— Но зачем она вам? — удивился сатир рядом с этой вакханкой, поглаживающий по округлостям задницы обеих своих соседок.
— Чуть позже, когда мы отправились дальше, она спросила меня о том же, — я разлеглась в любимых щупальцах поудобнее. — На том привале Кир, один из моих жрецов, случайно обнаружил прекрасные подземные источники в одной из пещер.
***
Глава 5. Каков бог, таковы и ритуалы
Кир — самый молодой среди моих жрецов, симпатичный смуглокожий парень лет двадцати с черными волосами, собранными в недлинную косичку позади головы. Пока не присоединился ко мне, занимался воровством как из чужих карманов, так и из чужих домов. Делал это вынужденно и всё искал способы изменить свою жизнь, и наконец нашел ее, встретив меня.
И вот теперь благодаря ему мы с Эерией занимали каждая свою каменную ванночку с горячей водой.
Место здесь было прекрасным. Пещера, в которой я находилась, уходила глубже прочих в этих пещерных лабиринтах, и заканчивалась тупиком в виде крупной каменной залы, испещренной горячими родниками. Родники источили камень, образовав глубокие каменные выемки в тех местах, где пробивались, и вода из них неторопливо стекала в дальнюю часть пещеры, которая имела еле заметно неровный пол и щель под стеной, куда вода утекала, чтобы снова впасть в какую-то подводную реку. Единственное, что омрачало приходящее — это отсутствие Тенебриса, он опять куда-то отлучился.
У пещеры не было притока света, и здесь стояла бы кромешная тьма, если бы не люмы. Эти грибы росли здесь повсюду вдоль стен и у их основания. Особенностью этих грибов была их пыльца. Стоит только тронуть один люм, как он выделяет маленькое облако своей пыльцы, что покрывает его целиком и светится мягким бело-голубым светом. Соседние с ним собратья начинают также выделять свою, и так оно распространяется по всей грибнице. Таким образом, тронув один гриб, я наблюдала, как мистическое сияние распространилось по всей пещере. Редкое и очень красивое зрелище.
***
— Мы лучше! Мы лучше! — заверещали фейки и суетливо заметались по поляне, распространяя свою светящуюся пыльцу, что и так была повсюду.
Я почувствовала, как зашевелились щупальца Тенебриса, будто он собрался прихлопнуть парочку этих мельтешащих созданий, и я успокаивающе погладила его, молча сообщая ему, что разберусь с ними сама.
— Ну конечно вы лучше, — улыбнулась я им.
Народцу моей улыбки и признания оказалось достаточно, и они угомонились.
***
Эерия лежала сбоку в соседней каменной ванночке, разложив руки на края и с удовольствием прикрыв глаза. Несмотря на то, что нас разделяло несколько метров, здесь было так тихо, что мы могли общаться шепотом и все равно слышали бы друг друга.
Она выглядела лет на тридцать пять, симпатичная. Свои соломенные волосы она держала в тугом пучке на затылке. На мой взгляд ей не очень-то шла такая прическа, но всех будущих жриц учили, что распускать волосы они смогут только когда станут мистрами, ну или в крайнем случае жрицами, и только если их бог не будет против. Присоединившись ко мне, она собрала их обратно в пучок и разрешения распустить его не спрашивала.
Я лежала, как и она, и думала о том, что надо бы с ней поговорить. Совершенно не понимаю, о чем она думает. Но она начала разговор сама.
— Мистра, вы ведь взяли меня с собой по какой-то причине. Посчитали меня полезной. Но ещё не отдали ни одного распоряжения. Так зачем я вам?
— А что ты сама об этом думаешь?
Она задумчиво посмотрела на меня:
— Не уверена, мистра. Возможно, это какая-то проверка, которую я не прошла. Или же вы считаете, что я пока не готова к тому, о чем вы желаете распорядиться. Если так, уверяю вас, меня обучали многому.
— Что ты имеешь в виду? — я с интересом вопросительно подняла брови.
— В школе жриц нас учат не только письму и некоторым наукам. Нас также учат смирению и почтению к своему богу. Нас учат угождать и с радостью принимать то, что они дают нам. Что бы это ни было.
Я все ещё смотрела на нее с некоторым недопониманием во взгляде:
— Я никогда не училась в школе жриц. Точнее, только начала, как сразу сбежала. И потому не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. Ты говоришь слишком образно.
Она подалась к тому бортику, что был ближе всего ко мне, и оперлась на него обеими руками:
— Если коротко, мистра, лучшие выпускницы школы способны быть для своего бога тем, кем он захочет. От управленки, умеющей руководить его землями, до рабыни, беспрекословно подчиняющейся абсолютно любому приказу. От заботливой матери до развратной постельной игрушки, жаждущей, чтобы ее терзали и мучили. Нас учили всему, и я была одной из лучших выпускниц школы, так что очень многое умею.
Выслушав это, я даже не сразу поверила. За полгода пребывания в школе я успела наслушаться всяких историй об особых закрытых комнатах, где проходят свое обучение старшие ученицы, но в них не верилось. Они звучали, будто страшилки и местные байки. И вот теперь я слышу подтверждение и вижу прямое доказательство правдивости тех историй. И после этого только один вопрос у меня остался:
— Ты на самом деле любила Гая?
— Я любила его, мистра. Он тоже меня любил, насколько бессмертное существо способно любить смертную девушку. Он заботился обо мне, и ещё тогда, около десятка лет назад, когда понял, что с ним происходит, именно он очень просил меня жить дальше. И я пообещала ему это, и выполняю свое обещание, — она опустила немного погрустневший взгляд. — И ещё, если говорить откровенно, мистра, после того, как вы забрали Гая, мне стало легче. Мне стыдно признавать это, но все эти годы мне было тяжело. Будто он каждую секунду напоминал о своем присутствии, о том, как я любила его. И я устала от этого.
Что ж, кажется, не все так плохо. И мне стало немного понятнее, о чем она думает. Интересно, есть ли у нее увлечения? С ее знаниями она как жрица мне бы прекрасно подошла, но что если она сама хотела бы другого, а в жрицы попросилась от безысходности?
— А чего бы хотела лично ты сама? Чем бы хотела заниматься?
Она снова поняла глаза на меня.
— Цель моей жизни — служить богам. Больше мне незачем жизнь. И я хочу этого. Поэтому я так жажду служить богу Тёмного Солнца и его мистре. Поэтому я так хочу быть полезной.
И я увидела, что она не врет. Она в самом деле так думала. Все-таки я ошиблась, сочтя, что не все так плохо. Передо мной просто была сломанная кукла, и сделали это люди. Если бы я осталась в школе жрецов, со мной было бы то же самое. И ух как я разозлилась в тот момент.
***
— И вы потом станцевали на ее развалинах? — одна особо нетерпеливая вакханка влезла в мой рассказ.
— Танцевать! Танцевать! — снова засуетились фейки.
— Нет, хотя в тот момент именно об этом я и мечтала, — я хмыкнула. — В конечном итоге я решила переоборудовать школу под приют, а местную настоятельницу сместить. Но я немного не успела. Пока она передавала дела новой, ее успела убить местная бывшая мистра.
— Ого! Как так? — со всех сторон раздались изумленные возгласы сатиров и вакханок.
— Она еще со времени обучения затаила злобу, и единственное, что ее сдерживало раньше, это боязнь потерять то, что у нее было. Но когда появилась я, она поняла, что от нее больше ничего не зависит и у нее больше ничего нет, и решила припомнить своей бывшей настоятельнице все прошлые обиды. А ведь казалась такой тихой… Хм, мда. Так вот, что же там было дальше.
***
— Ты в самом деле можешь быть мне полезной, — я улыбнулась. — Ты много знаешь. Намного больше, чем я. Ты была мистрой десятки лет и оставалась ею даже после того, как твой бог ушел. Мне нужны твои знания, Эерия. Твои умения. Подсказки. Проще говоря, мне нужен советник. И у меня нет возражений против тебя в роли жрицы, но подумай еще раз. Ты уверена, что хочешь стать жрицей Тенебриса? — я оперлась на локоть и посмотрела на нее. — Тебе никогда не стать его мистрой. Ничьей мистрой больше не стать. Ты навсегда останешься жрицей.
— Жрица — намного лучше, чем никто. Но даже если вы не пожелаете сделать меня жрицей, со мной все равно останутся знания, а значит, я смогу стать не последней последовательницей и как минимум обучать будущих жриц.
— Ну уж нет, школу эту я точно прикрою, — пообещала я
Общаясь, она смотрела в основном на мое лицо, но сейчас ее взгляд упал ниже, куда-то к животу, а на лице появилось удивление.
