— Фёдор Иванович? — Сеня смотрел на хмурого босса. — Нужна помощь?
— Нет, — ответил Карелин. — Ерунда. Лиля совсем от рук отбилась. Поехали. Думаю, это всё.
— Что всё? — полюбопытствовал водитель.
— Свидание закончено. Лиля сейчас успокоится со своими играми, с минуты на минуту позвонит Паше, отчалит домой. И нам пора.
Сеня решительно ничего не понимал. А Фёдор Иванович тем временем направлялся к машине, ничуть не сомневаясь, тюфяки не по вкусу дочери. Если, конечно, но это было практически невозможно, его девочка не влюбилась.
Петя смотрел в потолок, не мигая. Аж глаза заслезились. Не так он представлял свидание. Совсем не так. Но… и этого не отнять, в случившемся был и огромный плюс: его голова покоилась на Лилиных коленях, а её нежные пальцы держали салфетку у разбитого носа.
Петя пострадал впервые со школьных лет. Драки и разборки остались на дворе сто восьмидесятой, за гаражами, в коридорах — повзрослевший Петя предпочитал общаться не кулаками, а словами.
— Больно, наверно, — посочувствовала Лиля, убрала салфетку, подула на нос.
— Жить буду, — ответил он.
— Конечно. Куда ты денешься? Не сломан, поболит и перестанет.
— Какая ты заботливая.
— А ты девчонка, плакаться?
— Я вообще не жаловался, — приподнялся.
— Лежи-лежи.
Он был не против. Лежать на Лилиных коленях ему очень даже нравилось.
— Вообще-то это я виновата, — призналась она притихшим голосом. — Хотела посмотреть на твои рыцарские способности.
— Как видишь, рыцарь из меня никакой. Я даже не врезал твоему обидчику.
— Зато эпично упал, — улыбнулась.
— И в чём радость? — недовольно поинтересовался Петя.
— В том, что ты всего лишь повредил нос, а не остался, к примеру, без глаза.
— Да я счастливчик!
— Вообще-то да! Женская нога — грозное оружие, — Лиля была серьёзна.
Петя ухмыльнулся.
— А главное! Мой обидчик позорно ушёл! Ты ведь так грозно размахивал руками… — засмеялась.
— Смейся, смейся, — пробубнил Петя, про себя отмечая, что ничуточки не жалеет о своей оплошности. Пускай, выглядел он глупо, пускай, споткнулся совершенно нелепым образом — запнулся о собственный ботинок на ровном месте, из-за эмоций, конечно. Хотел произвести впечатление на Лилю серьёзным разговором с мужиком в хорошем пальто, и напоролся на чужой сапог. Итогом он остался доволен. Они с Лилей даже будто бы стали ближе. По крайней мере, Петя очень хотел в это верить. Улыбнулся.
— Ну что, не рыцарь, я считаю, что в словесной перепалке, ты одержал победу, — Лиля заёрзала.
Петя, поняв намёк, нехотя поднялся.
— У меня ноги начали затекать. Извини.
— Нормально. Я сам разлёгся как на курорте. А про победу ты зря. Оппонент вообще молчал.
Карелина припомнила лицо обалдевшего отца от сыпавшихся на него приличных, но обидных слов, и улыбнулась. Однако, её губы быстро сжались в две полоски: Лиля поняла, что, наверно всё же перегнула палку со своей местью. Петя мог серьёзно пострадать. Никто не знал, конечно, что бизнесмен окажется специалистом по падению, но виновата в произошедшем была именно она.
«И надо же было не только упасть, но и схватиться за ногу актрисы и получить той самой ногой по лицу… — сокрушалась Лиля. — Н-да…. Такого свидания у меня точно ещё никогда не было».
Все эти мысли пролетали в голове Карелиной, пока они с Петей, вновь на ногах, смотрели друг на друга и по привычке молчали.
Лилино сердце забилось тревожно быстро, Петино отбивало чечётку. Забыв о торте, парочка вышла из кафе. Петя и Лиля едва касались локтями, пока шли по дорожке. Случайно соприкоснулись руками, блуждая по деревне. А потом говорили много и охотно обо всём на свете.
Расставались нехотя, обменялись телефонами, пообещали друг другу созвониться вечером, уже дома.
Лиля ждала свою Девочку, «Бентли», ловила снежинки и радовалась снегу, а Петя бодрым шагом направлялся к остановке, строчил сообщения и радовался знакомству с Лилей.
