У мужчины сбилось дыхание.
Вор уже отстранился, намереваясь через долю времени повторить попытку утолить голод.
— Берегись! — взвизгнула девушка.
Егор вскинул голову.
Катерина бежала к нему, не обращая ни на что совершенно никакого внимания. Словно одиночество простиралось на мили вокруг.
Сердце Егора пропустило удар.
Девушка оказалась в самой гуще сражения.
Как только Егор вновь обрел способность говорить, он попытался урезонить сущую глупость Катерины:
— Стой!
— Не надо! — возопила она в ответ, отчаянно размахивая руками. — Берегись!
Расширенными от ужаса глазами девушка сосредоточенно наблюдала за чем-то над головой Егора. Мужчине не надо было даже смотреть, чтобы понять — Тень приготовилась к следующему удару.
Вместо защиты или обманного хода, который Егор мог предпринять, дабы избежать очередного укуса твари, он оцепенело следил за передвижениями девушки. Единственная мысль, что билась пульсом в его висках, была о сохранности Кати.
По чистой случайности или же как доказательство об абсолютном везении безумцам, девушка избегала ранений. Пока. Егор прекрасно знал, что Фортуна — изменчивая леди, и постоянство не входит в список ее добродетелей.
Любое неловкое движение союзника или противника, удар и… Катя могла погибнуть.
Находясь в самом пекле битвы, ее, казалось, никто не замечал. Словно хрупкая блондинка в ярко-алом платье — именно то, что хоть кто-нибудь мог пропустить. Даже в пылу боя. Даже в полутьме.
О себе Егор не думал.
Вновь выпустил из виду атаку наглой Тени. Лишь ощутил короткий, но мучительно болезненный укус в плечо.
Боль вместо того, чтобы еще больше физически ослабить главу, помогла ему сориентироваться, вынырнуть из оцепенения и вернуться к сражению.
Продолжи он бездействовать — защитить Катерину будет некому.
Если выберутся из этой передряги живыми, обязательно задаст девчонке хорошую порку. За явный талант появляться там, где опасность становится синонимом смерти.
Сейчас Егор не пытался идти вразнобой с инстинктами. Третий укус жадной твари он не позволил. Ловко увернулся, одновременно блокируя мощный удар кентавра, подоспевшего воспользоваться временной заминкой главы.
Но услышав громкий вскрик Катерины, вновь позволил себе отвлечься. Не вовремя.
Очередной выпад кентавра обернулся для Егора ранением в плечо. Левую руку мужчины опалило жаром. Кровь ручейком стекала к запястью. Оросила клочок земли под ногами.
Толчок. И глава неловко пал на спину.
Последующие произошедшие события Егор не раз потом будет прокручивать в голове, пытаясь понять — каким образом все так получилось. Ответа не найдет. Слишком молниеносно и неожиданно все случилось, сплелось в невообразимый клубок спонтанности.
Рваный вдох… и кентавр размахнулся для решающего удара. Откровенный триумф засветился в его глазах. У Егора промелькнула отчаянная мысль, что эта чернота станет последним, что он увидит перед смертью.
Доля секунды, в которую ищейка успел встать на пути кентавра, заслоняя главу от удара — решила все.
Берсерк полоснул когтями по шее противника, разрывая его горло. Меч кентавра не изменил траекторию удара, прошив острием живот нежданного защитника.
Тело предателя рухнуло на землю, а ищейка, даже не поморщившись голыми руками вытащил из собственной плоти меч. Лишь когда звякнуло откинутое прочь оружие, лицо мужчины исказилось в муке. Трансформация схлынула, превратив мощное существо в обычного, по виду, человека. Петр упал на колени, ладонями зажимая кровоточащую рану.
Одновременно с этим и везение Катерины закончилось.
Тени обратили на нее внимание.
Они накинулись всем скопом на девушку, словно оголодавшие шавки на кусок мяса.
Егор заметил, как первая тварь присосалась жадным укусом к предплечью Кати, как глаза других «падальщиков» ярко засверкали алчностью, ожидая своей очереди откусить лакомый кусок энергии.
Пелена ярости перекрыла мужчине зрение.
Неистовый рев, словно гром, прорезал пространство.
Где-то на задворках разума, Егор с удивлением понял, что этот дикий звук принадлежал именно ему.
