Молчание было долгим. Глядя парню прямо в глаза, я ждала ответа. Однако чем дольше я ждала, тем больше становилось желание просто отойти от Демоняки и забыть о своих словах. В его взгляде не было презрения, но было что-то другое, что никак не получалось распознать.
Он меня напрягал. Злился – это точно, но неужели его настолько задело вчерашнее?
Между нами проскальзывали слова гораздо жестче, да и поступки в отношении друг друга всегда были однозначными.
– Ты вообще понимаешь, как это звучит? – произнес он, явно потеряв терпение. – Своими словами ты только что унизила своего дружка гораздо больше, чем я, фактически признав его не мужчиной, а слабым и жалким и...
– Прекрати! – вспыхнула я, все-таки отвернувшись.
И нет, я бежала не от Калеста, а от той бури, что поднималась внутри меня. Мне только прилюдно лишиться контроля сейчас не хватало.
За руку меня не только схватили, но и дернули, причиняя короткую боль. Утащив сопротивляющуюся меня дальше по коридору, парень толкнул дверь нашей с Айратой комнаты, втаскивая меня внутрь.
Выбравшись из моего кармана, Копер быстро спустился вниз и вскарабкался на потолок, пригрозив Калесту лапкой.
Мой герой!
В захлопнувшуюся с грохотом дверь меня вжали со всем усердием.
– Я спрошу один раз, Мелисса. Я спрошу и хочу получить честный ответ. Почему ты ночевала в доме Карстара?
– Это не твое дело! – припечатала я.
– Ответ, Мелисса, – прошипел он сквозь зубы, опасно нависая надо мной. – Во что ты ввязалась, глупая девчонка?
Я сломалась. Честно пыталась удержать лицо, но плечи поникли, будто от тяжелого груза. Зажмурив веки, я молча боролась с собой, боролась со слезами, что грозились выскользнуть в любой момент. Зубы уже сводило, так сильно я их сжимала, но не помогало.
Не помогало ни на миг.
– Мелисса... – тихо позвал меня Калест, и это стало спусковым крючком.
Порывисто отвернувшись лицом к двери, я прижалась лбом к холодному дереву. Первый всхлип успешно подавила. Глотала слезы, глотала всхлипы, сжимая пальцы в кулаки.
Ногти до боли впивались в нежную кожу ладоней.
Я вздрогнула, когда меня сначала несмело, а потом уже более уверенно обняли со спины. Чужие пальцы сжали плечи, с силой скользнули по рукам, оплели талию.
Я не хотела реветь. Не планировала ударяться в истерику и даже не понимала ее причин. Просто тяжело. Тяжело настолько, что ощущение обреченности впилось под кожу острыми иглами.
Причины? Их было сотни, но в то же время ни одной.
Ни одной причины для того, чтобы порывисто обернуться и прижаться к Калесту, заливая слезами его рубашку.
– Мелисса. Лисс. Он тебя обидел?
Я честно пыталась спросить: «Кто?» – но стоило мне только попробовать что-нибудь произнести, как всхлипы усиливались, складываясь в нечто невнятное.
Громко выругавшись, Калест схватил меня на руки и уселся на мою же кровать. Он больше ничего не спрашивал, не говорил. Только слегка раскачивался, поглаживая меня по спине, словно маленькую, позволяя выплакаться и успокоиться.
А мне становилось легче. Хотя...
Нет, я по-прежнему ощущала тяжесть. По-прежнему чувствовала яд обреченности, отчаяния, но он словно тек не здесь, а остался где-то там – за спиной.
Когда на мое плечо опасливо взобрался Копер, я уже не плакала, а просто всхлипывала по инерции. Заглянув в занавес из моих волос, ящерка чмокнула меня в нос, выражая тем самым поддержку, заставляя несмело улыбнуться.
Только вставать не хотелось. Если я встану, мне придется смотреть Демоняке в глаза, а там и вопросы появятся. Вопросы, на которые я сама не имела ответа.
– Успокоилась? – глухо прозвучало куда-то мне в макушку.
Кивнув, я лишь сильнее вцепилась в чужую рубашку. Не хочу думать, как это выглядит со стороны. Просто не хочу.
– Говорят, что драконов невозможно сжечь. Порождение огня не может погибнуть от собственной стихии, но знаешь, Лисс, я всегда мечтал проверить эту теорию. Вдруг им просто маги огня попадались слабые?