«Отлично погуляли. Повторим? Кажется, судьба не против».
«Повторим, но теперь давай на твоей территории».
Петя напрягся и сразу перевёл всё в шутку:
«Жизнь бизнесмена скучна до невозможности. Давай лучше снова к тебе, в деревню».
Лиля уже успела уволить девушку с сапогом, распустить актёров и поблагодарить за помощь. Она надеялась, что деревня больше не понадобится и представляла, как они с Петей гуляют по Невскому, как он показывает свой офис. Затем дом. Быстро написала:
«Вряд ли скучнее, чем моя. Или ты чего-то боишься?»
«Ничего я не боюсь!»
«Тогда встретимся завтра у тебя? Или ты занят?»
«Встретимся».
«Жду адрес. Можешь за мной не заезжать, я сама приеду».
«Хорошо. Но наша прогулка будет сюрпризом, договорились?»
«Обожаю сюрпризы!»
«Адрес скину позже».
Лиля от радости пела, садясь в машину. Глупо улыбалась, пялясь в окно.
Петя бежал к остановке и хмуро набирал Антоху. Он нуждался в срочной идее. Куда вести Лилю? Что показывать?
ЧТО ЕМУ ПРИДУМАТЬ?!
Друг уплетал котлеты. Петю встретила Анька. Пояснила, что Галина Владимировна плохо себя чувствует. Давление. С ней такое случалось, особенно, под вечер. Особенно, когда стояла долго у плиты. А готовить она любила с юных лет. Об этом все знали. Антоха сам рассказывал, когда после универа приглашал попить пивко или сыграть в старый-добрый «Мортал Комбат» Петю и других ребят. Связи с большинством парней не сохранились. Разошлись пути-дорожки после первого же курса. Бывает.
Аня проводила на кухню. Антон сразу указал на стол.
— Поешь. А то мама обидится, если увидит, что хоть что-то осталось.
— Спрячь, — предложил Петя, но на табурет опустился. Долгая прогулка с Лилей и продолжительный путь из пригорода разбудили нешуточный аппетит.
— Нет. Прятать не вариант, — хмыкнул Антоха. — К маме должна была подруга заехать. Она и наготовила. Одних пирогов два вида напекла. А подруга взяла, да в последний момент передумала. Метель, а она живёт неблизко.
— Наверно, поэтому у Галины Владимировны давление и поднялось, — сказала Аня, нацеливаясь на озвученные пироги, стоявшие в середине стола. — Я ей только что лекарство давала.
— Ага. Сбежала от меня, — пояснил Антоха. — Оставила одного наедине с вкуснятиной.
— А тебе не вредно. Ты очень худой. Надо бы побольше есть, — заметила Аня.
— А тебе надо меньше есть, — брякнул Тоха.
Аня вцепилась в самый большой кусок с капустой и показательно зачавкала.
— Не обижайся, Анют. Но твои крошки в кровати надоели.
— Ты свои считал? — спросила Аня.
— Будем крошками меряться?
— Будем спасать твою маму от расстройства. Жуй!
Оба продолжили есть, взглядами предлагая гостю присоединиться.
Петя не стал ждать уговоров и поднялся с места за тарелкой.
— Сиди. Я подам, — велела Аня и тут же уточнила. — Есть ещё рассольник. Будешь? А под котлеты пюре и тушёные овощи. Ты что выберешь?
— Без разницы. Можно немного того и другого. Но суп не хочу.
— И хорошо. Он пересоленный.
— Анюта! — укорил тоном Антон.
— Это правда, Тош. Рассольник должен быть солёным, но не чересчур.
— Не обижай мою маму.
— Не трави своего друга.
— Говорит та, что вечно всё пересаливает.
— Тош, я учусь.
— Я знаю.
Их долгий поцелуй заставил Петю высказать свою только-только оформленную, но уже кажущуюся самой правильной, фразу:
– Фу-у-х. Вы не идеальны. А то я уже испугался.
— Мы люди, — философски изрекла Аня. — Вот и всё. — А твоя пастушка идеальна или как?
— Она хорошая, — удивил простотой слов Петя.
— Сомневаюсь. Я помню, как ты свою Ксюху расписывал. Там эндорфинами пахло так, что хоть нос затыкай. Не пошло?
— Всё пошло, Тох. Но мне нужна помощь.
— А, по-моему, кто-то под впечатлением от встречи, — поочерёдно подмигнула парням Анька.
