Папа остановился и, оправив на старике рясу, отошёл от него. Тот расслабился, выдохнул и скукожился на глазах. Такой старый... Странно, как он не рассыпался, пока папа помогал ему найти путь к алтарю и молодым... человеку и животному, жаждавших соединить свои жизни.
- Вот, - указал он на Марселя, - мужчина, а это — не сложно догадаться — женщина, хотя я иногда сомневаюсь в этом, - добавил папа, пришпилив меня взглядом.
- Но это... - растерялся старик. Его голос скрипнул. Подслеповатым взором священник скользнул по мне и уставился на коня. - А он точно разумный? - нашёл он, что спросить.
- Могу документ показать, - ответил Марсель.
- Не надо документов, - махнул рукой папа на дёрнувшегося слугу. - Начинайте, прошу вас, - настоял он, медленно кивнув священнику.
Старик поёжился, понимая, что спорить с бургомистром бесполезно. С сочувствием пожала плечами, когда наши со священником взгляды встретились.
- Садимся, - шепнул папа слуге Марселя и Жаннет.
- Гости со стороны невесты — справа, гости жениха — слева, - подсказал правила рассадки священник, взяв с алтаря листок бумаги, размером который был не больше банковского чека.
За спиной послышалось шуршание юбок и скрип скамьи.
- Моё справа, а не ваше, - недовольно пробухтел старый священник. Папа с Жаннет засуетились, не смея задерживать начало церемонии. Шорох ткани и скрип деревянной доски повторился: гости со стороны невесты стремительно перебежали на другую сторону.
- Присаживайтесь, молодой человек, - сказал священник слуге Марселя, который тенью стоял подле своего хозяина. Понимаю, должно быть наоборот, но у всех хорошо устроившихся в людском мире разумных животных были слуги, чтобы помогать вписаться в общество. Другими словами, одеваться подобающим образом и не испытывать трудности перед дверьми и прочими атрибутами человеческой жизни.
Марсель мотнул головой, и слуга занял место на стороне жениха.
- Приветствую всех собравшихся, - заскрежетал голос священника. - Прошу поблагодарить наших богов Орвила и Уилбера за ещё один прекрасный день.
- Благодарим, - хором отозвались все.
- Сегодня мы станем свидетелями неслыханного, - не удержался священник, чтобы подчеркнуть необычность церемонии.
Отец деланно откашлялся, отрезвляя старика.
- Я снимаю с себя ответственность за последствия, передавая в руки богов право решать судьбу этих молодых. Если они благословят вашу пару, как все пары до вас — свадьбе быть, - заявил священник, продемонстрировав бумажку в своей руке.
- Благослове-ение, - протянула я, удержавшись от того, чтобы хлопнуть себя ладонью по лбу. - Как я могла забыть? - тихо спросила, покосившись на коня.
Без благословения богов ни один брак не заключается. Среди людей его все получали — достаточно посмотреть на отца с Жаннет, а вот среди разумных животных — нет. А всё из-за несогласия Уилбера, чтобы Орвил добавлял в совместно созданный мир разумных животных. Завязался долгий спор. В какой-то момент Уилбер был готов согласиться на данную затею, если все животные будут такими, а его старший брат посчитал за забавное смещать обычных животных с разумными. В итоге вторых создали значительно меньше, а из-за наличия разума устроиться в жизни им было сложно, поэтому их число с каждым десятилетием уменьшалось, пока прошлый король — Роланд Унглицкий, отец ныне здравствующего и правящего короля Кристиана, не обручился с лесной нимфой, защитницей всех животных. Не без её подачи в нашей стране стали вводиться законы о защите и уважении говорящей скотины.
Но несмотря на взгляды, которые насаждала верхушка власти, боги оставались верны себе, то есть продолжали дуться друг на друга, отказывая разумным животным в церемонии венчания в церквях и храмах, созданных людьми для почитания Уилбера и Орвила. Стоит богам одним глазком увидеть, кто мой жених, и старый спор разгорится с новой силой, возможно, весь день будет лить дождь. Но это мелочи, по сравнению с тем, что я не стану женой столичного коня и приступлю к разработке нового плана по излечению отца от заразы Жаннет.
