«Вот черт, — подумала девушка. — Кажется, я попала…».
Как только щелкнул замок на дверце, Блайя на цыпочках и как можно быстрее вылетела из туалета, молясь, чтобы никто не заметил её присутствия. Становиться свидетельницей чужих тайн ей совсем не хотелось, как и узнавать, с кем Хвитсерк оказался в туалете. Если парочку раскроют, она хотела бы быть подальше от этого места. Она понимала, что ничем хорошим такие тайны не заканчиваются.
Перед тем, как спуститься на первый этаж, где проходил прием, и находилось большинство гостей, Блайя надела туфли обратно, и ноги снова её прокляли, а она мысленно переадресовала проклятия Торви, которая на каблуках чувствовала себя, как в тапочках. Идя по лестнице, она судорожно цеплялась за перила и надеялась, что не навернется вниз. Обошлось.
Лагерта, разговаривавшая с Иваром, кивнула ей. Ивар усмехнулся — как всегда, улыбались только его губы — и отпил глоток вина. Блайя заметила, что никто из семьи и приближенных Лодброков не прикоснулся к шампанскому, и это показалось ей странным. Гости, не относящиеся к клану Осберта, пили коньяк, бренди или виски, а официанты старательно следили, чтобы шампанское оказывалось только в руках приближенных Осберта. Если кто-то из Лодброков, их клана или друзей, держал в руке бокал с шампанским, то напитка не убавлялось ни на миллиметр, а они лишь подносили его к губам, делая вид, что пьют.
Блайю слегка замутило от нехороших подозрений.
Сигурд и Уббе всё еще разговаривали, но, судя по разгладившимся одинаковым морщинкам у них на переносицах, тема изменилась, и Блайя решилась присоединиться к их беседе. Они непринужденно разговаривали о последнем блокбастере, идущем в кино, и она только подумала, что все обойдется, как к их троице присоединились хрупкая блондинка в нежно-голубом платье длиной до колен и Хвитсерк со стаканом виски.
Блайя замолкла на полуслове, покосилась на Сигурда. Тот ответил ей удивленным взглядом.
— Что-то случилось? — Уббе вопросительно взглянул на неё. — Хм, вы ведь не знакомы, я едва уговорил Маргрет переехать в дом из нашей квартиры в Нью-Йорке, она перевезла последние вещи прямо перед приемом. Блайя, это моя жена, Маргрет. Дорогая, это Блайя, девушка Сигурда.
— Очень приятно, — блондинка переводила взгляд с Блайи на Сигурда, и он привычным жестом привлек Блайю к себе, поцеловал в висок. — Как мило, что Сигурд наконец-то остановил свой выбор на одной девушке. Выпьем за по-настоящему правильный выбор? — Маргрет подняла бокал с вином. Она впилась взглядом в лицо Блайи, и в её серых глазах дочь Эллы увидела… Ревность? Злость?
«Если какая-нибудь расфуфыренная женушка кого-то из клана тебя обидит, дай ей в нос. Ты сможешь».
Блайя не знала, можно ли назвать Маргрет расфуфыренной — за её глянцевой улыбкой и идеальным обликом скрывалась неуверенность, и это можно было почувствовать. На шее жены Уббе, под нарочито-грубым украшением, виднелся маленький, но яркий засос. Хвитсерк отводил взгляд от него.
И тут до Блайи дошло. Маргрет была женой Уббе. Маргрет спала с Хвитсерком. Маргрет любила Сигурда.
Вспомнившийся совет оказался весьма кстати.
— За правильный выбор, — согласилась она, поднимая свой бокал в ответ. — И за моногамию.
Сигурд громко фыркнул в свой коньяк.
Взгляд Маргрет заметался между ними: она явно силилась понять, что им известно. Сигурд ухмыльнулся, залпом допил коньяк и, прихватив Блайю за подбородок, поцеловал. Этот поцелуй отличался от его обычной манеры целовать её. Собственнический, тягуче-долгий и жаркий, он заставил её вздрогнуть от внезапного желания, вспыхнувшего в животе и устремившегося вверх по груди.
«Торви убьет его за помаду…» — Подумала Блайя, чувствуя, как подкашиваются ноги, и её ведет куда-то в сторону, прямо в его объятия.
— Найдите спальню! — захохотал Хвитсерк.
Маленькая хитрость Блайи осталась им незамеченной, в отличие от Маргрет. Жена Уббе допила своё вино, чмокнула мужа в щеку и, прощебетав что-то о необходимости пообщаться с гостями, исчезла. И только тогда Блайя поняла, что подарок Сигурда на её шее сильно нагрелся и охладился за пять минут пребывания Маргрет рядом с ней.
