Алеся Лис
Верь мне, Есения
Пролог
Каждый сделанный им шаг в направлении кабинета глухим набатом разносится по пустынному коридору. Мерцающие на стенах светильники лишь слегка рассеивают вечерние сумерки, заполнившие помещение серыми тенями. Для визитов время довольно-таки позднее, даже слишком. Но новость, которую собирается сообщить Ричард, глава разведывательного управления Алигии, не терпит отлагательств.
Молчаливые стражники по обе стороны от дверей, как и полагается, почти не обращают на него внимания, и без лишних вопросов широко открывают тяжелые дубовые створки, только мужчина оказывается у порога. Что ни говори, а приятно иметь привилегированное положение, во всяком случае, лично Ричард им несказанно гордится. К этому он шел многие годы, доказывая свою верность ценой собственной жизни, почему бы теперь искренне не насладиться преимуществами, которые дает особый статус.
— Ваше величество, — низко кланяется глава разведки Алигии, как только дверь за его спиной закрывается.
Мужчина, сидящий за огромным дубовым письменным столом тут же поднимает голову от документов, которые он перед этим скрупулезно изучал.
— Ричард, есть новости? — тут же спрашивает он, откладывая в сторону листы.
— Да ваше величество. Мы нашли ее, — подтверждает тот. Глаза монарха, на секунду блеснув огнем, снова гаснут, и на лицо возвращается привычная бесстрастная маска.
— Нашли? Где? — высокий женский голос, внезапно прозвучавший откуда-то сбоку, застает Ричарда врасплох — он даже и не подумал, что в кабинете может быть кто-то еще. А зря… Ведь следовало догадаться, что раз вести касаются не только его величества Дориана, а еще и королевы Эмилии непосредственно, то она вряд ли бы пропустила этот разговор.
— Ваше величество, — тут же поворачивается глава службы разведки, чтобы как подобает поприветствовать и королеву Алигии.
Хрупкая женская фигура с серым котом на коленях, кажется почти незаметной в затемненном углу дивана. Она, кивком ответив на приветствие, встает и направляется к монарху. Огромный серый зверь, с грациозностью опасного хищника соскочивший на пол, следует за ней, как привязанный. А как только парочка оказывается возле монарха, зверь тут же принимается тереться о ножку стола и громко мурлыкать, как обычный домашний питомец. Только хитрые взгляды, кидаемые в сторону самого Ричарда, выдают в нем необычное существо.
— Где она? — женщина становится возле короля, прямая, как статуя, с кожей бледнее мрамора и глубокими тенями под огромными необычайно яркими голубыми глазами. Ее рука ложится на плечо мужа, и ладонь короля тут же накрывает хрупкие женские пальцы в утешающем жесте.
— Принцесса на Земле… — тихо отвечает глава разведки.
У Ричарда нет детей, и не будет, а значит, ему никогда не придется почувствовать, что означает потерять любимого ребенка, жизнью которого тебя уже много месяцев шантажируют. И в этот момент, смотря на королевскую чету, мужчина искренне рад этому своему… дефекту.
— Земле? Дориан, на Земле? — голос женщины становится на тональность выше. — Как она туда попала?
— Леданийцы год назад придумали способ путешествия по мирам, используя природные порталы, — начинает объяснять король.
— Но ведь коридоры формируются хаотично… — непонимающе качает головой женщина.
— Наши ученые, как и леданийцы, нашли некоторую закономерность в их образовании, — в разговор вступает Ричард. — Мы можем высчитать, когда откроется ближайший портал на Землю и обратно. Один из них есть вблизи Колчестера.
— Что с моей дочерью? — голубые глаза королевы блестящие в свете свечей от непролитых слез, останавливаются на лице главы разведки. В этом взгляде столько надежды и мольбы, что даже у старого вояки на секунду дрогнуло сердце.
— Она в земном приюте, в небольшом городке близь областного центра под названием Кропивницкий, — хрипло отвечает он, стараясь как можно больше смягчить рассказ и успокоить свою королеву. — По данным нашей разведки девочка жива и здорова, но… Мне собирать группу для возвращения принцессы?
— Но? — еще больше бледнеет ее величество. Жаль, что скрыть некоторые нюансы от несчастной женщины не получится.
