после его высокомерно-высокопарной речи повисла тишина. Я даже не знала, как реагировать на его слова. Как там с невменяемыми нужно общаться? И куда звонить, чтобы приехали добрые дяди-санитары и забрали этого благодетеля хренова?
Посмотрела на маму, она мягко улыбалась, как бы говоря, что несмотря на мои ошибки, она якобы готовы меня принять. Как мило, я сейчас расплачусь от благодарности за такую снисходительность!..
Чёрт, какой же это бред. Бредовый бред просто, иначе и не скажешь. Остальный слова относительно этой ситуации на языке вертятся исключительно нецензурные.
Как оказалось, не только у меня.
Мария Александровна с абсолютно каменным выражением лица подошла к отцу, который оказался ниже её едва ли не на полголовы, схватила его за плечи, подняла и… скинула с крыльца. Маме она сказала:
— Вы за ним самостоятельно последуете?
Мама кивнула.
Отец, конечно, кое-как смог сгруппироваться, но от падения коленом в лужу от растаявшего снега его это не спасло. Мама подбежала, помогая ему встать, но он от неё отмахнулся, поднимаясь самостоятельно.
И, глядя на нас, он злобно щурился, но ничего не говорил. мн ехотелось думать, что он проглотит эту обиду, но я слишком хорошо его знала: даже если сейчас он уйдёт, выглядя при этом побитой собакой, то потом обязательно подгадит, да так, что фиг докажешь, что это он.
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Прода от 11.05.2020
Как я и предполагала, отец просто молча вышел за ворота, а мама засеменила за ним, то и дело на меня оглядываясь и осуждающе кривясь.
Как только они вышли за ворота, Кирилл прижал меня к себе, ничуть не стесняясь присутствия собственных родителей, а Мария Александровна опёрлась на стену, поджимая губы.
Да, мамуля с папулей умеют испортить вообще всё, что угодно, одним только своим появлением. И парочкой фраз. Талант у них такой. А его, как известно, не пропьёшь.
— Ты, Ева, прости, но это пиздец, — выдал Николай Георгиевич, а я вздохнула и кивнула.
Потом вздохнула ещё раз.
И разрыдалась.
Футболка Кира сразу же промокла, а я мёртвой хваткой вцепилась в его предплечье, пытаясь подавить рвущиеся наружу всхлипы. Ничего у меня не получилось, конечно, потому что на меня волнами накатывал страх. Когда я ругалась с родителями в двадцать лет, то мне море было по колено, потому что университет предоставил общежитие, я хорошо училась и никого дороже себя и брата у меня не было, а Игорь и сам был в состояние себя защитить. Он, в общем-то, в восемнадцать ушёл в армию и так там и остался, только уже на контрактной основе. Вроде бы, даже дослужился до приличного звания. Вот только в редкие наши встречи и разговоры по телефону он всё больше распрашивал меня, а о службе отмалчивался. И я не лезла, понимая, что он, скорее всего, и не имеет права разглашать информацию.
А теперь у меня были мои дети, были Мария Александровна с Николаем георгиевичем… был Кирилл. И я не могу допустить, чтобы отец смог им хоть как-то навредить. Конечно, физически он никому ничего не сделает, но, связей у него запредельно много для такой мелкой сошки, а убеждать он умеет хорошо. Так что, проблем создаст и нервы испортит. Причём, гадить будет массированно, чтобы где-то да пробить “защиту”.
Конструктивные мысли помогли мне взять себя в руки, я чуть отстранилась от Кирилла, вытирая щёки, потом вздохнула и сказала:
— Мне надо позвонить.
Альфа кивнул и отпустил меня от себя, а я пошла в комнату за своим телефоном. Ну, что ж, братишка, надеюсь, ты не занят. Иначе придётся тебе откладывать государственную важность в сторону.
Прода от 12.05.2020
Конечно, у меня не с первого раза получается дозвониться брату, и я вообще удивлена, что в третий раз он мне отвечает, причём голос его даже весел:
— Привет, сестрёнка, — я улыбаюсь, когда слышу привычное обращение и отвечаю ему тем же:
— Привет, братишка, — судя по звукам, доносящимся до меня из динамика, брат куда-то едет. Зная, что это может быть что-то действительно важное, я спрашиваю: — Не занят?
