Хотя теперь уже не важно.
После той сцены от меня отвернулись почти все мои подруги. Даже не знаю с чем это было связано, возможно виной тому были слова Тардашевски обо мне, либо же тот факт, что я стояла там одна, мокрая, холодная, и действительно жалкая, и никто, абсолютно никто за меня не заступился. Все только пялились, смакуя мое унижение и боль.
Но с другой стороны было в этом и что-то хорошее. Всем наконец, стало на меня плевать. Если раньше, девочки в школе шептались за моей спиной, зорко наблюдая за нашим с Николасом общением, стараясь как мне показалось выявить его симпатию в мою сторону, то теперь никто не обращал на меня никакого внимания. Как отрезало.
Я единственная кто переживал из-за этого. Даже пришла домой в слезах тогда. Да еще и замерзла в тот день как цуцик. Даже помню как папочка, увидев мой посиневший нос, сделал мне своего знаменитого какао со сливками, а бабушка вытащила из закромов очередные носки из овчинной шерсти, и я сидела на кухне, попивая свое какао, обнимаясь с мамой и бабушкой, и думала, что мне стоит уйти из этой школы в конце-то концов, в какую-то другую. Понимала, что в принципе, осталось отучиться с моими одноклассниками всего лишь один никчемный год, но из-за гордости и чрезмерного страха, я была не готова и дальше там находиться. Хорошо хоть мама и папа поддержали.
Да, желание перейти в другую школу как раз и появилось после того что произошло в тот день.
В итоге, я поехала к своей тетке в Екатеринбург всего лишь на полгода раньше чем планировалось изначально. Я бы итак итак поехала бы учиться в другую школу, ведь в наших школах, было мало мест где могли обучать десятый и одиннадцатый класс. Кстати, а где интересно учился Тардашевски?
Ну вот, опять о нем думаю. Что ж такое….
В целом, жить с тетей Верой было неплохо. Она была добродушная, и легкая на подъем женщина, которая кстати очень хорошо готовит и умеет поддержать любого человека, которому требуется пару ласковых слов и теплый взгляд. Я бы наверное, и дальше жила с ней в её квартире, на десятом этаже, включая то время пока училась в институте. Но по весне вернулся теть Верин сын, из армии, и жизнь с ними стала напоминать мне ад на земле.
Не знаю что произошло с ним на службе, но пока он был там, что-то в нем поломалось. Это был не тот весельчак и балагур Витя, которым я помнила его, когда только приехала к теть Вере в самом начале своего пути в этом городе. Нет. После того как Витька вернулся из армии, он стал сильно и довольно часто выпивать. Но даже не в этом была причина моего ухода. Если бы Витька был тихим алкоголиком, это одно. Но все дело в том, что он допивался до зеленых человечков, и был довольно буйным и глумливым. Все его побаивались. И даже сама тетя Вера, у которой был хоть и добрый в целом характер, но женщина-то она не слабая. Всегда могла за себя постоять. Сомневаюсь что кто-то другой смог бы что-то сделать моей боевой тете.
А вот Витька смог.
В общем, она и предложила мне пожить пока в общаге. Я естественно, согласилась с ее доводами, и даже переехала туда и по сей день, кстати живу там с Викой, но не проходило и дня, когда бы я не вспоминала дом своей тети, и когда бы не хотела снова вернуться в её квартиру.
Но однако вспоминая те дни, когда Витька будучи сильно пьяным, размахивал тетиной табуреткой на их маленькой кухне будучи совершенно невменяемым, и крича что-то вроде того, что он сейчас всех порешает, понимаю что назад дороги нет. У тети своих проблем выше головы. Вешать на неё еще и свои собственные проблемы это было бы уже откровенно некрасиво и неправильно.
Поэтому я и оказалась в общаге.
В этот момент раздался звонок на мой мобильный телефон. Очень вовремя кстати говоря.
— Привет, ты дома?
Звонила моя сестра.
— Привет, да. Мама рассказала что бабушка в больнице, вот я и приехала домой. А ты у Дашки, да? Что смотрите?
Дашка это подруга моей сестры Алены. Обычно, когда они с Дашей ночевали у неё дома, занимались тем, что чревоугодничали и смотрели разные фильмы, до самого утра. Обычно слезливые мелодрамы или фантастику. Иногда триллеры и еще реже детективы… Дашка кстати, прикольная девочка, всегда мне нравилась. Хорошая. И я кстати, иногда составляла им компанию, за просмотром каких-нибудь фильмов.