— Правда, Петька? Тогда ждём подробности.
И Петя рассказал. Не всё, лишь про нелепое знакомство и такое же нелепое падение.
Выслушав, Анька рассмеялась.
— Это точно любовь, Петь.
Антон нахмурился:
— Значит, обошлись без правды…
— Потом, — махнул вилкой Петя, получив замечание от Ани. Пояснил. — Разве плохо поиграть в того, кем никогда не станешь? Да и как я могу её так… сразу разочаровать?
Друзья переглянулись. Петя насторожился:
— Что такое? Вы о чём-то недоговариваете?
Инициативу быстро схватила Аня:
— Ты большой и сам разберёшься. Не думаю, что нам следует вмешиваться.
— Не понял.
— Не надо ничего понимать. Просто… не воспринимай ваши отношения слишком серьёзно.
— Ань? Тох?
Аня под столом пнула своего парня, и тот сказал:
— И правда. Все эти интернет-знакомства… Короче, будь с ней осторожен.
— Вы же с Аней сами там познакомились.
Девушка пнула Антона повторно, ослепительно улыбнулась Пете:
— Друг переживает. Ложь никогда не проходит бесследно. Запомни и иди встречайся со своей пастушкой. Ты, кстати, уже решил, как будешь выкручиваться? Куда её поведёшь? Где возьмёшь пентхаус? У Тоши уже возникла идея.
— У меня?
— У тебя. Нет? Ты же генератор идей!
— Ну-у-у.
— А кто для меня порезал картошку сердечками?
— Анют, это же я так…
— А кто придумал, что подарить моей маме на Новый год? А он, между прочим, не за горами? А в институте кто обматывал туалетной бумагой памятник, разбавляя всеобщую скуку?
— Скуку разбавлял ещё Петька. Это он предложил памятник. Я хотел разбросать бумагу по парку.
— И скучно нам не было, — подхватил Петя, припоминая тот день, — знаешь, как весело в участке?
— Ага. Особенно, когда рассказываешь, сколько рулонов бумаги купил и зачем.
— Не знаю, ребята. Я была скромницей, даже алкоголь попробовала на третьем курсе института.
— Умница, — улыбнулся Тоха и вновь поцеловал свою девушку. — Алкоголь — зло.
— Мы точно знаем, — усмехнулся Петя. — Целую неделю были главными злодеями группы.
— Точно! А потом эти роли взяли на себя студенты из соседнего потока.
— К счастью. Меня от неправильно смешанных напитков рвало, как…
Тохин взгляд был выразительнее любого недовольства.
— Без подробностей, — понял Петя. Повернулся к девушке. — В общем, пить надо уметь.
— Запомню. А теперь, бывшие злодеи, давайте обсудим план следующей встречи Петра и Лилии. Предлагаю подойти к задаче ответственно. Тоша, идеи.
Тоша выразительно посмотрел на Анюту.
— Ладно, я сама озвучу.
— С нетерпением жду.
Ухмылка Антона столкнулась с решительностью Ани:
— А вот и озвучу!
— Да ладно вам, — махнул рукой Петя, доедая вторую котлету, — не буду вас грузить. Я сам как-нибудь разберусь. В конце концов, это моя проблема. Согласился, не подумав, теперь ломаю голову. Вы не обязаны мне помогать.
— Поздно, Петя, — решительно заявила Аня. — Ты уже здесь. А я предлагаю следующее. Никто не мешает тебе, как бизнесмену настоять на своём. Сказал, будет сюрприз и будет сюрприз. Она хочет увидеть, как ты живёшь? Мало ли чего она хочет! Возьми и сыграй рыцаря, пускай ты и не рыцарь, продемонстрируй ей своё отношение к её… бедности. — Анька едва не обмолвилась правдой.
Антон продолжал ухмыляться.
Аня продолжала:
— Проведи её по простым улицам, покажи обычную жизнь, но при этом оставайся в образе. Таким образом, ты, возможно, решишь сразу две проблемы. Во-первых, дашь понять, что нормально относишься к бедным, во-вторых, ненароком узнаешь, как она реагирует на привычные для тебя вещи. Точно! Познакомь её со своим детством!
— Я родился в Новгороде.
— Тогда со студенчеством! Проведи экскурсию по тем местам, что сам помнишь. Или покажи ей свой дом, фотки квартиры, которую снимаешь, ещё что-нибудь. Скажи, что тебе интересно её мнение и выскажи своё со стороны!