— По данным той же разведки леданийцы в последнее дни активизировались, — откашлявшись, продолжает Ричард. — Я думаю, что они намерены забрать принцессу в ближайшее время. Среди них ходили слухи о ценном грузе, который необходимо доставить из Леданского нагорья.
— В сатрейском лесу, возле Леданского нагорья один из самых больших порталов… — задумчиво постукивает пальцами по столешнице его величество. Лишь этот незатейливый жест выдает в нем искреннее беспокойство о любимом ребенке. Ричарду прекрасно известно, что и король не меньше своей жены привязан к старшей дочери.
— Мы подозреваем, что каранты используют его, чтобы перемещаться на Землю, — подтверждает глава разведки.
— Откуда информация? — хмурится монарх, не переставая второй рукой успокаивающе поглаживать дрожащие пальцы жены на своем плече.
— Наша разведка вышла на ополчение, возглавляемым наследником престола, — внезапно заявляет Ричард. — За информацию о портале принц Николас просил личной аудиенции у вас.
— Я согласен. — скрипнув зубами, отвечает монарх. — Но сперва верните мою дочь!
— Буде сделано ваше величество, — поспешно кивает мужчина.
Глава 1
— И этот кот, Ксюша, насколько часто приходит в твои сны? — поправляет на переносице очки наш психолог.
— Ксения, можно Сеня — машинально исправляю. Не люблю, когда называют Ксюша. Это не мое имя. По правде сказать, и Ксения не совсем подходит, но оно, мне кажется, очень близко к тому, как меня назвали родители. Жалко, что я этого вообще не помню.
— Хорошо Ксения, — выбирает первый вариант Юрий Федорович. — Так насколько часто… скажем… за последнюю неделю?
— Один раз, — нагло вру, честно-честно хлопая глазами. Скажу больше — как пить дать, загипнотизирует. Плавали — знаем. Несмотря на то, что Юрий Федорович мой единственный друг в приюте, я отваживаюсь на ложь. Впервые, между прочим, за все то время, которое я тут живу.
Но психолог все равно тянется к нагрудному карману в поисках своих знаменитых часов на цепочке, которые мне за этот год уже порядком примелькались. Закусываю губу, сдерживая протест. Не хочу вызывать ненужные подозрения и судорожно прикидываю, каким образом избежать ненавистной процедуры, ибо с недавних пор появилось у меня такое стойкое ощущение, что она больше вредит, чем помогает. И хотя психолог настаивает, что проводит ее затем, чтобы я все вспомнила, но на самом деле после гипноза я почему-то наоборот теряю все воспоминания. Я уже столько раз ему об этом говорила, но он, к сожалению, не верит.
— Ксения, посмотри сюда, — приказывает мозгоправ, и я послушно останавливаю взгляд на покачивающимся, словно маятник, циферблате. — Когда я досчитаю до трех, ты уснешь. Раз… Два…
В голове начинает клубиться уже привычный туман. Я сжимаю пальцами подлокотники. Не хочу забывать Химеру. Не буду.
— Три…
Веки закрываются. Голос психолога звучит четко и настойчиво, но я вместо того, чтобы вслушиваться в его слова тихо повторяю в голове кличку серого кошака.
— Химера… Химера… Химера…
Резкий хлопок в ладоши заставляет распахнуть глаза. Процедура окончилась. Я не помню ничего из того, о чем говорил Юрий Федорович. Но четко знаю, что нужно вспомнить какого-то химеру. И это очень-очень важно.
По привычке улыбаюсь мужчине, благодарю за помощь и выскальзываю за дверь.
Химера… Химера… Химера…
Если не ошибаюсь, это какая-то мистическая тварька, неплохо бы было почитать о ней в библиотеке. У меня такое ощущение, что стоит мне вспомнить об этой химере, и я догадаюсь, где мои родители и почему меня бросили.
Спешу по коридору, стараясь незаметно проскочить мимо классной комнаты, в которой все еще идет урок истории. Психолог забрал меня прямо на перемене, уведомив учителя о моем отсутствии, и, надеюсь, что меня там пока не ждут, а мне нужно в библиотеку. И срочно. Почитать о химерах.