Ужасающее осознание того, что, как бы мужчина ни спешил, все равно не успеет вовремя, до того, как Катю иссушат до последней энергетической капли, жаром опалило его внутренности.
Сила, вкус которой он уже успел позабыть, лавиной взметнулась наружу. Выброс оказался таким мощным, что у Егора перехватило дыхание. Никогда ранее с ним не происходило ничего подобного. Словно смерч высвободился из глубин души, вывернув мужчину наизнанку. Дикая, первозданная энергия правила балом.
Мантикора взбешенным зверем ринулся вперед, расправив синие крылья. Секунда и ослепительная вспышка ударила по глазам.
Егор рефлекторно зажмурился.
Стоило проморгаться, и взору предстала картина, от которой засосало под ложечкой. Безмятежная природа простиралась вокруг. На лицах уцелевших членов ордена сияли довольные улыбки. Противники оказались повержены. Нескольких кентавров-предателей пленили их собратья. Союзники же недоуменно переглядывались, прежде не видя в действии… силу главы ордена существ.
Егор и сам… не знал, что внутри него могла скрываться такая… мощь.
Самое главное, мужчина не заметил и намека хотя бы на одну Тень. Все они были уничтожены. Только едкая вонь, что еще чувствовалась в воздухе, осталась напоминанием о недавнем присутствии тьмы.
Не теряя времени, он поспешил к девушке. То, что она лежала без движений, раскинув руки в стороны, заставляло сердце мужчины болезненно сжиматься в груди.
— Как ты? — глупейшего вопроса Егор и представить не мог, но почему-то именно он сорвался с губ прежде, чем удалось подумать.
Облегчение, которое мужчина ощутил, стоило Кате перевести взгляд на него, было ни с чем несравнимым. До того момента, как она слабо ответила:
— Я умерла?
— Черта с два! — прорычал Егор, удивившись собственной не совсем адекватной реакции на простой вопрос.
Ни капли самоконтроля. Вновь. Видимо, близость этой девушки и не могла действовать на него иначе.
Егор наплевал на условности, довольно крепко, но аккуратно взял Катерину на руки, устроив на своих коленях. Окруженная его телом, девушка смотрелась, словно в живой колыбели. И этот вид отозвался внутри мужчины необыкновенной правильностью происходящего.
Перед глазами Егора все еще прокручивалась картина нападения тварей на Катю, а мысли, что он мог бы не успеть, не объявись так вовремя страж, не давали покоя.
А еще никак не удавалось насмотреться на девушку. Даже старался на глаз определить серьезность ее травм. К облегчению, таковых было немного. По крайней мере, так ему показалось. Из-за слоя грязи на коже, Егор затруднялся сказать что-либо точнее.
— А кто умер? — прошептала Катя.
Егор нахмурился, не понимая причину такого больного интереса. Ему совершенно не понравился остекленевший взгляд девушки. Мужчина решил, что на поведение Кати повлиял шок от пережитого, который она несомненно должна испытывать. Не каждый же день встречается с изнанкой мира, видя живое подтверждение существованию монстров.
Из-за того, что девушка оказалась неподготовленной к такому, Егор испытал сейчас острый укол вины. Даже злиться и выспрашивать причину появления в самом неподходящем месте, где он мог ее увидеть, не получалось. Девушка выглядела такой хрупкой и ранимой. Уставшей, трогательной и дезориентированной.
Мужчина решил отложить все выяснения на потом.
— Все будет хорошо, малышка, — клюнул он мимолетным поцелуем ее в макушку. — Ты в безопасности. Я обещаю.
— Кто-то должен был умереть, — еще тише пробормотала она. — Я боялась, что это будешь ты.
Егор не стал особенно зацикливаться на ее словах, внутренне радуясь, что в глазах Кати стал появляться проблеск осмысленности. Не хотелось бы столкнуться с женской истерикой, как последствием шока. Неподготовленные люди, впервые встречаясь с тем, что считали несуществующим, могли значительно повредиться рассудком. Егору приходилось уже видеть тех, кто не справился с потрясением. Это знание так же присутствовало в ряде причин скрытности и нежелания мужчины открывать Кате такую сторону его жизни. А вдруг она окажется той, кто не сможет справиться с правдой?
