— Не тебе судить! — бьет меня по груди Тайка. — Арман после гибели моей родной мамы хотел меня отобрать у отца. Приехал такой деловой. И сразу влюбился в Лилю. А когда женился на ней, пресек все поводы для поездок в Россию. Заставил сменить гражданство. Для нее самой шоком было, когда папа доставил гроб с телом. Зато все, кто знал Иштвана, могут в любой момент зайти в усыпальницу. Это очень важно для Светы, Мишки, Лили и моего отца…
— Прости, не знал, — хмыкаю обреченно. И готов уже себе отвесить хорошего пенделя за свой дурной язык, острый как бритва. Может, поэтому меня с первого раза отвергла семья Таисии.
— А еще ты для нее старый, — подсказывает внутренний голос.
— Да пошел ты, — огрызаюсь хмуро.
И решив перевести разговор в шутку, замечаю весело.
— Арсений рассказывал, как после какого-то приема заночевал в склепе. А утром выяснилось, что у него отпечаталось имя Светкиного отца на спине…
— Это было ужасно, — с улыбкой вздыхает Таисия и хочет еще что-то добавить. Но я, накрыв ее губы своими, пресекаю глупую болтовню.
Где-то рядом открывается дверь, и кто-то смущенно кашляет.
Лиля Бессараб.
— Тая, Всеволод Юрьевич… — лепечт она, пытаясь избавиться от неловкости. — Вас дознаватели просят подойти.
— Сейчас придем, — киваю, улыбаясь. И как только растерянная Лиля выходит, снова целую Тайку. А она прижимается ко мне всем телом.
«Моя… только моя, — думаю, на один лишь миг отрешившись от всех траблов. — Никому не отдам тебя, Тая! И если для этого нужно заново подружиться с твоей крестной, мне не трудно, малыш!»
6
Вторгаюсь языком в Тайкин рот и уплываю прочь из реальности.
Моя девочка. Только моя.
Снова слышу, как открывается дверь на террасу, и, приподняв глаза, вижу перепуганную Лильку. Через силу отрываюсь от Тайкиных губ и напряженно спрашиваю ополоумевшую от страха девчонку.
— Что случилось, Лиль? Кто тебя напугал?
Кто, мать вашу! Минуту назад девица, цокая каблуками, унеслась вдаль, изображая из себя бизнес-леди. А вернулась растерянной размазней. Двух слов связать не может.
— Что за ху… фигня, Лиль? — подхожу ближе, таща за руку Тайку.
— Там… в холле… — заикается она и выплескивает на одном дыхании. — Там какие-то люди взяли заложников. Гостей отеля, персонал и даже дознавателей. Я сунулась было, и прибежала к вам.
— Ты ничего не путаешь? — спрашиваю, нависая. Чувствую, как за кисть руки меня дергает Тайка.
Слышу невдалеке четкие команды, сродни военным, и быстрые шаги. Мать вашу!
Хватаю Лильку за руку и волоку девчонок вдоль террасы. Только бы не облажаться и не загнать самих себя в тупик. Сзади раздается топот ног. Гонятся за нами, что ли?
Пропускаю девчонок вперед и, добежав до широкой стеклянной двери, на которой мигает красным электронный замок, достаю электронный пропуск.
— Давай, родненький, быстрее, — умоляю тупой кусок пластика. Огоньки вспыхивают зеленым. Дергаю дверь на себя и вместе с двумя подопечными вваливаюсь в ВИП-зону отеля.
Нажимаю пропуском на кнопку вызова. Иначе эта мудреная зараза никуда не поедет. Поворачиваю голову на шум. Два амбала дергают дверь. Но все безрезультатно.
Пропускаю девчонок в открывшиеся двери лифта и, показав нашим преследователям средний палец, захожу следом.
— Что тут у вас происходит? — спрашиваю строго.
Девчонки тушуются, как нашкодившие школьницы.
— Сейчас закроетесь в моем номере. Никому не открывать. Даже если кто-то придет от меня. Понятно?
Лилька кивает, а Таечка молчит.
— Тая, — рыкаю раздраженно.
— Да-да, — кивает она.
— Позвоните в город. Лиля, ты — отцу, Тая — Гене Лурдину. Пусть свяжутся с ментами. Но самим никуда не выходить.
— А ты? — робко спрашивает Тайка. — Сева, побудь с нами, пока возьмут этих идиотов.
— Я только осмотрюсь и вернусь, — вру, не поморщившись. — Там могут быть старики или беременные женщины. Маленькие дети. Сердце может у кого-то прихватить…
— Но ты же не доктор, — блеет Тайка.