— На нас все пялятся, — пробормотала Блайя, отстраняясь от Сигурда. — Кошмар какой…
— Конечно, — он облизнул губы. — Потому что мужчины завидуют мне, а их женщины — тебе.
— Как вы меня задолбали, — заявил Хвитсерк. — Пойду, поболтаю с кем-то еще, — он развернулся, но уйти не успел, столкнувшись прямо с подъехавшим к ним Иваром.
— В мой кабинет. Все. Быстро, — произнес он отрывисто, но его резкие фразы контрастировали с удовлетворенным блеском в глазах. — Ты тоже, — кивнул он в сторону Блайи. — Шоу начинается.
========== Глава четвертая ==========
Ивар был достаточно жесток, чтобы играть чужими судьбами, и достаточно беспринципен, чтобы не испытывать угрызений совести по этому поводу. Но, даже зная нового босса клана Лодброков, Блайя не ожидала, что в кабинете с ним будет сидеть её дядя, а рядом с ним — охранник и двое незнакомых мужчин в деловых костюмах. Один из них был моложе, другой — старше, и оба они выглядели не как мафиози, а скорее как юристы или работники банка.
Тот, что постарше, чуть ухмылялся, и отчего-то Блайе показалось, что этот человек вполне способен, прихихикивая, стереть кого-нибудь в порошок. Второй же, тот, что моложе, явно нервничал, поглядывая то на Ивара, то на Осберта, и то и дело поправлял очки в элегантной тонкой оправе.
— Моя дорогая, — Осберт приподнялся, взял в обе ладони руку Блайи и поцеловал. Ей захотелось вытереть пальцы о тонкую ткань платья. — Мы снова встретились.
Сигурд напрягся, и Блайя почувствовала его настороженность. Уббе молча встал за его спиной, а к самой Блайе шагнул Хвитсерк. Ивар предупреждающе взглянул на брата и еле заметно качнул головой: «не надо». Его жест остался незамеченным Осбертом, но не Сигурдом. Тот остался стоять, но его рука непроизвольно скользнула за полу смокинга: Блайя знала, что у него всегда при себе оружие, и только гадала — пистолет или нож?
— Садись, Блайя, — Ивар улыбнулся и стал похож на молодую акулу. — Я счел нужным предупредить тебя, что изначально мы с твоим дядей договорились заключить одну маленькую сделку…
Она взглянула на Лодброка, и её затошнило от нехороших предчувствий, а ладони похолодели. Ивар продолжал улыбаться, будто собирался сообщить ей самую лучшую новость на свете. Медальон на шее постепенно начал нагреваться, и Блайя дотронулась до него.
Сигурд подался вперед, заметив её жест.
— Ты выйдешь за меня замуж, — огорошил Блайю Осберт, и на его губах расцвела улыбка, больше похожая на оскал. — Как Элла и планировал.
Мир под ногами Блайи перевернулся в очередной раз за её короткую жизнь, да так, что в голове зашумело. Она почувствовала, как сжалось от ужаса её горло, и замотала головой.
Нет, нет, нет, нет, нет!
— Нет! — Выкрикнула она. — Ни за что!
Сигурд за её спиной рванулся к Осберту, вне себя от злости и гнева, но кто-то остановил его. Наверное, Уббе. Блайя не видела. Она слышала, как Сигурд зашипел: «Пусти меня, придурок, мать твою, пусти, я тебя предупреждаю!», и слышала, как Уббе спокойно ответил: «Тихо, брат. Все под контролем. Верь мне».
Под каким ещё, к черту, контролем?! Блайя чувствовала, как земля рушится под её ногами, а Бог забирает у неё человека, без которого она не представляла больше своей жизни.
Она вперила пылающий взгляд в Ивара, и от его улыбки ей захотелось выцарапать ему глаза. Хвитсерк предусмотрительно держал её за плечи, и хватка его была железной — не дернешься, не вырвешься.
— Успокойся, — произнес он над её ухом. И едва слышно добавил: — Это только начало.
Земля продолжала раскачиваться у Блайи под ногами, и она ухватилась одной рукой за спинку стула, боясь, что не удержит равновесие на своих каблуках. Осберт наслаждался произведенным эффектом, как самым лучшим на свете спектаклем. На его губах всё ещё играла улыбка, и Блайя была уверена, что он представляет, как раскладывает её на постели и насилует, несмотря на сопротивление. И бьет, если она пытается вырваться.
