Ржу в голос лишь представляя это, попутно набирая ответ.
М: «Вылезай. Правда потом я хз, как ты будешь перед ней оправдываться»
Г: «Покровская, твою мать! Я и так мысленно душу тебя этим самым чулком. Не зли меня ещё больше»
М: «Ути-пути. Какой грозный подкроватный монстр»
Г: «ПОКРОВСКАЯ!!!!!»
М: «Много восклицательных знаков — верный признак истерички»
Несколько минут молчания, а потом:
Г: «Поздравляю. Допрыгалась»
Хм… А вот теперь реально стрёмно становится. Отсутствие смайликов в сообщениях – зло. Без них непонятно, какие интонации надо ловить.
М: «Ладно, ладно. Уговорил. Жди. Принцесса идёт вызволять принца. Такие тепличные пошли кавалеры, я не могу. Полчасика потерпеть не могут»
Г: «Сорок семь минут, Покровская, сорок семь. И если я пробуду тут ещё хотя бы две, обещаю, я свяжу тебя, засуну в рот кляп и столько же времени буду жёстко…”, а дальше два смайлика, в тандеме образующих весьма сомнительную аббревиатуру пошлого значения. Очаровательно.
Делать нечего, неохотно тащусь выручать заложника. Операция «спасти Ромео» начинается. Блин, и вот как «сестрёнку» вместе со своими клушами выцыганить? На меня и так уже спустили всех собак, когда Лерка застукала меня у себя. Но отмазку я быстро придумала: наехала на неё, наорав, что опять та всю посуду заклептоманила, чаю выпить не из чего. Типа, я ж не собака, чтоб из блюдца лакать.
В финале меня эпично вышвырнули за порог и громко хлопнули дверью. Но часть кружек я таки отжала. Даже замочила в хлорке. На всякий пожарный. Потом попробую отмыть. А теперь что придумать? Может пожар устроить? Не. Андрей с мамой не обрадуются. Ремонт свежий, жалко. Может тогда другое стихийное бедствие? Ага, знаю! Где у нас там ведро со шваброй?
– Ёлки зелёные, девки! – ору я во всю глотку через пару минут, с моральным удовлетворением наблюдая, как несколько пар обуви грустно утопают в мыльной воде. Круто, когда частный дом и первый этаж. Нет опаски затопить соседей. – Чего тапки разбрасываете? Идите, ловите. Замшевым прям поплохело. Требуется срочная реанимация!
Сработало. Слышу топот и вопли ещё раньше, чем ко мне хлынула толпа разъярённых дурёх.
– Идиотка! Ты что натворила?!
– Ты хоть знаешь, сколько они стоят?!
– Дура криворукая!!!
– Да чё орать-то?! Лучше б спасибо сказали. Я вам их, вон, с мистером Пропером помыла, – равнодушно выковыриваю из уха остатки жужжащей трескотни и незаметно ускользаю обратно в Лерину комнату. Это несложно. Бабский Ку-клукс-клан слишком занят пусканием корабликов по речке. Но времени всё равно мало. Призывно стучу пяткой по дспэшному корпусу кровати. – Эй, чудище лесное. Выходи на бой честный!
Тишина. Уснул что ли? А может его там настоящий монстр сожрал? Оу. Точно сожрал. Наклоняюсь, чтоб проверить и понимаю, что пусто. Смылся. Офигеть. И где теперь его искать???
Искать не пришлось. Головная боль, которую я сама на себя повесила зачем-то, находит меня сама. Возвращаюсь к себе и едва успеваю переступить порог, когда меня хватают за горло, с разгону захлопывая дверь.
Нашёлся. И, кажется, меня сейчас начнут чуть-чуть убивать.
Глеб
Как же хочется свернуть ей шею. Еле сдерживаюсь, чтобы не стиснуть пальцы сильнее, а то она и так уже подхрипывает.
– Что, повеселиться решила? – нависаю над ней мрачной тучей. – Я, б***ь, битые четверть часа слушал про эпиляцию в зоне бикини! Оно мне надо???
– Гкх…
– Что?
– Гкх…
Чуть расслабляю хватку, а то кажется кто-то начинает задыхаться.
– Что ты там блеешь?
– Ща узнаешь!!! – хрипло сипят в ответ, набрасываясь на меня с пинками. Ожила, блин. Толкается, пихается, ещё и укусить пытает… Ай, да чтоб тебя подбросило и разорвало! Укусила! Повисла на запястье, как бульдог, стиснув челюсти… Да больно же, больно, больно!
На коже остаются прокушенные до крови следы. Ловлю буйную психопатку, обхватив её голову рукой и нагибаю раком. Ну ты глянь! Всё равно не унимается: рычит и пытается лягнуть. Неугомонная! Сама напросилась.
