— Тогда я стану ему не нужен, — усмехнулся Димитрайос.
— Нет, ты не прав, — наставник зашептал, оглядываясь на стены, у которых, как известно, слишком часто вырастали уши, — есть тайный сговор магов. Мы поклялись защищать династию. Не появись ты сегодня в покоях, я бы завтра сам отправился в путешествие по мирам. Искать твой след. Сейчас слишком опасно, но позже Кассиус отдаст приказ вернуть тебя. Вернуть тебя и власть в твои руки. Понимаешь?
— Зачем ему такая щедрость? Почему он сам не сядет на трон, когда он во второй раз освободится?
— Кассиус магически слаб, — напомнил наставник, — народ его не примет. Я учил тебя, что династия — это не просто короли и королевы, это устоявшийся порядок вещей, стабильность. Та часть незыблемого, которую не стоит разрушать. Лавр — дрянной правитель. Он жаден, глуп, очень зол и жесток. Не дай ему растерзать Элладу. Сохрани свою жизнь и позволь нам помочь.
Димитрайос стоял на ледяном балконе молча. От тепла магического купола узоры на стекле плавились, текли холодными слезами. Складно говорил наставник, хотелось верить, но стоило ли? За наследника всю жизнь решали другие. Вот и теперь не давали шанса. Тайный сговор магов, Кассиус с приближёнными.
«Нет, я сам», — должен был сказать принц. Признаться в том, что собирается получить новую силу и настоять на поединке. Но он поступил по-другому:
— Хорошо, наставник. Я сделаю то, что вы с Кассиусом от меня ждёте.
Пусть думают именно так. Пока резерв пуст, ничего другого не остаётся. Слишком рано перечить Григориусу. Сейчас он полезен, как союзник. И как ценный источник информации.
— Правильно, мой мальчик, — выдохнул старик, — да благословят тебя боги Эллады. Я верил, я не сомневался.
— Наставник, я хотел спросить.
— Конечно. Слушаю.
— А где сейчас свадебные браслеты?
Лицо старика вытянулось, морщины на лбу разгладились.
— Зачем они тебе? Неужели сбежал не один?
Ага. Тайная возлюбленная наследника покинула Элладу вместе с ним, и теперь Димитрайос планировал свадьбу. Увы, нет. Это не так.
— Я видел браслеты во сне. Клянусь, это что-то значит. Расскажите о них, пожалуйста.
— Хорошо, — Григориус вернулся в кресло и развернул его так, чтобы лучше видеть портальное окно. — Слушай. Браслеты — парный артефакт. Он связывает жизнь супругов воедино. Не просто же так я тебе с отрочества по-стариковски кряхтел, что пора присматривать невесту. Слабая королева уничтожит династию, а сильная возвысит её. Твой отец уже отрёкся, браслеты лежат не в сокровищнице, а в личном хранилище Лавра. Достать их оттуда? Ты готов назвать имя избранницы?
Не готов. Волнение жаром обдавало лицо и опутывало слабостью ноги. Так же, как во сне, что-то очень важное крутилось в сознании, но никак не проявлялось целиком. Браслеты, невеста, Надежда.
— Я не ходил к ней с предложением, — едва слышно пробормотал принц, — мы знакомы-то всего два дня.
— Иногда и двух ударов сердца достаточно, — улыбнулся наставник. — Слушай его, оно не обманет.
Уже обмануло. Привело к той, на ком наследник трона Эллады никак не мог жениться. Жестоко посмеялось над ним.
— Ты проверь её потенциал, — продолжал улыбаться Григориус. — Если он равен твоему или чуть меньше, это даст тебе преимущество на поединке.
— Какое? — в груди затеплилось предчувствие разгадки.
— Возвращайся домой, мальчик, — ласково сказал наставник, — вместе с избранницей. Я всё вам покажу.
— Я подумаю. Мне нужно время. Доброго здоровья, до встречи.
Димитрайос стёр ладонью портальное окно и схватился за голову.
Безумие. Никогда у жительницы обезмагиченного мира не будет потенциала. Ему неоткуда взяться. На Землю не падала звезда, отец не спасал здесь свою дочь, легенда не повторилась.
«А если попробовать? — будто кто-то шепнул на ухо. — Что ты теряешь?»
