Собрать мозаику - Палей Натали

Натали Палей

Цикл "Зеленый луч". Книга 1

Собрать мозаику

Пресветлая Богиня — Многоликая Пресветлая Богиня Мать, которая создала магический мир Вериус, состоящий из пяти основных Земель и других земель, которые не столь значительные и входят в Свободные земли.

Пять основных Земель:

— Земля (Империя) Тангрия, правит император-человек.

— Земля (Империя) Марилия, правит император-маг.

— Земля (Империя) Берингия, правит император-оборотень.

— Земля (Империя) Ошейна — Империя трех океанов, правит очень сильный маг воды.

— Земля (Империя) Мерсия, правит также император-маг.

Свободные земли — земли, включающие в себя небольшие государства, не подписывающие межземельные конвенции и не соблюдающие их нормы; также включают далекие и дикие, плохо изученные земли.

Лера — аристократка в Тангрии.

Лер — аристократ в Тангрии.

Лерина — несовершеннолетняя девочка — аристократка Тангрии.

Лерин- несовершеннолетний мальчик- аристократ Тангрии.

Лерион — титул императора Тангрии.

Лира, лир — безтитульные жители Тангрии (простолюдины: горожане, торговцы, деревенские жители).

Атер — аристократ в Марилии.

Атера — аристократка в Марилии.

Атерин — несовершеннолетний мальчик- аристократ в Марилии.

Атерина — несовершеннолетняя девочка- аристократка в Марилии.

Атерион — титул императора Марилии.

Тира, тир — безтитульные жители Марилии (простолюдины).

Лэрд — аристократ в Берингии.

Лэра — аристократка в Беринги.

Лэрдин — несовершеннолетний мальчик-аристократ.

Лэрдина — несовершеннолетняя девочка-аристократка.

Лаэрдин, лаэрдина — высшие аристократы в Берингии, в том числе император Земли оборотней.

Лаэр, лаэра — беститульные жители Берингии.

Древняя легенда мира Вериус.

В магическом мире Вериус настало время, когда боги не справлялись без избранных. Их называли зелёными лучами. Где появлялись избранные-зеленые лучи, жители видели зелёный закат солнца: огромное бело-жёлтое солнце заходило за горизонт и в кристально-чистом небе испускало изумрудные лучи. Жители радовались происходящему чуду, не подозревая, что скоро их настигнет беда, и только Зелёный луч сможет спасти их, пожертвовав собой.

Проходили сотни лет, и древнюю легенду редко вспоминали. Все реже избранным приходилось жертвовать собой во спасение других — магический мир становился все более развитым и цивилизованным, а демоны были изгнаны навсегда.

Но среди жителей магического мира появились свои демоны, и однажды боги упустили момент, когда над миром Вериус нависла угроза нарушения магического равновесия, а одна Земля снова пошла против другой.

Империя Тангрия. Весна 3185 года.

Я сидела на высоком стуле перед туалетным столиком и с нетерпением смотрела в зеркало на лиру Грин — гувернантку, которая тщательно расчёсывала очередную прядь моих длинных русых с рыжинкой волос, чтобы затем аккуратно вплести её в мои же волосы, сооружая на маленькой головке взрослую красивую прическу.

Уже давно надоело сидеть и я нетерпеливо начала крутиться и ерзать на стуле, тем самым мешая гувернантке.

— Лерина, ведите себя спокойней, а то волосики останутся на расческе, — с доброй улыбкой произнесла лира Грин, посмотрев на меня в зеркало.

Она тяжело вздохнула и стала терпеливо ждать, когда я успокоюсь, но спокойствие давалось тяжело.

— Ну, вот и все, — наконец, через бесконечно долгое время, с удовольствием произнесла лира Грин и облегченно выдохнула.

— Теперь я могу спуститься к родителям? — нетерпеливо спросила я, уже сползая с высокого стула, не дожидаясь ответа.

— Теперь можете, лерина, — с еле сдерживаемой улыбкой ответила лира. — Родители ждут вас в малой столовой. Подождите! — спохватилась она. — Развязался бант на платье.

