— Ой, — растерялась я. — Вы же приглашаете родных и близких. А я просто няня.
— Нет, вы мой друг, — расплылся в довольной улыбке Макс. — Вы меня спасли из подвала.
— Папа сказал, что без вас бал не получится. Я тоже так думаю, — Маша посмотрела на отца и осеклась.
— Так и знал, что кто-то из вас меня спалит, — рассмеялся Станислав Игоревич.
Мне показалось, он смутился. Князев? Смутился? Странно, но похоже, что это именно так.
Вот почему он заставил меня варить кофе. Успел подговорить детей. Хитрец! По-хорошему — мне нечего делать на дне рождении Максима. Я буду там белой вороной. Все-таки я обычная няня, не друг семьи в привычном понимании этого слова.
Но раз меня пригласил лично Макс, ему я отказать не могу. Князев бы меня уговорить не смог. И он это отлично понял.
Уже через десять минут мы неслись по трассе в сторону города. В салоне тихо играла музыка. Макс и Маша о чем-то шептались. Похоже, планировали, как провести день рождения Максима. Время от времени спорили. Тогда Князев одергивал их.
Вообще мне нравится, как он общается с детьми. Хотя иногда неоправданно громко кричит. Впрочем, бывают ситуации, когда и у ангела терпение лопнет.
Мы подъехали к какому-то бутику в центре города. Сроду не знала, что это магазин. Витрины тонированные, за ними ничего не видно. Вывеска из золотых букв «Он и она» ни о чем не говорила. Других опознавательных знаков на заведении не было. Но на стеклянной двери висела табличка «Закрыто на спецобслуживание». Похоже, повесили ее ради нас.
Важный молодой человек в строгом темном костюме пропустил нас внутрь. Я слегка оробела. Зато дети чувствовали себя как дома. Похоже, частенько сюда захаживают с отцом.
Маша сразу уселась в глубокое золоченое кресло. Макс разместился рядом с чайным столиком и взял конфету.
— Прошу вас, располагайтесь, — Князев указал мне на большой диван и сел рядом. — Хотите чай? Или лучше шампанское?
— Не знаю, — растерялась я. — Ничего не надо.
— Значит, шампанское. Сегодня мы тут застрянем надолго. Маша не умеет быстро примерять наряды.
Расторопный молодой человек материализовался словно из воздуха с небольшим подносом в руках. Детям подал сок, мне шампанское, Князеву кофе.
Я пригубила игристый напиток. Он приятно щекотал губы.
К нам вышла элегантная молодая дама. Она приветливо улыбнулась.
— Итак, для Марии мы наряды уже подобрали. Ей будет из чего выбирать. А вот для Анастасии пока нет. Что вы предпочитаете? — обратилась она ко мне.
Бокал шампанского едва не выскользнул из моей руки.
Глава 28. Анастасия
Я посмотрела на Князева. Он пожал плечами:
— Это не моя идея. Так захотели дети.
Врет и не краснеет. Ясно дело, решил загладить вчерашнюю вину. И заодно попытаться купить меня. Ну уж нет, ничего у него не выйдет. Но как сказать это при детях?
— Простите, у меня нет таких денег, — ляпнула я девушке-менеджеру. — Вышло недоразумение.
— Нет, нет, — заверил ее Станислав Игоревич. — Все оплачу я.
— Я не принимаю дорогие подарки, — отрезала в ответ. — Ни от кого.
— Это не подарок, это премия. Так мы решили все втроем. Я, Маша и Максим. У него день рождения, вы же не будете расстраивать парня?
Но так нечестно! Я не могу высказать все, что думаю о Князеве в присутствии его детей.
— Что бы вы хотели посмотреть? — спросила у меня девушка. — У нас можно заказать по каталогу. Да и тут выбор богатый. Длинное или короткое желаете?
— Раз это идея детей, пусть они и выбирают мне наряд, — решила я.
— Логично, — кивнул Князев. — Ну что, вперед, мои дорогие. Но я не ручаюсь, что вам понравится то, что они выберут. Маша любит все в кружевах, а Максим весь в меня.
Дети ушли с менеджером, а я зверем посмотрела на Станислав.
— Зачем вы это затеяли? Признавайтесь!
— Клянусь, так решила Маша. Она любит праздники. Максим ее поддержал.
— Не верю.
— Ладно, идею подал я. Дети решили, что она отличная.
— Я не приму от вас такого подарка.
— Хорошо. После праздника все вернете мне. Я пожертвую ваш наряд в какой-нибудь театральный кружок.
Глупо упираться и отказываться. Дети этого точно не поймут. Я оказалась в идиотском положении. Но, надо признать, меня снедало любопытство. Что мне подберут?
И вообще, когда бы еще я попала в такой навороченный бутик? Ладно, буду наслаждаться моментом. Все равно я все верну. Дорогие подарки ни от кого не принимаю. Не хочу никому быть обязанной.
Князев пил кофе и делал вид, что ничего особенного не происходит.
— Хорошая сегодня погода, — как бы невзначай заметил он.
— Не заговаривайте мне зубы. При чем тут погода? — я все-таки решилась задать Князеву мучивший меня вопрос. — Хотите так извиниться за вчерашнее?
— Нет. Я же еще вечером извинился. Одно с другим никак не связано.
Вывернулся. И мне ему возразить нечего.
Я отхлебнула шампанского. Станислав Игоревич любезно протянул мне вазочку с конфетами.
— Я не закусываю, — отрезала я.
И поняла, что опять ляпнула глупость. Прозвучало так, словно я постоянно пью. Схватила конфету и отправила ее в рот целиком.
Князев рассмеялся.
— Перестаньте смущаться. Ну же, я не кусаюсь. Я и очень понятливый. Поверьте, вчерашний инцидент больше не повторится.
Я кивнула. Говорить с набитым ртом было неудобно.
Значит, не повторится… А жаль. Где-то в глубине души мне бы хотелось, чтобы Князев когда-нибудь поцеловал меня еще раз. И еще раз. Потом бы обнял, как тогда, у особняка Фридолина. Нежно и крепко. Его руки скользнули бы по моей спине, легли на талию. А потом… Стоп, такие мысли до добра не доведут!
Залпом допила игристый напиток.
— Еще шампанского? — поинтересовался любезный молодой человек, появившись как из-под земли.
— Нет, — ответила я.
— Обязательно, — кивнул ему на мой пустой бокал Князев.
Шампанское запенилось в хрустальном фужере. А ведь как хорошо! Я отпила вина. Потрясающий вкус! Закусила конфетой. На этот раз я держала ее изящно и не пихала в рот целиком. Хватит смущаться! Что тут такого, что мой работодатель хочет принарядить меня. Это же ради ребенка.
В моем мозгу мелькнула единственная здравая мысль: «А не хватит ли с тебя шампанского? Как-то ты легкомысленно относишься к происходящему, не находишь?» Я отогнала скучные мысли прочь.
Да, вино туманит мне голову, и это безумно приятно.
Вернулась менеджер вместе с детьми.
— Можете пройти в примерочную, — пригласила она меня.
— Пожалуйста, покажите мне то, что выберете, — попросил Князев.
— Хорошо, — раз он за все платит, то имеет право посмотреть.
Примерочная оказалась не кабинкой, а просторной светлой комнатой с огромным окном. Легкие шторы цвета чайной розы изящно задрапированы. Зеркальная стена, хрустальная люстра, паркет на полу. Удобный диван, пара кресел. В больших напольных вазах роскошные букеты из розовых лилий. Их сладковатый аромат витал в воздухе. Легкая негромкая музыка наполняла помещение.
— Я помогу вам с примеркой, — сообщила мне менеджер.
— Нет, спасибо. Я лучше сама, — отказалась я.
— Как пожелаете. Вот звонок, — она указала на блестящий предмет на стене, похожий на выключатель. — Понадоблюсь, звоните.
Девушка оставила меня одну. Я подошла к вешалке. На ней висело пять платьев. Все длинные. И необыкновенно красивые. Такие видела только в глянцевых журналах на светских дамах.
Пожалуй, самое строгое из синего шелка будет идеально. Ничего лишнего, если не считать огромного банта на пятой точке. Можно ли его убрать?
Два платья из гипюра с оборками и расшитые блестящим бисером слишком нарядные. Маше они конечно понравились, но не для такого случая.
Из лилового бархата тоже подойдет. В таком хоть на дипломатический прием идти. Бретели из золотого кружева.
А от последнего я не могла отвести глаз. Алое, из легкого шелка с широкой юбкой. Открытые плечи. Похожее у меня было. Не брендовое, конечно. В нем я танцевала.
