— Может, вы хотите куда-нибудь сходить? — с робкой улыбкой спросила хозяйка. — Например, в кино.
А это седло. Тоже мимо вложенного Надеждой смысла. Нужно пожаловаться магистрам в башню, чтобы доработали заклинание-переводчик. Или выучить иномирный язык и не мучиться. Димитрайосу хотелось чуть позже снова прибыть в гости. Хорошо здесь.
— А что там? В кино?
— Да то же самое, — Надежда глазами показала на чёрный прямоугольник телевизора, — только размером побольше. Стена дома в два этажа, а на ней мультфильм. Ой, можно же на «три-Дэ» пойти! Там выдают специальные очки. Надеваешь их, и перед глазами создаётся оптическая иллюзия объема. Почти магия. Надеюсь, вам понравится. Лишь бы билеты остались. А то не одни мы такие умные, кто на выходных решил развлечься. Пойдём, посмотрим?
Покидать гостеприимный дом было лениво. Принц пригрелся на диване, с наслаждением вытянул ноги и листал книгу с молчаливыми картинами. Фотографиями. Надежда не сразу, но разрешила её посмотреть. Странно, конечно. Обычно женщины гордились своими портретами и любили позировать художникам. Но, может быть, дело в самих портретах? Они создавались слишком быстро, по щелчку фотоаппарата, и получались неидеальными. Живыми и какими-то хрупкими в своей правдивости. Как сама Надежда.
— Если это доставит вам удовольствие, то пойдём.
— Безумно вежливый отказ, — расхохоталась девушка, а у Димитрайоса кончики ушей загорели. Он сделал что-то не то? — Я вижу, вас одолела сытая леность. Традиционное состояния для новогодних праздников, да. Аутентичное. Но я ещё и будущее могу предсказать. Вряд ли вам удавалось отдыхать в Элладе так, чтобы десять дней вообще ничего не делать, правда?
— Да, — кивнул принц и тоже рассмеялся. — Не удавалось. Не позволяли, если быть точным.
— Вот. Поэтому слушайте Надю-гадалку. Через пару дней вам гарантированно надоест сидеть на диване, и вы вспомните о «три-Дэ» фильме. Но билетов не будет. У нас так. Поэтому предлагаю забронировать места, скажем, на третье января.
— Купить заранее? — не понял принц. Броня ассоциировалась исключительно с пластинами на доспехах солдат.
— Нет, застолбить за собой место, занять. О, Боже мой. В общем, я всё сделаю.
— Хорошо, — улыбнулся он, — пойдём в кино третьего января. Я согласен.
Но пытка иномирным колоритом продолжалась.
— И вам не интересно, на какой фильм?
Так, с вежливыми отказами в местной культуре явно что-то не то. Димитрайос разволновался. Как ответить правильно?
Святые боги Эллады, дома он знал, как себя вести с девушками, а на Земле терялся. В отрочестве было проще подойти к юной принцессе со знаком внимания, чем выбрать фильм. Почему он вообще отдал инициативу? Почему не взял её на себя? Поход в кино — это же прогулка, верно? Он ничего не путает? Процесс перемещения из дома в город и возвращение обратно под руку с девушкой во всех мирах должен называться одинаково. А он сидит на диване и хлопает глазами. «Тоже мне мужчина», — сказала бы покойная матушка.
— Мне интересно, — сказал он, неосознанно вытягивая спину и расправляя плечи. — Вы позволите выбрать для вас фильм?
— А давайте, — Надежда ловким движением развернула к нему пластину с экраном, как у телевизора. Смартфон, кажется. Артефакт для связи. — Здесь афиша кинотеатров. Список фильмов и время, в какое они идут. Не заморачивайтесь, утро или вечер. Просто ткните пальцем в тот фильм, которым вам приглянется. А я попробую угадать ваш вкус.
Её глаза горели так, что не оставляли сомнений. Ещё одна игра для двоих. Влюбленные в Элладе загадывали по цвету костюмов, сложатся ли у них отношения. Если придут на бал в одном и том же, значит, всё в порядке. Совпадают. А тут фильмы, которых Димитрайос никогда не видел. Ответственный предстоит выбор.
— Вам помочь с телефоном?
— Нет, я понял, что нужно мотать, как пряжу в мотке.