Глава 6. “Ирония судьбы, или С лёгким паром!”Надежда
Как бы я не чувствовала себя накануне, но утром тридцать первого декабря при любой погоде и в любой ситуации я просыпалась с мистическим предвкушением чуда. По-настоящему волшебным настроением. Хотелось порхать по квартире, творить праздничный ужин, смотреть по телевизору любимые фильмы и мурлыкать под нос восторженные глупости. «Птица счастья завтрашнего дня прилетела, крыльями звеня. Выбери меня, выбери меня, птица счастья завтрашнего дня».
Не совсем новогоднее, но в точку. А что у нас по первому каналу? Где мои «Чародеи»? В прошлом году эти телевизионные редиски, эти нехорошие люди в руководстве каналов решили, что «Ирония судьбы» всем приелась. Ага. Революцию устроили. Практически забрались на броневик и сказали: «Хватит это терпеть!» И не показали любимый фильм.
Наивные. Не у одной у меня салаты резко перестали резаться и вкус зелёного горошка пропал. Нельзя посягать на святое! Это же условный рефлекс. Тук-тук-тук ножом по разделочной доске, а на заднем плане: «Какая гадость. Какая гадость эта ваша заливная рыба». Но я вышла из положения. Включила фильм с ноутбука и наслаждалась пьяным Ипполитом с его увековеченным: «О. Тёпленькая пошла».
Боже мой. Стоит вспомнить — и уже хорошо. А ведь ещё Димитрайос не проснулся. Я одна сидела на кухне. Это значило, что моё состояние приближалось к нирване. Не знаю, как другие женщины, а я в редкие моменты единения с процессом приготовления пищи чувствовала себя по-настоящему комфортно. Будто все гендерные стереотипы и общественные установки выполнены, а на заднем плане кто-то неистово мне аплодирует. «Молодец, Надя, так держать Надя». И я такая ручкой машу, как Марфа Васильевна из «Ивана Васильевича». Ой, ну что вы, что вы.
Кажется, я беззвучно хохотала сама над собой. Но вдруг встала и пошла проверить варится ли куриное мясо. Говядину ещё нужно поставить на «Гранатовый браслет» и в десятый раз заглянуть в меню. Оливье-то делать? Всё на него есть. Я вроде собиралась забить на обязательный салат, но вспомнила про финт телевизионщиков с «Иронией судьбы». Нет, будет уже не то. Оливье к исполнению обязателен! Значит, на третью конфорку нужно поставить кастрюлю и накидать туда овощей.
— И уносят меня, и уносят меня, — подпевала я «Чародеям», — в звенящую снежную даль три белых коня, эх, три белых коня: декабрь, январь и февраль.
— Доброе утро, Надежда.
Я чуть консервным ножом не порезалась. Обернулась с величайшей осторожностью и увидела в дверях принца. Его высочайшее королевское Высочество оделся на праздник. Один из купленных в ТЦ костюмов сидел на нём идеально. Куда там земным мужчинам? Да они всей толпой рядом не стояли. Даже модели из глянца. Даже признанные голливудские красавцы меркли, тускнели и уходили в сторонку рыдать от обиды.
— Вам очень идёт, — героически выговорила я.
— Спасибо, — принц на этот раз не смутился. Чувствовал, насколько хорош? Ему можно. Ему нужно. — Вы готовите? Так рано? Вам помочь?
— Так рано, потому что это ещё одна традиция, — улыбнулась я, до сих пор разглядывая аристократическую тонкую клетку на дорогой шерсти костюма. — Тридцать первого декабря хозяйки просыпаются ни свет, ни заря, закидывают в кипяток куриные яйца и строгают солёные огурцы тонкой соломкой. Блюд очень много. Гораздо больше, чем обычно готовится. Если начать вечером, то можно не успеть. А ещё наряжаться. Видите, я в домашнем платье и в фартуке?
— Мне тоже переодеться? — с готовностью отозвался принц.
— Нет, вам не нужно. Ходите так. Только фартук наденьте, если собираетесь сидеть со мной на кухне. «Чародеев» можно посмотреть, — я ткнула ножом в сторону включенного телевизора. — Ещё одна сказка. Тоже зимняя и тоже добрая.
— Вот о магии я с вами и хотел поговорить, — Димитрайос стал очень серьёзным. — Вы не слишком заняты сейчас?
— Нет, я вас слушаю.
Тревожно кольнуло под сердцем. Неужели магическая реабилитация закончилась, и принц уедет прямо сейчас?