Ивар, сполна удовлетворившись реакцией главных персонажей срежиссированной им сцены, деликатно кашлянул, обращая внимание Осберта на себя.
— Я ещё не закончил, — вкрадчиво произнес он. — В обмен на брак с Блайей, обеспечивающий переход имущества клана Эллы к Осберту по брачному контракту, Лодброки получают полную монополию на все казино города, подписывая встречную сделку о купле-продаже всех твоих игровых объектов. Таким образом, мы снова делим сферы влияния в городе, и каждый остается в выигрыше. Так, Осберт? Ты получаешь всё, кроме казино.
— Верно, — кивнул Осберт и потянулся за бокалом с шампанским.
Наблюдать, как её судьбу решает человек, для которого она была товаром, Блайя не могла. Она понимала, что её жизнь с самого начала была в руках Ивара, и что он может убить её прямо сейчас, но…
— Нет! — Блайя так и не смогла вывернуться из рук Хвитсерка. Сердце у неё бешено колотилось, а ярость застилала глаза багровой пеленой. Если бы у неё был пистолет, она бы, не сомневаясь, разнесла этой усмехающейся твари лицо, а потом стерла бы выстрелом ухмылку с лица дяди и плюнула в кровавое месиво. Впрочем, плюнуть она и сейчас могла, что и сделала. Плевок до его лица, к сожалению, не долетел.
Осберт вскочил. Сигурд с удвоенной силой рвался из рук Уббе. Теперь его держали уже двое, и медвежья хватка Бьерна кое-как сдерживала его гневные порывы. Длинные светлые волосы выбились из хвоста и падали на лоб.
Ивар продолжал ухмыляться.
Осберт ухватил Блайю за подбородок и крепко сжал, так, что она даже не могла отвернуться, и только дрожала от ярости.
— Я научу тебя уму-разуму, — процедил он сквозь сжатые зубы. Карие глаза его сощурились, потемнели, и радужка почти слилась с черным зрачком. — Твой сопляк даже вести себя нормально тебя не научил… Только испортил. Надеюсь, ты хотя бы хорошо её трахал, малыш, потому что фригидная мне не нужна, — бросил он в сторону Сигурда.
Если бы не стальные руки Бьерна, Сигурд бы уже кинулся на Осберта. Блайя чувствовала, как к глазам подступают слезы. «Только не плакать, — думала она, сглотнув. — Только не плакать, не плакать…»
Не доставит она им такого удовольствия.
Змея на её шее полыхала огнем, обжигая кожу.
Чертова мразь, чертова, чертова мразь…
— Я всё еще не закончил, — Ивар побарабанил пальцами по столу. Его холодный голос привлек всеобщее внимание. — С прискорбием я вынужден сообщить, что эта сделка не состоится. Только сегодня, — он усмехнулся, — я узнал, что мой любимый брат Сигурд, по нашим обычаям, предъявил на Блайю свои права, и они помолвлены перед лицом Великого Одина. Кто я такой, чтобы нарушать волю богов?
Сигурд замер, глядя на брата. Ноги Блайи подкосились, и она почти рухнула на Хвитсерка. Осберт развернулся к Ивару.
— Если сделки не будет, зачем ты позвал меня сюда? — Будучи хитрым старым лисом, он сдерживал злость, но Блайя была уверена, что его лицо пошло багровыми пятнами.
— О, — Ивар развел руками, в электрическом свете блеснул браслет в виде змеи, обхватывающий его запястье. — Здесь и начинается самое интересное! Присаживайся, Осберт, — он указал на пустующий стул. — Я с удовольствием оглашу тебе свое предложение, если ты готов меня слушать.
Хвитсерк наконец отпустил Блайю, и Сигурд подхватил её в объятия, прижал к себе. Она слышала, как бешено колотится его сердце, и вцепилась в его спину, пряча лицо у него на груди. Её щеки были мокрыми от слез, которых она не замечала.
Всё же она расплакалась, но теперь ей было всё равно.
— Всё, всё, всё, — шептал Сигурд, гладя Блайю по спине. — Я с тобой, я рядом, и так будет всегда, я обещаю…
Блайя хотела сказать, чтобы он не давал обещаний, которые не сможет выполнить, но першение в горле помешало ей вымолвить хоть слово. Поэтому она просто прильнула к нему ещё сильнее, ничуть не заботясь, что все старания Торви отпечатаются у него на рубашке, которая наверняка стоила целое состояние. Сигурд был очень сильным, очень теплым, и то, как идеально их тела совпадали друг другом, не только, когда они занимались любовью, но даже сейчас, заставляло её рыдать ещё сильнее.
