Одной рукой Итан зажал мои запястья, а другой странствовал по моему телу, продолжая грубо мной овладевать. Придерживаясь бешеного темпа, практически яростного. Я знала, что его агрессивность не была связана со мной. Он боролся со своим сном. Ему необходимо было выкинуть его из головы. Я прекрасно понимала, что происходит. Меня это не беспокоило. Я была готова стать участником в восстановлении его самоконтроля.
Он вынудил меня открыться шире и так точно задевал своим членом мою особую точку, что мне не потребовалось много времени, чтобы устремиться к оргазму, чувствуя, как мышцы напряглись в ожидании взрыва, который вознес бы меня до небес.
Он ущипнул меня за соски, гораздо более чувствительные, чем обычно, и на мгновение меня ослепила боль. Я закричала, когда меня начало накрывать волной наслаждения. Он успокаивал мою нежную плоть языком, а затем произнес:
— Скажи мое имя! Я должен его услышать.
— Итан, Итан, Итан! — выкрикивала я напротив его губ, после чего он ворвался своим языком в мой рот и поглотил мои слова. Я вздрогнула, и мои внутренние мышцы сомкнулись вокруг его члена, сдавливая и затягивая глубже. Я никогда не была настолько удовлетворена, как в этот момент. Он брал контроль над моим удовольствием и никогда меня не разочаровывал.
Но он не кончил. Я вспомнила, что он мне сказал несколько минут назад.
Итан издал первобытный рык и вышел из меня. Я возражала против потери, но одобрила резкий рывок вниз и горячую головку его пениса заполнившего мой рот, когда он изменил точку проникновения. Я почувствовала свой вкус, смешанный с его, и эротизм этого момента стал по-настоящему взрывоопасным. Крепко схватив его за бедра, я втянула его глубже, пока он не уперся в заднюю стенку моего горла. Всего несколько скольжений моих губ по его члену, и я почувствовала вырвавшуюся из него струю спермы. Звуки, которые он издавал, были плотскими и удивительно уязвимыми для такого доминирующего акта. Когда Итан кончал, я всегда чувствовала себя могущественнее. Я делала это с ним.
Он пристально смотрел на меня, наблюдая за всем процессом, поскольку ему нравилось, что наш зрительный контакт выводил нас далеко за рамки физического акта.
— О, Боже, — прошептал он, выскользнув из моего рта и переместившись ниже, чтобы прижать нас друг к другу поближе. Он снова накрыл меня, на этот раз проскользнув в меня мягче и нежнее, идеально соединив наши тела, пока его эрекция не спала. Я чувствовала, как глухой стук его сердца сливался с моим.
Я держалась за него и позволяла делать все, что он захочет. Долгое время он целовал и прикасался ко мне, испытывая необходимость быть внутри меня дольше обычного, говоря о том, что любит меня, заставляя чувствовать себя желанной. Я многое знала об этом мужчине, знала, чем он живет. Многое… за исключением одной вещи, которую хотела бы знать, но не знала.
Темное прошлое Итана по-прежнему оставалось для меня таким же таинственным, как и прежде.
— Я рада, что ты привез меня сюда. — Я почувствовала, что меня снова начинает клонить в сон, и решила поговорить с ним о кошмарах завтра, понимая, что его это не обрадует, но, в любом случае, собираясь вытянуть из него правду. Мне было интересно, догадывался ли он о том, что я собиралась сделать. Итан обладал странной особенностью предугадывать мои намерения. — Я люблю тебя.
Он обвил меня руками и погладил по волосам. Я вдохнула в себя его пряный аромат, смешанный с запахом секса и одеколона, и позволила себе расслабиться, зная, что я была в объятиях единственного мужчины, которому удалось меня удержать.
Когда наступило утро, я с особой осторожностью высвободилась из обвившегося вокруг меня тела. Итан вздохнул, уткнувшись носом в подушку, и зарылся в простыни. Он наверняка измотан из-за напряженной выставки, прошедшей вчера вечером в Национальной галерее, и трех часов езды по побережью. Также я не могла сбросить со счетов время, потраченное на секс, как только мы сюда добрались. И плохой сон. И последующий секс. Его взгляд и безмолвное доминирование были повторением ночного кошмара, приснившегося ему в прошлый раз. Я знала только то, что мне было известно. Итог разговора не был таким напряженным, как раньше, но я чувствовала, что Итан изо всех сил старался контролировать свой ответ, чтобы не разоткровенничаться как в прошлый раз. Мой бедный малыш. Я никогда не признаюсь ему, но мне тяжело видеть его мучения; тем более, когда я ничего не могу с этим поделать, потому что он отказывается поделиться этим со мной. Мужчины умели раздражать.