– А-а-а! – жалобно вскрикивает Мальвина, когда я роняю её на пол, вжимая носом в ковёр, и усаживаюсь сверху. Что-то хрустит. Надеюсь мои колени, а не её спина. – Слезь с меня, урод! Я тебе кто, пони??
– Пони, пони. Не ори. А то нас услышат.
– Да мне пофиг. Слезь, говорю!
– Перестанешь орать, слезу.
Надо же. Подействовало. Правда выполнять уговор не тороплюсь, за что подо мной начинают озлобленно брыкаться. Так и хочется шлёпнуть по заднице. Ну а что, она у неё очень даже. В этих обтягивающих джинсиках, прям… Хм, ладно. Отвлёкся.
– Ну и? – пыхтит сердитый ёжик с разметавшимися бирюзовыми волосами. Ну правда же Мальвина, и чего бесится? Это почти комплимент.
– Что ну и?
– Долго будешь на мне сидеть?
– А что, хочешь поменяться местами? Я не против. Люблю, когда девушки сверху, – извернувшись, на меня так таращатся исподлобья, что впору испугаться. Кто её знает, щас как цапнет опять. – Не смотри так.
– Как?
– Словно я измельчил твоего хомячка в блендере.
– Так вот куда девался мистер Хомс! А мама сказала, что он убежал. Ты только что разбил сердце пятилетней девочке.
– Давай склею его обратно? Знаю отличный способ: любовь и много ласки. Но придётся раздеться.
Мальвина с обречённым вздохом утыкается носом обратно в пушистый ворс.
– Ты озабоченный маньяк, – не без труда высвобождая руки и для удобства подкладывая их под подбородок, бубнят не очень неразборчиво.
– Вовсе нет. Удивишься, но я очень ранимый и нежный. А теперь полежи немного, мне надо закончить.
Как она напряглась-то опять.
– Что ты там собрался заканчивать?
– То, ради чего мы всё затеяли, – достаю из-за пазухи честно стыренный дневник и удобно укладываю его аккурат между женских лопаток.
Покровская на удивление ведёт себя смирно. Тихонько лежит и выковыривает из ковра мелкую грязь. Не скажу, что её тут много. Эта комната полная противоположность помойки Леры. Тут всё чисто, на своих местах, но как-то не по девичьи. Минималистично, не нагромождено. Цвета приглушённые, больше к пепельному. Ярких оттенков день с огнём не сыщешь.
Свалка разве что на столе, и то, не свалка, а так, оборудование какое-то сложено в кучку. Провода, массивные наушники, ноутбук, флешки, пульты. Однотонные стены залеплены плакатами. Навскидку узнаю Натуралов (прим. авт.: сериал «Сверхъестественное»), AC/DC и Рамов (прим. авт.: группа Рамштайн). Миленько.
Продолжаю захламлять облако айфона какой-то хренью. Только бы потом не запутаться в последовательности. Пи***ц, привет домашняя работа. Класса с восьмого не делал. Вот не дай бог тут ничего стоящего не окажется.
Хотя, по чесноку, сегодняшняя вылазка и так, и так имела смысл. Среди раздражающего пищащего чириканья проскользнуло то, что действительно может пригодиться. Как полезно порой, оказывается, попрятаться под чьей-то койкой. При условии, что там убирали. Хотя бы в этом месяце, а не в прошлом веке. Бр-р-р…
– Ну скоро там? – вздыхает Праша. Ей скучно. Ничё. Сейчас развеселим.
– Последние страницы. Ван сек, – дощёлкиваю, откладываю всё в сторонку… а потом забираюсь ей под футболку и начинаю щекотать… И ничего. Даже не шелохнулась.
– И что это было, друже? – озадаченно интересуются у меня.
– Совсем не боишься?
– Не а.
Вот блин. Ну ладно. Попробуем по-другому.
– А так?
– А-а-а!!! – орёт Покровская, когда мои руки проскальзывают ниже и сжимают поролоновые чашечки лифчика. В следующую минуту приходится спасаться от новой атаки парнокопытных. Один из ударов прилетает точно в челюсть. Да ну е…! Мальвина отпихивает меня и подрывается на ноги. – Охренел? Лапать будешь своих шлёндр.
– Ой, да разве ж это лапал. Так, слегка помацал, – потираю ноющий подбородок, проверяя на целостность. – А вот ты мне прилично зарядила. А если синяк? Мне нельзя. Я красивый, – шутка, конечно, но лучше отшучиваться, чем признавать, что «лапать» мне её понравилось. Жаль у нас не сложилось. Классный ведь был бы секс. Она девка активная, я таких люблю. – Так. Ладно. В одних женских трусиках и маечках я поковырялся. Теперь давай глянем, что есть у тебя… – намечаю в жертвы встроенный шкаф с разъезжающими стеклянными дверцами, но меня гневно отпихивают, кидаясь наперерез.
