— Ну? Проиграл тебе жену… Ты дал небольшую отсрочку, денег он не вернул, насколько знаю… И? Причем тут Настя?
Андрей посмотрел внимательно на нас. Значит, не в курсе, кто я.
— Теперь срасти эти факты… — пояснил Матвей.
— Да ладно?! — усмехнулся. — Насть, ты жена Стаса?
— Бывшая, — поправляю. Неприятно вспоминать факт замужества.
— Вот это поворот… — удивился Андрей, откинувшись на спинку стула. — И вы теперь вместе? У вас все серьезно?
— Андрюх, что за вопрос? — любимый притягивает к себе, усадив меня на колени. — По нам не видно?
— Понял-понял… Итак, резюмирую: говнарь Стасик играл на Настю, отдал ее за долги, потом вдруг вспомнил — узнал, что она живет с тем, кому проиграл и решил нажиться на этом, угрожая. Ничего не упустил?
— Все верно, — согласился Матвей, осушив свой стакан.
— М-да… Можно на пару слов? Как раз проводишь, — встает Андрей. — Настя, спасибо за ужин, очень вкусно. До встречи.
— Не за что… Пока.
— Я быстро, — любимый целует и идет за другом.
Они скрываются на лестничной площадке. Все-таки некоторые вещи не для моих ушей. Если захочет — поделится. Может детали обсуждают? Не стану лезть с вопросами. Услышала достаточно.
Так или иначе, Стаса не жаль, он заслужил, собственными руками испоганил себе жизнь. Просила остановиться, обратиться к врачу, возможно, переехать в другой город, сменить обстановку, но все без толку… Пыталась спасти, но кроме пустоты в глазах — никаких эмоций и чувств не видела. Я так устала от него. И если бы не тот случай с игрой…
— О чем задумалась? — Матвей подкрался сзади, отвлекая от воспоминаний.
«И если бы не тот случай с игрой, не нашла своего счастья» — вот, о чем. Но продолжать тему, связанную со Стасом, не хочу. Не сейчас…
Вытерла руки, закончив с мытьем посуды. И развернулась к любимому лицом, сразу оказавшись в крепких объятиях.
— Насть… — шепчет он, не отрываясь от моих глаз. Потом усаживает на столешницу кухонного гарнитура.
— Ммм? — выгибаюсь ему навстречу, обвивая торс ногами.
— Мне мало… — его горячие ладони пробираются под футболку, нетерпеливо сжимая грудь.
— Здесь? — сомневаюсь в удобстве твердой поверхности.
— Нет, конечно! — смотрит с упреком. — Так и думал, что камеры вылетели из твоей головы. Хочешь устроить порно-сеанс в реальном времени?
— Ой…
— Вот тебе и «ой». Давай лучше примем ванну… Совместим приятное с полезным. Хватайся, обезьянка, — Матвей поднимает меня, удерживая под ягодицы, вместе со мной идет в ванную комнату.
Я раздеваюсь, пока он включает воду.
— У тебя под джинсами тоже нет белья? — разглядывает мою обнаженную грудь.
— Не успела надеть, — расстегиваю молнию, избавляясь от одежды.
— Заметил… На твои торчащие соски не я один смотрел…
— Не говори глупости, — подхожу к нему. Любимые руки скользят по моему телу.
— Ты нравишься Андрею… — целует изгиб шеи и плечи, продолжая говорить. — Пытаюсь гнать от себя эти мысли, но все равно бесит, что кто-то желает мою девушку.
— Мне нужен только ты…
— Еще скажи: любишь?
— Очень люблю, — трогаю через штаны его возбуждение.
— Как это приятно…
— Ты о моей руке? — тихо смеюсь, снимаю с него штаны, освобождая рвущуюся на волю плоть.
— Я о твоем ротике, что сладко произносит «люблю», — резко проникает в меня пальцами, вызывая восторженный вдох. — И все-все в тебе такое притягательное и манящее… Сам себе завидую.
Тянет за собой в ванну… Наши губы встречаются, а тела сплетаются в ритмичном танце. Отдаемся наслаждению, предаваясь страстному порыву и совсем забыв о защите…
Но в тот момент становится все равно. Есть только мы и та невероятная магия, что существует между нами.