— Мистра… — обеспокоенно начала она.
Я опустила взгляд туда же, и когда она начала говорить первое слово, перебила ее, улыбнувшись.
— Ты вернулся, Великий.
Из-за воды было очень хорошо видно щупальце, что начало обвиваться вокруг меня, но не касалось тела, словно примерялось, прежде чем схватить. И когда я сказала это, сразу вокруг моей ноги спиралью обвилось ещё одно, а третье скользнуло из-за спины справа от бедра, протянулось между грудей, миновало основание шеи у левого плеча и, пройдя мимо затылка, мягко обвилось вокруг шеи. Пар и капли влаги делали его конечности видимыми.
— Это Великий Древний? — Эерия заволновалась, даже оперлась на бортик, словно собиралась подниматься из воды. — Мы его чем-то прогневали?
— О нет, — я прикрыла глаза, наслаждаясь объятиями, по которым так соскучилась. — Он доволен.
Он поднял меня над водой, и я спокойно повисла в его конечностях, как всегда в таких случаях делала. Он с удовольствием поглаживал меня по спине, по бедрам, рукам. Нагота не смущала. Во-первых, мужчин здесь нет, а во-вторых, даже если бы и были, своих жрецов я не стесняюсь, тем более, что с некоторыми из них я за эти годы успела переспать не один раз.
— Я скучал, — раздалось в моей голове. — Не люблю оставлять свою мистру одну.
— Он не человек? — удивилась Эерия, напряженно глядя, как я зависаю в воздухе над водой. — Я думала, это ваша сила мистры, а оказывается, это и есть бог.
Я ласково погладила парочку видимых из-за испарины щупалец, что обвивали талию, и посмотрела на Эерию, сияя от счастья:
— А Гай был похож на человека?
Он был не из тех богов, что любили появляться среди людей или распространять свои изображения или статуи, так что я никогда об этом не задумывалась.
— Все боги похожи на людей, — она продолжала испуганно смотреть на меня. — Исключений нет. Не было. Но описания Древнего нет ни в одной книге.
— Великий, прошу, дай мне пару минут, — я снова погладила щупальце, — я лишь закончу разговор.
Он подставил конечность, чтобы я могла сидеть, и немного ослабил хватку, но оставил в воздухе, продолжая придерживать меня за пояс, чтобы не упала.
— Так и быть, договорите, а потом ты моя. И будет ли она присутствовать, меня не волнует.
Я расположилась удобнее, он даже под локти мне подставил пару конечностей, и продолжила разговор:
— Передумала служить ему? — я поглаживала указательным пальцем свой мягкий живой подлокотник.
— Нет, просто это… неожиданно…
Она поднялась из воды и осталась стоять, глядя на меня. Тело у нее неплохое, уверена, своего бога она очень даже привлекала. Но судя по всему, с тех пор как он умер, ее время жизни снова пошло, и сейчас она выглядела красивой взрослой женщиной. В присутствии бога нельзя сидеть или лежать, и сейчас она стояла, выражая этим свое почтение.
— Не имеет значения, как он выглядит, — ее взгляд был прикован к тем его конечностям, что сейчас покрывали капли воды. — Я буду верной жрицей, если позволите мне.
— И как, Льера, хочешь ее себе? — одно из щупалец скользнуло мне по щеке. — Только скажи, и она станет моей жрицей. Но я вижу, тебе ее жаль. Я могу убить ее так, что она не поймет. Ничего не заметит. Без боли. Без страданий. Или можешь убить сама. Ты знаешь как. Просто забери душу. Решай.
Мои пальцы продолжали поглаживать мягкую теплую конечность, пока я говорила дальше:
— Я верю своим жрецам, Эерия. И я бы хотела увидеть тебя в рядах своих жрецов. Великий, прошу тебя… — хотела попросить его сделать ее жрицей, но договорить не успела, Тенебрис и так все понял и прервал меня.
— О НЕТ, ЭТО БУДЕТ НЕ КЛЯТВА, — его зло посмеивающийся голос разнесся под сводами пещеры, а после все стихло.
Эерия с прежним испугом в глазах посмотрела на меня, а затем вздрогнула. Он не просто коснулся ее, его щупальце обвилось вокруг ее шеи и крепко сжало. Ей даже пришлось приоткрыть рот, чтобы стало хотя бы немного легче дышать. Ее руки рефлекторно дернулись к шее, но она сразу остановила жест, выражая покорность действиям Тенебриса. Она все ещё стояла около горячей воды, так что пар обтекал щупальца моего бога и оседал на них, позволяя мне видеть происходящее.