– Тебе нож в задницу когда-нибудь прилетал? – шипит она. Змейка змеюшная.
– Нет. Но всё бывает в первый раз.
– Вот сегодня и будет, если чего-то тут коснешься. Потом проще квартиру сжечь, чем отмыть от твоих бактерий.
Вот же вреднючка. Демонстративно облизываю палец и оставлю след на зеркальной поверхности в виде невидимой улыбки. Яростно взревев раненым кабанчиком, Покровская пихает меня в сторону окна, частично прикрытого рулонной шторой «Блэкаут».
– Проваливай отсюда!
– Куда? В окно??
– Ну не через дверь же! Первый этаж, не переломаешься. К сожалению.
Точно. Первый этаж же. А ведь Лерина комната сразу через стенку…
И тут до меня доходит.
– Ты это специально, да? Я ведь мог сразу свалить через окно!
– Мог. Кто виноват, что ты такой тупой?
– Покровская, доиграешься! Я тебя точно… – не дают договорить, продолжая усиленно толкать меня с плеча. Со стороны смотрится, словно моська пытается сдвинуть слона. Разумеется, шансов у неё нет, я сильнее, но усердие впечатляет. Аж покраснела от потуг.
– ВА-ЛИ У-ЖЕ!
Затренькал забытый на ковре айфон, высвечивая на дисплее женское имя. Вот же фак.
– Так, стоп. А теперь тихо, – ужиком проскальзываю мимо неё, подбирая гаджет, и для пущей убедительности сопровождаю требование символическим жестом пальца у рта.
Кто б послушал.
– Ага, счас, – сдувая с лица упавшие волосы упирает руки в бока Праша. – Бегу и спотыкаюсь.
– Цыц, говорю. Это моя невеста, – не церемонясь, затыкаю ей рот ладонью и нажимаю «принять вызов». – Да, Дарина.
– Привет, – поёт нежный голосок в динамиках. – Ты сегодня свободен?
– Практически. А что?
– Хотела с тобой куда-нибудь сходить.
Кривлюсь. Это получается непроизвольно. Хорошо, что она не может видеть моей реакции, но её «куда-нибудь» всегда упирается либо в Торговый Центр, либо в ресторан. Таскаться по магазинам или слушать её идиотские истории… Нет. Ни то, ни то не прельщает.
– Давай лучше я приеду к тебе. Закажем суши. Сделаю тебе массаж…
Массаж тоже не люблю делать, но так быстрее дойдёт до секса. Единственное занятие, которым интересно заниматься с Дариной. Несмотря на имя, природа, увы, обделила её каким-либо другим даром.
– Давай, – на том конце провода затея явно понравилась. Ещё бы.
– Тогда жди. Через час подъеду, – отключаю звонок и встречаюсь взглядом с Мальвиной. Та стоит с ошарашено вылупленными зеньками. Но молчит, не поспоришь. Какая исполнительная. Правильно. С закрытым ртом особо не полялякаешь.
Она брезгливо стряхивает с себя мою руку.
– У тебя ещё и невеста есть?
– Ага, – невесело признаю я. – Вроде того.
– И при этом ты собираешься тр****ть Лерку?
– Ну да. А что такого?
Покровская открывает и закрывает рот, как рыбка, заблудившаяся на суше. Забавная она. Дерзкая. Смешная. Темпераментная. С ней хоть весело. А Дарина тухлая, как просроченная селёдка.
– Ты… ты самое мерзкое существо, какое я знаю, – наконец, находят мне характеристику и тыкают в окно. – Вали отсюда! – её прям передёргивает. – А я пошла отмываться. С хлоркой. Нет. С кислотой. Фу, блин, – отплёвывается она, демонстративно вытирая губы. – И ты меня ещё лапал.
Крякают распахнувшиеся створки. Ну да, правда невысоко. В новых домах сейчас преимущественно делают низкие подоконники.
– Да не лапал я тебя, – перевешиваю ноги на ту сторону. – Если бы лапал, поверь, тебе бы понравилось. Больше скажу, ты бы попросила доба-а-а… – не договариваю, потому что ласточкой лечу вниз.
– Да ни в жизнь! – слышу напоследок, прежде чем окно захлопывается.
Ну оторва!
Глава 3. Мужской туалет
Мальвина
– Я не прошу тратить на меня всё своё свободное время, но иногда не лишне вспоминать, что у тебя есть девушка. Не считаешь?