Забравшись в душ и намылившись, я раздраженно терла свою кожу и торопилась побыстрее закончить, решив одеться и выйти из комнаты, не потревожив столь необходимый Итану сон.
Я засунула свой телефон в карман джинсов и на цыпочках вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. Я просто стояла и смотрела на коридор того крыла здания, где в одном из закоулков поместья располагалась наша комната. Это место было чем-то особенным, напоминало Пемберли мистера Дарси с примесью Торнфилд Холла мистера Рочестера. Я с нетерпением ждала официальной экскурсии, все еще впечатленная тем, что сестра Итана и ее муж владели этим местом.
Я спускалась по лестнице и преодолела уже половину пути, но резко остановилась на лестничном пролете. На стене висела самая изумительная картина колоссального размера и, безусловно, я прекрасно знала художника. Портрет, созданный никем иным как сэром Тристаном Маллертоном, висит на стене в частном доме. Вау. Я в шоке от того, что связывает меня с этой семьей.
Я вытащила телефон и набрала Габи.
— Ты не поверишь, на что я сейчас смотрю, — произнесла я после неразборчивого «приветствия», которое могло исходить только от моей соседки по комнате, но прозвучало без присущей ей самоуверенности в голосе.
— О? Что бы это могло быть, а?
— Извини, Габ, но я не могла удержаться. Ты бы слюной изошла, если бы увидела это… ох… меньше чем в футе от меня вырисовываются смутные очертания картины Маллертона середины века. Я бы могла прикоснуться к ней, если бы захотела.
— Лучше не стоит, Бри. Рассказывай, — потребовала она, став чуть более похожей сама на себя.
— Ну, скорее всего, портрет примерно семь на четыре фута, и чертовски роскошный. Семейный портрет белокурой женщины, ее мужа и их детей, мальчика и девочки. На ней розовое платье и жемчуг, который смотрится так, словно относится к коллекции королевских драгоценностей Тауэра. Он, похоже, без ума от своей жены. Боже, это прекрасно.
— Хм, мне нелегко представить это сходу. А ты не спросишь, можно ли сделать снимок, чтобы я могла сама все увидеть?
— Как только я встречу кого-нибудь, обязательно спрошу.
— Ты можешь разобрать его подпись?
— Конечно. Это первое на что я обратила внимание. Внизу справа подписано «Т. Маллертон» теми самыми характерными для него прописными буквами. Это, без сомнения оригинал.
— Круто, — произнесла Габи не очень-то восторженным голосом.
— С тобой все в порядке? Прошлый вечер был безумным, и я не видела тебя после того как сработал сигнал тревоги. Я плохо себя чувствовала, а Итан был в режиме повышенного нервного напряжения из-за кое-какой возникшей проблемы.
— Какой именно?
— Эмм, не знаю наверняка. На мой старый телефон пришло странное сообщение, и Итан прочитал его. Неизвестный отправил мне безумную СМСку и песню из… ох… того видео, которое они сделали со мной.
— Черт, ты серьезно?
— Да. Боюсь это так. — Даже говоря ей об этом, мой желудок совершил небольшой кульбит. Я просто не хотела сейчас обсуждать это. В прошлом мне удавалось уклоняться от темы разговора, и удалось бы снова, я уверена.
— Не удивительно, что Итан был весь на нервах, Бри. А как ты сама?
— Не знаю. Я просто надеюсь, что никто не следит за мной, и что это просто незначительная точка на радаре, которая исчезнет, когда закончатся выборы. Поверь, Итан разбирается с этим.
— Ага, хорошо, что хоть кто-то с этим разбирается, — проворчала она. Именно тогда я решила, что не расскажу ей о «предложении» Итана, сделанном мне прошлой ночью. Мне нужно немного кофе, прежде чем я столкнусь с чем-то столь масштабным. А еще лучше повременить и не рассказывать ей об ультиматуме Итана на счет переезда к нему. Габи не составит труда высказать свою точку зрения. И в данный момент мне не хотелось бы нарваться на крики, которые за этим последуют.
— Эй, — спросила ее я, — ты не ответила на мой вопрос. Ты в порядке? Прошлым вечером был полный хаос. Я знаю, мы обменялись сообщениями и никаких повреждений не получили, но все же…
Тишина.
— Габриэль? – снова спросила я, используя ее полное имя в качестве рычага давления.
— Я в порядке. — Ее голос показался мне безжизненным, и я поняла, что она уклоняется от ответа.
— Где ты была? Я хотела познакомить тебя с кузеном Итана, но этому, очевидно, не суждено сбыться.
— Я отвлеклась… а затем сработал сигнал тревоги, и мне пришлось выйти, как и всем остальным. Я какое-то время ждала снаружи на улице, пока не получила твое сообщение. После того как я узнала, что ты в безопасности, я нашла такси и поехала домой. Я просто хотела принять душ и забраться в кровать. Это была странная ночь. — Она стала чуть больше похожа на себя, но я не могла не задаться вопросом, а не морочит ли она мне голову. — Бенни тоже звонил. Он увидел это в новостях и забеспокоился о нас. Я довольно долго с ним разговаривала.
— Ладно… если ты так говоришь. — Габи была упряма, если она не была настроена говорить о чем-то, то по телефону от нее тем более ничего не добьешься. Мне нужно встретиться с ней лицом к лицу.
—Все-таки я бы хотела как-нибудь встретиться с кузеном Итана и полным домом Маллертона в придачу. Возможно, тебе удастся это устроить, — сказала она, и прозвучало это так, словно меня пытаются задобрить.
— Да, возможно. Я обговорю это с Итаном.
Как только я произнесла последнюю фразу, то почувствовала рядом чье-то присутствие. Я повернулась и увидела серьезное личико самой красивой маленькой девочки. Ее голубые глаза очень сильно напоминали мне другую пару глаз, с которой я была прекрасно знакома.
— Я должна идти, Габ. Поговорю с тобой позже и посмотрю, что можно сделать, чтоб отправить тебе фотку картины. Люблю тебя.
Я завершила разговор и засунула свой телефон обратно в карман. Мой серьезный компаньон продолжал пристально меня разглядывать. Я улыбнулась ей. Она улыбнулась мне в ответ. Ее длинные темные локоны обрамляли лицо, которое, я уверена, со временем станет воплощением неземной красоты. Я не могла дождаться и увидеть рядом с ней Итана .
— Меня зовут Брианна. — Я протянула ей руку. — А тебя как зовут? — спросила я, хотя была прекрасно осведомлена.
— Зара. — Она взяла меня за руку и потянула. — Я знаю, кто ты. Дядя Итан любит тебя и теперь пьет из-за тебя мексиканское пиво. Я слышала, как мама говорила об этом папе.
Я не смогла удержаться и рассмеялась.
— Я тоже о тебе знаю, Зара. Итан рассказывал мне, как он восхищается твоим умением управлять братьями.
— Он рассказывал тебе?
— Угу. — Я кивнула, когда она изумленно на меня посмотрела. — Куда мы идем?
Зара не поделилась этой информацией, но как бы то ни было, я позволила ей и дальше тянуть меня за собой, минуя комнаты и коридоры, пока не показались огни хорошо оснащенной кухни и пока мой нос не уловил божественный аромат кофе.
— Мамочка, она у меня, — объявила Зара, когда втащила меня в комнату.
— Ааа, я вижу, милая, — сказала темноволосая красавица, которая точно была сестрой Итана, Ханной. Она улыбнулась мне после того как ответила дочери, и на долю секунды я заметила сходство с Итаном. Сходство было несомненным, но, по-моему, она была похожа на отца больше, чем Итан. У Ханны были такие же темные волосы и цвет лица, но глаза не голубые, как у Итана. Ее глаза были серыми. И она была миниатюрная, в то время как Итан был мускулистым и высоким. Генетике удалось интересным образом скрестить мужские и женские гены, чтобы создать комбинации, которые были безупречны во всех отношениях.
— Добро пожаловать, Брианна. Рада познакомиться с тобой, — произнесла она, двигаясь мне навстречу и бегло оценивая взглядом. — Ханна Греймонт, мама твоего маленького похитителя и старшая сестра человека, который, как я думала, никогда не поставит меня в эту ситуацию. Я так понимаю, у него наготове еще немало сюрпризов.
Я рассмеялась над ее словами, сразу же полюбив ее за прямоту, пока мы радушно пожимали друг другу руки.