Он отвечает шутливо:
— Да ты как чувствовала, мелкая ведьма, — мелкой меня называть он тоже любил, потому что я на несколько минут была его младше, а ещё по габаритам он превосходил меня серьёзно. И даже отец ему в подмётки не годился, видимо, из-за того, что у Игоря-таки была вторая ипостась, делающая его куда сильнее обычного полукровки. — У меня контракт закончился, я решил не продлять пока, задолбался, зверь пушной просто. Пустишь пожить, пока квартиру себе не куплю?
Что-то такое я и подозревала, просто не помнила точной даты, когда у брата контракт истекает. И я даже рада, что ему это надоело: в прошлый свой визит он сказал, что денег у него на жизнь заработано предостаточно, так что, сейчас можно и обычной жизнью пожить. Но, пока действовал контракт, он ничего поделать не мог.
— Да не вопрос, — я и правда обрадовалась тому, что брат будет в городе, не только из-за проблем с отцом, а из-за того, что успела сильно по нему соскучиться с тех пор, как он появлялся больше года назад всего на несколько дней. — Ты когда приедешь? — появился шанс не разговаривать с ним обо всём на свете по телефону, а объясниться лично.
— Через три часа самолёт, через семь часов буду в аэропорту, — он сказал, в каком именно, — Звонить тебе собирался буквально через полчаса. Встречать не надо, сам до тебя доеду!
— Ну, как это не надо, — возмутилась я. Если брат предупреждал о своём приезде, то я всегда его встречала, даже если это была глубокая ночь. а сейчас и подавно придётся, потому что я всё-таки планировала показать ему своих детей, а потом уже дать ключи от своей квартиры. Она сейчас все равно пустует. — Время прибытия говори, приеду на такси.
Игорь пробормотал время, сказал: “До скорого”, — и отключился. А я вздохнула. Да, на уставшего брата придётся вываливать столько информации. Но, хотя бы, радостная новость гораздо масштабнее проблем: мы с Игорем часто обсуждали то, что дети друг друга нам точно не будут чужими, значит, он точно не расстроится появлению племянников. Да и против альф он, несмотря на внушения родителей, никогда ничего не имел, даже восхищался ими.
Теперь только стоит предупредить Марию Александровну и Николая Георгиевича о госте. Надеюсь, против они не будут…
Я вошла в дома, где в гостинной сидели все трое, всё с такими же ошарашенными лицами. Да, родители у меня умели себя эпично подать, ничего не скажешь. Этот случай, даже если пройдёт для всех нас бесследно, в чём я очень сомневаюсь, запомниться им навсегда. На долгую память, так сказать.
Господи, как хорошо, что дети ещё маленькие, и их эти разборки никак не коснутся.
По телефону я разговаривала во дворе и, уверена, никто даже не пытался подслушивать, специально, по крайней мере. Когда я вернулась в дома, Мария Александровна гневно грызла куриное бёдрышко, а Николай Григорьевич и Кирилл наблюдали за этим, не отрывая глаз.
— Кхм, — неловко обратила на себя внимание я. — Я звонила брату… Он, так совпало, как раз должен приехать. Вы не будете против, если я уеду его в аэропорту встретить, а потом привезу сюда, показать детей? Он потом уедет ко мне домой…
Я не успела начать оправдываться в полную силу, как Кирилл удивлённо спросил:
— У тебя есть брат?
Я кивнула.
— Мы двойняшки, как Аня с Андреем. Вроде бы, возможность рождения двойни по материнской линии передаётся? Вот и мне передалось…
Мария Александровна оторвалась от уничтожения ноги несчастной курицы и спросила:
— А он не?.. — она неопределённо махнула рукой, как бы на что-то намекая. Я сначала не поняла, а потом до меня-таки дошло, что она спрашивает про схожесть брата и наших родителей.
– Он “не”, — усмехнулась я. — Игорь с восемнадцати лет служит в армии, сначала ушёл по призыву, потом продолжил на контрактной основе. Сейчас он решил не продолжать службу, поэтому едет сюда, с родителями он не общается, поэтому поживёт первое время у меня в квартире. И мне стыдно немного, что я ему ничего не сказала, но, думаю, он будет рад племянникам.