Я вскинула голову тут же, в ужасе глядя на Калеста.
– Не надо ничего проверять, – произнесла почему-то шепотом.
– И вот скажи мне, ты за него боишься или за меня?
– Не задавай мне вопросов, на которые я...
– Что? Не можешь ответить, не хочешь ответить или не знаешь ответа? Ну же, Лисс, это простой вопрос. Такой же простой, как и тот, на который ты не ответила ранее. Почему ты ночевала в доме Карстара? Что? Тоже сложно? Давай задам другой вопрос. Как ты относишься ко мне, Лисс? И на это не ответишь? Тогда, может, ты сможешь мне объяснить, почему плакала?
Я спряталась. Опустив голову, просто взяла и малодушно спряталась на чужой груди. Сладко-свежий аромат мяты, исходящий от третьекурсника, ударил в нос, на мгновение заставляя закрыть глаза. Под моей ладонью гулко билось чужое сердце. Отдернуть бы руку, но почему-то не хотелось.
Было в этом уверенном стуке что-то притягательное. Наверное, я даже завидовала его уверенности в себе.
Говорят, в южных странах живут такие птицы, которые вечно прячут голову в песок при малейшей угрозе, но правда в том, что угрозы я сейчас не чувствовала. Ощущала другое, низкое, постыдное и в то же время совершенно противоположное.
Мне хотелось и дальше сидеть в кольце его рук, чувствуя, как от поглаживаний ладонями покалывает спину, и одновременно с этим встать и отойти, проведя те самые границы.
А еще мне было нечего ему сказать.
– И все-таки, какие вы, женщины, трудные, – тяжело вздохнул парень, на миг крепче прижимая меня к себе. – И что прикажешь мне с тобой делать? На вопросы не отвечаешь, дракона сжечь не позволяешь...
– Вернемся обратно? – тихо предложила я, заерзав на чужих коленях.
Неудобно, неуютно, стыдно, но мне нужны были эти объятия. Благодаря им я успокоилась, хоть и не должна была позволять Калесту подобную близость.
– Вернемся, – согласился он. – Только растительность за собой подбери.
– Какую растительность?
Оглядев нашу с Айратой комнату, я отчаянно взвыла. Это случилось снова: лианоподобные растения заполонили пол и стены, обвивая каждый угол, каждую ножку мебели плющом.
– То есть это незапланированный акт? А я думал, ты снова мне угрожаешь. Так у тебя с магией проблемы?
– У меня нет проблем, – попыталась я высвободиться, но ключевое слово именно «попыталась».
Почувствовав сопротивление, Калест сжал меня крепче, обжигая прикосновениями, заставляя непроизвольно выгнуться в его руках. Лукавая улыбка коснулась его губ.
– Джэйлиб мог бы тебе помочь, а я мог бы его об этом попросить, если дело в магии.
– Дело не в магии, а во мне, – сурово воззрилась я на него, понимая, что без ответа он меня в покое не оставит. – И я сама с этим разберусь, а точнее, уже разобралась. Я и тебе сварила...
– Что сварила? – не понял третьекурсник, слегка нахмурившись. – Знай, на меня не действует большая часть ядов. Да и тебе прощаться с жизнью таким способом не советую.
– Дурак! – воскликнула я, но тут же вдохнула и выдохнула, успокаиваясь. Достав из сумки три пузырька, один вручила Калесту. Это простое занятие отвлекло от безрадостных ощущений, что все больше меня напрягали. – Это успокоительные капли. Принимать по три капли три раза в день для ясности ума и от нервов. Может, от них ты наконец перестанешь ко мне цепляться.
Хохот Демоняки в тот же миг прокатился по комнате:
– Ты думаешь, что они мне помогут? – усмехнулся он, глядя на меня с кривой улыбкой.
– Я старалась, – пожала я плечами и совершила повторную попытку побега с чужих колен.
Попытка возымела успех, потому что третьекурсник придерживал меня только одной рукой.
– Спасибо, – произнес Калест с самым серьезным выражением лица, пряча стекляшку в карман. На перемены в его настроении у меня уже выработалась аллергия. – А третий для кого?
– Для Айраты. У нее тоже в последнее время с нервами не все в порядке. Мне кажется, что она превращается в оборотня.