— Со мной все в порядке, девочка.
— Хорошо, — глухим голосом отозвалась она. — Это хорошо.
Внезапно сквозь неестественный кокон тишины, что, казалось, окружил их, ворвались внешние звуки. Разговоры воинов с кентаврами, стоны и смешки, ругательства, шепот природы.
Момент уединения был нарушен. Еще несколько секунд назад Егор напрочь позабыл где он, одурманенный ощущением интимности общения с девушкой. Теперь же вновь вернулся в реальность, где запах крови был слишком резким, а мертвых тел, усеявших землю, слишком много. И его орден понес потери…
Услышав глухое рычание, мужчина напрягся и повернулся на звук.
Благодаря тому, что сверхзрение каким-то чудом еще работало, непроглядные сумерки не помешали Егору выявить возможную опасность, чтобы с готовностью ее отразить.
Источником звука послужил… взбешенный ученый. Егор редко… Нет. Почти никогда не видел Иллариона настолько взбудораженным. Сейчас же, судя по удлинившимся рогам, которые мужчина не стал скрывать под человеческой личиной, он явно находился на грани собственного контроля.
Егор заставил себя расслабиться, но продолжил следить за действиями друга. Опасности для Кати не было, да и в чужую личную жизнь глава ордена не имел привычки вмешиваться. Хотя если Илларион выйдет за рамки допустимого, потеряет контроль, именно Егору придется его урезонить.
Пока Ада, пятясь, что-то втолковывала ученому на повышенных тонах, тот несокрушимой скалой надвигался на нее. Словно и вовсе не слышал слов. А может, они для него не имели никакого значения.
Брюнетка сделала еще несколько робких шагов назад, а после, резко развернувшись, ужасно сглупила.
Попыталась сбежать.
Если бы Егор мог предугадывать события, он бы заранее предупредил Аду советом: «Никогда не бежать от разозленного мужчины. Особенно, если он находится в состоянии пограничного оборота».
Не успел Егор как-то среагировать, как друг настиг беглянку в два счета. Со злобным рыком он схватил девушку за предплечья, на ходу развернув лицом к себе, и прижал к груди. Крепко. Точно преследовал причину впечатать брюнетку в собственное тело.
— Что ты… — захлебнулась возмущением Ада.
Возможности договорить ей не предоставили.
Илларион совершил то, что Егор ожидал от него наименьшим образом.
Впился в губы девушки остервенелым поцелуем.
«И тебя накрыло» — с мрачным удовлетворением подумал Егор, не стыдясь открыто наблюдать за страстным поцелуем. Тем более что пялились на это действо почти все, кто находился рядом.
Воины заулюлюкали, некоторые стали присвистывать. Илларион тут же завершил поцелуй, неловко отступил от девушки, точно получил резкий удар в живот:
— Прости, — пробормотал он. — Я не хотел.
Из-за повышенного внимания к разворачивающейся перед глазами мужчин сцене, каждое слово Иллариона было слишком хорошо слышно. Казалось, воины даже дыхание затаили в ожидании «хлеба и зрелищ».
Звонкая пощечина послужила более чем красноречивым ответом Ады.
Поддерживая Катю, Егор поднялся, готовясь, если придется, удержать друга от взрыва ярости.
Не пришлось.
Илларион лишь сузил глаза, да стиснул кулаки до хруста в костяшках. Он молча стерпел освистывания воинов и не сдвинулся с места, наблюдая, как девушка быстро уходит в сторону особняка. Если бы все взгляды могли воздействовать физически, то в спине Ады уже зияла бы дыра.
Внезапное веселье прекратилось так же быстро, как и началось.
Воины вернулись к угнетающей реальности. Вспышка расслабленности исчезла. Впереди предстояло разобраться с кентаврами, помочь раненым и… достойно похоронить почивших товарищей. Орден редко терпел потери, но и он не был застрахован от дани, которую приходилось платить смерти, когда она стучалась в дверь.
Представив обряд прощания, который Егору вскоре придется провести во дворе особняка, чтобы по всем правилам проводить братьев в последнее путешествие, мужчина содрогнулся. Сколько бы сражений не оказалось записано на его счету, сколько побед и свершений, а к неизбежным утратам он все равно не смог привыкнуть.