Матвей
Не без труда терпел присутствие Андрея. Мне не нравилось, что он позволяет себе смотреть на мою Настю блуждающим заинтересованным взглядом. Боюсь, представить его мысли… Я все понимаю, важное дело и благодарен за помощь, но заткнуть собственнический инстинкт не получалось.
Вопросы эти еще… Когда мы вышли поговорить наедине. Слишком много подробностей другу хочется знать: как случилось, что мы до сих пор вместе; с чего вдруг захотел серьезных отношений, ведь за мной этого не наблюдалось раньше… И другие, связанные с Настей моменты. Ответил по возможности, не вдаваясь глубоко, не рассказывая, на каких условиях она оказалась в моем доме.
Или из-за дикой ревности накручиваю себя? Со мной такое впервые, поэтому не знаю, как совладать с новыми эмоциями. Терплю и успокаиваюсь тем, что меня любят.
Рычание зверя, живущего внутри, прекратилось, когда попрощался с Андреем и вернулся в квартиру. Хотя к любому другому, бросившему взгляд в ее сторону, реакция была бы одинаковой. Нечего покушаться за чужое!
Настя так не думает. Она что, правда, не замечает? Не понимает, насколько привлекательно выглядит в глазах мужчины? И я снова даю себе мысленный подзатыльник не злиться — не собираюсь рушить отношения своей подозрительностью.
После ванны захотелось спать. Обнимаю любимую, которая уже сопит у меня на груди. Аккуратно, стараясь не потревожить ее, тянуть к телефону, чтобы проверить будильник. И натыкаюсь на распакованную упаковку презервативов.
«Про них мы даже не вспомнили…» — хотя об этом должен был я позаботиться. Беременность не пугает, уже решил для себя, что у нас будут дети, скорее — переживаю за ее здоровье, насколько это уместно из-за случившегося выкидыша, времени мало прошло… С другой стороны, опытный в этих делах, точно знаю: забеременеть сразу после «месячных» нельзя.
Теснее прижимаю Настю и засыпаю. Завтра трудный день.
Утро по-особенному радует. Лицо, шею, грудь покрывают нежные поцелуи — моя волшебница уже проснулась и будит… не только меня…
— Матвей… будильник… уже второй раз извещает… — говорит на ухо Настя. А я не позволяю отстраниться, переворачиваю ее на спину, устраиваясь между стройных ножек.
— Привет… — смотрю в синие глаза. Какая она хорошенькая.
— Привет… буд…
Не даю напомнить про будильник, закрыв поцелуем рот, не хочу портить момент. Мой дружок так уютно устроился, желая проникнуть в теплое местечко — что и делаю, заставив открыться мне…
И тем приятнее выдалось начало дня.
Запоздало думаю о резинках…
«Черт… Да что со мной такое? Похоже, всерьез собрался сделать нас родителями. И Настя молчит, безгранично отдаваясь» — нужно осторожно поговорить об этом, хочет ли она детей, чтобы не стало очередным сюрпризом. Аборт не позволю делать. Пока не поздно — надо остановиться и «включить мозг», не забывать о защите, вся ответственность на мне.
Приезжаем на работу.
В последнее время дел накопилось невпроворот… Целый штат сотрудников трудится на благо моего бизнеса. И, как всегда, сейчас начнется «день открытых дверей», «паломничество» к боссу по личным и не очень вопросам. Чем меньше людей увидит Настю, тем лучше…
Охрана следует за нами безотрывно, это напрягает, но без этого никак. Я могу отлучиться и должен быть уверен в безопасности любимой.
Конфетка устраивается на диване. Мысленно зову так. Это ласковое обращение ей идет — вкусная, сладкая и желанная. Чем бы только занять? Заскучает…
— Марин, сделай два кофе, — прошу секретаршу по селектору.
Она приносит кофе почти сразу, косится на Настю. Теперь можно не сомневаться: всему офису станет известно, что пришел не один.
— По возможности, не пускай ко мне никого. Только по срочным неотложным делам. И перенеси все встречи на будущую неделю, — говорю Марине, та кивает, интересуется, не нужно ли что-нибудь еще и уходит.
А сам думаю: этого времени должно хватить для решения проблемы по имени Стас, хотя нет, имени он не достоин.
— Насть? — отвлекаюсь от отчета. Она скучающе изучает что-то в планшете. Ее присутствие не располагает к рабочему настрою. Но, кажется, знаю, что предложить. — Ты ведь аудитор… Значит, в целом разбираешься в отчетности.