— Артефакты, что я вам подарил, — медленно выговорил Димитрайос. — Мне крайне неловко, но не могли бы вы позволить воспользоваться одним из них?
Уф, я аж выдохнула. Всего-то? Я уже страху натерпелась от предстоящего расставания, а принц соскучился по магическим девайсам.
— Конечно. О чём речь? Я их принесу. Убрала в шкатулку только ради того, чтобы не потерять. Минутку.
Вернулась я быстрее. Достала из шкафа и поставила перед иномирным гостем мамину шкатулку для драгоценностей. Три года пустовала и вот пригодилась.
— Кулон скрытого видения, — Димитрайос ловко выдернул из кучи нужную вещицу. — В него вложена частица упавшей звезды. Сама по себе она ничего не делает, но если связать с парой заклинаний, то покажет глубину магического резерва. Я хочу проверить свой.
— Сдать контрольные анализы, — кивнула я. — Проверить, как проходит восстановление.
— Да, — хмуро кивнул принц под бубнёж переводчика. — Это быстро. Вы тоже можете посмотреть. Чем горячее кулон, тем больше силы маг способен зачерпнуть из окружающего пространства. Осторожно. На мне кулон будет горячим. Должен быть.
Ценное уточнение. Никогда не чувствовала в себе отчаянной смелости снимать раскалённую крышку с кастрюли голыми руками. Но сейчас любопытство взяло вверх. Димитрайос повесил на шею прозрачную каплю с тёмной сердцевиной. Никаких дополнительных спецэффектов не последовало. Кулон дважды качнулся и замер.
— Проверяйте, — разрешил иномирный маг.
Я трогала его, слегка постукивая подушечками пальцев.
— Горячий. Как печёный картофель на углях.
— Да, — Димитрайос взялся за него гораздо смелее. — Всё в порядке. Резерв от перехода не пострадал.
Он хотел ещё что-то сказать. Сидел весь такой задумчивый и, кажется, подбирал слова.
— А вы не желаете попробовать?
— Я уже трогала.
— Нет, я имею в виду измерение вашего резерва.
— Ох, — фыркнула я. — Ну если так хочется. В порядке эксперимента, смеха ради и всё такое, то давайте надену кулон. Никакого потенциала у меня нет. Откуда ему взяться на Земле?
Но в груди уже точил червячок. А вдруг? Случилась бы новогодняя сказка и простая помощница руководителя из госконторы оказалась настоящей волшебницей. Прилетали же к нам метеориты. Если мутация, ведущая к магическим способностям, случилась в одном мире, то почему бы ей не повториться в другом?
Я уверенно повесила на шею каплю-индикатор. Сейчас устройство откалибруется, настроится и выдаст результат. Что-то от волнения психосоматика пошла. Грудь под кулоном ощутимо пекло. «Эх, Надежда, не выдавай желаемое за действительное!»
— Проверяйте, — каким-то чужим и холодным тоном приказал Димитрайос.
Ладно. Эксперимент же. Чего бояться?
Я схватилась за кулон и взвизгнула от боли. На пальцах остался красный след. Я тут же метнулась к холодильнику за пантенолом, не особо задумываясь, что делать. На уровне рефлексов уже. Пена от ожогов легла на мою красную ладошку, облегчая жжение. Потрясающая вещь! Я как-то обварила себе ноги кипящим молоком. Только пантенолом и спаслась. Даже следов не осталось.
Вот и сейчас — сначала намазала, только потом задумалась, где успела ожог получить. Кулон валялся на полу, там куда я его уронила. И зачем вообще себя проверяла? Смеха ради? Надеялась на чудо? Ну вот оно тебе, на, получи и распишись!
Мысли медленно приходили в порядок.
— У меня два варианта, Димитрайос, — я сглотнула комок в горле и посмотрела на более чем удивлённого иномирянина. — Либо ваш индикатор магспособностей дал сбой из-за абсолютного отсутствия магии на Земле. Либо…
— У вас невероятный по объёму магический резерв, — ответил принц. — Настолько огромный, что артефакт оставил ожог на вашей руке, Надежда.
— Откуда? — я нервно рассмеялась, но чувствовала себя почему-то глупо. — Откуда резерв, если нет магии?
С-с-с-с! Болит, зараза, и чудо-пантенол не помогает! Как теперь салаты резать? Левой рукой?