Со стороны, наверное, кажется, что я спятила и разговариваю сама с собой. Хотя нет. Лет десять назад, может, ещё и казалось бы, но не сейчас. С появлением беспроводных наушников народ уже ничем не удивишь. Вон, спускаюсь по парадной лестнице универа, отчитывая своего парня, а никто в мою сторону и не смотрит.
– А я не вспоминаю? – отзывается в голове недовольный голос.
– Раз в неделю? Спасибо и на этом.
С Ромой у нас сложные отношения. Вернее, начиналось всё как раз киношно-сладко: романтика, прогулки под луной за ручку, долгие переписки, телефонные разговоры по часу, всё как всегда, короче… Но продлился конфетно-букетный период недолго. Уже через пару месяцев романтику унесло ветром перемен, прогулки стали роскошью, а долгие переписки и разговоры свелись к минимуму.
Если на первом месте недолгое время была я, теперь меня вытеснили «друганы». Как же я не выпью с ними пивка вечером? Парни зовут в бар, неужели не пойду? Прости, вчера перебрал, врубился и забыл позвонить. Оправдание за оправданием, отговорка за оговоркой.
Ирония в том, что задевало меня это только по первой. Спустя полгода уже тупо пофиг. Вот и получалось, что я как бы в отношениях, но по сути одна. Не скажу, что это сильно парит. Даже наоборот, удобно. Я никому не капаю на мозг, никто не контролирует меня. Нелепость ситуации лишь в том, что мы оба понимаем, что происходит лютая хрень, но «ставить точку» не торопимся.
– Сегодня? Вечером? – спрашивают у меня.
– А ты сможешь? Или опять надо Димону помочь в гараже выжрать ящик пива?
– Точно смогу. Я за тобой заеду.
– Ладно. Но зная тебя из принципа не буду собираться. И вообще голову пойду мыть.
– Замётано. Ладно, мне пора.
– Давай, – в ушах пикает оповещая, что звонок завершён. Ни «целую». Ни «обнимаю». Ни «люблю». Тупые отношения.
Сворачиваю с лестницы в сторону коридора с аудиториями, и в этот момент меня перехватывают за талию, утаскивая в туалет. Мужской.
– У кого-то намечается рандеву? – ехидно ухмыляется нарисовавшийся не пойми откуда Воронцов.
– Что за выкрутасы? – зажимаю нос от едкого запаха. Фу. Почему в джентельменских сортирах всегда так воняет?
– Нас не должны лишний раз видеть вместе.
– Чё это так? Беспокоишься о моей чести? – из-за зажатого носа чувствую себя чуваком, который озвучивал голливудские фильмы: «коламбия пикчерз представляет» и далее по списку. – И то верно, находиться рядом с тобой страшный моветон. Ещё подумают, что я из этих твоих… у которых ноги вечно на ширине плеч. Или на плечах. Чужих.
– Ход твоих мыслей мне нравится, но нет. В данном случае твоя репутация заботит только тебя. Просто Лера не должна видеть нас, иначе заподозрит неладное, – Глеб стучит себя пальцем в висок, вздёрнув брови, всем видом как бы говоря: аллё, это же элементарно, Ватсон. Не могу отрицать, мысль здравая. Но ему об этом ему не сообщаю. Обойдётся. – Ты вернула дневник на место?
– Ясный перец. Ещё в тот же вечер.
– Снова устроила потоп?
– Лучше. Применила ловкость ниндзя и ум буддийских монахов… Дождалась, пока она свалит мочалить подмыхи.
В ответ одобрительно хмыкают.
– Думаешь, не заметила, что её обыскивали?
– Я тебя умоляю. Она заметит, если только там вдруг резко кто уберётся.
– Ну и огонь. Я к тебе, собственно, по делу. Прочитал я вчера эти доколумбовые письмена, нацарапанные цаплей, страдающей хроническим похмельем. Половину прошлой ночи убил. И полбутылки виски. Отвечаю, чуть не свихнулся. Но местами поржал.
– Три дня прошло, а ты только вчера ими занялся?
– Эй, родная. У меня и другие дела есть вообще-то.
– Кто б сомневался, – даже не хочу знать, чем он мог быть так занят. Вернее, кем. Или на ком. – Ну а я тебе за каким чёртом сдалась? Некому пожаловаться?
– Ну… на самом деле реально некому, но суть не в этом. Просто мне нужен совет. Женский. А из девушек ты вроде как единственная у меня подруга.
Круто. Настал черёд озадачиваться мне.
– А мы теперь, оказывается, друзья? Я была в коме и что-то пропустила?
– Я знаком с тобой дольше суток и до сих пор тебя не завалил. Да, ты мне друг. Смирись с этим.