– У нее сильная кровь, – согласился третьекурсник и неожиданно сказал: – Знаешь, будь моя воля, и тебя бы здесь не было. Пропавшие студенты, новорожденный оборотень, дракон и куча других проблем. Это место не для тебя, Лисс.
– Тогда где мое место? – спросила я совершенно серьезно.
– Боюсь, тебе мой ответ не понравится, – упрямые губы растянулись в тонкую линию. – Но он очень понравится мне. Так что? Растительность будем убирать?
В общую гостиную мы все-таки вернулись. Красноречивые взгляды впивались в нас с Калестом поочередно. Айрата смотрела с беспокойством, Джэйлиб с улыбкой, а Багира с ненавистью во взоре.
Все как всегда, ничего не меняется.
Кроме того, что Калест сам подошел к Айзеку. Я не слышала, о чем они говорили, но руки парни пожали. Возможно, им все-таки удалось сгладить конфликт, что не могло не радовать. Правда, вслед третьекурснику выпускник посмотрел нехорошим взором, но этого взгляда Демоняка уже не видел.
Его видела только я и... напряглась. Не хотелось бы, чтобы Айзек нарвался на проблемы.
На разработку стратегии боя мы потратили все оставшееся до ужина время. Вначале Демоняка пытался переспорить Айзека, но потом внезапно принял его сторону. Выпускник предлагал работать двойками, что было гораздо легче, на мой взгляд.
Мы больше не будем отвечать за всех. В каждой двойке назначался старший – ими стали Джэйлиб, Айзек, Бальши, Багира и Калест, а остальные были ведомыми. Наша задача – исполнять приказы старшего и прикрывать спину своей пары, в то время как они будут защищать нас.
Мне в напарники достался Калест. Я даже не удивилась. Больше удивилась тому, что Джэйлиб выбрал Айрату.
– Предлагаю потренироваться завтра в городе, – предложил Айзек, выкладывая на стол книги с заклинаниями по каждому дару.
Однако общее время мы так и не смогли выбрать даже посредством спора. У всех имелись свои планы на последний выходной недели, и внеочередная тренировка в них не входила.
– Пора на ужин, – крикнул кто-то из студенток.
Поесть бы действительно не мешало. Наша провизия давно закончилась под натиском прожорливого Бальши. Только бежать впереди всех я не планировала. Наоборот, слегка задержавшись, я окликнула Джэйлиба.
– Джэй, ты можешь помочь мне кое в чем завтра?
– В чем? – с улыбкой накинул третьекурсник плащ мне на плечи.
– Мне нужно поговорить с мейстером Карстаром. При свидетеле.
– Ты уверена, что для этого подойдет моя кандидатура? Может, лучше Лест?
– Нет, Джэйлиб, – покачала я головой, на мгновение вспомнив прикосновение чужих ладоней к моей спине. – Только ты и никто другой. Ты ведь мой друг, правда?
Глава 9: Игры разума
– Заканчиваем. Идут последние пять минут, – подгоняла нас мейстериса Паньли. Женщина ходила между рядами и искоса поглядывала на наши творения. – Кто не успеет сдать готовое зелье по окончании отпущенного времени, зачет не получит. Студентка Ильост, что ваш нос делает в тетради у студентки Таль? У вас разные задания!
Зелья по заданию у нас действительно были разными. На зачетах мейстериса Паньли никогда не давала одинаковых заданий, чтобы никто ни у кого не мог подсмотреть и списать. Однако в мою тетрадь Айра все же смотрела не просто так.
Сварив свое зелье, я отдала флакон мейстерисе еще в первые пятнадцать минут и все остальное время скучала, подперев щеку ладошкой. Когда до конца занятия оставалось все тех же пятнадцать минут, я поняла, что Айрата не справляется. Серо-буро-малиновая жижа не походила ни на одно знакомое мне зелье, и, судя по всему, соседке светил низший балл.
Пришлось помогать.
Глянув в ее карточку, я сделала вид, что увлеченно решаю дополнительное задание, которое у меня тоже уже было готово. Когда знаешь рецептуру назубок, совсем нетрудно разложить зелье на ингредиенты.
Сделав пометки для Айры, я осторожно показала их девушке. Зелье от облысения само по себе было несложным в приготовлении, но имелось несколько нюансов, о которых нужно было помнить.
Помет летучей мыши сначала необходимо было развести в двух мензурках настоянной на цветах илиголии воды, а уже потом отмерять двенадцать капель.
Второй нюанс заключался в яйцах. Яйцо бралось не целиком, а только белок, который предварительно охлаждали.
Все эти замечания я и прописала, начертив таблицу ингредиентов и порядок их добавления в зелье. Сколько успела списать Айрата до оклика мейстерисы, для меня оставалось загадкой, но к концу занятия зелье у нее получилось. Не идеальное, но идеального от Айры никто и не ждал.
– За помощь, конечно, спасибо, но я все равно на тебя обижаюсь! – воскликнула подруга, едва мы покинули аудиторию.
Я в ответ лишь загадочно улыбнулась, не собираясь вестись на этот мелкий шантаж.
Капли, изготовленные мною, действовали превосходно, и мне больше не хотелось бросаться из крайности в крайность. День был чудесным, а я – спокойна и невозмутима. Не переживала ни по поводу первых экзаменов, ни по поводу предстоящего разговора с мейстером Карстаром, ни по поводу праздника.
Обратившись утром в целительский корпус, я получила рекомендации для дней, которые теперь станут моими ежемесячными спутниками на долгие годы. К сожалению, так бывало, что вместе с собой они приносили и боль, но правильные заклинания позволяли вести привычный образ жизни, не зацикливаясь на неприятных ощущениях.
Даже о предсказаниях, озвученных мне, я больше не беспокоилась. Что я могла с ними сделать? Ни предотвратить, ни повлиять на будущее я все равно не сумею, так зачем себя истязать?
Долго обижаться Айрата не могла. Уже через несколько десятков секунд она с увлечением рассказывала мне о празднике «Угасания и рождения солнца». Естественно, на своих землях ведьмы его не отмечали, а потому я почти ничего не знала о традициях этого дня.
В этот вечер лично мы с мамой всегда отмечали «Ночь великого шабаша». Отмечали скромно, балуя себя чем-нибудь вкусным – например, маминым фирменным пирогом с яблоками и черной карамелью.
Считалось, что в самую долгую ночь года ведьмы должны охранять свои земли от нечисти, что непременно выбиралась из своего логова, чтобы поживиться хоть кем-нибудь.
Безуспешно поживиться.
Надевая маски нечисти, чтобы сойти за своих, ведьмы веселились, горланили песни, жгли костры и истребляли нечистую силу. А когда приходило срединное время, пили забродивший компот из яблок, летали на метлах, вылавливали по деревням холостяков и увеличивали ведьмовскую популяцию.
Увы, на настоящем ведьмовском шабаше мне побывать в своей жизни пока так и не удалось, но зато я увижу праздник «Угасания и рождения солнца», а этим не каждая ведьма похвастаться может.
– Лисс, ну расскажи, а? Я же умру от любопытства! – снова перешла подруга к уже заезженной теме.
Со вчерашнего вечера, как только мы остались наедине, она приступила к допросу с пристрастием. В первую очередь ее интересовало, где и с кем я провела ночь, и случилось ли в эту ночь что-нибудь примечательное.
Тонкие и толстые намеки приходилось игнорировать. Я делала вид, что совершенно не понимаю, о чем она, а на прямые вопросы предпочитала и вовсе не отвечать. Не потому, что боялась, что Айра что-то разболтает или, не дай демоны, напридумывает от себя, а потому, что не хотела вновь переживать путающие мысли вечер и утро.
Мне вообще хотелось стереть их из своей памяти, и я надеялась, что после разговора с мейстером Карстаром именно так и будет.
– Ну хорошо, – сдалась Айрата, при этом надувшись как мышь на крупу. – А с Калестом вы так долго о чем говорили?
– Выясняли, кто прав, а кто виноват, – вздохнула я, стараясь забыть еще один странный вечер в моей жизни.
– И как? Кто выиграл на этот раз? – полюбопытствовала подруга.
– Ничья.
Я даже зажмурилась, чтобы прогнать тот образ, засевший в моей голове, но он будто становился лишь ярче с каждым воспоминанием. Словно вновь ощущала, как сижу на чужих коленях, чувствую, как под ладонями гулко бьется сердце, и вдыхаю сладковатый аромат.