— Теперь, когда мы по самое горло насладились хэппи-эндом для влюбленной парочки, — Ивар всё это время молчал, и вовсе не из деликатности, — могу я, наконец, озвучить свое коммерческое предложение, от которого Осберт, я уверен, не сможет отказаться?
Проморгавшись от слез, Блайя развернулась к Ивару. Она всё еще хотела его убить, мучительно и долго, но где-то в глубине души была благодарна, что он не вручил её Осберту, как вещь. Сигурд не выпускал её из рук, будто боялся, что брат передумает.
Ивар мог сделать всё, что угодно. Сволочь. Сволочь, сволочь.
— Сделка купли-продажи состоится, — Ивар сложил руки под подбородком. Змей на его запястье казался таким же опасным, как и он сам — вот-вот зашипит и кинется. — Ты продашь свои казино, как и планировал. Я даже пригласил своего и твоего юристов, чтобы сделка была честной. Мистер Джонатан Месбот, — он указал на мужчину лет тридцати пяти, — если я не ошибаюсь, и есть твой поверенный, Осберт? Мистер Флоки же — поверенный нашей семьи уже двадцать пять лет, — он кивнул в сторону второго юриста. Сделка будет честной, уверяю тебя.
— И почему ты решил, что я соглашусь? — Было заметно, что Осберт внутренне кипел от гнева, но не показывал этого. — Почему я должен продать тебе казино, а сам остаться ни с чем?
— Голым, как в свой день рождения, — расплылся в улыбке Ивар. — Не считая денег, на которые ты сможешь купить себе новую одежду и всё, что захочешь, в том числе и начать новый бизнес, который не будет интересовать меня. Тогда ты будешь в полной безопасности. Взгляни на сумму. Она покроет любые твои расходы. Мистер Флоки, пожалуйста, подайте мне проект договора, который вы составили.
На стол перед Осбертом легла стопка бумаг. Около двадцати минут он изучал документы в полном молчании. Блайя почти успокоилась, хотя предполагала, что её истерика лишь затаилась, чтобы разыграться позже в полную силу. Сигурд изредка целовал её за ухом и зарывался лицом в растрепавшиеся волосы, чтобы убедиться, что она никуда не исчезла. Ивар сидел, откинувшись на спинку своего кресла.
Наконец, Осберт закончил читать договор купли-продажи и отодвинул его от себя.
— Нет, — он поднялся со стула, но Ивар жестом задержал его. Охранник, присутствующий на встрече, приподнялся, сунул руку за полу пиджака, и Хвитсерк незаметной тенью, как ниндзя, скользнул за его спину.
— Я предвидел твой ответ. И у меня найдется парочка аргументов, которые — я надеюсь — помогут тебе передумать. Аргумент номер один: Уббе.
Тут же Уббе шагнул к Осберту, незаметно вытаскивая пистолет, и дуло уперлось тому в поясницу. Бодигард Осберта выхватил оружие, но выстрелить не успел: Хвитсерк полоснул его по горлу так быстро, что охранник ничего не успел понять, и упал, заливая кровью светлый ковер и самого себя.
Блайя побледнела, спрятала лицо Сигурду в плечо. Когда это закончится, Господи, когда же?…
— Мои люди в вашем доме, — Осберт говорил очень тихо. — Они вас уничтожат.
— Ты верно заметил, — открыто наслаждался спектаклем Ивар. — В нашем доме. В моем доме. И разве ты не заметил, что никто из нас не пил шампанское? Твои люди мирно спят, но лишь от тебя зависит, проснутся ли они утром.
Осберт медленно отодвинул от себя наполовину опустошенный бокал.
— Не бойся. В твоем напитке снотворного не было. И не вздумай дернуться или достать оружие — Уббе выстрелит тебе в спину быстрее, и его пуля разнесет тебе внутренности. К тому же, — он вытащил из ящика стола пистолет и пухлый конверт, — я тоже не беззащитный калека, как ты мог подумать.
Блайя поняла, что боится Ивара до дрожи в коленях. Его холодный голос, его жестокие слова, его взгляд и улыбка молодой акулы вызывали у неё желание исчезнуть с лица земли. Она вжималась в Сигурда так крепко, будто хотела стать с ним единым целым, и внутри у неё вновь медленно начала подниматься истерика.