========== I (Джон/Дейенерис) ==========
Джон Сноу (Король Севера, бывший Лорд Командующий Ночного Дозора, бастард Неда Старка, называйте, как хотите, ему все равно) перестал обращать внимание на алую нить, обвившуюся вокруг запястья, когда встретил Игритт и понял, что к его предназначенной одичалая не имеет никакого отношения. Всю его недолгую жизнь у лорда Сноу было множество причин для волнений - и ни одна не была связана с меткой, полученной им от рождения. В конце концов, эту метку получали все, ну и что?
Винтерфелл требовалось укрепить на случай нашествия Иных - и на случай, если королева Серсея решит, что Север должен беспрекословно подчиниться Королевской Гавани. Поэтому когда алая нить вдруг сложилась в слова, Джон только пожал плечами.
“Так вот как выглядит снег?”. В самом деле, кому придет в голову задать такой дурацкий вопрос?
Санса верила в родственные души, и, глядя на его запястье, каждый раз невольно улыбалась. Тяготы её жизни так и не смогли до конца убить в ней ту романтичную девочку, что грезила о легендах и рыцарях, но она умело скрывала эту сторону себя. Сестра Короля Севера не должна показывать слабости. У неё самой алая линия давно превратилась в слова, и человек, произнесший их, был убит её же руками. Что поделать, если её предназначенный был садистом и извращенцем? Санса и с этим справилась. Но брату она желала самого лучшего.
Венец Королей Севера давил на виски Сноу. Ответственность, которую он взял на себя, заставляла его не спать ночами, вглядываясь в темное небо, будто он пытался прочесть ответы в холодных звездах. Но ответов не было. А зима пришла.
Джон задремал над картой Севера, положив голову на руки, - он не спал уже двое суток, и усталость давала о себе знать. Призрак, спавший у камина, поднял голову, заворчал, заволновался, и Джон распахнул веки, даже толком не успев заснуть.
- Призрак? - Он обеспокоенно повернул голову к лютоволку. - Что ты чуешь?
А потом со двора донеслись крики.
Дракон сидел посреди двора, тяжело ворочая чешуйчатой громадной головой. Сноу почудилось - он спит. Драконы вымерли, больше их нет на свете, и он привык думать так с самого детства, еще когда ему хотелось, чтобы у него был собственный, и Робб смеялся над ним, пока не заболели бока. Нед отругал старшего сына за насмешки и мягко объяснил Джону, что летающих и огнедышащих чудовищ всех изничтожили.
Однако вот один из них, перед ним, и на его спине, обняв руками толстую шею, сидит хрупкая девушка, закутанная в меха. Джон слышал о ней. Дейенерис Таргариен пришла из-за моря и собиралась вернуть то, что принадлежало её семье. Кровью и смертью. Джон слышал слухи и о драконах, но думал, что это - сплетни, вранье, сочиненное для красного словца. Чтобы устрашить противников юной кхалиси.
Дракон косил на Джона глазом и был очень даже настоящим. Проверять, способен ли он дышать пламенем, Сноу не хотел.
Дейенерис спрыгнула на землю, погладила дракона по шее.
- Так вот как выглядит снег? - Задумчиво произнесла она, разглядывая белое покрывало, скрывающее вымощенный камнями двор Винтерфелла. - Или иначе, лорд Сноу? - В темноте ночи, освещаемой только факелами, её волосы казались совсем белыми.
Джон вздрогнул, взглянул на свое запястье, которое вдруг обожгло - но не огнем, а холодом. “Так вот как выглядит снег?”. Родственные души, которым придавали так много значения, всегда занимали его меньше, чем остальные заботы, но даже в редких своих мыслях он не думал, что его судьбой может стать истинная наследница Вестероса.
- Вы ожидали иного? - Сноу не был уверен. что может называть её “Ваше Величество” или “кхалиси”, и поэтому решил обойтись без титулов. Он тоже был Королем, и они могли говорить на равных, разве нет?
Холодный воздух застревал в горле.
Последняя из Таргариенов подняла на него взгляд. В отличие от Джона, на свое запястье она даже не посмотрела, будто знала каждое слово, начертанное там кистью судьбы, изучила его за много лет.
Её губы тронула улыбка.
- Возможно, лорд Сноу. Возможно.