В моих словах никто сомневаться не стал, зато Мария Александровна вышла из режима бешенства и сказала:
— Так, когда он прилетает? — я сказала, что через семь часов он будет уже в аэропорту. — Значит, надо вытащить размораживаться говядину, приготовить гостю спальню, чтобы с дороги его не гонять, а отвезёт тебя Кирилл, ему же сегодня никуда, да, Кирилл?
Сказала она это всё таким тоном, что если бы у Кирилла были какие-то жизненно важные неотложные дела, он бы от них отказался легко, только чтобы маме не перечить.
— Никуда, — подтвердил он и вольготно развалился на диване. — Но я требую меня кормить, а ещё мы с Евой и Детьми сходим хотя бы во двор погулять, когда они проснуться. Скучно же, — последней фразой он как бы объяснил мне своё условие, но это никак не помешало мне жутко смутиться. Надеюсь, я хотя бы не покраснела…
Происшествие с родителями быстро ушло на второй план. Конечно, никто об этом не забывал, но, всё-таки, отвлечься все смогли. Даже я.
Дети, как и ожидалось, долго не проспали, но при пробуждение не стали заводить дуэтом сирену, а просто требовательно похныкали, чтобы на них обратили внимание. Синхронные какие, надо же…
Я пошла в комнату, но за мной следом направился и Кирилл. Я его спросила:
— А ты сего?
Он же нагло усмехнулся, в коридоре хватая меня за талию.
— Ну, ты же не забыла, что было сегодня утром? — я поджала губы и мотнула головой. — Ну, так вот, как я могу рассчитывать на твою благосклонность, если мне не нужны будут твои дети.
Я решила ничего на это не отвечать. Мне правда сейчас было не до этого, потому что мои мысли сейчас были заняты выходкой родителей. И я бы с удовольствием отвлеклась от этого, вот только никто из альф не воспринимал отца всерьёз, а я знала, на что он способен в своей решимости и, чтобы дать ему отпор, нужно быть настороже.
В комнате Кирилл остался у входа, будто бы стараясь мне не мешать, но на детей смотрел с любопытством. Я усмехнулась и сказала:
— Ну, иди сюда, раз такой решительный, — вот только на этот раз настрой его был не таким уж и боевым, поэтому, когда он аккуратно двинулся в нашу сторону, то явно скрывал… беспокойство. Не страх в полной мере, но опасение. И не знаю, чем он боялся, честно говоря.
Вот только Кирилл уже в который раз будто бы прочитал мои мысли:
— Они такие маленькие, мне кажется, я пальцем не так пошевелю и всё, приехали…
Я усмехнулась:
— Аня один раз сжала палец так, что мне реально стало больно, так что, думаю, ещё пару годиков и эти детки заставят нас попрыгать.
Кирилл подошёл поближе и сказал:
— Из тебя получается хорошая мама, смотри, они уже тебя любят… — я взглянула на детей и рассмеялась:
— Я их кормлю, конечно они меня любят… — но мужчина лишь таинственно разглядывал стены. С чего он вообще начал так уверенно говорить об эмоциях моих детей?
Но я решила, что лучше всё-таки забыть об этом его высказывание, потому что в моей голове просто не было места для подобных размышлений. Подумаю об этом потом, если вспомню. И если Кириллу не надоест идея о наших с ним отношениях.
— Так, кто сейчас пойдёт гулять? — сюсюкающим тоном, которого я совсем не ожидала от этого властного оборотня, вопросил Кир, уверенно подхватывая Андрея на руки. — Так, давай, пацан, мы с тобой сейчас оденемся быстрее девчонок-капуш, будут знать, — и вводя меня в совершенный ступор, альфа достал одной рукой комбинезоны детей из шкафа, одной рукой легко удерживая сына. И, направляясь к пеленальному столику, он отложил в сторону Анин, а сам принялся одевать Андрея.
К счастью, он отреагировал на мой шок:
— Вообще-то, я видео на ютубе смотрел всякие про детей, как с ними обращаться и всё такое.