Гувернантка завязала бант на нарядном новом платье из белого шелка с тонкими кружевами ручной работы, которое пошили специально для сегодняшнего дня, внимательно осмотрела меня и строго произнесла:

— Лерина, пожалуйста, не бегите, как только выйдете из комнаты. Покажите родителям, что вы уже взрослая лерина: по ступенькам спускайтесь не спеша, спинку держите прямо и не кидайтесь родителям на шею, только вежливо поздоровайтесь.

— Хорошо, лира Грин, — покорно соглашаюсь я, уже внутренне отчетливо осознавая, что половины рекомендаций не выполню.

Мы вышли из комнаты, чинно прошли по коридору и стали медленно спускаться по лестнице вниз к малой столовой.

Двери в малую столовую были открыты, и я увидела сидящих рядышком за маленьким столиком родителей, пьющих утренний чай и наблюдающих за нашим приближением.

Терпение тут же лопнуло, как мыльный пузырь, и последние две ступеньки я перепрыгнула и понеслась к родителям.

— Лерина Стенфилд! — возмущенно воскликнула гувернантка, но мне было уже все равно и, словно неудержимый ураган, я ворвалась в малую столовую и кинулась в объятия отца со счастливым криком:

— Папочка, сегодня мне четыре года!

Папа со смехом поймал меня в объятия и воскликнул:

— С днем рождения, Светлячок!

— Сегодня она прошла спокойно на две ступеньки больше, — переговаривались между собой мама с лирой Грин.

— Лера Стенфилд, я все объяснила лерине, мы договорились, но… — лира Грин в расстройстве развела руками. — Лерина Лорианна — очень непоседливый ребёнок.

— Я знаю, лира Грин, не переживайте, — она еще ребенок.

Дослушав их диалог, я кинулась в объятия мамы.

— Мамуля, я стала большая!

— Я знаю, дорогая, и поздравляю тебя с этим замечательным днем! — мама нежно обняла меня и поцеловала в щечку, с улыбкой заглянув в восторженные глаза. — Большие девочки не прыгают через ступеньки словно кузнечики, ты знаешь это?

— Знаю, — покорно согласилась я. — А где подарки?! — с нетерпением спросила и завертела головой.

— Сначала нужно позавтракать, — с укором заметила лира Грин, поджав губы, но тут я заметила гору подарков на небольшом столике у окна: красивые упаковки с разноцветными бантами, которые притягивали словно магнит.

С восторженным криком я понеслась к ним, а за спиной раздался веселый смех родителей и ворчание гувернантки. С нетерпением я стала разрывать красивую упаковочную бумагу и распаковывать подарки: красочные книжки, большую куклу, заводную собачку и… я замерла от охватившего счастья.

— Это же мозаика! — я обернулась к родителям в абсолютном восторге.

В руках была плоская коробка, на которой было написано «Мозаика мастера Гринича. Изображение Богини Матери магического мира Вериус. Ручная работа. Стекло.1000 к.»

Отец с мамой подошли и встали рядом.

— Это та самая, мамочка? — благодарно спросила я, ещё до конца не веря своему счастью.

На миг на радостном лице мамы мелькнула растерянность, но потом вновь заиграла улыбка. Папа же просто с ожиданием смотрел на меня.

— Нет, Светлячок, ту мозаику купили, — немного виновато призналась мама, присев рядом на корточки и ласково заглянув в глаза. — Мы с папой купили другую, но она еще лучше, красивее и в ней больше кусочков.

Мама помогла раскрыть коробку, и я с замиранием сердца загляделась на прозрачную коробочку, в которой лежали стеклянные кусочки разной формы и цвета и сложенный вчетверо рисунок. Осторожно раскрыв рисунок, я с любопытством стала его рассматривать.

Огромный золотистый шар, в центре которого большой темно-золотой глаз с тремя зрачками. С четырех сторон шара — Многоликая Пресветлая Богиня Мать в разных образах.

— Смотри, — прошептала мама, водя указательным пальцем по картинке, — это Богиня в образе эльфийки: здесь она худенькая, изящная, с белыми волосами, острыми ушами и магическим луком. А это она в образе человеческой женщины с золотым мечом в руке…

Я слушала маму и внимательно разглядывала рисунок.

— А вот Богиня в образе оборотницы, симбиоза человека и волчицы — морда и верхняя часть тела принадлежат волчице, а нижняя — человеку, но более крупному.

На картинке Богиня стояла на крепких ногах, а но вместо человеческих ступней у неё были лапы волчицы с огромными когтями, похожими на острые золотые кинжалы.

И, наконец, самый любимый образ — Богиня — магиня с золотыми волосами, убранными в высокую прическу, в золотом платье, с золотым обручем на голове и с золотым светящимся магическим шаром в руке.

Общим во всех четырех образах Богини были только глаза — невозможно прекрасные золотые глаза с тремя зрачками.

Со всех сторон Богиню окружали нападающие на неё страшные черные демоны. Она же в разных ипостасях сражалась с ними, защищая наш магический мир.

— Будешь смотреть на рисунок и собирать мозаику, — ласково прошептала мама. — Мастер Гринич создал эту мозаику по мотивам древнейшей легенды мира Вериус, рассказывающей о том времени, когда Пресветлая Богиня ещё в одиночку защищала наш мир от демонов.

Я не отрывала огромных счастливых глаз от рисунка, который вскоре предстоит собрать, — я очень давно мечтала об этой мозаике. Правда, не совсем об этой. Рисунок той мозаики, которую я хотела, был проще, без демонов и без четырех образов Богини: нужно было собрать только один прекрасный образ Богини-магини. Эта же мозаика была больше, красочней и сложнее.

— Намного позже Богине стали помогать избранные…

Но я уже не слушала маму, увлечённая рассматриванием других подарков.

Кусочки мозаики были очень хрупкие, разной формы и разных цветов, поэтому я несколько дней собирала ее и никого не пускала в комнату, кроме лиры Грин, — хотела показать родителям уже законченную работу.

— Светлячок, — заглянула мама в комнату. — Лира Грин сказала, что ты собрала мозаику. Можно войти и посмотреть?

— Можно, мамочка, — великодушно разрешила я.

Мама с радостной улыбкой зашла, но чем ближе она подходила, тем растеряннее становилось красивое лицо, а затем улыбка совсем исчезла с него.

— Светлячок, ты плакала? — обескуражено спросила она и встревоженно заглянула в мое личико, ничего не понимая.

— Было страшно, — нехотя призналась я, потому что не любила, когда мама расстраивалась, и очень надеялась, что она не заметит того, что я плакала до её прихода, но мама, к сожалению, заметила. — Но теперь все хорошо.

— Что случилось, Светлячок?

— Меня испугали демоны, мамочка, но я их убрала из мозаики и теперь мне не страшно, — улыбнулась я, стараясь изо всех сил выглядеть веселой.

Мама перевела взгляд на разложенную на столе мозаику, глаза ее в изумлении расширились.

— Но, Светлячок, так нельзя собирать мозаику. Ты собрала только яркие и красивые кусочки, а где остальные? Остались дырки…

— Они черные, из них получаются страшные демоны и они мне не нравятся, — пробурчала я.

— Но так рисунок мозаики не полный, Светлячок.

— Зато не страшно, — прошептала я, передернув худенькими плечиками.

Мама обняла меня, взяла на руки, поцеловала и успокаивающе произнесла:

— Ну, чего ты, маленькая, испугалась? Это же всего лишь мозаика и нужно сложить все кусочки вместе, чтобы полностью собрать картинку.

— Я не хочу собирать все — мне не нравятся демоны, кусочки у них черные и противные, — упрямо пробормотала я. — Я хочу собрать так, без них.

Мама тяжело вздохнула:

— Какая ты ранимая и мягкая, Лорианна. Хорошо. Собирай, как хочешь. Но… — мама растерянно осмотрела стол, коробку из-под мозаики и удивлённо спросила: — Где недостающие кусочки, Светлячок?