— О, Господи, — всхлипнула в его руках Катя. — Именно он… умрет?!
Проследив за взглядом девушки, мужчина выругался сквозь зубы. Трое воинов, аккуратно взяв раненого Петра за руки и ноги, спешили перенести его в особняк. Илларион деловито руководил процессом. Друг уже принял привычный облик. Ничего в нем не напоминало о том буйстве эмоций, которому они все здесь стали нечаянными свидетелями.
— На сегодня смертей хватит.
Егору пришлось призвать все свое благоразумие, чтобы не напугать Катю вспышкой злобы, что обожгла солнечное сплетение. Главе ордена не пристало так сильно отвлекаться чем-либо или кем-либо. Особенно в подобных обстоятельствах! Да еще и на человека!
Вместо того, чтобы обеспокоиться состоянием друга, принявшего предназначавшийся Егору удар на себя, мужчина стал нянчиться с девчонкой! Если бы его отец все еще был жив, то обязательно указал бы на подобные оплошности в поведении главы ордена, пристыдил бы.
Тесные объятия, в которых все еще сжимал Катерину, больше не дарили должного успокоения. Слабость, что Егор себе позволил, казалась ему ядом, разрушающим все, чему так долго учился мужчина.
— Это я виновата, — прошептала девушка, словно услышав его мысли.
Будь Егор чуточку посильнее, отпрянул бы от той, что запустила в нем такие пугающие изменения. Надавил бы на больную точку, которую девушка так доверчиво обнажила перед ним. Прогнал бы. И на этот раз, в нем жила уверенность, Катя не стала бы возвращаться…
Но Егор не последовал «правильному» сценарию.
— В чем ты виновата?
Мужчина думал, что сильнее побледнеть уже некуда, но она это сделала.
— В том, что случилось с Петром, — у Кати стал дрожать подбородок от едва сдерживаемых слез. Ее ранимый вид мог разжалобить и камень. Егор камнем не был. — Если бы я тебя не отвлекла… Чем я только думала, прибежав и став кричать?!
Она попыталась вырваться из кольца рук мужчины, но тот только укрепил объятья.
— Да кого я обманываю?! — взбрыкнула девушка. — Я вообще не думала! Просто…
— Просто?
— Просто чувствовала, что должна добраться сюда поскорее, — совсем еле слышно поделилась Катерина.
Еще несколько минут назад Егор бы воспользовался случаем, отругал девушку за безрассудство, что на поле боя становится обязательным спутником смерти. Но сейчас в его груди разрастался незнаемый ранее цветок хрупкой нежности.
К тому же даже будь он слепцом и глупцом одновременно, смог бы понять очевидное. Мантикора, что вновь притаилась внутри и больше не подавала признаков тесной связи с хозяином, среагировала на непосредственную опасность… для Кати.
Не появись девушка здесь, не подставься под удар, Егор не знал, какой исход сражения их ожидал бы. Давать какие-либо гарантии на успех он не стал бы. Слишком все оказалось запутанно и ново. Проклятие Гекаты, невыносимая тяга к человеческой девушке, реакция стража на нее — все смешалось в тугой клубок противоречий. Эта территория была для Егора неизведанной, поэтому спешить с какими-либо выводами он не хотел.
— Ты не сделала ничего плохого, — мужчина предпринял попытку успокоить Катю. Конечно, он не мог поделиться с ней размышлениями, да и под пытками не признался бы, что девушка смогла пробудить невиданную ранее мощь в нем, преломив ход сражения. Но решительно желал и попытался стереть этот затравленный вид с ее лица: — Если кто и виноват, то только я. Потому что не предусмотрел всего.
Катя промолчала.
Если бы спорила, у Егора появился бы шанс попытаться подыскать необходимые контраргументы для убеждения, что-либо придумать. С задумчивостью же Катерины он совершенно не знал, что делать. Радовало одно — глаза девушки больше не выглядели влажными, угроза рыданий отступила.
Ненадолго оставив Катю у живой ограды лабиринта, он поспешил переговорить с Хавэром. Предводитель кентавров казался одержимым идеей отыскать отступников среди собственного клана. С какими предложениями Егор ни выступал — кентавр остался стоять на своем. В итоге пришлось уступить и отдать Хавэру вольную забрать предателей для допроса.