— Хочешь работу дать? — воодушевляется. И подходит ко мне.
— Да. Поможешь.
— Давай. Если честно «руки чешутся», о работе мечтаю, как об отпуске. Я же смогу потом работать? Как все наладится…
Первая мысль: нет! Но озвучивать не стал. Обидится. Не поймет желания видеть ее домашней, ждущей меня с работы, в будущем мать наших детей… Опять дети…
- Поговорим об этом позже. Хорошо?
Она громко вздыхает, будто услышала, о чем думаю.
Смогу ли отпустить? Позволить эту свободу и кусочек жизни, на которую не повлияю? Ведь окрестил Настю во всех смыслах своей, и хочу решать сам. Это лишь часть меня твердит, другая — готова пойти навстречу и не вмешиваться в ее выбор. Тотальный контроль ни к чему хорошему не приведет.
— Ты можешь работать у меня, — предлагаю тут же. По-моему идеально: видеть все время рядом.
Настя отрицательно мотает головой.
— Помогать тебе — сколько угодно. Но работу найду сама.
Раздражаюсь от ее ответа, но никак не показываю. Мы вернемся еще к этому разговору, хотя понимаю: не могу держать возле себя постоянно. Как еще утихомирить своего зверя, бунтующего от ревности?
Она берет документы и устраивается за соседним столом. Наблюдаю за ней украдкой: лицо сосредоточено и увлечено одновременно.
Вспоминаю, как наехал на ее шефа, который не хотел отпускать ценного работника, но щедрая сумма заставила передумать. Я, действительно, получается купил Настю… Мои методы не лучше… Впрочем, на роль ангела никогда не претендовал. И у меня есть серьезное оправдание — люблю ее.
— Здесь неточность, — она выводит меня из задумчивости.
«Не могу так работать…» — уже мечтаю о вечере.
Подхожу, опираясь на стол рукой.
— Давай, ты сделаешь выписку о найденных ошибках, потом посмотрю.
Кивает. А я не могу сдержаться: наклоняюсь к ней и, оттянув голову за волосы назад, целую сладкие губы…
— Ммм… Конфетка моя…
— Кто? — улыбается.
— Ты конфетка, буду называть тебя так.
— Я не против…
«Надо заканчивать соблазняться. Все дела запущу» — но как же тяжело.
Возвращаюсь на свое место. Звонит телефон, на экране высвечивается «Андрей».
— Да… Взяли? … Быстро… Я буду через час… Увидимся…
Настя смотрит в ожидании.
— Поймали беглеца, — поясняю, хотя и так ясно. — Сейчас дам указания и поедем.
— Может, мне не стоит туда ехать? — выражает сомнения.
— Одну не оставлю. Ты не волнуйся: в допросе участвовать не будешь. Хочешь — даже не увидишь его? Но если найдется, что сказать…
— Я поняла… — а вид у нее поникший.
Глава 10. Метания зверя
Настя
Как же не хотелось ехать туда… И не только из-за Стаса, который кроме отвращения ничего не заслуживает. Этот дом, в целом, вызывает неприятные ассоциации, зная его назначение. Но с Матвеем спорить бесполезно. Зачем тогда нужна охрана, если доверяет только себе? Хотя водителя все же нанял, вручив полномочия управлять своим авто.
И вот, едем…
Я буквально ощущаю, насколько любимый напряжен. Смотрю в его задумчивое хмурое лицо — мыслями он где-то далеко. Не лезу с вопросами, и так ясно: предстоит пережить не самые приятные моменты. При упоминании одного лишь имени моего бывшего мужа, Матвея чуть ли не трясет от злости. И как сказал: пойдет на любые меры… Даже не хочу представлять эти способы воздействия.
— Насть? — не сразу замечаю внимательный взгляд на себе. — Где витаешь?
— Да так… — опускаю глаза на наши переплетенные пальцы.
— Посмотри на меня, — поднимает мое лицо за подбородок. — Только не говори, что беспокоишься за него?
— Нет… Мне все равно. Правда. А вот за тебя волнуюсь.
— За меня? — удивляется.
— Он не стоит того, чтобы преступать закон, — наконец, выдаю свою мысль, которая давно терзает.