Не часто правда, но случалось.
— Ну, Даха хочет Гарри Поттера всего посмотреть, — слышала как на заднем фоне что-то говорила Дашина мама. — А мне он надоел уже, давно. Я бы лучше что-то романтичное посмотрела. С этим как его там, Эштоном Катчером. Ну или хоть Чарли Ханнемом. НУ знаешь, такой, из Тихоокеанского рубежа.
Честно говоря, я не помнила. Так и сообщила Алене.
— Кстати, я чего звоню, Лиз, мне только что звонил Николас, из твоей школы. Ты что, дала ему наконец, мой номер телефона, да?
Трындец. Этого только не хватало.
— Я ничего не давала, Ален. А что он тебе сказал?
Так вот почему, моя сестра звонит мне сама в кой-то веке. Обычно мы с ней редко общаемся по телефону, а тут вот сама звонит. Да еще и такая веселая.
— Про тебя спрашивал. — должно быть в голосе сестры проскользнуло недовольство. Её тембр голоса слегка изменился. — Ну спрашивал, не знаю ли я где ты пропадаешь. Не приезжала ли ты домой. НУ такие вопросы, в таком духе, Лиз….
— Ясно. И что ты ответила?
— А что я могла ответить, Лиз? Мама говорила, конечно, что ты вроде, собираешься приехать, но я же точно не знала этого. Сказала, что возможно и приедешь…
— Блин….
— Что? Ты что прячешься от него? — голос Аленки был таким заинтересованным и удивленным, что я чуть было не рассмеялась. Вот всегда она сует свой носик куда ее не просят.
— Прячусь, Ален. Он меня достает.
На какую-то минуту повисла тишина.
— Николас Тардашевски? Тот красавчик, у которого предки нефтянники, так? Ты про него сейчас говоришь? — такое ощущение, что сестра мне не поверила. Кажется она думает, что такой парень как Тардашевски, не может вести себя со мной подобным образом, а я могу от него убегать без причины. Кто я и кто он. Я ему не пара.
— Да, Ален, тот самый.
— В смысле, достает? Гнобит или что? И кстати, он сказал что вы теперь учитесь в одном университете, это правда?
— Да, Ален, правда. Сколько сразу вопросов. Ты можешь мне наконец, ответить, что ты ему вообще, сказала?
Сестрица похоже, пребывала в шоке. Вместо того чтобы отвечать на мои вопросы, она то и дело задавала мне свои собственные. И к моему удивлению, мне они тоже совершенно не нравились.
— Да что я ему сказала….сказала про бабушку, конечно. Ну и что, может быть ты и приедешь сюда… Он больше ни про что и не спрашивал, Лиз.
— Про бабушку-то зачем?!
Вот нафига ему информация такого рода? Аленка такая болтушка.
— Ну, он же спрашивал. А ты что на меня орешь? — Аленка терпеть не может когда на нее кто-либо повышает голос или проявляет неуважение к ее царственной личности. — Я тебе не справочная, ясно Лизка? Если не умеешь нормально разговаривать….
— Все все, Ален, извини.
Сестра была возмущена, но к счастью, довольно быстро успокаивалась.
— Будешь орать, я тебе в следующий раз ничего не скажу….
— Я слышу, слышу тебя сестра. Успокойся уже пожалуйста. Можешь просто рассказать, что еще говорил Тардашевски?
Собственно говоря, больше он ничего и не сказал. Мы проговорили с Аленой еще совсем немного времени и потом, когда она успокоилась вроде даже помирились. Но однако, меня смутило другое. Показалось, что моя сестра слишком заинтересована в наших отношениях с этим парнем, и её интерес носит, кажется даже личный характер. Слишком уж она о нем осведомлена.
В общем, не знаю что здесь происходило пока меня не было, но такое ощущение, что моя сестра интересовалась им тогда, когда я была на учебе в Екатеринбурге. Еще в прошлом году то есть. Это конечно вряд ли, но почему-то не покидало такое ощущение.
Я еще послонялась по дому, поужинала с мамой, и кое-как настроив себя на позитивный настрой, все же наконец, решила лечь спать.