Принц поставил палец на низ экрана и повёл вверх. Картинка сдвинулась. Забавно, что не вылетела из артефакта и не переползла на заднюю крышку. Димитрайос даже перевернул смартфон, чтобы посмотреть, а переводчик уже бубнил вслух надписи под картинками: «Камуфляж и шпионаж, Холоп, Фиксики, Джуманджи». Наугад выбирать? По картинам определяться? Ванна с кровью и отрезанной копной женских волос явно мимо. Лицо со шрамами тоже. На войну смотреть не хотелось. Если боги милостивы, то в Элладе сейчас не звенят мечи и не льётся кровь.
— Неидеальный мужчина, — у Димитрайоса даже сердце замерло. То, что нужно! — Предлагаю его.
— Однако. А позвольте спросить. Почему?
Если он правильно понял суть движущихся картинок в чёрном ящике, то они заменяли книги. Обучали. И фильм с таким названием — лучшее пособие по отношениям. Димитрайос надеялся, что после станет после него увереннее, и больше не будет чувствовать жар во всем теле от случайно брошенных Надеждой взглядов из-под ресниц. Но нужно что-то отвечать. Принц задержал дыхание и словно в пропасть прыгнул.
— Там на картине мужчина выглядывает из коробки, как из двери в другой мир, а рядом девушка. Мне кажется, это о нас.
Надежда улыбнулась и вся словно засияла изнутри.
На это можно смотреть бесконечно. Никогда не надоест.
Вечером они сели смотреть другой фильм.
— Извините, Димитрайос, — хозяйка надорвала шуршащий мешок с чем-то остро пахнущим и устроилась на диване, — телевизор у меня старый, «три-Дэ» не будет, но магию я вам покажу. «Морозко». История о двух девушках и добром волшебнике.
— Я вроде тоже не злой, — нахмурился принц.
— Вы — душка, — расхохоталась Надежда. Понять бы ещё похвалила или поругала. — «Добрый» наш Морозко с некоторыми оговорками. Героиня насмерть посреди леса замерзает, а он ходит вокруг и спрашивает: «Тепло ль тебе девица, тепло ль тебе красная?» В некоторых сказках весьма своеобразный юмор и жёсткий воспитательный посыл. Например, здесь зашифровано, что предать могут даже близкие люди, а даром ничего не даётся. Хочешь чего-то достичь? Начни с себя. Вырасти внутри, стань лучше.
И снова в точку. Магии на Земле не было, но нечто такое в воздухе витало, что предугадывало желания. Димитрайос сколько не прищуривался, переходя на внутреннее зрение, а ничего не заметил. Текло электричество по проводам, смартфон испускал волны, город фонил ровным шумом. Синим. Энергия других цветов не попадалась. Только та, что наполнена разумом. «Технологиями», — поправлял себя принц. Холодная красота, колючая. Как она встретила Димитрайоса ледяной стужей, так и не отпускала. Оставалось держаться от сильных источников подальше и не смотреть на мир сквозь прищур слишком часто.
— Морозко ближе к концу появится, — предупредила хозяйка, включая телевизор, — сначала будет лето. Но давайте смотреть.
Пакет шуршал громче, чем звучала музыка. Принц с любопытством потянулся, и хозяйка тут же предложила:
— Чипсы. Будете?
Чего он на Земле уже только не пробовал, а живот не болел. Ломкие пластинки густо обсыпали солью и специями. Всё это таяло на языке и напоминало о доме. Королевский повар увлекался причудливыми вкусами. Ему бы точно приглянулась идея есть специи прямо так. Без блюд.
А ещё, доставая из пакета по одной пластине, можно было садиться к Надежде всё ближе и ближе. Она не возражала. И пока расстояние между ними измерялось объёмом свободного воздуха, принц тоже не смущался. Такая умиротворяющая музыка лилась из телевизора, такие красивые пейзажи разворачивались. Вот бы девушка увлеклась и позволила коснуться её бедром.
«Ловелас, — возмутилась покойная матушка прямо в мыслях. — Сколько я тебя учила? Тело нужно слушать в последнюю очередь. Сначала душу».
Куда его спрятать, тело-то?