— Я не собираюсь нарушать в глобальном смысле что-то… Все уже просчитано, нужные связи подключены. Не переживай.
Матвей касается губ нежным поцелуем, говоря «верь мне, все будет хорошо». Выдыхаю, но легче не становится.
— Все думаю спросить… — отвлекает любимый от мрачных картин в голове.
— О чем? — сажусь удобнее, развернувшись к нему.
— Только не подумай, что намекаю на твой возраст… Но почему у тебя до сих пор нет детей? Я знаю: та беременность была первой. Значит, по женской части нет проблем. Выходит — не хотела?
— Не хотела, не думала и не планировала… После института нарабатывала опыт… Потом неудачное замужество. И все существование превратилось в выживание и борьбу, единственная мысль — деньги, бралась за любую подработку, помимо основной работы. Я нормальная женщина, мечтающая когда-нибудь стать матерью, но в тех обстоятельствах — это наиглупейший поступок. И Стас не тот мужчина, от которого хочется иметь детей… Почему тебя это интересует?
А в голове пролетела другая мысль: он опасается очередной моей беременности, ведь иначе не спросил бы о детях. Или ошибаюсь? И мы так безрассудно не пользовались презервативами. Я не могла забеременеть в эти дни, но в дальнейшем надо быть аккуратнее. С Матвеем все выходит из-под контроля — забываюсь, растворяюсь…
— Меня больше интересует: почему не развелась с ним раньше, как только поняла, с кем связалась? — он ушел от ответа, подтвердив мои сомнения. Не сказал, как сам относится к детям и не выразил желание их иметь, в особенности, от меня.
— Наивно полагала, что ситуация изменится, — говорю, и как-то грустно становится.
— На Стаса нарыли много информации… Осталось собрать неоспоримые доказательства и выяснить — нет ли сообщников, уверен: не может один действовать, мозгов не хватит.
Я кивнула, отвернувшись к окну. На «бывшего» мне плевать. После разговора о детях: волнует серьезность и долгосрочность отношений с Матвеем. А спросить — язык не поворачивается, немеет, боясь все испортить и услышать не то, что хочется.
Вскоре мы были на месте. У Андрея тут серьезная охрана, мышь не проскочит, даже наших телохранителей, следующих в другой машине, тщательно досмотрели — каждый соблюдает свои указания и требования.
— Наконец-то, — хозяин дома спустился по лестнице.
Мужчины пожали друг другу руки. Андрей пригласил нас в кабинет, он же и начал разговор. А я слушала, не встревая.
— Отсюда не слышно, орет он… как безумный…
— Где нашли? — спрашивает Матвей.
— В одной дыре… Чем там не промышляют только… Помимо игр на деньги, еще наркотой и проституцией занимаются… Но скотина молчит, ничего не говорит о своих истинных целях и побудивших к вымогательству причинах, кроме очевидного. Хотя мыслей предостаточно…
— Кажется, понял… — гневно прошипел любимый, сжимая руки в кулаки. — Шею сверну…
Тоже догадываюсь… Похоже, он собирался сдать меня туда в качестве проститутки. Никаких моральных принципов не осталось. Вот урод!
— Не кипятись ты так, — вмешивается Андрей. — Есть идея. Только правильно восприми.
— Какие могут тут быть идеи? Убить мало… — Матвей нервно расхаживает по кабинету.
— Давай ты выпьешь немного — успокоишься, — Андрей хотел налить коньяка, но любимый остановил.
— Не надо. Алкоголь меня не успокоит, а распалит точно, тогда не остановить. Рассказывай уже, — присаживается рядом со мной, взяв мою ладонь.
— Пусть Настя с ним поговорит.
— Что? — отвечаем одновременно с Матвеем.
— Да, на разговор нужно вывести. Нет лучшего стимула, чем обида, месть и ненависть. Он расколется… Присутствие бывшей жены как раздражитель будет.
— Исключено! — злится еще больше любимый.
— Послушай, — друг кладет руку на его плечо. — Стас связан, никакого вреда не причинит. Прикрепим камеру на одежду Насти… Ты же понимаешь, что у него есть подельники, должны быть… А значит, проблема решится наполовину.
— Матвей, — касаюсь его щеки, привлекая внимание к себе, — Андрей прав. Я попытаюсь…
— Нет!
— Не упрямься. Вы же рядом будете. Что мне угрожает?