Тетя Павла никак не реагирует на мой визит в книгохранилище в неурочный час, лишь меланхолично указывает мне на стеллажи, где я могу найти нужную литературу, и удаляется в свою каптерку гонять чаи. А я, выбрав несколько увесистых талмудов, устраиваюсь за столом и углубляюсь в чтение, но спустя час раздраженно захлопываю последнюю книгу. Ничегошеньки… Нет, о химерах информации — пруд пруди, но я чувствую, что это совсем не то, что мне нужно.
— Химера… Химера… Кис-кис-кис, — слышу тихий голос и как завороженная встаю из-за парты. Тетя Павла в своей каморке поглаживает огромного рыжего кота, щедро наливая ему в миску молоко. — Кушай мой хороший, кушай… — приговаривает сердобольная старушка.
Я нервно сглатываю, понимая, что все мое тело охватывает дрожь предвкушения. Вот оно, вот. Почти.
— Как вы назвали кота? — взволновано спрашиваю я.
Библиотекарша выливает последние капли из банки и выпрямляется.
— Валера. Его зовут Валера. Прибился недавно. Мне тут скучно одной, а он вот приходит, развлекает меня. Да и мышей ловит отменно. Они знаешь, сколько книг уже перепортили, паскудники?!
— Красивый, — разочарованно вздыхаю, не понимая, что меня могло так взволновать. Неужели кличка животного.
Внезапно перед глазами появляется совершенно другой кот, дымчато-серый, пушистый, с огромными голубыми глазами. Химера. Мой Химера.
Видение исчезает также быстро, как и появилось, и я, отдав ненужные уже книги и попрощавшись с тетей Павлой, выхожу из библиотеки. Теперь я знаю точно. У меня был кот. И я назвала его Химерой.
Пока я сидела в библиотеке, последний урок закончился, и прятаться мне незачем, но все равно нервно оглядываюсь по сторонам. Привычка все время быть настороже уже на уровне инстинктов въелась под кожу, как врожденная.
В первые дни меня тут часто пробовали прогнуть под себя, но я была с их мнением категорически не согласна, о чем не постеснялась высказаться. Меня поняли, не скажу, что с первого раза, но все же усекли, что и у меня имеются “зубки”, и насколько дорогой ценой обходится местной элите укрощение новенькой. Со временем мою скромную особу оставили в покое, тем более что на место авторитета я не посягала, и ни в какую вражескую группировку входить не желала, держась особняком. Правда из-за этого меня считали гордячкой и цацей, даже прозвище придумали “Принцесса”, но мне, честно говоря, плевать. Жить в детском доме осталось считанные дни, не за горами мое восемнадцатилетие, свобода и планы найти родителей. Сердце отказывается верить, что я им не нужна, или, что их нет больше в живых. Я твердо знаю, мама и папа ищут меня, и совсем скоро в моих силах будет им в этом помочь.
Коридор заканчивается, заворачивая в сторону столовой, а я, размечтавшись, случайно налетаю на нашу детдомовскую директрису.
— Ксения? — удивленно поднимает брови женщина, придерживая меня за плечи. — Что ты тут делаешь? Почему не на обеде?
Она пристально смотрит мне в глаза, и я отвечаю честным и невинным взглядом.
— Извините, Тамара Борисовна, я как раз туда спешу, немного задержалась… — стараюсь не уточнять где именно, дабы не попасть впросак. К тому же я не очень хочу афишировать, что была в библиотеке. Если спросят, конечно, отвечу, а нет, то лучше промолчать. Но директриса, судя по всему, тоже торопится, тем более что ее сопровождают двое грозных хмырей в черных костюмах и солнцезащитных очках. Она с миром отпускает меня, не задавая вопросов, и семенит в свой кабинет. Хмыри топают за ней.
Я удивленно смотрю на захлопнувшуюся дверь с надписью "Заведующая", за которой скрылась сия удивительная процессия, и уже намереваюсь ступить шаг в сторону столовой, дабы продолжить свой путь, но шило в попе и вопящая об опасности интуиция, мне мешают это сделать. Горько вздохнув, понимаю, что терпеть голод придется до ужина, решительно разворачиваюсь и крадусь в сторону директорского кабинета.
— Ксения Ефимова? — голос Тамары Борисовны за тонкой деревянной перегородкой называет мое имя. — Да это была она. Появилась у нас год назад. Ничего о себе не помнит. Нашла милиция в городском парке. Вы от ее родителей?