Спала я в эту ночь беспокойно. Почему-то казалось, что рядом с моей кроватью стоит не кто иной как Тардашевски и рассматривает меня пока я сплю. Я даже отчетливо ощутила морской запах его духов, и еще теплое дыхание на виске. Невесомое, но все равно отчетливое.
И еще потом был голос. Его голос.
— Ты теперь в моих руках, Лиза. Слышь? Теперь уж точно никуда не денешься от меня.
Странный сон. Утром я проснулась совершенно разбитая и абсолютно не отдохнувшая.
Одела свои любимые джинсовые бриджи и футболку с единорогом. Даже странно, что Аленка не стырила её, пока я была на учебе. Сколько раз говорила, что заберет её, как только я уеду в свой Екатеринбург, но так и не забрала.
Хоть одна хорошая новость за сегодняшний день.
На кухне раздавались приглушенные голоса. Один принадлежал моему отцу, который сегодня был со смены, и судя по всему просто не успел лечь отдыхать, пока еще бодрствовал. Второй голос был мамин. Она вообще, не любит вставать так рано, но видимо, из-за того, что встречала папу с работы, решила встать пораньше и приготовить ему завтрак. А третий голос был мужской.
Я притаилась за углом, когда поняла что этот голос мне очень знаком.
Это что такое? У нас дома Тардашевски?!
Мои глаза расширились от удивления, когда до меня дошло, что отчетливо слышу его голос раздающийся с нашей кухни. Не успела ничего понять, как из-за угла вылетела взъерошенная Алена, с такими же расширенными от чего-то глазами, как у меня самой. На её лице написан испуг.
— Почему ты не сказала, что Николас приедет к нам домой?! — она шипела, но делала это как-то истерично. — Я даже не успела переодеться!
— Что?
— Да ну тебя….- она толкнула меня в плечо, и словно мелкий торнадо унеслась в свою комнату.
Я была сонная и растерянная. Не понимала что вообще, происходило.
Мыкалась по прихожке раздумывая, как же мне незаметно дойти до туалета, чтобы меня никто не увидел.
— А вот и Лизонька проснулась!
Прошмыгнуть незамеченной мне не удалось. У нас не очень-то большой дом, и туалет всего лишь один, если честно. Стоило только мелькнуть в углу и меня моментально рассекретили.
Все взгляды сразу же устремились в мою сторону. Прятаться дальше не имело смысла.
Тардашевски вольготно расположился за нашим кухонным уголком, и на столе рядом с ним стояла кружка с кофе и маминым пирогом с малиной.
На нем была черная рубашка с коротким рукавом, без рисунка. И темные штаны, с серебряной цепью с правой стороны. На руке тоже был браслет, кажется с рокерской тематикой. А сам он был какой-то напряженный. Его лицо было нечитаемым, но на губах блуждала странная улыбочка. Она больше напоминала оскал, чем любезную добрую мину.
— Привет, Лиза. Выспалась? — он усмехнулся и потом перевел взгляд на свою кружку с кофе.
— Привет, Тард….Николас. А что ты здесь делаешь? — от всего этого пахло гнилью за километр.
— Да я приехал к своим родителям, — лениво ответил Тардашевски, мягко улыбаясь моей маме и моему отцу. Было видно, что на нашей кухне он чувствует себя словно рыба в воде, но при этом что-то его все-таки напрягало и озадачивало. — Услышал, что у вас произошло горе с бабушкой. Зашел поддержать твою семью. Ты же не против, Лиза?
— Я….-конечно же я была против его помощи. Однако, не могла открыто высказать ему свое недовольство, потому что понимала что это будет странно выглядеть и моя мама или сестра могут заинтересоваться почему мы сс Тардашевски не ладим. Они будут задавать вопросы, а я не уверена что смогу на них ответить.
Пришлось притворяться, хоть это и было не очень интересно.
— Нет. — улыбнулась. — Спасибо, что зашел Николас. Это очень мило с твоей стороны.
Улыбка медленно сползла с его лица. Но он ничего не ответил.
— Позавтракаешь? — демонстративно подвинулся освобождая место, которого итак было предостаточно на кухне.
— Я испекла пирог. — мама сразу стала наливать мне кофе. Она отлично знает мои предпочтения… — Тебе побольше, поменьше?
Я обычно пью много кофе.
— Ну….