Мне всегда нравилось танцевать. У меня отлично это получается. Еще со школы. Я занималась спортивными танцами. Вот только клуб, где я танцевала, мне не нравился.
Я прислушалась к музыке. Глубокий женский голос пел что-то чувственное, томное на французском языке.
На полке стояли туфли, которые подобрали для меня. Выбрала черные на высоченной шпильке. Они сидели на ноге идеально. Ах, ну да, с красной подошвой. Это же легендарные лабутены! Мечта любой девушки. Ни разу не видела их живьем, только в интернете и по телевизору.
Итак, не забыла ли я, как это делается? Высоко взмахнула ногой, закружилась по комнате, глядя в зеркало на свое отражение. Юбка красиво развевалась. Выдернула заколку из прически, встряхнула головой. Волосы рассыпались по плечам. Ах, какая песня, какая щемящая, волнующая мелодия!
Танцевала, забыв обо всем на свете. Резко развернулась, упала на колени и села на горизонтальный шпагат. Это мой коронный трюк. Юбка осела вокруг меня легкими алым облаком.
В дверь постучали.
— Можно? — услышала я голос Князева.
— Эм-м… — я растерялась и не сразу сообразила, что ответить.
Похоже, мое нечленораздельное мычание он принял за позволение войти.
Станислав Игоревич замер на пороге.
— Что случилось? Вы упали? — испуганно спросил он, глядя на мои раскинутые в шпагате ноги. Черные туфли на шпильке смотрелись вызывающе.
Я пришла в себя.
— Нет, нет, — поднялась с пола легко, как делала всегда, когда завершала танец. — Такая музыка была прекрасная. Я раньше занималась танцами, захотелось вспомнить… Увлеклась немного…
— А можете мне показать, как вы так ухитрились сесть на пол? — попросил Князев. — Просто интересно. Это же шпагат, а вы на таких высоких каблуках. Невероятно!
Я замялась. Я на шпильках и не такое выделывала. Однозначно, весь танец ему лучше не показывать.
— Ладно, сейчас, — я прислушалась к мелодии, развернулась, упала на колено и села на шпагат. — Вот так.
— Это фантастически красиво, — он снова смотрел на мои ноги. — Можете исполнить это на празднике? Максим будет в восторге.
Насчет Максима не знаю, но взрослым мужчинам точно понравится.
— Нет, не стоит. Этот танец для детского дня рождения не подойдет, — призналась я. — Он слишком… Экзотический, — нашла я подходящее слово. Хотела спросить у вас, — перевела я тему разговора. — Что мне лучше подарить Максиму?
— Тут я вам не помощник. Я дарю японский спиннинг. Макс давно меня просит об этом.
— Бинокль хороший подарок? Максу нравится бывать на природе. И вы, как я поняла, много путешествуете?
— Да, отличный подарок. Он будет в восторге. Итак, платье вы выбрали?
— Вот это синее. Если только можно убрать бант. Если нельзя, то тогда бархатное.
— Зачем синее или бархатное? Они скучные, как моя жизнь. Только это, алое как пламя. Идемте, покажете детям.
Мы вошли в зал. На Маше было надето чудесное пышное платье из нежно-розового гипюра с шелковой отделкой. Настоящая маленькая принцесса. Девчушка вертелась перед зеркалом. А Макс играл в айфоне. Когда увидел нас, быстренько засунул его в карман.
— Макс, у тебя совесть есть? — строго спросил отец. — Отошел на две минуты, а ты уже играешь.
— Мне что, на Машку любоваться? Я в девчачьих платьях ничего не понимаю.
— Жаль. Нам было интересно ваше мнение. Маша, тебе нравится то, что выбрала Ася?
— Да, очень, — кивнула она. — Я люблю красный цвет.
— А тебя спрашивать бесполезно, как я понял, — поддел сына Князев.
— Почему это? Мне тоже нравится. Кстати, его я выбрал.
— Ты же в девчачьих платьях ничего не понимаешь? — не унимался отец.
— Это не девчачье, это взрослое. Красивое, — одобрил Макс.
— Ну что ж, раз мы все выбрали, можем зайти поесть мороженое и возвращаться домой.
Уже через полчаса мы сидели в кафетерии и ели мороженое. Я выбрала с малиной.
— А у вас есть бабушки? — поинтересовалась Маша.
— Есть. И даже три.
— Как так получилось? — удивился Макс.