Сердце в груди начинает настолько громко стучать, что я всерьез опасаюсь, дабы его не услышали.
— Нам запрещено разглашать эту информацию, — механическим голосом заявляет один из хмырей.
— Что означает запрещено? Я не могу вам просто так отдать ребенка? Она несовершеннолетняя! — возмущается женщина.
Я тоже возмущаюсь. Разве нельзя нормально сказать? А раз нельзя, значит они не от мамы с папой. Теперь уже сердце выпрыгивает из груди совсем по другой причине. А вдруг они торговцы органами? Забирают беспризорников и продают по частям на черном рынке. Мне Светка Власенко рассказывала… Теперь я даже дышать боюсь от страха, чтобы ничем не выдать себя. Чувство угрозы, которое вначале было лишь на уровне подсознания, теперь, получив подтверждение, становится не просто более ощутимым, а буквально материально осязаемым.
— Вот документы на девочку! — говорит второй хмырь. Слышится шелест бумаги и ошеломленный возглас Тамары Борисовны.
— Что вы мне подсовываете? Это же пустые листы!
— Нет, приглядитесь внимательно. Там все есть, — убеждает хмырь.
Минуту ничего не происходит, а затем директриса внезапно выдает.
— Да, вы правы. Документы в порядке. Когда будете забирать ребенка?
— Пускай пообедает, — величественно разрешает первый хмырь, а я тихо разворачиваюсь и рысью мчусь в свою комнату.
Что это было сейчас? Пустые листы, а потом документы в порядке… Явно какая-то чертовщина. И мне это не нравится ни капельки. Нужно валить отсюда. И немедленно. Мне мои органы дороги все до единого.
Заскакиваю в комнату и принимаюсь кидать в потрепанный школьный рюкзак вещи, которые могут понадобиться первое время. Бежать с пустыми руками довольно-таки необдуманно и опрометчиво, и я не собираюсь сейчас, поддавшись влиянию страха, принимать глупые решения. Неплохо было бы еще и паспорт свой забрать. Но как?
Кидаю быстрый взгляд на настенные часы. Скоро девочки вернутся в спальню, и хмыри явятся по мою тушку. Что же делать? Юлой верчусь по комнате, уже услышав шаги в коридоре, зачем-то выглядываю из окна, хотя умом и понимаю, что прыгать с третьего этажа совсем уж по-идиотски, и, не придумав ничего лучшего, заползаю под кровать.
Шумная толпа моих соседок вваливается как раз тогда, когда я полностью успеваю спрятаться. Они оживленно о чем-то болтают, даже не подозревая какие страсти творятся в, на первый взгляд, довольно-таки благопристойном детском приюте. А как только девчонки рассаживаются по кроватям, принимаясь доставать учебники и тетради из тумбочек, дабы приняться за домашнее задание, дверь отворяется во второй раз и заходит опасная троица.
— Здравствуйте, барышни! — радостно здоровается директриса. — А где Ксюша Ефименко?
Мои соседки начинают возбужденно гомонить, шушукаться, спрашивать друг у друга, пока, наконец, не берет слово староста.
— Мы не знаем, — удрученно разводит руками Влада. — Ее забрал Юрий Федорович. И она пока не вернулась.
— Странно… — тянет Тамара Борисовна. — И что же, в столовой ее тоже не было?
— Нет, — на этот раз все отвечают хором.
Столь единодушный ответ полностью убеждает моих преследователей, что здесь искать свою добычу нечего, и спустя минуту я слышу, как они уходят. Выждав для верности еще несколько минут, чихая, начинаю выбираться из своего убежища.
— Ксюшка? Ты что ли? — с любопытством заглядывает под кровать Влада. — Почему прячешься? Тебя же ищут…
— Знаю. Но они странные какие-то. По-моему, они нашу директрису заколдовали, — хмуро смотрю на старосту. Рита на соседней кровати, сдавленно пискнув, поджимает ноги.
— Врешь! — недоверчиво поджимает губы Соня.
— Не вру. Они по мою душу пришли.
Я пересказываю весь разговор, который подслушала под дверью и смотрю на девочек.
— А может тебя родители ищут? — оптимистично заявляет Соня. Я уже открываю рот, чтобы ей возразить, но меня опережает Влада, рассудительно замечая: