Взращенные рефлексы срабатывают молниеносно. Кухонный нож, только что предельно учтиво нарезающий огурцы к салату, со свистом проносится в воздухе и втыкается в пластиковую раму. Вальяжно расположившийся на подоконнике Дима, присвистнув, настороженно косится на трясущееся в опасной близости от его уха лезвие.
– Кто-то не любит гостей, – замечает он, с трудом вытаскивая нож. – А рука, кстати, хорошо поставлена.
Кто что, а я как полная дура смотрю на него с открытым ртом. Как? Как я не услышала его раньше? Сколько он так уже сидит?
– Какого чёрта? Что ты тут делаешь?!
– Ну… в гости пришел.
Тугодумно моргаю.
– Четвертый этаж.
– Тут пожарная лестница, – Дима даже ткнул пальцем.
Пожарная лестница? Недоверчиво подхожу к окну и высовываю голову. Внутренний двор, окольцованный стенами и окнами жилых квартир. Подъезды, широкая проезжая арка внизу. И в самом деле, слева вон она: повидавшая виды, но вполне рабочая. Буквально возле моего окна, нужно только дотянуться.
– И, правда, лестница… – это я убеждаю саму себя? Потому что руку даю на отсечение, за столько лет ни разу не обращала на неё внимания.
– Ты что, не знала? – смеется Данилов.
– Если честно… Неважно, – только отмахнуться и остается. – Как узнал, где я живу?
– Выцыганил у брата имя. Остальное дело времени, – молодой человек выуживает белоснежную розу, прятавшуюся у его ноги (опять же, где были мои глаза?), и протягивает мне. – Значит, Варвара. Приятно познакомиться, Варвара-краса.
Удивленно принимаю цветок. Одинокая роза? Миленько. А он романтик. Только какой-то совершенно безбашенный. Брат богатейшего человека в городе лазает по чужим окнам… а если журналисты пронюхают? Тогда же не миновать оглушительного цунами. Только вот ему похоже плевать. Сидит спокойненько, улыбается и ждет, что… пока я что-то отвечу, да? Ммм…
– На будущее: у квартир есть двери.
Браво, Варвара. Умнее ведь ничего нельзя придумать. Однако Дима согласно кивает.
– Знаю, я звонил. Но ты не ответила.
Конечно, не ответила – звонок месяца три как сломан.
– Что со щекой?
Невольно касаюсь заживающего пореза.
– Да, так… Поцарапалась.
Не стану же я говорить, что после тренировки умудрилась сцепиться на улице с примерзкой банши, любительницей плеваться отравленными иглами. Со способностями Евы проникать через мороки, это теперь как нефиг делать. Я, откровенно говоря, и не думала, что в Петербурге сто-о-о-олько нечисти. Большинство, конечно, вполне безобидные, но есть и такие особи…
– Бывает, – согласно кивает Дима. – Я вот постоянно налетаю на дверные косяки. Не везет, наверное.
Какой-то совершенно нелепый разговор. Забираю у него нож и возвращаюсь к недорезанным овощам.
– Ответа я не услышала: что ты тут забыл?
– Да ничего, решил заглянуть. Привет сказать.
Нож замирает над многострадальным огурцом. Медленно оборачиваюсь.
– Сказал? Теперь проваливай.
– Эй, зачем так грубо-то?
– Ты верно подметил: не люблю незваных гостей.
– Что, даже чаем не напоишь? Тут так вкусно пахнет, а я голодный.
Голодный? Это братец-то миллиардера голодный? Сомневаюсь.
– Катись отсюда, – угрожающе стискиваю нож. – Или в следующий раз не промахнусь.
– Не надо, я очень нежный. С детства боюсь острых предметов, – миролюбиво всплеснул руками Данилов, соскакивая с подоконника. – Ты не против, если в этот раз я воспользуюсь дверью? Все ладони счесал о ржавчину.
– Стоять! – угрожающе тыкаю в его сторону острием. – Уйдешь так же, как и пришел.
Молодой человек без особой радости переводит взгляд обратно на окно.
– Серьезно? Милосердие – добродетель, никогда не слышала?
– Сам виноват. До свидания.
Ну уж нет, буду непреклонна! Нельзя давать слабины, а то потом сядут на шею и свесят немытые ножки. Что это за рыцарские замашки, тайком лазить по чужим окнам? Не надо мне такого. Теперь что, придется закрываться на все замки и помирать от жары?