Димитрайоса так тянуло к Надежде, что ещё немного, и он отпустит вожжи. Позволит вожделению завладеть собой. Но тогда душу точно не услышать. Ни свою, ни девушки, сидящей рядом. А вдруг она против даже невинных прикосновений? Вдруг всё напрасно?
Хотя её глаза говорили «да». Принц надеялся, что верно разгадал ту невидимую магию, что творилась между ними. Именно здесь начиналась мужская ответственность. Девушка будет ждать, так природой заложено во всех мирах. Только ему решать, достаточно ли велика симпатия, чтобы стать поводом для чувств? Переросла ли она ту точку, где между мужчиной и женщиной лишь осторожность и больше ничего?
Святые боги Эллады, зачем он читал столько книг? Почему провел половину жизни в библиотеке? Ответ уже просился на язык. Отец сказал, что сам выберет жену для сына и будущую королеву. А раз так, то все ухаживания Димитрайоса за женщинами дальше танцев на балу не заходили. Бессмысленно. А потому подло.
«Никогда и никому не давай пустых надежд».
А себе можно? Раз уж решил брать королевство в свои руки, то и жениться стоит на той, кого выберет сердце. Насколько эта надежда пустая?
Пришедший в голову ответ снова не понравился. Нельзя мешать королевскую кровь с «простой». Дети родятся с ослабевшим даром. Не смогут удержать власть и династия угаснет. Значит, никаких ухаживаний за землянкой.
Димитрайосу стало больно. Зачем во Вселенной всё так сложно?
— Как вам фильм? — с тревогой спросила Надежда. — Не понравился? Скучный?
— Нет, фильм хороший, давайте смотреть. А есть ещё чипсы?
— Конечно, — хозяйка достала второй пакет. — Угощайтесь. Серьёзное пиршество будет завтра, а пока еда на скорую руку. Я решила поберечь кулинарные силы, да и просто люблю сидя перед телевизором чем-то хрустеть.
Принц не возражал. Не до изысков высокой кухни. Слишком тяжелые мысли роились в голове.
Магию в фильме показывали плохо. Дело даже не в том, что напрочь уничтожили логику движения энергетических потоков, всё просто смешали в одну кучу. Трансформация из человека в медведя и обратно без повреждений одежды, надоевшие байки о продуктах из воздуха, бесполезная трата магического дара на развешивание снега по веткам. Ладно бы из любви к искусству, но кто видит замороженное дерево в лесу?
Воспитание, правда, было. Досталось не только ленивой сестре героини, но и главному герою. Неполная трансформация в зверя — отдельная пытка. Димитрайос морщился, представляя, как сложно внутри тела идут процессы и сколько страданий причиняют. Но главное, что опасный эксперимент закончился благополучно. В представлении землян, конечно.
— Давайте спать, — Надежда отвернулась, чтобы зевнуть. — Завтра во всех смыслах непростой день.
— Хорошо, я сам себе постелю, — ответил Димитраойс, чувствуя, что начинает привыкать к другому миру.
Элладийские трубы трубили над головой, глава палаты геронтов объявлял начало поединка. Димитрайос стоял на арене в парадном камзоле. Магам не нужны доспехи, но и такой наряд — перебор. Слишком вычурно, слишком помпезно для смертельной схватки. Победитель получает всё, а проигравший застывает камнем на песке или превращается в пыль. Но что-то сегодня пошло не так. Принц взглядом скользил по лицам придворных и не находил среди них Надежду. Жена бросила его? Обещала прийти и не сдержала слово.
Да, они женаты. Сон воспринимался сном не так явно, как эта мысль. Иномирная спутница ускользала отрезом шёлка из рук. Смеялась где-то вдалеке. Его спасение. Его единственная надежда на чудо.
— К барьеру, господа! Да начнётся бой.
Кто там напротив — не разглядеть. Сон укутал реальность плотным облаком, и только звонкий смех ещё вёл за собой. Золотой вспышкой мелькнул свадебный браслет. Тот артефакт, что связывает супругов навсегда. Когда Димитрайос успел достать его из сокровищницы? Мама носила. Среди завитушек на гравировке рядом с десятками других имён есть их с отцом. Династия меролингов.
Он должен вспомнить заклинание. Осталось мгновение до удара противника. Почему щита нет? Димитрайос только что его поставил. Исчез.
Зрители затихли. Ждали. Жена ушла, теперь ничего не получится.