Широко улыбнувшись впервые с момента пробуждения, я с готовностью протянула ладонь, для получения отказа в благословении брака.
Используя длинную острую иглу, священник проткнул мой указательный пальчик и капнул крови на одну из сторон длинного бумажного листа.
- А вас куда прикажете колоть? - с этим вопросом он повернулся к Марселю.
- Эм... Я долго думал над этим и решил, что ухо подойдёт, - ответил конь.
- Как скажете, - пожал плечами старик и потянулся к уху Марселя, который для удобства низко склонил голову.
Сэр Вингельдерский стойко вынес экзекуцию. Священник истыкал белоснежное ухо, словно игольницу, пока не добился желаемого: красной кровавой кляксы на чистой половине церемониального листа.
- Теперь я буду бояться иголок до конца своих дней, - тихо фыркнув, поделился Марсель и тряхнул ухом, которое окрасилось в красный.
- Я взываю к нашим богам-создателям, Уилберу и Орвилу! - гаркнул старик, воздев окровавленный церемониальный листок к потолку.
Мы с Марселем не сводили взгляда с клочка бумаги, ожидая, когда можно уже выдохнуть и разойтись, чтобы заняться своими более важными делами, чем начавшееся светопредставление: статуи богов, расположенные в алтарной нише, засветились, словно внутри каждого из них разгорелось солнце. Свет сконцентрировался вокруг голов, а затем отделился от золотых мужских фигур, превратившись в яркие искорки, которые прыгнули на церемониальный папирус.
Священник крякнул, будто не ожидая такого — контакта с божественной сущностью, вернее, с её малой крупицей, и затрясся, словно его поразила молния, потом ещё одна, а затем ещё и ещё. Жаннет взвизгнула, когда священник стал неистово дёргаться, махая в воздухе бумажкой, в которую вцепился мёртвой хваткой.
- Это разве нормально? - забеспокоилась я, увидев, как старик закатил глаза и высунул язык.
Внезапно священник замер. Затем резко выдохнул, уронив руки.
- Я слишком стар для этого, - посетовал старик и поднёс церемониальный листок к лицу, цепким взглядом выискивая на нём что-то.
- Ну что там, ради всех богов, не томите! - не выдержал первым папа.
Священник отвернулся, обескуражив всех присутствующих, устало облокотился на алтарный столик и замотал головой, что-то бормоча себе под нос.
- Кажется, надо врача позвать, - высказалась я вслух, - у него только что был настоящий припадок. Я, возможно, не святая, но человеку плохо. Вы так и будете просто сидеть и смотреть? - спросила я у отца с мачехой, которая вцепилась в руку супруга, перепугавшись развернувшегося действа.
- Врач сюда доберётся через час, не меньше, - ответил мне папа, вырываясь из крепкой хватки Жаннет.
- Ну хотя бы водички ему принесите, - не успокаивалась я, пробежавшись взглядом по остальным присутствующим, но никто не шелохнулся.
- Да всё с ним хорошо. Просто старость — не радость, - отмахнулся от меня папа, направившись к священнику. - Ну что там? - заглянул он через плечо сутулого старика.
Папа остолбенел. Я уже не знала, что и думать. Решилась подойти к ним, но меня опередил Маркус. Он сунул морду к алтарному столику и тоже окаменел.
- Да что там такое?! - взвилась я.
- Всё хорошо, - поспешил успокоить меня папа, посмотрев на меня и выкинув руку в останавливающем жесте.
Я замерла, прислушиваясь к шёпоту мужчин: папа выглядел недовольно, конь фырчал и мотал головой, повторяя «такого уговора не было».
- Что за собрание посреди церемонии? - лопнуло терпение Жаннет, и стремительной поступью она направилась к алтарю. - О боги! - вскрикнула мачеха, подпрыгнув на месте. - Ну что вы тянете?! - спросила она, сияя улыбкой, словно тысяча солнц.
- Жаннет, сядь на место, - осадил её папа. - Я сам разберусь.
- А что тут разбираться? Пусть священник доведёт дело до конца, - сказала она, и тут до меня дошло:
- Ах ты сучий потрох!
Четыре пары глаз устремились на меня.
- Не вы и не вы, - указала я на коня и священника.
- Глория, что за слова. Леди так не выражаются, - отчитала Жаннет, отойдя от шока.
- Прошу прощения за мой гномий, - процедила я. - Вы сговорились. Ты и ты, - указала пальцем на отца и коня.
- Глория, - ласково заговорил папа, состроив виноватое лицо. - Я хотел тебя проучить, чтобы присмирить.
- А теперь что? - Я подошла к алтарному столику, вокруг которого все столпились и взглянула на церемониальный папирус: на желтоватой бумаге вместо красных пятен красовался витиеватый узор, переливавшийся золотыми бликами. - Это что значит?
- Если на листе появляется орнамент - это значит, что брак благословлён богами. Здорово же! - пропищала Жаннет, тряся букетом. Да, собственно, она вся тряслась, словно маленькая экзотическая собачка. Вот только животное от такого переизбытка счастья умереть могло, а мачеха всех переживёт со своим правильным питанием и каждодневными прогулками по магазинам.
- Признаю, я погорячился, - взял слово папа.
- Погорячился? И что дальше? - полюбопытствовала я, подбоченившись и грозно посмотрев на отца.
- Пойдём домой. Шутка не удалась.
- Шутка?.. Выдать меня замуж за коня? - Нутро обожгла жгучая смесь эмоций, захотелось выхватить букет из рук Жаннет и пройтись им как следует по родителю.
- А с этим мне, что прикажете делать? Боги не дадут второе благословение вашей дочери, пока первое не использовано, - сказал священник, помахав в воздухе листочком.
- Не дадут? - растерялся папа. Такого поворота он не ожидал.
- И мне не дадут? - встревожился вдруг конь.
- А вас, Марсель, в столице невеста ждёт, что вы так заволновались? - выплюнула я.
- Нет. Но всякое может быть, - замялся он.
- А как же ваши слова за столом? - припомнила я. - Вы согласились взять меня в жёны. Уже передумали?
- Я просто подыграл. В тот момент мне показалось это забавным, - оправдывался он.
- Ах вот как?! А ещё смели говорить, что вы не такой человек и всегда серьёзны. В тот момент вы опять пошутили?
- Нет. Меня с утра пораньше на шутки не тянет, - мотнул он головой.
- Хорошо. Тогда... все по местам, продолжаем церемонию, - велела я.
- Глория? Не шути так.
- Я серьёзна, как конь по утру. Нас сами боги благословили. Или тут есть тот, кто хочет оспорить решение богов? - задала вопрос, окинув взглядом присутствующих, и оглянулась, чтобы убедиться, что слуга Марселя также не рискует опротестовывать свадьбу, которой всё же быть.
5 Замуж за коня
- Я против, - заявил отец, выхватив церемониальный папирус из рук священника. Он попытался его порвать — безрезультатно. Метнувшись к горящим у ног статуй свечам, попробовал сжечь листок, но тот ни в какую не загорался.
Это не простая бумага, - подметил очевидное священник.
- Боги... - тяжело вздохнув, остановила папу и забрала у него церемониальный листок. -Ты достаточно пытался. Сэр Вингельдерский сказал, что берёт меня в жёны. Боги не против. Я не против. Прошу прощения, - сказала я священнику, передавая папирус.
- Глория, не делай этого, - не сдавался папа.
- Почему нет? Потому что ты понял, насколько это было глупой затеей? Прости, но ты, как бургомистр этого города, должен понимать, что у любого решения есть последствия.
- Ты хочешь уйти из дома? Я могу купить тебе отдельный домик, где захочешь.
- В Остловке?
- Лучше в Остловке, тогда я смогу присмотреть за тобой.
- Нет, спасибо. Хочу, чтобы сэр Вингельдерский за мной присмотрел.
Конь зычно икнул, перспектива стать моим мужем его больше не забавляла.
- Хорошо, куплю тебе дом в столице. Где скажешь!
- Сомневаюсь. Это же сколько платьев, туфелек и шляпок не сможет себе купить Жаннет? - напомнила я главную причину разлада с отцом.
- Дорогой, - шепнула мачеха, дёрнув папу за рукав кителя, - выгоднее не покупать, а снимать. И в столице лучше брать комнату с пансионом.
Я усмехнулась.
Папа опустил плечи и побрёл на скамью, Жаннет за ним, махая священнику, чтобы тот продолжал.
- А можно завершить церемонию потом? - спросил Марсель.
- Потом? - Священник посмотрел на него, как на говорящего осла - те были ещё большей редкостью, чем разумные кони.
- Думаю, нам с леди Глорией надо узнать друг друга получше, прежде чем заключать брак.
- Я о вас знаю достаточно. К тому же, как нам с вами узнавать друг друга, если вы уезжаете в столицу?
Марсель не находил слов.
- Святой отец, это же не больно будет? - спросила я у старика, живо помня, как его колбасило от касания божественной силы.
Не больно, - заверил священник.
- Вот видите, - адресовала коню, - это даже не больно. Предлагаю закончить тут и отправляться в путь. Или вы никуда не опаздываете?
Марсель задумчиво посмотрел на моего отца, на священника, бросил взгляд на статуи богов.
- Однажды мне сказали, что в некоторых ситуациях нельзя сомневаться и говорить «нет», потому что именно в этот момент жизнь может раз и навсегда измениться, а надо сделать шаг вперёд и сказать «да» тому неизвестному, что тебя ждёт. Пожените уже нас, святой отец, - сказал Марсель и занял место рядом со мной справа.
Священник попросил нас протянуть руки тыльной стороной вверх. С женихом вышла заминка: рук у него не было, а использовать руки слуги в этой церемонии не представлялось возможным. Марсель поднял переднюю ногу как можно выше. Я наклонилась вперёд, соединив свою ладонь с пястью* коня. Священник приложил пергамент к нашим конечностям. Узор на бумаге засветился мягким золотистым светом. Кожу неприятно кольнуло, я дёрнулась. Пергамент упал на пол — рисунок с него исчез, оставив отпечаток на моей коже. Я посмотрела на ногу Марселя — ничего: белая шёрстка прятала кожу и свадебный рисунок. Удобно ему. Мне же придётся полюбить перчатки до тех пор, пока не придумаю, что отвечать на вопрос «О, а кто же этот счастливчик, которому досталась такая прекрасная женщина?»
Махнув рукой вместо пожелания счастья молодым, священник отправил нас по домам. На улице дожидалось несколько экипажей: две кареты и одна крытая повозка, в которую погрузили мой дорожный сундук с приданым.
Марсель держал путь на заставу, расположившуюся в нескольких часах езды от Остловки. Оттуда можно было уехать в столицу на поезде, что было куда быстрее и удобнее дилижансов. Мой новоиспечённый супруг, не без помощи слуги, забрался в повозку. Приберёг силы и не стал скакать на своих четверых. Всё же он не какой-то там конь, а государственный помощник при дворе! Что для разумного животного было неслыханным карьерным успехом.
- Как доедешь — напиши, - велел папа. - Не забудь указать обратный адрес, чтобы я мог выслать денег.
- Не пропаду, не переживай, - отмахнулась я от него.
- Глория смышлёная девочка, - поддакнула Жаннет, уже не помню в какой раз попытавшись всучить мне букет. Я её осадила холодным взглядом.
- Дай обниму на дорожку, - не сдержал своих чувств папа и заключил меня в свои крепкие объятия.
- Дорогой, - отвлекла его Жаннет и потянулась ко мне, якобы поцеловать в щёку на прощание, и шепнула: - Не переживай, я за ним присмотрю.
Я отпрянула, пронзив мачеху недобрым взглядом.
- Обязательно напиши, - напомнил папа, - я отправлю Бетти. Если она будет с тобой, мне будет спокойней.
Жаннет скривилась и дёрнула папу за руку, пытаясь завершить наши долгие прощания.
- Если Бетти ещё не ушла. Я ей сказала, что в доме достаточно горничных.
Папа устремил на неё суровый взгляд.
- Я думаю о расходах, и горничная метрового роста по цене обычной нам точно не нужна, - заявила она, надув губы.
- Леди Глория Миллер, мы готовы, - обратился ко мне один из кучеров на старый лад, то ли не заметив мерцающей метки на моей правой ладони, то ли по привычке.
- Ну всё. Может быть ещё увидимся, - попрощалась я с папой и полезла в карету.