А тут еще и слышится домофонный писк.
– Ева идет, – вслух ни к кому не обращаясь, говорю я.
– Ева? – непонимающе вскинул бровь Дима.
Собирать на своей кухне ораву гостей в мои планы точно не входит. Еще не оберешься ненужных разговоров, а новая соседка, в меру своего «затянувшегося переходного» возраста, ой как любит уколоть острым язычком. И главное, не сделаешь ей ничего. Хитрюга.
– Так, топай уже давай, а, – чуть ли не вою я, требовательно округляя глаза.
Поняв, что спорить бесполезно, и никто не станет с ним откровенничать, Диме ничего не остается как вернуться к исходной точке. Уже перекинув ноги через подоконник, он напоследок оборачивается.
– Еще увидимся, – и ловко спрыгнув, сигает вниз.
И не подумаю проверять: жив или нет. Истеричных воплей соседей, как и сработавшей сигнализации от прилетевшей тушки на крыши расположенных под окнами машин нет, так что, скорее всего, уцелел.
Из коридора доносится скрежет, следом шаги и бренчание ключей. Возвращаюсь к разделочной доске. Сама невинность.
– Тут тебе подарок. Под дверью бросили… – Ева заходит на кухню, держа в руках огромный букет белых роз. Видимо из той же компании, что и одинокий цветочек, оставшийся лежать на столе. Вот же блин, забыла про него.
Поджимаю губы и чувствую, как краснею.
– Положи… куда-нибудь.
– И давно у тебя объявился тайный воздыхатель? – ехидно смотрит на меня девчонка.
– Не поверишь: только что.
– Ну-ну… – взгляд Евы многозначительно скользит по одинокой розе. – Готова к тренировке?
Обреченно скулю. Только это и остается.
– Ты серьезно? Прямо сейчас?
– Смерть не назначает точного часа.
Знакомые слова, я уже слышала что-то подобное. Очень-очень давно.
– Может, сначала поужинаем?
Надежда умирает последней, верно? Но нет, Ева настойчиво стучит пальцами по столешнице.
– Не будь тряпкой и не позорь имя валькирии. У тебя пять минут. Жду в коридоре.
– Маленькая диктаторша! – фыркаю ей в спину, хотя разумом прекрасно понимаю, что она права. Долой лень, усталость и боль. Никаких долгих раскачек. Это запрещено. Секунда дозволенной слабости и ты мертв.
Разочарованно выключаю плиту и иду в комнату, но замираю в прихожей.
– А это что? – кричу я, замечая на комоде у высокого зеркала запечатанный конверт без адреса и марки.
– Что? – Ева непонимающе высовывает нос из комнаты. – А это вчера вечером притащили, когда тебя не было. Сказали: передать лично в руки. И это… почини звонок, бедняга долбился в дверь битый час.
– Кто долбился?
– Не знаю, – девчонка уже скрылась обратно за стену. – Судя по виду курьер.
Вскрываю конверт, внутри которого оказывается распечатанная фотография. Внутри все холодеет. Я. На фотографии я, поднимающая с Димой по лестнице в вечер приема. Фотография местами нечеткая, с куском чужой обрезанной спины. Словно щелкнули исподтишка и в толпе.
Интуитивно переворачиваю карточку и обнаруживаю надпись: «Понравилось мероприятие? Хотя и так вижу, что понравилось. Очаровательный спутник. Вероятно, стоит разузнать о нем побольше. И я говорю не только о себе…»
– Ну что там, очередной воздыхатель? – доносится из комнаты. – Или все тот же?
– Да нет, точно не тот же… – негромко отвечаю я.
Мороз по коже. Сомнений в том, кем именно прислано письмо нет, что только больше пугает. За мной следят. Это очевидно. И подбираются ближе к тем, с кем я общаюсь. Зачем? Чтобы иметь сопутствующие рычаги давления? Вероятно, моему тайному отправителю известно и о Еве. Наверняка. И что же… его не пугает, что в городе объявилась валькирия?
– Ну что там? – Ева снова появляется на горизонте, уже переодевшаяся в спортивную одежду и готовая к выходу.
– Ничего, – поспешно прячу фотографию обратно в конверт. – Дай мне минуту на сборы.
По-хорошему, стоило бы обо всем рассказать, но я не готова. Не знаю. Может, пока не настолько ей доверяю. Или же опасаюсь, что это станет известно остальным валькириям (а это станет известно!), а они еще чего доброго, исковеркают все по-своему и в конечном итоге выставят меня виновной? Копье похищено ведь мое? Мое. И записки присылаются тоже мне. Слишком много вертится вокруг моей скромной персоны. Знать бы только, чем я заслужила такое внимание.
Нет. Пока не буду распространяться. Позже. Возможно. И на всякий случай стоит приглядеть за Димой. Чтобы не замыслил мой тайный адресат, маловероятно, что это закончится чем-то хорошим.
БЕСЕДА ПОД ЛУНОЙ
Вернулись мы лишь к ночи. Мертвецки вымотанная и еле передвигающая ногами, заваливаюсь на кровать. Какой уж там ужин, мясо так и осталось нетронутым в духовке. Руки и ноги больше не принадлежат телу, но эта усталость, во всяком случае, приятная. Да и тренировки приносили первые плоды: в этот раз получаю значительно меньше побоев. Что не может не радовать.
Рухнув поперек кровати, не удосужившись смести в сторону ноутбук и разбросанные бумаги, полученные у Данилова, меня напрочь морит сон. Ненадолго, к сожалению. По комнате разносится оглушительный рев бас-гитар. Так и не поменяла звонок. От неожиданности почти слетаю с постели и вслепую нашариваю телефон.
– На связи, – голосом умирающего кабанчика ною я в трубку.
– О, ты спала?
Будить девушку среди ночи? Самоубийца! Хм… кто бы это ни был.
– Кто звонит?
Легкий смешок в ответ.
– Намекну: понравились цветы?
Большего не требовалось, и так понятно. Окончательно просыпаюсь. Щелкаю выключателем прикроватного светильника и потираю с непривычки глаза.
– Понравились. Только я не поняла зачем.
– Эм… просто так.
– Тогда в следующий раз покупай в горшке. Дольше стоят, – невольно скольжу взглядом по многочисленной цветущей зелени в комнате.
– Договорились, – оживленно доносится в трубке.
Вот блин, ляпнула. Подарит же по ходу.
– Как продвигаются поиски шкатулки?
Ого.
– Ты в курсе? А, ну конечно… братец рассказал?
– Так как дела?
Задумчиво поглядываю на разбросанные по кровати бумаги. Некоторые уже помятые после того, как я на них поспала. Досье на членов компании, выписки по их счетам и еще куча дополнительной информации. В целом, уже бесполезной, так как цель намечена.
Осталось сопоставить парочку моментов, уточнить детали у скользких знакомых (лучше никому не знать, что у меня с ними вообще могут быть общие делишки) и можно отправляться на поиски допотопной вещицы. Допотопной и весьма ценной. Даже застрахованной, как и большая часть имущества богатенького барахольщика, помешанного на дорогих цацках.
– Почти закончила, – отвечаю, наконец, я. – Думаю, скоро заказчики получат то, что хотят.
– Заказчики – это нанявшие тебя страховщики? И если не секрет, насколько им выгодны твои услуги?
Подхожу к окну, усаживаюсь на подоконник и закуриваю. Все, приехали. Окончательно проснулась и как обычно уже не усну.
– Даже не представляешь насколько. Куда удобнее заплатить несчастные пару процентов левому человеку, чем выплачивать полную стоимость клиенту. Разве нелогично?
– Предельно. И так понимаю, их нисколько не волнуют методы, которыми ты пользуешься?
Не могу не оценить столь вежливую подачу.
– Какие такие методы?
– Ну… сложновато изымать украденное, ограничивая себя рамками.
Легкая полуулыбка за клубом дыма.
– Это что, намек? Я не нарушаю закон. Ну, типа того.
Хотя тут я, конечно, кривлю душой. С другой стороны: выкрадывать краденное, чтобы потом вернуть законным владельцам… разве так уж плохо? Если поиграть словами, то в целом меня даже можно прировнять к Робин Гуду, а это приятно греет совесть.
Интересно, а прославленный разбойник принимал вознаграждение или мужественно отказывался, я что-то не помню? Хотя много ли ему в лесу надо было? Как говорил известный лев из мультика: в лачуге живи, листком подтирайся.
– Ты еще здесь? – из раздумий меня выводит голос Димы, который явно не первый раз что-то повторяет.
– Тута, – тушу сигарету и с наслаждением опираюсь спиной на раму. Кожу приятно холодит северными ветрами, а безоблачное ночное небо отблескивает далекими звездами.
