Ошейник, блокирующий энергетическое воздействие, и пожизненный запрет на вылет за пределы велянской атмосферы — ее “награда” за обучение и “доверие” Главы. Правитель Фефшенел при первой же возможности забрал Нивии под свою опеку, снял с нее ошейник и перевел в новую военную организацию.
Для велян девушка была гарантией защиты от войны с Нелией. Не станет правитель Релти отдавать приказ об атаке на планету, где живет его дочь.
Впрочем, многие, да и сама Нивия понимали, что правитель Релти не вечен. Близятся нелианские выборы. Опасных сильных конкурентов у рыжего властителя предостаточно, и все они жаждут инопланетной плоти и крови.
Нивия боялась, что настанет день, когда ее радеющий за мир в галактике отец не справится с ситуацией, проиграет в непрестанном противостоянии и тогда… его свергнут, казнят и начнется война.
Не раз она чувствовала себя предательницей народа Нелии, понимая, что фактически готовится к войне именно с ними — собратьями по отцовской линии. Но именно на нее смотрели с надеждой велянские друзья и сотрудники военной организации. В ней видели защитницу. Если она выбрала их сторону не ради шпионажа, согласилась оборвать все связи с Нелией, обнажила слабые места хищных соседей вплоть до того, что рассказала о блокирующем действии на нелианское обоняние бекимусового масла.
Ей было стыдно за многие поступки и слова. Нет, она не прервала связь… телепатически общалась с родителями. Отец ее понимал, как ни странно. Он сам боялся не победить в очередной раз, не удержать народ на тонкой грани мирного существования. Росло число сторонников “великой галактической охоты”, и они в диком стремлении к власти дошли до того, что начали убивать себе подобных. Устраивали диверсии в центрах управления вулканической активностью. Постарались превратить планету в сплошной пылающий вулкан. Больше жертв, и больше обвинений в адрес правителя. Больше призывов переселиться на лучшую планету с комфортными климатическими условиями и изобилием живой добычи… планету Вела.
Нивия понимала, пока ее отец жив, он такого не допустит. Но Релти Анрейми не бессмертное божество, а живое уязвимое создание.
Он пережил много покушений на жизнь. Каждое из них могло стать последним, но Повелитель Вселенной и нелианские боги хранили его. До времени?
За многие годы военной подготовки, начавшейся до рождения Нивии, под поверхностью Велы были вырыты огромные защищенные от разрушений тоннели, имеющие выходы в реки и океан.
В них разместили военные предприятия, склады вооружений и продовольствия, хранилища бекимусового масла, энергетические станции. Сети тоннелей опоясали всю планету, но об их существовании и местонахождении знали немногие, как правило те, кто подписывал соглашение о невыходе на поверхность. Утечка информации была недопустима. Под особняком Обилера находился вход в бункер. Этой семье Нивия доверяла. С детства Обилер и Ралина хорошо принимали ее в гостях. Еще она любила погостить у старца Илмиона и лесных отшельников, во дворце правителя Фефшенела. Любимый робот правителя рассказывал интересные и веселые истории. Бим Бом… Все, кто был знаком с милым роботом-нянькой, любили его как биологическое существо.
Неужели и он перешел на службу Эйнару, злобному брату ее отца?
Нивия понимала, почему ее отец не приказал казнить Эйнара после участия в мятеже. Пожалел как близкого по крови, списал ошибки на юный возраст. Не нужно было жалеть, ибо некого. Эйнар недостоин светлых чувств таких как милосердие.
Бедной земной гостье придется встретиться с ним. Но у Ларисы нет выбора. Эйнар — ее шанс на спасение жизни, а она — шанс на спасение всего народа Велы.
ГЛАВА 18. Кинжал
Кэм
Кэм был не в силах побороть тягучее чувство вины, в котором увяз словно в болоте. Руки и ноги по ощущениям стали похожи на вязкое желе.
Он мог спасти Оула. Почему не остановил его, не пригласил в родительский дом?
— К тебе гостья! — Виала бесцеремонно втолкнула румяную от слез Шадпи в его темную унылую комнату, бывшую его детскую, в которой поменяли стенные панели с голубых на темно-серые.
А вот и его палач!
— Шадпи, прости меня! — Кэм еле приподнял ватные руки, сидя все так же, ссутулившись на краю тонкой жесткой кровати.