— Не доктор, — морщусь я и бросаю, ощерившись. — Санитар леса.
Завожу красавиц в пентхаус и благодарю бога, что не успел съехать отсюда.
— Телек на стене, печенье и сок в холодильнике. А я пошел…
Достаю из сейфа пистолет. Старый добрый Макаров хорошо помещается в ладони и никогда не подведет. Из дорожной сумки выуживаю заплечную кобуру. И навесив все это хозяйство на себя, надеваю сверху легкую куртку из тонкой кожи.
— Сева, — пищит Тайка. Но я взмахом руки останавливаю ее.
— Жди меня, и я вернусь, — усмехаюсь криво и добавляю сердито. — Звоните в город, красотки. И закройтесь изнутри.
Выскакиваю в коридор и уже около лифтов понимаю, что успел вовремя спрятать девчонок. Лифты отключены.
— Хорошо работаете, ребята, — скалюсь, сжав зубы. Знаю, что разъехавшиеся в сторону губехи никого не красят. Меня тем более. Бегу вниз по лестнице, прислушиваясь. Снизу кто-то поднимается навстречу.
Прячусь на этаже за выступ стены. Жду, когда человек пройдет вперед, чтобы понять, с кем имею дело.
— Внимание-внимание! — Раздается взволнованный Тайкин голос. — Дорогие гости! Говорит совладелица отеля, Таисия Пахомова! Мы столкнулись с непредвиденными проблемами. Оставайтесь в своих номерах, пожалуйста! Никуда не выходите. Это опасно для жизни! Полиция и сотрудники спецподразделения «Секира» уже спешат нам на помощь.
«Маленькая умничка, — думаю я. — Хорошо придумала, девочка!»
— Иди сюда, сука! — кричит какое-то чмо на лестнице. — Выйди, тварь, поговорим! Все из-за тебя! Скажи людям, что они погибнут из-за твоих выходок!
Пинаю ногой стоящую рядом вазу, и она гулко падает на ковровую дорожку. Грохот монументального керамического изделия привлекает голосящего на лестнице урода. Он вбегает на этаж и, даже не оглянувшись по сторонам, кидается на звук. Мне хватает одного удара, чтобы сбить противника с ног.
— А ну, говори, — сжимаю одной рукой горло. — Какие претензии к девочке?
— Это ты… — хрипит подо мной огромный детина. — Жаль, я тебя вчера не догнал.
— Догонялка не выросла, — хмыкаю, снова сдавливая шею. — Говори, или грохну.
— Сядешь…
— Как сяду, так и выйду, — усмехаюсь зло.
— Откуда ты только взялся, урод…
Хороший удар по печени я всегда предпочитаю другим аргументам. И тут он ставит точку в глупом разговоре.
— Подумай пока, — киваю амбалу. И наскоро обыскав его, достаю из кармана наручники. — Развлекайся, ушлепок, — хмыкаю, пристегивая его к батарее.
— Пусть отдаст то, что просят, — орет он. — Шеф тогда отпустит заложников. Если он кого грохнет, она виновата будет.
— А кто у тебя шеф? — интересуюсь небрежно.
— Пастух, кто ж еще, — бубнит недоумок.
— Какой он пастух, баклан. Так… подпасок! И что, по-твоему, ему Тая должна отдать? Талоны на усиленное питание?
— Какие-то драгоценности… Я не знаю… Ей звонили. Она уперлась.
— Разберемся, — киваю я. — А ты молодец… Тимоша! — глажу его по башке и направляюсь к выходу.
— Эй, отпусти меня! — орет шкаф на ножках. — Я же тебе все сказал. Ты обещал!
— Я обещал тебя не убивать. Потом спасибо скажешь, что я тебя вовремя вырубил.
— Так ты не…
— Забыл, представляешь, — ухмыляюсь довольно и, вернувшись, наношу короткий удар по шее. Наблюдаю, как мой противник кулем сваливается на пол, и со всех ног несусь вниз.
Пастухов, гадина! Что же ты задумал? И зачем тебе понадобилась Таисия? Чем таким интересным может владеть маленький рыжий поросеночек? Чем, мать вашу?!
Между третьим и четвертым этажами вырубаю еще одного уродца. Сколько их здесь?
Вчера за мной от силы человек пять гонялись. Плюс сам Пастухов, водила и личный телохранитель. Не густо. Но есть же охрана отеля. Полиция. Что же никто не чешется?
Осторожно спускаюсь вниз и в коридоре первого этажа натыкаюсь на перепуганную Александру.