– Ты когда-нибудь бросала монетку в Чижика?
Невольно усмехаюсь в голос.
– Нет, если честно.
– И я нет. Надо бы сходить, а то как-то невежливо…
– Это такая незатейливая попытка позвать меня на свидание?
– А работает?
– Не уверена, – смеюсь в трубку, уже не скрываясь. – Но обязательно дам знать, когда сработает.
– Договорились, – затянувшееся молчание. – Ну что… доброй ночи, да?
– Доброй.
Отключаюсь и еще какое-то время смотрю на непогасший дисплей. Хм, забавно… и странно все это. Ну, ладно: раз уж больше не сплю, можно и поработать.
Почти до рассвета, заправившись под завязку кофеином и бутербродами, пришлось копаться в бумагах, попутно перепроверяя кое-что в ноутбуке. Не замечаю, как снова засыпаю, уткнувшись щекой в клавиатуру.
Лишь ближе к обеду меня будит призывный писк электронной почты. Еле разлепив один глаз, обновляю интернетовскую страницу. Любопытно… Отлично, отлично. Теперь у меня есть имя перекупщика и адрес гостиницы, в которой он остановился.
Нужно торопиться, если вещицу вывезут из города, что случится, вероятно, в ближайшие пару дней, я её уже не найду и тогда плакали мои денежки. Нет-нет, хватит отлеживать бока. Пора выходить на дело.
ОГРАБЛЕНИЕ ПО-АНГЛИЙСКИ
Паб «Ring O’Bells» встречает посетителей красной вывеской и аляпистыми желтыми буквами. Расположенный на цокольном этаже старого дома с отколупленной краской на стенах, он, конечно, не входит в десятку престижных мест города, но, в целом, имеет вполне благопристойное состояние. Хотя, если честно, я бы сюда никогда не зашла, не сложись обстоятельства.
Впрочем, зря: очень даже уютненько и миленько: спокойные оттенки, мягкие диванчики и приятный полумрак. А особенно мне приглянулся кирпичный дугообразный свод, заменяющий избитые однотонные потолки – этакая попытка создать вариацию подпольных баров времен сухого закона.
Ну а почему бы нет? Само-то заведение находится практически в том самом подвале. Купи подешевле, продай подороже – истина непреклонна. Главное сумей вырулить на недостатках так, чтобы они превратились в козырь – вот тебе и рецепт успеха.
В пабе шумно и оживленно: еще бы, пятница. Свободных мест практически нет, а я еще и как дура толкаюсь на входе. Без внимания не остаться, само собой. Тянутся как мухи на липучку, честное слово, до чего же мерзко.
Хотя… разве я рассчитывала на что-то другое, вырядившись в проститутское платье, еле прикрывающее окантовку чулков? Оно настолько тесное, что я буквально чувствую, как юбка задирается все выше и выше при каждом шаге.
Разумеется, вырядиться пришлось не просто так. И пункт первый в сегодняшнем списке уже выполнен: привлечь внимание. Осталось только выцепить из толпы конкретную жертву. Если верить информатору – она сейчас здесь, только вот я пока её в упор не вижу.
Ладно, поищем. Грациозно (ага, на таких каблуках только так и получается!) маневрирую между столиками и продвигаюсь к людной барной стойке, игнорируя прилетающие в мою сторону присвистывания. От скопления людей в пабе висит ужасная духота, не спасают даже кондиционеры. Выпить что ли? Присаживаюсь, заказываю у бармена бокал вишневого пива и осматриваюсь по сторонам.
Не то, не то и это не то… От разглядывания посетителей прерывает телефонный звонок. Поспешно отыскиваю его в небольшой сумочке, не хватает еще веселить присутствующих ревом моего рингтона. Номер неизвестный, но по последним цифрам узнаю.
– Ты не вовремя.
Счастье, что музыка в заведении работает максимально уместно и не приходится перекрикивать собственный голос.
– И тебе привет. Чем же таким важным занята? – доносится с другого конца веселый смех. В этот момент бармен подает мне бокал пива и говорит цену. Сую ему купюру и благодарю. Видимо, Дима прекрасно все слышит, потому что в голосе мелькает заметная мальчишеская обида. – Развлекаешься, значит? И без меня.
Против воли на лицо лезет улыбка.
– Прости, но сегодня ты будешь только мешать.
– Вот так даже. Хотя, если дело касается… «работы», то обижаться не буду. Да или нет?