— Мам, я тоже буду кофе. — внезапно появилась улыбающаяся Аленка. Она была в легком сарафанчике, который никогда не носила дома. Я подняла одну бровь, но не стала ничего комментировать. Судя по маминому удивленному лицу, она тоже этому поразилась.
— О, это мне? — она плюхнулась рядом с Тардашевски, отрезая себе кусочек от маминого пирога.
Появление моей сестры как-то разрядило окружающую обстановку. Такое ощущение, что Тардашевски сильно всех смущал своим присутствием, и это наверное, неудивительно, учитывая что все мы знали кто у него родители.
Да и вообще. Неожиданно все это. ЗАшел к нам домой, как будто всегда так делает. Удивительно.
— Ален, ты извини, но здесь сядет Лиза.
Тардашевски обратился к моей сестре.
— Застолбила место за столом, да?! — Алена попыталась пошутить, но это прозвучало как-то наигранно. Или это мне только так показалось.
— Пересядь. — Тардашевски повторил свои слова, и теперь в них был слышен легкий нажим. Аленка изменилась в лице, но все же пересела. Я видела, что это её обидело и покоробило.
Я не хотела садиться рядом с Тардашевски, понимая что именно этого он и добивается. Но заметив взгляд Лизы, и понимая что если я сейчас не сяду к нему, она опять начнет говорить что я выделываюсь и капризничаю, ведь это было как раз в её стиле, что я просто не решилась перечить ему, и тупо села с ним рядом.
Мама поставила мне кружку с дымящимся кофе, от которого распостранялся замечательный аромат на всю кухню. Я попыталась расслабиться, однако это было нелегко, ведь практически сразу как я присела рядос с Тардашевски, почувствовала его ладонь сперва на моем бедре, а следующим шагом стало скольжение в выемку между ног.
Вздрогнула, поднимая глаза, сразу заметила, что Алена все отмечает и на ее лице отразилось недовольство оттого что Тардашевски вытворяет подобное прямо на нашей кухне, не стесняясь даже моих родителей и её самой кстати тоже, не стесняясь.
— Тардашевски… — прошипела, пытаясь столкнуть с себя его руку, но это и не требовалось ведь он убрал ее сам, правда перед этим дерзко ухмыльнулся.
— Как твои родители, Николас?
Не знаю заметила мама его действия или нет, но она оставалась с ним милой. Улыбалась ему, задавала вопросы о семье.
— Все хорошо. Отец часто летает за границу по делам их компании. Мама сейчас не работает. Занялась семьей. У меня же еще есть младший брат. С ним глаз да глаз. — Он снова дотронулся до моей ноги, обращая мое внимание на себя. Как будто хотел сказать что его слова касаются не только его брата, но и меня тоже. — Такой непоседа, знаете….
Мама радостно кивнула, соглашаясь.
— Ой, помню девочки еще были маленькие, когда Лиза стала убегать из дома с соседскими мальчишками. Да и Аленка тоже была непоседливая….- мама улыбалась вспоминая наше детство.
— Лиза, ты сегодня поедешь к бабушке?
Мой отец, который все это время понятливо молчал, задал мне вопрос про нашу поездку в больницу.
— Да, собиралась.
— Я посплю немного, и потом отвезу тебя к ней, хорошо?
Собственно мы так и договаривались с мамой. Поэтому Я сазу кивнула.
— Хорошо.
Мне как раз требовалось морально настроиться и подумать что я куплю бабушке в больницу. Честно говоря, оставалась надежда, что мама сама позаботится о гостинцах.
— Я могу отвезти вашу дочь. Отец дал мне свою машину. — Тардашевски подался вперед и его голос стал деловым. — Прямо сейчас можем поехать. Я никуда не тороплюсь.
Такая перспективка меня напугала до ужаса. Снова оставаться наедине с Тардашевски? Да ни за что на свете!
— Да не надо, я с папой….
— Это было бы прекрасно. — отец не дал мне договорить. — Честно сказать смена была очень тяжелая, привезли пациента с гипертоническим кризом. У алкашей похоже, обострение болезни началось. Что ни ночь, всех промываем. Достали уже….
Папа как и обычно начал рассказывать что-то о работе, привычно не замечая равнодушия остальных собеседников за столом. Он мог говорить про работу часами. Ни на минуту не останавливаясь.