— О своей… квартире? — уточнил Петя, отодвигая пустую тарелку в сторону.
— А почему нет? Когда ты подобное сделаешь? Посмотришь на свою жизнь чужими глазами?
Петя взглянул на друга. Тот пожал плечами.
Аня вздохнула:
— Всё равно рано или поздно ты расскажешь ей правду. Почему бы не начать подготовку?
— А если ей не понравится, как я живу?
Анька задумалась.
Заговорил Тоха:
— Тогда забей на неё. Мало вокруг девчонок? Мы тебе на том же сайте другую найдём, если захочешь.
Петя подумал, что вряд ли захочет. Перед глазами возникла улыбка Лили, прищур её глаз. Он услышал голос добрый обнадёживающий. И сам расплылся в улыбке.
Антон скривился:
— Понятно. Другую не хочешь. Но, если что, я тебя предупреждал, — и ничего не объясняя, встал к раковине мыть посуду.
Анька похлопала Петю по руке:
— Ложь — это зло. Но ты и сам хорош, так что мы с Тошей молчим. Думай сам.
— Не нравятся мне ваши недомолвки, — покачал головой Петя.
Аня пожала плечами, ответила:
— Что делать ты теперь знаешь, а надо ли…
— Думаешь не надо…
— Я бы на твоем месте встретилась ещё раз с этой Лилей. Но это был бы последний раз.
Петя уже подготовился к расспросу с пристрастием, уж больно таинственными выглядели оба, но позвонила мама. Он не перезвонил, она беспокоилась. А тут ещё Галина Владимировна вышла на кухню. Пришла за водой и стала убеждать встревоженных Антона с Аней, что всё хорошо.
Петя подумал и решил пойти домой. Анька права, он взрослый парень, сам ошибётся, сам разберётся. Ему тоже обман не нравился, но…
Ему действительно понравилась Лиля, а она мечтала о богатом парне.
Глава 11 — Кража Сваровских
Лиля не вошла в дом, вплыла, удивив своей покладистостью и весёлым расположением духа не только слуг, но и родного отца. Фёдор Иванович пребывал в смутной тревоге: Шепелев подослал в компанию шпиона, как по сценарию какой-нибудь книжки, о чём незамедлительно рассказал главный помощник. За последний месяц это была уже вторая попытка. И чего он добивался? Хотел вывести из равновесия? Глупый. Ровесник, а по мозгам мелочь.
Фёдор Иванович пил не столько из-за призрачных проблем и неприятного чувства, сколько из-за слов покойной супруги. Она всегда говорила, что Шепелев предатель, а Фёдор её не слушал. Теперь душу саднило. Они были друзьями. Давно. Ещё в школьные годы.
Пути разошлись. Повзрослев, они заняли разные стороны, но об этом подозревала лишь его Катенька. Любовь всей его жизни.
Фёдор Иванович налил ещё.
Из-за Шепелева его не покидала тревога по отношению к Петру. Странно всё это…
Да и он слишком хорошо знал дочь, чтобы поверить в искренность симпатии своей драгоценной капризы. Да ещё к кому! К бедному парню по всем параметрам, выходящему из их круга. Не подставному, ли?
Вновь вмешиваться в личную жизнь он не собирался, однако, за Петром этим, в общем-то приятным, на первый взгляд, парнем, решил следить и дальше. Бедность бедностью, но отсутствие денег никогда не мешало строить козни и осуществлять чужие планы. Других людей, таких, например, как некоторых «друзей» по бизнесу и того же Шепелева. Решил действовать через его дочь.
Фёдор Иванович не желал признаваться даже себе, но он по-прежнему видел в Лиле подростка, наивную и ранимую девочку, что потеряла маму и ушла в себя. Он тоже тогда ушёл в себя и на какое-то время выпал из воспитания дочери, поэтому её поведение его не удивляло, а скорее вызывало подспудное чувство вины.
Но… и тут он сам себя убеждал и вполне успешно, в конце концов, оставаться капризой всё время Лиля не могла. Рано или поздно должно было в ней проснуться чувство меры, чувство ответственности. Повзрослеть его дочь должна была. Повзрослеть.
А пока его взрослой малышкой мог воспользоваться любой опытный злодей, нанявший Петра для того, чтобы Лиля потеряла бдительность и выдала все секреты отца, привела к разорению его второе дитя — компанию. Понизила рейтинг семьи Карелиных в списке успешных людей.