Санса глядела из окна Винтерфелла на своего брата, впервые столкнувшегося с силой родственных душ, и считала до десяти. Раз - она рада за Джона, правда, рада. Два - разве ей не должно было стать легче после смерти Рамси? Три - не каждому везет заполучить в предназначенные будущую королеву Вестероса. Четыре - она не могла забыть, как своими руками уничтожила Рамси Болтона.
Жалела она? Нет. Нет, нет, нет. Рамси был чудовищем, садистом, извращенцем. Подобрать достойного эпитета у Сансы не получалось. Синяки и царапины на её теле зажили давно, однако на сердце они все еще кровоточили. Кто-нибудь из них обязательно бы убил другого, она просто опередила своего мужа в этом.
Пять.
Санса помнила, как вышла из клетки с улыбкой на губах, как за её спиной захлопнулась дверь темницы. Ей казалось, освобождение близко, оно вот-вот придет. Но стоило ей отойти прочь (в спину ей неслись крики), и она согнулась от боли, осела на каменный пол. Псы, привыкшие к человечине, рвали бывшего хозяина на части, а она, Санса Старк-Болтон, чувствовала мучения Рамси, будто они были её собственными. Вместе с мужем, она умирала, так медленно, что ей казалось - она вот-вот сойдет с ума, свихнется от боли.
Санса свернулась калачиком на полу, подтянув колени к груди, и заревела. Такой её и нашел Джон, перенес в спальню. Пытался утешить, но девушка лишь отвернулась к стене. Как она могла объяснить, что чувствовала и через что прошла?
Шесть.
И продолжает проходить до сих пор. Первые слова, сказанные ей Рамси, въелись в кожу намертво. Чернила судьбы нельзя смыть даже кровью. Каждый раз, переодеваясь или окунаясь в ванну, она видела выписанное на запястье предназначение - и будущее одиночество. Рамси Болтон выжег в ней надежду на любовь и семейное счастье, оставив после себя пепелище.
Семь.
Смерть родственной души - ад, через который Санса никому бы не пожелала пройти. Но даже Джон не догадывался, что она чувствовала. Санса улыбалась, трепала брата по кудрям, помогала ему справиться с Винтерфеллом и Севером, и, наверное, он думал, что ей удалось пережить смерть Рамси. Будет лучше, если он так и будет думать. Всегда. Кому какое дело до пепелища в душе Сансы Старк?
Восемь, девять.
Девушка смотрела, как улыбается Джон, осторожно кладет ладонь на шею дракона. Тот косит желтым глазом на Дейенерис.
У Джона все будет хорошо. Санса была в этом уверена.
Десять.
========== II (Джон/Дейенерис, modern!AU) ==========
Her skin is like velvet
Her face cut from stone
Her eyes when she’s smiling
Will never reach home
But hear how she sings
(c) A-HA - Velvet
Джон Сноу часто приходил в этот бар, чтобы услышать её голос. Певица, каждый вечер выступавшая с блюзовыми и джазовыми хитами, вызывала у него щемящее чувство ностальгической тоски по прошлому, которое он, конечно же, не видел - когда джаз широкими шагами гулял по Америке, его самого и в проекте не было. Как и, возможно, его родителей, которых Джон никогда не знал.
Девушка забирала светлые волосы в высокую прическу - хотя какие они, к черту, были светлые? Скорее, серебристые, светящиеся, - и Джон думал, что, наверное, они скользят между пальцев, как дорогой шелк, если их распустить. И казалось бы, откуда у простого полицейского вообще появились такие странные сравнения, он же коп, а не поэт? Но ему было все равно.
Джон покупал очередную порцию виски и выпивал его, пока чуть хрипловатый, сильный голос дарил немногочисленным слушателям очередную песню о любви. Джон был рад, что посетителей в баре так мало: ему не хотелось делить это волшебство. В его жизни, полной ограблений, преступников, убийств и крови, было слишком мало волшебного и так.
Фиолетовая ткань её платья наверняка приятна на ощупь, хотя её светлая кожа - ещё нежнее, он почему-то был в этом уверен, и Джону жаль, что ему до сих пор не удавалось посмотреть в глаза этой необычной девушке. Он чувствовал, что увидит в её взгляде ту же тоску, которую Игритт когда-то ловила и в его глазах тоже, и говорила об этом, не стесняясь. Игритт вообще ничего не стеснялась и не боялась, и теперь она мертва по его вине.