— Что происходит, Сева? — спрашивает она, чуть не плача.
— Какая-то фигня. Закройтесь где-нибудь с девчонками, — приказываю испуганной женщине. — В кассе или в бухгалтерии. Где двери сломать нельзя. Сидите тихо. Потом по радио объявим, когда выходить.
— Я слышала, как Таисия предупредила гостей.
— Молодец, — улыбаюсь натянуто. — Быстро в укрытие, Шурлик!
И как только Александра скрывается за какой-то дверью, иду дальше.
Осторожно замираю около дверного проема, за которым начинается холл. Всматриваюсь в лица людей, размахивающих пистолетами.
Замечаю стоящих на коленях Антипова и Семена.
Мать вашу, совсем народ охренел! Боевиков насмотрелись, что ли?
— Детка, ты вызвала подкрепление? — спрашиваю шепотом Таисию, как только мне удается дозвониться.
— Да, — рапортует она. — К нам уже едут.
— Объяви по радиосвязи. Предложи сдаться до приезда группы захвата.
— Зачем?
— Делай, как я говорю, — приказываю малявке. И тут же слышу ее голос.
«Граждане преступники, сдавайтесь!»
Тайкин голос эхом бьет по ушам. Слышится в динамике телефона и льется по каждому закоулку отеля.
— Позови Пастухова по имени и скажи, что поговоришь с ним лично. Пусть идет к ресторану, — поворачиваюсь, чтобы прочесть название. — «Саксофон». Пообещай сесть за стол переговоров и решить проблему миром. Главное, пусть отпустит заложников…
— Но он не отпустит же, — блеет Тайка.
— Нет, но мне нужно выиграть время. Начинай, Таечка. Прошу тебя, милая!
— Хорошо, — вздыхает она. И уже через минуту взывает из динамиков к совести Пастухова.
— Я, как владелица отеля, — заявляет она торжественно, — готова поменяться с заложниками местами. Вы отпускаете ни в чем не повинных людей, и мы с вами садимся за стол переговоров. Я выполню все ваши требования! Слышите?
— Не переигрывай, детка, — шепчу в трубку, наблюдая, как гребаный Пастух на всех парах несется ко мне. У меня остается пара секунд, чтобы выключить сотовый, сунуть его в карман и резко выступить навстречу.
От неожиданности он сбивается с шага. Мне хватает той секунды промедления, чтобы врезать ему по подбородку. Отточенное годами движение дает нужный эффект. Сбивает противника с ног.
Притягиваю к себе Риткиного мужа за горло. Приставляю к виску пистолет и ору дурниной.
— Всех отпустить! Иначе грохну этого козла, к ядреной фене!
— Ребята, пожалуйста, — скулит Пастух, придя в себя. — Делайте, как он говорит. А тебе, Рембо хренов, не жить, — шипит он. — Твоей подружке тоже. Ее большие люди ищут. Пошла бы на контакт по доброй воле…
— Заткнись, дебил, — рычу я, наблюдая, как Антипов помогает подняться с колен Семену и спешит ко мне. Поднимаются с дивана и дознаватели. Наперебой щелкают наручники на запястьях бандитов.
— Один еще на четвертом этаже и еще один на лестнице, — бросаю небрежно. — Их тоже примите.
— Благодарим за содействие, — солидно бубнит один из полицейских. — Действовали профессионально.
Это он меня сейчас похвалил, что ли? Молодой еще, чтоб хвалить. От силы капитан, судя по возрасту.
— Спасибо, капитан, — киваю, не скрывая усмешки.
Он смотрит на меня внимательно.
— Майор Гаранин. Спецподразделение «Секира». Сейчас в отставке, — сообщаю спокойно.
— Здравия желаю, товарищ майор! — прикладывает руку к пустой голове и еле сдерживается, чтобы не броситься мне на шею.
Обойдемся без поцелуев, малец!
— Принимайте цирк уродцев, — киваю на повергнутых бандитов. — А я пока проверю, в безопасности ли Таисия Пахомова…
— А где она? — насупленно спрашивает Антипов.
— В надежном месте, — бурчу я, направляясь к лифтам.
И ввалившись в номер, попадаю в объятия двух красоток.
— Ты — наш герой, Сева, — поют они, кружась вокруг меня.
— Сейчас здание проверят, спустимся, — улыбаюсь я им.
А вернувшись поздно вечером в номер вместе с Тайкой, падаю на кровать без сил.
— Ступай в душ, — командую, развалившись на покрывале. — Тяжелый был день.