Узурпатор ударил зелёной молнией с небес. Рот наполнился жаром, дыхание кончилось. Сейчас тело разорвёт от боли!
Димитрайос вздрогнул и открыл глаза. Дышалось тяжело. Будто в груди на самом деле осталась дыра от смертельного заклинания. Рассветный воздух недвижимо висел в комнате, синее облако электрической энергии колыхалось у стены, где горела гирлянда. Надежда ушла спать и забыла выключить, а принц не сообразил, как это сделать. Наверное, мельтешащие огни и навели кошмары.
Но к видениям стоило прислушаться. «Всё, что должно случиться, уже есть в твоей голове, — говорил наставник. — И лишь во сне в ту часть сознания удаётся заглянуть». Григориус был предсказателем. Умел толковать сны и писал пространные стихи о грядущем. Жаль, не предупредил об отречении отца. Не хотелось думать, что специально умолчал. Принц до сих пор боролся с желанием подозревать в предательстве вообще всех придворных. Кому-то нужно верить. Почему не Григориусу?
Старик его вырастил. Был первым, кто отнимал у мальчика в короне игрушки и выдавал книги. Он изо всех сил старался поддержать магический потенциал Димитрайоса, развить его. Зачем, если собирался убить? Не сходилось. Не верилось.
— Нужно поговорить, — прошептал принц, откинул одеяло и встал с дивана.
Надежда крепко спала в другой комнате. Чтобы её не беспокоить, Димитрайос надел штаны, набросил на плечи тёплую кофту и вышел на балкон.
«Лоджию», — как поправляла его хозяйка.
Принц разницы между застеклённым и незастеклённым балконом не видел, но если лоджия — это ещё и место, где хранятся ненужные вещи, то почему бы не завести для неё отдельное слово?
Магический резерв до сих пор почти пуст. Силы хватило на простой купол тепла, но Димитрайос всё равно зябко повёл плечами. Морозно. Снаружи на балконе наледь, внутри искристые узоры на стекле. Зимняя сказка, как она есть. А в Элладе лето.
— Спиритус видалус те ира деи, — читал принц заклинание и рисовал рамку портала прямо на стекле. Домой не перенесётся, но с наставником увидится.
Золотая линия контура вспухла и раздалась вширь. Когда свечение угасло, внутри открылась гостиная с очагом. Григориус сидел в кресле.
— Доброго здоровья, — с улыбкой поприветствовал его наследник трона.
— Ваше Высочество, — старик с удивительной для его возраста прытью поднялся из кресла и подошёл к стене с порталом. — Вы с ума сошли? А если бы здесь стояли боевые маги с приказом арестовать вас?
— Меня ищут? Где отец? Как он себя чувствует?
Если война и бушевала в Элладе, то до башни и покоев Григориуса явно не докатилась. В очаге умиротворяюще потрескивали дрова, стол ломился от яств. Наставник казался скорее сонным, чем обеспокоенным, но говорил быстро и твёрдо:
— За вашу голову назначена награда. Палата геронтов расколота надвое. Кассиус с приближёнными отказался признавать власть узурпатора. На троне Лавр, ваш отец в изгнании. Палата уже издала закон, запрещающий ему покидать пределы южной резиденции.
— Тюрьмы на острове?
— Да, мой мальчик. Той самой крепости, откуда теперь Его Величеству без магических сил не выбраться. Но твой отец ещё крепок духом. Единственная его забота — ты. Что за мир я вижу у тебя за плечами?
— Один из многих, — осторожно ответил принц. — Здесь безопасно.
— Погоня не отправилась за тобой?
— Нет, мне хватило ума и сил намертво запечатать портал, — Димитрайос немного выставил раненное плечо вперёд, — убийца не прошёл следом.
— Я предупреждал тебя, — нахмурился Григориус. — Маленькая династия — слишком уязвимая династия. Будь кроме тебя пятнадцать наследников в очереди, никто бы не отважился на переворот.
— Я хочу поединка. Устройте его мне, наставник, отправьте вызов узурпатору.
— Нет, — качнул седой головой старик. — Лавр примет вызов и сразу же убьёт тебя. Из портала не успеешь выйти. Подожди, пока Кассиус справится с переворотом. Подавит мятеж.