Джон помнил об этом каждую минуту своего существования, и забывал лишь в редкие мгновения, когда им завладевала музыка. Или таинственная певица, чье лицо всегда пряталось под маской.
Завершив свое выступление, девушка ускользнула со сцены. Джон одним махом допил виски и поставил стакан на стойку.
- Ещё виски, Сноу? - Ухмыльнулся бармен.
- Пожалуй, домой, - молодой человек подхватил куртку. - Утром на дежурство.
Бармен махнул рукой, и Джон, на ходу надевая кожанку, вышел из бара, прямо в холод ноября. Зажав сигарету между губ, он щелкнул кнопкой зажигалки.
- Не дадите мне прикурить?
Певица из бара стояла прямо рядом с ним - в джинсах и куртке, накинутой на теплый свитер, с забранными в высокий хвост волосами, она вовсе не походила на таинственную колдунью, зачаровывающую голосом. Невысокая и хрупкая, она скорее напоминала случайную посетительницу заведения, которых здесь было множество.
- Конечно, - Джон осторожно прикурил ей тонкую сигаретку.
Она затянулась.
- Я вижу вас каждый вечер, офицер, - призналась она. - Дейенерис Таргариен.
Её глаза, возможно, были синими, но в свете фонарей на мрачной улице казались темно-фиолетовыми.
Разглядывая её лицо - более красивое, чем он мог себе вообразить, - Джон вдруг улыбнулся:
- Джон Сноу.
Her touch would be tender
Her lips would be warm
But when we’re together
I’m always alone
But hear how she sings…
========== III (dark!Санса/Рамси, modern!AU) ==========
Комментарий к III (dark!Санса/Рамси, modern!AU)
dark!Санса и безумие. Не совсем то, что я хотела написать по soulmate!AU Рамси/Санса, но пусть будет.
Modern AU.
OST: https://www.youtube.com/watch?v=L7Jfd9AWL80 - She Wants Revenge “Tear You Apart”
Aesthetics:
https://pp.userapi.com/c844721/v844721921/b6cb6/WfcgwVqlJJs.jpg
I want to hold you close
Soft breasts, beating heart
As I whisper in your ear
I want to fucking tear you apart
© She Wants Revenge — Tear You Apart
Санса Старк сходит с ума. Впрочем, это неудивительно — она видела, как по приказу Джоффри Баратеона (за его спиной стояла мамаша Серсея, ну и что?) отрезали голову её отцу. Её пытались продать карлику — Тириону Ланнистеру, дяде Джоффри. Санса была вещью, была пленницей, и список её врагов пополнялся всё новыми и новыми именами.
Серсея Баратеон. Джоффри Баратеон. Джейме Ланнистер, виновный в инвалидности Брана, её младшего брата. Только три имени из обширного списка. После гибели матери и Робба туда добавляются ещё и Уолдер Фрей. В какой момент её крыша дала такой крен? Когда милая маленькая дочь Старков, которую воспитывали принцессой и леди, переступила черту? Где её встретило безумие?
Санса Старк сходит с ума, иначе как объяснить её союз с Рамси Болтоном, которого все в Вестеросе знали, как наследника древнего клана наёмных убийц? Она сама находит его с помощью Петира Бейлиша и бесстрашно ступает в дом, где в холле висит знамя с ободранным человеком, чье лицо навечно застыло в крике.
Баратеоны правят Семью Королевствами, но им осталось недолго.
Услуги Болтонов имеют свою цену, но Санса готова заплатить любую, и её не пугает, что Рамси убил собственного отца, а потом скормил его беременную жену голодным псам. Он смотрит на Сансу, щуря холодные, голубые глаза, и от его взгляда внутри у неё танцует пламя, впервые за долгое время, впервые с тех пор, как Джоффри начал измываться над ней и истязать её, погасив любое желание жить. Впервые она ощущает себя живой.
В постели Рамси Санса оказывается в ту же ночь.
Санса учится у своего любовника хитрости и бесстрашию, умению носить множество масок, скрывающих личину монстра, и владению оружием. Рамси показывает ей, как сдирать с людей кожу и как пытать их так, чтобы жертвы ещё долго оставались живыми и страдали. На плече у Сансы огнем горят его первые слова.
«Счастлив нашей встрече, миледи»
Она, в седьмое пекло, уже не миледи — Баратеоны выжгли в ней всё, что могли, огнем выпалили похлеще мифических драконов, которые когда-то были покровителями Таргариенов. Те стародавние времена уже давно прошли. Санса кивает, но в голове у неё шумит: ещё несколько лет назад эти слова неровным почерком проступили у неё на коже.
