рябины. Строится по-зимнему.
— Подходит.
— Адрес и время доставки? Фото букета мы вам вышлем.
— А ваш курьер может доставить цветы в детский сад и отдать в руки одной из воспитательниц?
— Он постарается.
— Вот и хорошо, как можно раньше пусть постарается.
Называю адрес, имя и сбрасываю звонок. Встаю с места, прохожусь по комнате, не зная, куда себя деть. Время бежит медленно. Иду в кабинет и ещё несколько часов пытаюсь работать.
В обед не выдерживаю, выхожу из дома, сажусь в машину и еду в центр. Мне нужен подарок нашей Снегурочке под ёлку. А что дарят таким молодым и нежным особам? Ума не приложу. Не хочется быть банальным и слишком вычурным тоже. Заезжаю в ювелирный и бесцельно рассматриваю витрины, отмахиваясь от консультантов. И ничего не цепляет взгляд, кроме кольца. Но кольцо — это не просто подарок, это уже предложение. А готов ли я сделать предложение через неделю знакомства?
— Девушка, а покажите мне кольца.
ГЛАВА 21
Олег
Долго сижу в машине возле сада, ожидая, когда родители разберут детей. Смотрю в лобовое и нервно открываю и закрываю маленькую бархатную тёмно-синюю коробочку с кольцом. Тонкая полоска золота обрамляет голубой бриллиант, такой же чистый, как и ее глаза. Красиво, лаконично, не слишком вычурно, но дорого.
Черт!
Усмехаюсь сам себе. Когда разводился с Юлией, клялся, что никогда больше не женюсь…
Ох, Смирнов, а теперь ты готов вот так, в омут с головой. Связать свою жизнь с молодой девочкой?
А без нее теперь никак. Я уже знаю, что она существует, и каковы на вкус ее губы. Как расцветает рядом с ней моя дочь, и как уютно становится в нашем доме, когда в нем присутствует эта маленькая женщина. Я совсем не готов отпустить ее и даже мысли не допускаю, что она будет с кем-то другим. Я до одури жаден и не хочу, чтобы кто-то в этом мире знал, как сладко она пахнет за ушком. Я действительно пропал. А значит, это кольцо — правильное решение. Мне просто необходимо присвоить ее всеми доступными способами.
Прячу кольцо в бардачке, выхожу из машины и иду в сад. Прохожу в группу, заглядываю в игровую и вижу, как Агния что-то усердно пишет за столом, а Полинка обнимает ее сзади за шею и что-то щебечет, отвлекая.
— А мы будем сами готовить на Новый год или как всегда — папа закажет еду?
— Полина, я, наверное, не буду встречать с вами Новый год. Но если хочешь, приготовлю что-нибудь, если твой папа не будет против.
— Почему не будешь? А где ты будешь? — с недоумением спрашивает дочь, и я с ней солидарен.
— Я ещё не решила, — пожимает плечами Агния.
— Она будет с нами! — утвердительно говорю я. Агния поднимает на меня глаза и тут же отводит, утыкаясь в журнал. Перевожу взгляд на подоконник и замечаю там красивый букет из белых лилий и рябины.
— Папа! — замечает меня дочь и несётся ко мне, обнимая за ноги.
— Я говорил тебе не бегать?! — строго спрашиваю ее. — Нога ещё не зажила.
— Я забыла, — дочь строит мне глазки.
— Марш одеваться, нечего со мной тут кокетничать! И потихоньку.
Полька деловито цокает языком, поправляет челку и идёт к шкафчикам.
— Агния Александровна, вы освободились? — официально спрашиваю я, включая начальника, и сжимаю губы, чтобы не улыбаться. Она такая растерянная, пытается делать вид, что занята, а сама краснеет, кусая губы. Ну что ты там надумала себе, моя хорошая?