— Я СДЕЛАЮ ТЕБЯ СВОЕЙ ЖРИЦЕЙ, СМЕРТНАЯ, НО ЕСЛИ ПОСМЕЕШЬ ПРЕДАТЬ, ПОЩАДЫ НЕ БУДЕТ.
— Не предам, — с трудом выдохнула она и даже чуть качнула головой.
В ответ на жест щупальце сделало вокруг ее шеи ещё одно кольцо, словно Тенебрису не понравилось, что у нее ещё есть возможность шевелить головой, и теперь она этого уже точно не могла. Она с трудом и часто дышала, было видно, что она нервничает. Его голос снова разнесся вокруг:
— РИТУАЛ ПРОВЕДЕТ МОЙ ЖРЕЦ. МИСТРА ЗАНЯТА.
Я занята? Чем? Но задать вопрос не успела. Его щупальца крепко обхватили меня за шею, и сразу вслед за этим — обвились чуть выше локтей и вокруг запястий, разводя руки в стороны и фиксируя их. В первые секунды я, как обычно, ощутила укол страха, но потом расслабилась. Он никогда не причинял мне вреда, уверена, что бы он ни собирался сейчас со мной сделать, мне это понравится. А даже если нет — это точно понравится ему, и мне этого достаточно.
Эерия продолжала смотреть на меня, она бы не смогла отвернуться, даже если бы хотела — Тенебрис держал за шею крепко, и ее руки он обвил точно так же, как и мои, сковав у локтей и запястий, и точно так же раздвинул их, буквально распиная ее. Ее брови чуть приподнялись, она что-то увидела позади меня, и через секунду ещё пара щупалец скользнули у меня под мышками и впились в соски. В буквальном смысле впились, но очень быстро первая секунда лёгкой боли сменилась на удовольствие и возбуждение. Не знаю, что у него там за особые конечности, но на мою грудь набросился щедрый поток ласк, отчего я сначала вздрогнула, но сразу выдохнула протяжный стон и прикрыла глаза, обвисая в его щупальцах.
Как раз к этому моменту в помещение вошел темнокожий Торн, ведомый очередным приказом бога. Жрец бросил быстрый взгляд в мою сторону, и судя по оттопыренным штанам, ему здесь все нравилось: как зрелище двух обнаженных скованных женщин, так и мои пока ещё не громкие стоны. Однако на всякий случай он быстро отвел от меня глаза и посмотрел на Эерию. Она тоже оторвала взгляд от меня и посмотрела ему прямо в глаза, уже догадываясь, к чему все идёт. Все это они делали молча, и секунды тянулись очень медленно, пока Тенебрис мучил и терзал мои соски.
Это было удовольствие на грани боли, и от него даже почти хотелось избавиться. Почти. Словно тело этого хочет, а разум нет. Каждый раз с Тенебрисом я отпускала себя, позволяла себе побыть тем, кем он предлагал, не раздумывая и не размышляя, и тело словно двигалось в такие моменты само по себе. Вот и сейчас я выгибалась, крутилась и пыталась разворачиваться то влево, то вправо, насколько это возможно, а возможно было мало, стремясь сбросить со своих грудей его щупальца, но они гибко следовали за моими движениями, ни на секунду не прекращая мучить меня этими сводящими с ума невероятно возбуждающими ощущениями.
Все это время Тенебрис что-то шептал в голове жрецу, поскольку открыв глаза, я увидела, что он уже стоит перед Эерией совсем обнажённый, ничуть не пряча свое красивое подтянутое крепкое тело, положил ей руки на бедра, а губы обхватили ее грудь и ласкают сосок, то отпуская, то снова втягивая, то обводя языком. И я снова на секунду закрыла глаза от накатившего удовольствия: оказывается, видеть, как кто-то делает почти то же, что делают со мной, тоже жутко возбуждает. Щупальца бога нетерпеливо терлись обо все мое тело: бедра, спина, поясница, задница, живот, даже вдоль позвоночника, — другие обвивали ноги, скользили по ним, сковывая все крепче и разводя их в стороны, делая из меня пятиконечную звезду, открывая меня для себя.