— Я не знаю, — ответил Димитрайос. — На Элладе магии тоже не было, пока звезда не упала. И так бы оставалось, пока кто-нибудь не догадался использовать дар.
Я сразу вспомнила о земных экстрасенсах. Неужели среди них были настоящие маги? Но почему не раскрыли себя? Почему позволяли обывателям насмехаться над ними, как над шарлатанами? Ответ вертелся на языке, и я почти смогла его поймать. Просто же всё. Обнаружив «настоящих», спецслужбы обязательно пустят их в оборот. Или как черти из табакерки выпрыгнут современные религиозные фанатики. Тех хлебом не корми, дай кого-нибудь сжечь на костре. Вот наши маги и защищаются, прикидываясь актёрами в шоу. Жесть.
— Однако ваш резерв уникален как минимум для пяти миров, — продолжал принц. — Я не слышал, чтобы кулон кого-нибудь обжигал. Либо это ваша особенность. Изюминка, как говорят в телевизоре. Либо за годы консервации магического дара резерв вырос абсолютно у всех людей.
— Проверить же можно, — предложила я, а самой не хотелось надевать кулон на шею ещё кому-нибудь. Можно побыть уникальной хотя бы пару дней? Ну пожалуйста. Я настолько серая мышь и стандартный обыватель, что самой противно. А магия — это ого-го какая изюминка. Это целый кекс!
— Да, конечно! — немедленно подхватил дурацкую идею Димитрайос. — Начать стоит с ваших родителей! — Но на моё счастье быстро сдулся. — Потом обойти родственников, друзей, — голос звучал всё тише и обреченнее.
— Случайных знакомых за все двадцать с лишним лет жизни, — решила добить его я. — Думаю, человек пятьсот наберётся. Вы уверены, что хотите тратить на это время? Думаете, дар передаётся не только по наследству, но и воздушно-капельным путём?
— Нет, совершенно точно нет, — принц взъерошил волосы, до этого лежащие в идеальном порядке. — Ваших родителей нет на месте, да и кто мне поверит? Уйдёт явно больше, чем десять дней. И что потом с этим делать? Посольство открывать? Нет. Лучше мы займёмся вашим резервом. Попробуем накачать его силой из внешнего источника и, например, вылечить вашу рану. Вы позволите?
— Пантенол прекрасно справится, — я опять же на рефлексе спрятала руку за спину. — Наше лекарство. Вы только не подумайте, что хочу вас обидеть. Вовсе нет. Спасибо, что исцелили шрам на моём колене, это впечатляет. Но ведь на такие действия требуется энергия? Если постоянно расходовать её на меня, то вы не скоро восстановитесь.
«Вот бы он вечно сидел в твоей квартире», — шепнул мне на ухо аналог внутренней богини из «Пятьдесят оттенков серого», но я велела этой конченной эгоистке заткнуться. У Димитрайоса дома проблемы. Ему нужно назад.
— Мой резерв восстанавливается сам, — принц улыбался так, будто объяснял первокласснице прописные истины. Чёрт, а ведь так оно и было! С лёгкой руки иномирного гостя я стала магом и получала первые уроки. — Процесс давно отлажен. Энергия черпается из естественных природных процессов. Чтобы вы понимали — это как для вашего тела поспать. Незаметно, неотвратимо и очень эффективно. Но с вашим личным магическим резервом почему-то не срабатывает.
— Типа он опрокинул в себя два литра кофе и не желает закрывать глаза?
— Он ленится, — Димитрайос пропустил мимо ушей аналогию, а переводчик так старался, так старался. Масштабную речь задвинул. Интересно, он начал с плантаций в Бразилии? Или с принципа действия кофеина? — А, может, просто не знает. Его никто не учил. Вас никто не учил, Надежда. Простите, я перебарщиваю с метафоричностью. Начал говорить о резерве, как о живом человеке.
— Да ладно, — махнула рукой я. — Зато всё понятно. Будем учить? Я согласна. Но сначала нарежем салаты. Поможете раненому бойцу?
— С удовольствием, — ответил принц.
Господи, какое счастье! Магический резерв, энергия, заклинания. Неужели после ухода Димитрайоса у меня останется частичка чуда, которая через много лет докажет, что на моей кухне действительно сидел принц? Вот так запросто — за одним со мной столом, в потрясающем костюме, весь из себя такой красивый и аристократичный…