Закрываю глаза и под шум воды снова и снова вижу, как выводят из отеля всю Пастуховскую банду. Вот только мотив остался неизвестным. Наверняка хотели украсть Тайку. Но я так и не понял, зачем? Что она должна и кому?
Ладно, разберемся. Порешаем. Но пока сам не догадаюсь, глаз с нее не спущу. Поэтому мы и остались ночевать в отеле. Благо в трехкомнатном люксе есть, где разместиться. В доме оставаться, пусть и с охраной, я не рискнул. Менты, конечно, землю роют. Дело возбудили. А Бессараб, Лилькин отец, еще и все областное начальство вызвал. Крутой мужик.
Пастухов облажался по полной. Теперь бы сопоставить факты. Переговорить с братом…
Но это завтра… завтра…
Проваливаюсь в сон, словно в глубокую шахту. И просыпаюсь, когда ловкие пальчики расстегивают молнию на брюках.
Тайка, зараза!
Но не двигаюсь, не желая расставаться со сном и давая карт-бланш своей девочке.
Прояви инициативу, куколка!
Чувствую, как она осторожно достает из боксеров готовый к бою член и ласково проводит по нему рукой. Ощущаю легкую прохладу ветерка. Видимо, где-то приоткрыто окно. И жаркое дыхание прям рядом с головкой.
За-ра-за!
Стискиваю зубы, чтобы не застонать. Кажется, ее пальчики везде. И еще язык скользит по стояку? А затем Тайкин ротик принимает моего удава без остатка.
«Твою мать!» — подскакиваю я и обалдело смотрю на наглую девицу. Это не любительница, а самая настоящая профессионалка.
— С ума сошла! — рычу, не сдерживаясь. Машу руками, пытаясь отогнать маленькую фурию.
Сюрприз удался, мать вашу!
Подскакиваю с кровати и несусь в ванную.
— Маленькая стерва! — сжимая член, становлюсь под холодный душ, пытаясь прийти в себя. — Ишь, удумала! Тайка, выпорю тебя! Где ж ты такой премудрости нахваталась?
Немножко геля в руке помогает скольжению. Намываю себя тщательно. Очень тщательно. Словно пытаюсь смыть каждое бесстыдное прикосновение. Помогает, но ненадолго.
Накинув халат, выхожу из ванной. Смотрю ошарашенно по сторонам. В номере полумрак. И Тайка, постелив себе на диване, смиренно лежит, свернувшись калачиком.
— Чтобы больше этого не было! — предупреждаю недовольно. — Я терпеть не могу эти дурацкие игры.
— Какие? — распахивает невинные глазки. — Тебе что-то приснилось, Севочка?
— Да так… ничего, — пожимаю плечами. И на минуту задумавшись, ясно отдаю себе отчет в происходящем. Мой маленький поросеночек вырос, набрался опыта… Принцесса семьи де Анвилей освоила технику глубокой глотки. Оксюморон какой-то!
— Что-то приснилось? — участливо интересуется она. — Страшный сон, Севочка? — вздыхает участливо.
— Ага, — киваю скупо. Не желаю обсуждать происходящее. Да и как тут расскажешь? Отругать? Сказать, что не понравилось? Ну, не дурак же я, в самом деле?
— Ты так подорвался с кровати, — замечает между прочим Таисия. — Я даже испугалась…
— Ладно, спокойной ночи, — хмыкаю я недовольно и, улегшись в постель, стараюсь восстановить последовательность событий. Лег. Закрыл глаза. Стал засыпать. Почувствовал, как на меня катком накатывает оглушительный оргазм. И в последний момент сбежал с поля боя. Придурок! Во сне — ладно. А если наяву? И у Тайки не спросишь, что это за шуточки.
Леший тебя задери, девочка!
Прикрываю глаза, надеясь, что не пропорю матрас членом. Поспать бы… Но стоит мне только начать думать о проблемах, свалившихся на голову, как ко мне под бок приходит Тайка.
— Севочка, — шепчет, гладя по груди. Усаживается сверху, вбирая в себя часть меня. Начинает двигаться. Сначала медленно, а потом и быстрее. И я, обхватив ее бедра руками, задаю такт, доводя ее и себя до самого пика. Переворачиваю на спину, нависая. Ни с одной другой женщиной я не испытывал подобного.
— Таечка моя, — шепчу, чувствуя, как в глазах взрываются тысячи огней. Падаю сверху, прижимая девчонку к постели. — Моя. Только моя, — рычу ей в ухо. — Люблю тебя, моя сладкая…