— Кэм! — девушка обняла его, как лучшего друга, хотя они познакомились вчера. — Я теперь понимаю. Ты хотел защитить нас.
Ее распущенные кудрявые волосы попали Кэму в рот, но парень не обращал внимания, не пытался сплюнуть, только глубже погрузил свой подбородок в мягкую гриву. Стоит ли еще на пороге сестра, он видеть не мог.
Возможно, Виала умчалась словно вихрь.
— Ты пришла одна? — спросил Кэм.
— Да… Я сбежала от Полководца Латлина.
— Напрасно. С ним ты будешь в безопасности. Он младший брат Безымянного Главы «Рфеге», конструктор-испытатель, опытный военный. Отец хочет найти Латлина и пригласить сюда, но… опасается, что их давние разногласия отца не позволит выстроить эффективное сотрудничество.
Кэм поймал себя на том, что начал говорить длинными словами политика.
— Вы… тоже хотите сражаться?
— Да!
— О-о, Кэм! Знаю, ты рассердишься на меня, но все же дам совет, — Шадпи заговорила тише. — Не следуй по пути Оула, — ее глаза наполнились влагой. Девушка глубоко вдохнула ртом, плотнее прислонилась к стене, заморгала, предупреждая рождение слез, и вновь обратилась к Кэму, глядя мимо него, — Помни, чем закончился его путь.
— Все мы обречены следовать по его пути… Обратно не повернуть.
— Прошу тебя, остановись. Сохрани жизнь.
— Мы намерены действовать осторожно. Тайно… Начать войну против армии роботов, не самого нелианца. Мы пока не нашли эффективного способа борьбы с Эйнаром. Но мы постараемся защитить велян от его боевых машин.
Кэм стремился поскорее закончить диалог, но Шадпи говорила, не слушая последующих возражений.
— Я очень любила Оула. Я знала о подготовленном им восстании, и этим утром не хотела отпускать его из дома. Он сказал мне: “Подумай, о будущем. Что ждет Велу, если все мы испугаемся, спрячемся в подполье от страха и некому будет выступить против захватчика? Мой долг — быть там, и я пойду”… Тогда я решила отправиться с ним на поле Номинобина. Если бы Полководец не успел меня спасти, я умерла бы вместе со своим любимым. В тот момент я была ослеплена болью, такой острой, словно это мое сердце пронзил кинжал. Мне расхотелось жить, понимаешь? Мне показалось, что у всех велян нет будущего. Теперь я благодарна Латлину за то, что он меня не отпустил к Оулу.
— Оул был настоящим героем. Он организовал повстанческое движение. Мы все теперь последователи его великого дела. — Кэм потер переносицу и сочувственно кивнул. — Его имя навеки останется в легендах.
— Он заслужил, чтобы его похоронили с почестями, достойными героя, — по обращенной к Кэму правой щеке Шадпи скатилась слезинка. — А над ним некому прочесть прощальной молитвы.
— Мы прочтем над ним прощальную молитву и похороним Оула с почестями, — внезапно оживился Кэм.
— Мы… — Шадпи, выпрямилась, ошеломленно глядя на “избалованного принца”, все больше походившего на воина.
— Наши роботы извлекли его тело из тоннеля дворцового мусоропровода. Не дали ему попасть в агрегат для переработки отходов. Мы с сестрой собирались лететь туда. Ты с нами? Мы хотим его похоронить на кургане Афпотеда, под высоким старым бекимусом, — каждое слово давалось Кэму с трудом.
Избегая взгляда девушки, он втянул голову в плечи и уставился на резиновый коврик под ногами.
— Летим! — Шадпи стукнула кулачком по кровати.
— Я с вами! — ураган по имени Виала вернулся.
— Шадпи, поднимись на крышу вместе с моей сестрой. Я заберу вас в цыжсекр, — Кэм подумал, что рано еще показывать гостье бункер.
Вдруг она шпионка, разум которой контролирует нелианец? Жаль, что он только сейчас подумал об этом и успел проболтаться о планируемых атаках на войско боевых машин.
Кэм первым вошел в расширение тоннеля мусоропровода и увидел окровавленное тело Оула. От ужаса он перестал чувствовать себя, как будто это его душа разлучилась с телом. Он понял, что запомнит на всю жизнь будто стеклянные широко распахнутые карие глаза, слегка приоткрытый рот.
Кэм подошел ближе, знаком приказав Виале и Шадпи осторожно следовать за ним. Ему почудилось, что Оул смотрит на него с настойчивой просьбой. Ненависть, отразившаяся на лице лидера повстанцев, проникла в молодого архитектора, постепенно преобразовывая страх в полное бесстрашие, превращая в воина.
Шадпи стало плохо, Виала отвела ее к цыжсекру, а Кэм остался стоять, склонившись над убитым.
Эйнар почему-то не питался своей жертвой. Вместо клочьев разодранной плоти, которую приготовился увидеть Кэм, он видел аккуратное отверстие в груди, из которого еще торчал кинжал. Преодолевая отвращение, Кэм вынул окровавленное оружие. Позднее выяснит, что порезал палец острым завитком рукояти, но в тот момент он боли не почувствовал. Им овладела накопившаяся злоба. Он крепко сжал резную рукоять и с криком замахнулся в кого-то невидимо стоящего напротив. В тот краткий миг он захотел возглавить новое Восстание, сразиться с Эйнаром… убить захватчика.
Кэм вышел на свет, держа кинжал в вытянутой руке. Между полосками синей крови мелькнули желтые отблески.
Кэм удивленно осмотрел кинжал
— Ловинопий, — объяснила Шадпи, — Подарок его прадеда, привезенный с Мокрокуса. Редчайший минерал, который вступает в реакцию с любыми металлами, в том числе дботевитием, из которого сделана броня боевых роботов. Такое простенькое на вид оружие входит в робота как нож в сливочное масло.
— Оул надеялся, что ловинопий подействует таким же образом на марсианский симбиотик, — догадался Кэм. — Я не знаю формулы ремаса, но думаю, он ошибался… Кинжал твой.
— Теперь он твой, Кэм, — Шадпи смутилась и добавила, — Надеюсь, что однажды он тебя спасет в бою.
Девушка вернула ему кинжал.
Они похоронили Оула у корней старого бекимуса на высоком кургане Афпотеда рядом с прославленными героями древности и положили на могилу светящиеся в темноте белые камешки сдиютеги, символы памяти.
— Представьте, как здесь будет красиво ночью. Зеленый курган засияет белым светом, — завершила долгую прощальную речь Шадпи.
Кэм привез неожиданную союзницу в дом его родителей, но пока они с Виалой суетились насчет угощения для новенькой, Шадпи сбежала.
Вернулась ли она к Полководцу Латлину, или впрямь оказалась вражеской шпионкой, покажет время.
ГЛАВА 19. Веляника
Лариса
Лариса проснулась, лежа в открытой капсуле. Открыла глаза и посмотрела по сторонам, вокруг не было ни души. Даже вездесущие роботы куда-то перебрались, их не видно было и в коридоре за открытой дверью. Свет больше не был невыносимо ярким.
Лариса решилась встать, не зная, куда ей идти. Она стала прокручивать в памяти намотанную на извилины информацию. Нелианский язык она теперь знала в совершенстве, но была от него не в восторге, ровно и как от велянского. Если велянский язык был тяжелым, шипящим, каким-то шершаво-скользким и медленно ползущим как настоящая змея, не мягкая пушистая дапатития, то нелианский язык был быстрым, резким, острым и рваным, похожим на лай стаи разъяренных псов. Не пожелаешь и врагу на нем говорить. А впрочем, ее враг номер один и так говорил по-нелиански с рождения. Если считать рождением не момент выемки крохотного эмбриона из материнской утробы, а выпуск из инкубатора “свежего” гражданина в возрасте двадцати усредненных галактических лет, который приблизительно соответствует двадцати земным годам.
Все-таки хорош русский язык! Не только велик и могуч, но еще и удобен. Жаль, что придется от него понемногу отвыкать. Только бы не насовсем!
Лариса посмотрела интересное кино о мире, где родилась (или вышла из инкубатора) ее бабушка. Ничего ужасного в повседневной жизни нелианцев она не заметила. Так же работали, общались, влюблялись как люди. Только раз в сутки ели сырое мясо ускоренно выращенных животных. Никто никого не кусал. Жизнь как жизнь, но… где-то за кадром яркого красивого фильма чувствовалось развивающееся зло. Мелькала тень надвигающейся угрозы.
Правитель Релти, великолепный красавец с косой до пояса и очаровательной улыбкой, в кругу семьи был вежлив и заботлив, но временами чувствовалось его внутреннее напряжение. Велянская жена Леолла старалась его поддержать, утешить. Он отвечал ей лаской и старался отшутиться от вопросов на государственные темы. Играл с подрастающей дочерью и полосатыми зверями, похожими на больших остроухих собак — длинногривыми келинами.
Правитель Релти был хорошим нелианцем, а злодей Эйнар и его хотел убить. Своего старшего сводного брата.
— Олко элдай кейр — “Есть здесь кто?” — спросила девушка по-нелиански, выглянув в коридор, и сама испугалась непривычного и неприятного звучания голоса.
— Неймер экт Кэм Таркеша, — неожиданно услышала ответ.
Из стены выдвинулась тонкая железная дверца и бочком в коридор протиснулся Кэм.
Лариса удивленно смотрела на него. Золотистые волосы, голубые глаза, светлая кожа… Он будто бы стал ярче, и запах… Ей показалось, что симпатичный блондин пахнет свежим хлебом, а еще… земляникой?
Нелианские способности понемножку, точно с бережной осторожностью пробуждались в ней. Это и есть признак стабилизации.
— Привет, Кэм, — Лариса перешла на родной язык. — Что ты тут делаешь? И где Нивия, или Крошка Нив. Мне, честно, неудобно, звать ее крошкой.
— Нив попросила меня побыть с тобой, — признался парень с тонкой улыбкой. — Она уверена в твоей стабильности, но я тут подопытное существо. На всякий случай. Так вы говорите.
— Ты проверяешь, не захочу ли я тебя съесть или покусать? — Лариса, не спеша, подошла ближе. — Поверь, мне этого совсем не хочется. Можешь не бояться.
— Тот, кто боится, разве согласился бы стать подопытным? — Кэм взял ее за руки, и она почувствовала легкое покалывание в ладонях и на кончиках пальцев.
— Почти щекотно, — Лариса поделилась впечатлениями, не сводя глаз с Кэма. Очаровательный блондин тоже смотрел на нее, обеспокоено и непонимающе. Кэм сжимал в ладонях ее пальцы так нежно, что море негативных эмоций Ларисы обмелело, а потом высохло. Страхи отступили. Мир и тишина воцарились в ее душе.
“Кэм и вправду, хороший”, — мечтательно подумала девушка.
— Это концентрация энергии… — изумленно произнесла она.
— Наверное. Током стреляешь.
Кэм отпустил ее руки. Лучше бы не отпускал. Необыкновенно приятные у него ладошки. И сам он чудесный.
“Стоп!” — твердо приказала себе Лариса. — “Не влюбляться в инопланетян! Ни в коем случае! И ладошки забыть! Думать о спецзадании! Любовь будет на Земле, когда вернусь домой. Если вернусь. А если нет, тогда и не понадобится любовь”.
— Не понимаю, почему нелианцы уничтожают молодежь с несовершенствами внешности, — Лариса выбрала наиболее отвлеченную тему для разговора. — Не проще ли сделать пластическую операцию? У нас на Земле это распространенное явление, особенно среди знаменитостей.
На самом деле она не понимала и сердилась, почему Эйнара не отправили в молекулярный расщепитель из-за нестандартно длинного носа. Его выпустили в жизнь по “блату”?
— У нелианцев быстрая регенерация, и проходит она иначе, чем у землян, — объяснил Кэм. — Если изменить черты лица, например, разрез глаз и форму носа, то вскоре после врачебного вмешательства они восстановятся в исходном виде. Так, как запрограммировано генетически. У нас, велян, регенерация проходит по тому же типу, но медленнее, чем у них.
— Значит, вам и омоложение недоступно, — ляпнула и тут же пожалела Лариса.
— Жизнь идет, как вы говорите, своим чередом, и старость приходит, это неизбежно. Ее нельзя полностью предотвратить. Нет во вселенной таких технологий. Внешние обновления не останавливают естественный механизм самоликвидации. Мы стареем позднее землян, а у нелианцев типичные возрастные признаки вообще проявляются очень поздно. Но каждое существо живет в течение срока, отпущенного ему Повелителем Вселенной.