Заглядывать в оконный проем было просто глупо. Я взобралась на второй этаж, полуползком спустилась по лестнице, осмотрела заваленную мусором площадку первого этажа, стараясь как можно реже перемещаться из квартиры в квартиру. Вампиру намного труднее интуитивно почувствовать охотника, но слух у них невероятно чуткий. Меня спасало от обнаружения то, что "клиенты", поселившиеся в подвале, тоже не стояли на месте, а двигались. Двое из них выясняли отношения — несколько раз я слышала неприветливые звуки — приглушенное рычание, шипение.
Растянувшись на цементной насыпи, я подползла к квадратному техническому люку, стараясь не пылить, и посмотрела, что происходит в подвале. Там было очень темно, пришлось использовать ночное зрение, и воняло тухлятиной.
Первыми я увидела двух вампиров — мужчину и женщину, лежащих среди трупов приезжих строителей. Блондинка в пыльном коктейльном платье, красном с блестками, лакала струившуюся из горла еще дышавшего трудяги кровь, потягиваясь и извиваясь как пиявка, чтобы больше вошло. Она была сыта под завязку, но жадность не позволяла ей отпустить добычу. Ее хахаль — одетый в синюю спецовку скуластый шатен с квадратным подбородком и неровной косой челкой, подстриженной точно не в парикмахерской, лежал на боку рядом с ней, положив голову на руку убитого человека, как на подушку. Нежно поглядывая на подругу, вампир вылизал свои окровавленные пальцы и ладони, затем подполз к блондинке и стал лизать ее щеки и края губ. Она отвлеклась, уступая ему добычу. Но ее приятель не хотел есть. Понюхав кровь, текущую из глубокой раны на шее человека, вампир отпрянул и, повернувшись на спину, обнял подругу за шею. Блондинка издала резкий неприятный звук, что-то вроде "вяк" — мол, у нее голова болит, или живот, что больше походило бы на правду, и вцепилась в свой ужин.
Тошнота отвращения сдавливала мой пищевод во время наблюдения за влюбленной парочкой. Мне не терпелось поскорее разделаться с омерзительными тварями. В начале боя у меня будет только один выстрел. Реакция вампира на угрозу настолько быстра, что вторично я не успею нажать на курок. Первая пуля должна сразить вожака, самого опытного и опасного противника. Я его вычислила. Шатен в спецовке. Он выглядел мощнее и откормленнее четырех других мужчин, двое из которых тренировались в стороне от склада провианта, а двое спали, свернувшись калачиком. Вожак обладал правами на первый укус и на любовь единственной в стае женщины.
Воины стаи сцепились не на шутку, нанося друг другу удары руками, ногами и зубами. Один из них взвизгнул от боли, отвлек на себя внимание остальных вампиров. Я выстрелила вожаку в голову. Выбила злодею мозги. Блондинка с воем баньши полетела на меня. С левой руки я ударила ее осиновым колом в грудь. В сердце не попала… Не проблема. Концентрат смолы поступил в организм вампирши в достаточном количестве. Упавшая на пол ненасытная блондинка забилась в конвульсиях, изрыгая выпитую кровь. Спускаясь в подвал, я перепрыгнула через нее, понимая, что она больше не поднимется.
На поверку воины стаи оказались не очень-то храбрыми. Они пустились наутек, выбрались через другие выходы на первый этаж и на улицу. Одного вампира встретил выстрелом Артем, второй попался в зубы волкам, за третьим погнался Вася, а четвертый, понимая, что загнан в ловушку, помчался вверх по лестнице высотки. Я побежала за ним.
— Найди живых людей, — крикнула вниз Артему. — Сама справлюсь!
"У него лучше выйдет оказать первую помощь укушенным", — так я решила, чувствуя, что меня не отпускает азарт.
— Лера! Стой! — заорал Артем, но я не послушалась.
На двадцатом этаже мы с преследуемым почти что встретились. Выскочив на плиту лоджии, белобрысый вампирюшник в черных толстовке и джинсах сиганул на соседний недостроенный дом. Я разбежалась и прыгнула за ним, не задумываясь, насколько это опасно. Его нельзя было упустить.
На двадцатом этаже второй недостройки вампир тоже не задержался. Он перелетел на незастекленную лоджию сданного в эксплуатацию дома, выломал приоткрытую створку окна и проник в квартиру.
Для разбега я отступила на противоположный край площадки. Жилой дом находился опасно далеко.
Охотники уступают вампирам в скорости и прыгучести. Но там, в квартире, живут люди. Они в любой момент могут погибнуть. Промедление недопустимо.
Я попробовала подстроить дыхание под вампирское в надежде, что грудная клетка сможет так же сильно расширяться, как у них, для большего прогона воздуха. Частично получилось. Ринувшись с места, я помчалась и взлетела над пустырем.
— Лера! Нет! — снизу донесся вопль Васи.
Леопард напрасно переживал. Мне удалось зацепиться за край кирпичной кладки лоджии обеими руками. Подтянувшись, я залезла на балкон и влетела за открытую стеклянную дверь.
— Стой на месте! — задрипанный вампирюшник держал рукой за шею трехлетнего восточного мальчика.
Многочисленные жильцы "резиновой квартиры" сгрудились по углам комнаты, сидя на корточках или на полу. Их узкие темные глаза округлились от ужаса.
— Стою, как видишь, — я опустила пистолет и осиновый кол.
— Брось оружие. Иначе я убью ребенка. И не вздумай со мной шутить, — пригрозил кровожадный негодяй.
Он был в панике.
— А я, прикинь, вообще не умею шутить. Друзья говорят, у меня нет чувства юмора, — я опустила оружие на пол.
— Ты кто?
После этого вопроса я поняла, что мои глаза светятся.
— Совесть твоя. Что, непохожа?
— Не подходи, — вампир оскалился, как загнанная в угол испуганная собака.
— Народу будет интереснее узнать, кто ты. Тебя недавно обратили? Так? И не потрудились научить уму — разуму. Ты был карманником или магазинным воришкой? Я угадала? Состоял на учете как трудный подросток со школьных лет? Знаешь, малец, ты так и не повзрослел.
Молчание вампирюшника означало, что я попала в точку.
Я внезапно оскалилась и зашипела, не вспоминая о маленьком размере своих клыков.
Растерявшийся "клиент" на миг отпустил шею мальчика, и я сделала рискованный бросок.
Левой рукой поймала за шиворот маленького заложника и дернула его на себя, таща в безопасную зону за спиной. Правой рукой отбила атаку вампира, двинув ему под нижнюю челюсть. Обеими руками я выбросила его за балконную дверь и, не подняв оружия, прыгнула за ним. Он слабо попытался отбиться. Не удалось. Я скинула его с балкона и проводила взглядом.
Волки добили его, отгрызли голову.
— Готов, — констатировала волчица Лада, понюхав распластавшегося на земле вампира.
В "резиновой квартире" меня встретили тепло.
— Спасибо вам! — заплаканная мать малыша принялась меня обнимать.
— Да ладно, это наша работа, — отмахнулась я.
— Хотите, мы угостим вас пловом, зеленым чаем из Таджикистана, — предложила женщина постарше.
— У нас есть документы, регистрация, — спохватился толстый мужчина в полосатом халате.
— Спасибо, мы спешим, — бросила я, проталкиваясь между окружающими меня азиатами в коридор, на звонок в дверь.
На лестничной клетке стоял взъерошенный Сергей. Я его впустила, оставив дверь открытой.
— Погодите, товарищи мигранты. Не расходимся, — он снова заговорил при посторонних.
Как отучить его от дурной привычки? Намордник, что ли, брать с собой?
Сергей важно повел носом, затем лапой открыл тумбочку в коридоре и усмехнулся, увидев полиэтиленовые пакеты с очень подозрительным порошком:
— В таком оазисе нирваны все равно, кто с ними говорит — волк или белочка. Никто им не поверит.
— Постройтесь вдоль стены, — приказала я гостям из Средней Азии, показав им пистолет.
— Короче, у нас двойной улов сегодня, — проворчал Сергей, — и двойная польза от нашей работы. Мы избавили район и от вампиров, и от распространителей отравы. Звоню своей старой знакомой Филимоновой из наркоконтроля. Порадую очередным приятным сюрпризом. Дай телефон.
— Мой возьми, — в квартиру вошел заляпанный кровью Артем и дал Сергею мобильник.
Взяв смартфон в зубы, волк побежал в свободную комнату, чтобы перекинуться.
Юридическая канитель отняла у нас с ребятами полдня. Еще полдня мы провели в офисе Отдела, знакомясь с дорожными похождениями крутого вампирюшника на мощных внедорожниках. Оказалось, что этот тип устроил массу аварий в столице и области. Джипы он угонял у состоятельных бизнесменов, которые числились пропавшими без вести, и, по нашим предположениям, были с большим аппетитом съедены. Напасть на его след никому из наших не удалось.
На вопрос, Конрад хулиганит или кто-то другой, Карл Альбертович ответил мне коротко:
— Я его не чувствую, в отличие от тебя, и не вижу. Не могу ничего сказать на эту тему, кроме того, что у него сильнейшая энергетика.
Получили мы и радостную новость — врачи спасли двух рабочих из подвала, которым остановил кровотечение и вызвал "неотложку" Артем.
Пятерым их друзьям по бригаде помощь уже не понадобилась.
После Васиных нравоучений мы с ним впервые после долгого нейтралитета поцеловались.
— Я купил квартиру, в субботу приглашаю всех друзей отпраздновать новоселье, — издалека начал он, стеснительно замешкался, спрятал на миг беспокойный взгляд и продолжил. — А тебя, Лера приглашаю остаться пожить в лучших условиях, чем на базе. Ты не против?
— Я… за, — широко улыбнулась, немного запутавшись в ощущениях.
Приятно… Волнительно… И тревожно.
— До завтра, малыш, — Вася чмокнул меня в нос и пошел в свою каморку.
— Спокойной ночи, — я помахала ему рукой.
У нас классная работа. Мы нужны человечеству. А, главное, мы нужны друг другу!
ГЛАВА 9. Лесная жизнь
Неделя началась спокойно. Занятия в академии, немного разбавленные прогулками по ювелирным магазинам и вечерними пробежками в парке, редкие посещения офиса и, самое приятное занятие — подготовка к переезду в новую квартиру Васи.
Пришло мое время покинуть родительское гнездо. Я достаточно самостоятельна, мне не станет трудно на новом месте. Я буду рядом с любимым парнем. Попробую свить свое гнездо… Хотя в этом деле я не мастер.
Боялась себе признаться — наверное, у меня лучше получается разрушать, чем созидать. Хранительница семейного очага и истребительница вампиров. Не очень вяжутся эти предназначения между собой.
У Марьи, говорят, получалось быть и лучшей сотрудницей Отдела и примерной семейной дамой. Но я другая. Мы с прародительницей совсем не похожи. Сериал о ее жизни все больше убеждал меня в этом.
Очередной эпизод я смотрела, коротая окно между занятиями в тихом коридоре академии.
Юный пастушок выгнал в ночное деревенских лошадей. Бурые псы охраняли табун, но паренек беспокойно смотрел на опасно близкий темный лес. Он боялся проглядеть волков.
"Ведьма", — пастух хлопнул себя по лбу, заметив вышедшую из леса простоволосую женщину в богатом белом платье с золотой вышивкой.
В ее правой руке отсвечивал под яркой луной старинный меч.
Псы не залаяли на нее, отступили к табуну.
"Господи, спаси и сохрани!" — перекрестившись, юноша направил своего буланого коня к деревне, уводя табун. Псы побежали следом.
Лесная гостья в мгновение ока нагнала буланого коня и, прыгнув на него, выбила пастушка из седла. Вскочив на ноги, паренек увидел, что она поскакала по дороге, ведущей в город через лес.
Марья зареклась пить человеческую кровь. Вспоминая о нападении на колдуна, она решила держаться от людей подальше.
Конь боялся цепко державшейся за его шею наездницы. Он летел, как угорелый, по той самой дороге, которой не так давно проехала служанка Соколовых, увозя их детей в село Полянки. Вампирша сдерживала голод, не решалась укусить и без того напуганное животное или разрезать его шкуру мечом, чтобы взять немного крови.
Степан искал ее. Опричник чуял обращенную им женщину и шел по следу. Его нельзя было приводить к детям, и оставаться было невозможно. Марья думала о полевых птицах, притворяющихся ранеными и слабыми, чтобы обмануть лису, увести ее от спрятанных в траве птенцов. Она станет такой птицей, не оставит на растерзание любимых птенчиков.
Пыльная дорога уводила Марью все дальше от разрушенного гнезда. Тревога прочно поселилась в ее сердце. Обостренные зрение, слух, обоняние усиливали ее страх. Тени деревьев нависали над ней высоким частоколом. Дорога сужалась, а лес густел. Топот копыт отдавался в ушах стуком пыточных молотков, которыми опричники отбивали кости царским узникам.
Оскал Степана стоял перед ее глазами, как наваждение.
Уставший взмыленный конь хрипел, но хода не сбавлял.
Вдруг лесная чаща ожила. Со всех сторон к коню метнулись тени. Марья соскочила с падающего животного. Не устояв на ногах, она упала на спину. Кто- то вырвал у нее меч, схватил ее за руки и прижал к земле… Хищный оскал перед глазами… Наяву.
Конь судорожно захрипел и перестал сучить ногами. Ему пришел конец.
Марья отлепила взгляд от белых сцепленных зубов, среди которых выделялись верхние клыки. Осмотрев длинное лицо пленившего ее рослого мужчины, без сомнения, принадлежавшего к упырьему племени, женщина попыталась прочесть ответы на вопросы: "Кто он? и "Что ему надо?" в сияющих глазах.
Смотрел незнакомец сурово, но вовсе не безумно, как разрушившие ее жизнь опричники. Неограниченную власть, несокрушимую силу, Марья увидела в его синих глазах. Опоенный горьким зельем гнева самодержец Иванко бежал бы от лесного владыки в лютом страхе, если бы довелось им встретиться.
Марья нуждалась в защите, в помощи себе подобных, в обучении. Она это понимала. Повелитель упырей был готов ее убить, его свита ждала, когда он совершит казнь. Он зарычал на пленницу, требуя ответа, оправдания. Мягко улыбнувшись, Марья поцеловала его широкий подбородок.
Здесь я выпала в осадок.
Оскал исчез, его сменила прямая лента недоверчиво поджатых губ. Мужчина наклонил голову. Прядь его длинных черных волос упала на щеку Марьи. Ее глаза игриво расширились. Приподняв голову, она поцеловала его в губы, как мужа.
Марья отвергала саму возможность сравнения лесного царя с Тимофеем, и в голове держала одно — она должна ему понравиться, чтобы остаться в живых и приобрести надежную защиту. Ради детей ей нужно выжить любой ценой.
Вожак стаи отозвался на ласки новообращенной вампирши. В ней еще преобладали человеческие привычки, от которых он почти отвык…
Мой осадок достиг эмоционального дна…
— Как звать тебя, красавица? — спросил вожак, отпустив покорившуюся ему женщину, и задумчиво понюхал влажный подол ее платья.
— Марья Семеновна, — она села и приникла щекой к его щеке.
— Кузьма… Платоныч, ежели батьку моего надумаешь помянуть добрым словом. Храбрый был мужик. Голыми руками медведей заламывал. И я, как водится, в него уродился… Знатно меня судьбинушка побаловала. Степною пылью да острожным смрадом обласкала.
— Мой батюшка был воеводой, — рассказала Марья.
— Меч евоный? — Кузьма заинтересовался ее оружием.
Она кивнула.
— Наговор кто делал?
— Не ведаю.
— У тебя заговоренный меч. Таким не тяжело и дерево срубить, и упырью головешку. Да не возьмешь его без спроса. А хочется.
— Бери, Кузьма. Я позволяю, — разрешила Марья.
— Мне бы испытать его на дурачке заезжем, — встав, Кузьма расправил льняную рубаху поверх штанов и взял меч. — Аль на царской псине.
Раскрутив меч, он остановил его и вышел на дорогу, прислушиваясь и принюхиваясь.
— Хороша боярыня Марья Семеновна. Ой, затейница! В жены ее беру, — улыбнулся Кузьма, оглядев стаю.
Его вампиры — двое мужчин и три женщины — оттащили убитого коня в лес с дороги, но к трапезе не приступили.