Рамси Болтон, сумасшедший убийца, — её родственная душа.
Он смеется: наши клинки остры. И целует её до крови, толкает к стене. У Сансы вышибает дух, а горячая ладонь Рамси скользит ей под юбку.
— Я хотел бы разорвать тебя на куски… — шепчет он. Рамси даже не подозревает, что Сансу уже на части и так пидорасит, перед глазами стелется алая пелена, а сознание мутится. Она подается навстречу, впивается ногтями в обнаженные плечи Рамси, царапает до красных вспухших отметин. У него на лопатке — слова, что Санса сказала ему при встрече впервые.
Ничего особенного.
Просто «Мистер Болтон». Любая могла сказать ему это, но Санса знала, что была его соулмейтом — буквы на её плече горели, а Рамси только приподнял брови в легком удивлении. Возможно, тоже не ожидал такого поворота судьбы. Возможно, тоже почувствовал, как слова на его спине полыхнули огнем.
Санса просыпается ночью и вглядывается в темноту спальни. Рамси сопит рядом, властно обнимая её одной рукой. На её бедрах расцветают синяки, а на шее и плечах — засосы, но Санса привыкла, и ей даже нравится. Она вытаскивает из-под подушки нож, проводит пальцем по лезвию. На коже выступает несколько капель крови. Она слизывает их языком.
Этот же нож чуть позже торчит из шеи Джоффри Баратеона.
Рамси и Санса устраивают Серсее и её психопатичному сыночку кровавую баню прямо на его свадьбе с Маргери Тирелл. Двери в ресторане заперты, гости ломятся в окно, где на улице их уже поджидают люди Болтонов, расстреливают прямо в упор. Люди в Королевской Гавани и носа не высунут в эту ночь, Серсею и Джоффри ненавидят, их власти предпочли бы даже междоусобицу. Джоффри отчаянно верещит, и Санса втыкает клинок ему в горло, вскрывает податливую плоть.
Рамси довольно хохочет. Санса присоединяется к нему. В Королевской Гавани давно нет никаких законов, кроме закона силы. Они могут занять Железный Трон, если захотят, и над баратеоновским шикарным дворцом взовьется знамя дредфортовских мясников.
Санса и Рамси не желают править Семью Королевствами. Пусть оставшиеся в живых Ланнистеры, которым повезло не быть на свадьбе (Баратеоны, кто угодно), сами раздирают Вестерос на части. Рамси берет со стола стакан с вином, предназначенный Джоффри, но так и не тронутый, принюхивается и морщится: в алкоголь, кажется, подмешан яд. Санса обнимает его со спины, пачкая в чужой крови его серую футболку, целует в шею. Рамси разворачивается, подхватывает её и сажает на стол. Сметает на пол тарелки и бокалы за её спиной, наступает ботинком на осколки. Он берет Сансу прямо там, под стоны последних умирающих гостей и редкие выстрелы с улицы, и волчица из рода Старков вскрикивает, кусая губы, пока под её сомкнутыми веками полыхают вселенные. Так взаимодействуют родственные души, она знает, но никак не привыкнет к этому пламени. Пока что.
Это разрывает её на части, а потом складывает обратно, как дурацкий паззл.
Wanna fuckin’ tear you apart.
Санса и Рамси подвешивают освежеванный труп Серсеи Ланнистер в зале ресторана и исчезают в ночи. Маргери Тирелл, вдова Джоффри Баратеона, воет в углу, цепляясь тонкими пальцами в поседевшие (некогда — прекрасные) волосы.
========== IV (Джон/Дейенерис, modern!AU) ==========
Комментарий к IV (Джон/Дейенерис, modern!AU)
Ещё немного modern!AU в Вестеросе. Heiress and bodyguard!AU, ребята. Словила идею где-то на просторах соцсетей, и меня перемкнуло.
Писать по канону слишком трудно, по крайней мере, пока не вышла финальная серия, а пофиксить отношения Джона и Дени очень хотелось, люблю их. Здесь Джон - точно не Таргариен, а Старк, и о своем происхождении, опять же, знает ровно то, что ему всю жизнь говорил Нед. Вестерос вполне себе похож на современный мир по развитию, драконы, лютоволки и ходоки давно остались в легендах.