— Я их… сломала, — я стыдливо отвела глаза, потому что стало очень неудобно перед мамой.

— Но зачем? Когда ты вырастешь и не будешь бояться чёрных демонов, то соберешь мозаику полностью. Где они? Может быть, мы склеим их?

Я исподлобья посмотрела на маму, на её озадаченное лицо:

— Я их очень мелко раскрошила, — прошептала я, — я уничтожила противных демонов и… — я спрятала лицо на груди у мамы и призналась: — Они в мусорном ведре, — я осторожно покосилась одним глазом на маленькое мусорное ведро, в котором сейчас находилась гранитная ступка с пестиком, заранее позаимствованная из кухни, в которой я крошила пугающие кусочки мозаики в мелкий стеклянный порошок.

— Какая ты ещё маленькая и несмышленая, Лорианна, — тяжело вздохнула мама. — Можно было их убрать на время, спрятать. Мозаика в единственном экземпляре и мы не найдём потом подходящие кусочки, чтобы собрать полный рисунок.

— Я не хотела их прятать на время, мама. Они меня пугали.

Мама прижала меня к себе, она уже не хмурилась и шептала что-то успокаивающее на ушко, а я смотрела на мозаику и понимала, что она выглядела странно, но мне нравилась. Без темных мрачных кусочков мозаика была яркой и красочной.

Кошмарный сон, в котором мучала жуткая острая боль во всем теле, не отпускал меня. Кроме того, казалось, что тело как будто покрылось тонкой коркой льда, которая не давала двигаться. Смутно я понимала странное несоответствие сна и реальности: холода я никогда не боялась, потому что любила плавать в ледяной воде, почему же снилось, что я так ужасно замёрзла?

«Я люблю плавать? В ледяной воде?» — на эти вопросы я не смогла ответить — было ощущение, что голова заполнена тягучим киселем и ватой, которые мешали сосредоточиться.

Незнакомый мужской голос грубо проорал:

— Очнись, тангрийка! Очнись! Тва-а-арь!

Меня передёрнуло. Но, похоже, что только мысленно.

Нужно проснуться, вынырнуть из кошмара криков, холода и боли, и все будет хорошо.

Почему я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой? Почему темнота такая, что хоть глаз выколи? Меня парализовало от страха? Почему не могу открыть глаза? Я сплю или утонула в Ледяном озере и умерла?

Ледяное озеро.

«Я знаю его, но… где оно?»

Я почувствовала нарастающую панику, потому что ничего не понимала. Словно через толстый слой ваты услышала сверху, очень-очень далеко от меня, чужие завывания:

— Очухивайся, скотина! Неужели сдохла?!

Топот тяжелых ботинок рядом и сразу невыносимая острая боль где-то под ребрами, которая насильно заставляла выходить из странного болезненного сна, снова почти мгновенно овладевающего мной.

— Капитан нас пристрелит, если снова вернемся без его любимой игрушки! — услышала истеричное завывание над собой. — Чтоб ты действительно сдохла, тангрийская тварь!

«Больно и холодно», — остро и невыносимо запульсировало в голове.

— Наверное, сегодня не встанет, — услышала другой разочарованный мужской голос.

И опять неожиданная боль все там же.

«Что это? Меня пинают?» — мелькнула вполне осознанная мысль.

Я испытала почему-то шок. Попыталась ухватиться за эту шокирующую мысль, но она была ленивой и ускользающей, и я перестала бороться. Хотела уснуть, но мне не дали.

— Очухивайся, тварь! — кто-то грубо вскинул меня.

За шкирку? За волосы? Сломанной куклой я повисла в чьей-то руке.

«Сломанной куклой?! Кто я?! Что происходит?!» — паническая мысль.

Грубо и с каким-то остервенением меня затрясли, голова безостановочно замоталась из стороны в сторону, я поняла, что теряю сознание, — сопротивляться сил совсем не было.