—Я тоже рада познакомиться с тобой, Ханна. Я давно и с нетерпением ждала этой поездки. Итан с такой нежностью говорит о вас. Я познакомилась с твоим отцом. Он довольно обаятельный, хотя я уверена, что ты в курсе.
— Конечно. По всей видимости, это был мой отец. — Она протянула мне кружку кофе и указала на стол, где стояли сливки и сахар. — И поведал мне о твоих кофейных пристрастиях. — Она усмехнулась и подмигнула Заре.
— Спасибо. — Я наполнила свои легкие восхитительным ароматом и тоже подмигнула Заре. — Твоя дочь сообщила мне, что Итан теперь пьет мексиканское пиво, и это полностью моя вина.
Она открыла рот, притворно ужаснувшись проступку Зары.
— Она этого не сделала!
Зара хихикнула.
— Мой брат почти неузнаваем, Брианна. Как тебе это удалось, и, кстати, где он?
Я начала добавлять в свой кофе сахар и сливки.
— Ну, могу честно сказать, что не имею ни малейшего понятия. Итан довольно… ох… целеустремленный большую часть времени. За исключением данной минуты. — Я рассмеялась. — Он очень устал, и я не стала его будить. Долгая поездка прошлой ночью и вечер закончились… странно. — Я посмотрела на Зару, которая впитывала каждое слово нашего разговора, и посчитала, что лучше не слишком откровенничать. Маленькие ушки могут быть очень большими, и на самом деле я не знаю этих людей, несмотря на то добродушие, которые они мне сейчас оказывали.
— Да, я слышала об этом, когда он позвонил мне. — Она пожала плечами и покачала головой. — Наверняка за этим стоят психи. Что касается упертости, то в этом нет ничего нового. Он всегда был таким. Властным, упрямым, очень назойливым мальчиком.
Я просто улыбнулась и прислонилась к кухонной столешнице с противоположной стороны от того места, где она, по всей видимости, выпекала хлеб. Итак, Ханна была поваром.
— Дом поразительный. Я только что говорила по телефону со своей соседкой по комнате, изливая ей свои чувства о Маллертоне, который висит на вашей лестнице.
— Ты нашла сэра Джереми Греймонта и его Джорджину. Предки Фредди… и ты права, художник картины Маллертон.
Я кивнула ей и сделала глоток кофе.
— Я изучаю сохранность памятников искусства в Лондонском университете.
— Знаю. Итан все нам о тебе рассказал, — Ханна на секунду замолчала, а потом добавила, — к нашему большому удивлению.
Я вопросительно склонила голову на бок и приготовилась принять вызов.
— Удивлена, что он рассказал обо мне?
Она медленно кивнула, непринужденно ухмыляясь.
— О, да. Мой брат никогда не рассказывал о девушке и никогда никого не привозил в мой дом на выходные. Это все, — она взмахнула руками, — очень не похоже на Итана.
— Хм, ну на меня это тоже не очень похоже. С первой нашей встречи мне было очень трудно ему отказать. — Я сделала еще один глоток. — На самом деле, просто невозможно.
Она улыбнулась мне.
— Я рада за него и рада наконец-то познакомиться с тобой, Брианна. У меня такое чувство, что вас двоих связывает нечто большее?
Ханна сформулировала это как вопрос, и мне следовало признать, что интуиция ее не подвела, но я, само собой, не собиралась делиться безумным брачным предложением, которое Итан обрушил на меня посреди ночи. Ни в коем случае. Нам все еще необходимо как следует обсудить то маленькое предложение. Поэтому я лишь пожала плечами.
— Итан весьма… самоуверен в своих желаниях. У него никогда не возникало трудностей при разговоре со мной. Думаю, это мне намного сложнее принять информацию, чем ему донести ее до меня. Твой брат такой же непробиваемый как деревянная доска.
Она рассмеялась над моим суждением.
— Мне это тоже знакомо. Чуткость не входит в его лексикон.
— Ты можешь повторить это… — Мой взгляд зацепился за фотографию на полке шкафа. Мать с двумя детьми — девочкой и мальчиком. Интересно… Я подошла ближе и внимательно присмотрелась к снимку, на котором, я уверена, были Итан и Ханна с их молодой и красивой матерью, сидящие на каменной ограде и практически позирующие на камеру, но, возможно, идеально-непринужденный момент удалось запечатлеть совершенно случайно. — Это вы с вашей матерью?