— Одна папина — баба Соня, другая мамина — баба Нюра, и ее сестра — баба Оля.
— Вы их так и зовете? По именам? — Макс с удовольствием ел шоколадное мороженое.
— Когда они все рядом то да, чтобы не путать. А так зову или «бабушка», или «бабуля». Они не против.
— Баба Нюра — это имя? — удивилась Маша. — Я такое раньше не слышала.
— Нюра, это от имени Анна.
— Никогда бы не догадался, — признался Макс. — Зовут, как и нашу бабушку. Только у нас Анна, а у вас Нюра. Хорошее имя.
— И мне нравится. У меня замечательные бабушки. Добрые и веселые.
— Хорошие бабушки — это настоящий клад, — вздохнул Князев. — Увы, с этим у нас в семье проблемы и дефицит.
Глава 29. Анастасия
До дня рождения Макса оставалась неделя. Надо выбрать ему бинокль. Большой, полевой. Чтобы хорошо приближал. На выходные займусь этим. Сегодня Князев планирует поехать с Максом смотреть, какой загородный клуб лучше подойдет для праздника. А мы с Машей сейчас будем вышивать. Ей это очень нравится.
Я достала из кладовой корзинку с рукоделием и направилась в детскую.
— Анастасия, у меня к вам просьба, — остановил меня Князев в гостиной.
— Слушаю вас, — я прижала корзинку с нитками к груди.
— У меня накладка получилась. Организовал себе отпуск на неделю, чтобы как следует подготовить день рождения Макса. Отпустил Андрея на все это время. А тут оказалось, надо срочно отправить несколько писем по почте. Я сейчас хочу с детьми уехать. Вы не могли бы письма отправить?
— И Машу берете?
— Да, пусть поедет с нами.
— Хорошо, вызову такси и отвезу.
— Зачем такси? — удивился Князев. — Возьмите мой Бентли. Отдохнете в городе. До вечера вы свободны. Мы вернемся поздно. И вы не торопитесь назад.
Он протянул мне ключи.
— Нет, — я отступила назад.
— Почему?
— Вдруг я ее поцарапаю? — машина дорогущая. И безумно красивая!
— И что? Это же всего лишь автомобиль, — он позвенел ключами. — Берите. Вам все равно придется с Машей на ней ездить в город на неделе. Андрея не будет. Так что немного поработаете за шофера.
Я поддалась искушению и взяла ключи. Роскошный темно-серый спортивный автомобиль. Мне безумно захотелось проехать на нем. Когда еще выпадет подобный случай?
— Письма в моем кабинете на столе. Отправьте их заказными с уведомлением.
— Поняла, сделаю.
Князев и дети уехали. Я пошла к нему в кабинет, забрала письма. На краю стола лежал большой блокнот. Я случайно смахнула его. Он упал на пол и раскрылся. Подняла его и поняла, что это не блокнот для записей. В нем были рисунки.
Любопытство взяло верх, и я начала листать его. Оказывается, Станислав Игоревич отлично рисует. Инопланетные пейзажи, просто деревья, какая-то большая собака с оскаленной пастью. Можно сказать — почеркушки.
Видимо, рисует на скучных совещаниях. Этим же грешит и Иванов. Только он рисует в основном здания и городские улицы.
Пролистала дальше. Женский профиль, какая-то голая девушка в берцах. Ох! Да это же я. Меня бросило в жар. Почувствовала, как кровь приливает к лицу.
Точно я! Как сразу не поняла. Вот, за спиной резная дверь. Я к ней прикована одной рукой. Ничего себе, вот это у Князева воображение!
Надо возмутиться и уйти. Больше не буду у него работать. Что он себе позволяет? Как посмел нарисовать мне в таком виде? Редкий нахал! Выскажу ему все, что о нем думаю и уволюсь.
Я снова посмотрела на рисунок. Ничего пошлого в принципе нет. Кажется, так многие художники делают — сначала рисуют обнаженную фигуру, потом одежду. Видимо, пока успел дорисовать только берцы.
А я получилась очень даже хорошо. И взгляд выразительный. И вообще я на рисунке такая красивая.
Не надо пороть горячку. Как я брошу Машу? Обещала же работать до сентября. Тем более что пока меня никуда не приглашают. Не могу я найти работу. В лучшем случае отвечают: «Мы будем иметь вас в виду». Это практически отказ.