Это никак мне не помогло выйти из ступора, но зато я хотя бы знала, откуда он всё это знает. А то мысли уже всякие в голову закрадываться начали… Вроде тех, что он вырастил уже пару-тройку детей в тайне от своих родителей.
Андрей во все глазища смотрел на дядю, но не боялся его, а просто изучал. Анюту же явно устраивало то, что её мама на ручках держит. При этом она и не засыпала, будто бы понимала, что сейчас мы отправимся гулять.
Гулять дети любили. Они ничего в этом ещё не понимали, но зато их сущности явно было куда уютнее на свежем воздухе, чем в четырёх стенах. И я уже готовилась к тому, что весной, когда станет тепло, спать они часто будут на улице. И мне придётся быть там же в это время, но это не такая уж и большая цена за их спокойствие. В городе им бы точно жить не понравилось, потому что лишний шум им не нравился, а про свежий воздух там точно можно забыть.
Кирилл одел Андрюшу и, игриво мне подмигнув, вышел из комнаты, а я осталась внутри, чтобы собрать на прогулку дочь. Я справилась, конечно, быстрее, несмотря на то, что видео на ютубе не смотрела, но всё-таки несколько раз мне уже приходилось это делать.
Выйдя следом за Киром, я услышала, как он разговаривает с отцом:
— Быстро ты, — усмехался Николай Георгиевич, явно обращаясь к сыну.
О чём он говорит, я не понимала, а ответ Кирилла мне ничем в понимании не помог:
— Медленно.
Но заморачиваться было не в моём стиле, и я просто вышла из коридора, прося Николая Георгиевича:
— Подержите Анечку, я оденусь.
Тот без вопросов подхватил внучку, я быстро натянула обувь и куртку, после чего забрала у Кирилла сына, чтобы тот тоже смог одеться. После этого он забрал у своего отца Аню со словами:
— Хей, принцесса, любишь гулять?
Вся эта ситуация мне настолько нравилась, что становилось даже страшно. Когда я считала, что буду одна, то было проще представлять, как сама со всем справляюсь, а сейчас, когда я вижу рядом тех, кому мы не в тягость, то остаться одной ужасно боязно.
Прода от 19.05.2020
Коляска стояла в гараже, чтобы её удобнее было доставать. В гараже было тепло, так что, детей туда можно было укладывать сразу. Мне пытались втолковать, что они вряд ли даже простынут, если я их не укутаю, как положено, и не прогрею всё, что можно и нельзя, но я думала не только о том, чтобы они не простыли, а ещё и об их комфорте, а они тёпленькое всё любили.
— Ой, я одеяло забыла, сейчас принесу! — сказала я, уложив в коляску Андрюшу. Кирилл тут же положил рядом с ним Анечку. Дети на него реагировали спокойно, так что, на пару минут оставить их с ним я не побоялась.
Вернувшись, я застала предельно милую картину: Кирилл закрывал лицо ладонями, а потом резко открывал и говорил: “Ку-ку!”
Мне казалось, что дети в таком возрасте не могут смеяться, но звуки, похожие на хихиканье они издавали, наблюдая за своим уже, несомненно, любимым дядей.
— Веселитесь, ребята? — усмехнулась я, накрывая детей одеялом. Кирилл в последний раз изобразил это самое “ку-ку”, после чего встал с корточек.
— Пытаемся без тебя не грустить, — и он нагло притянул меня к себе, легко целуя в губы. Почти что невинно.
— Ты что? — смутилась я. — А если увидят?..
— И что? — ничуть не испугался он. — Пусть видят. Что такого?
— Ты вообще понимаешь, что твои родители могут не обрадоваться подобному развитию событий?
Это и правда меня беспокоило, но, когда я высказала ему это, то стало куда как проще.
— Они обрадуются, если ты будешь счастлива, а если при этом счастлив стану ещё и я, то они обрадуются вдвойне, так что не чуди.
Я вздохнула, а потом решила перевести тему:
— Сколько до аэропорта отсюда ехать?
Кирилл прищурился, потом достал из кармана телефон, видимо, загуглил и ответил:
— Часа два точно, так что, через полтора часа точно выезжать надо, чтобы брат твой не ждал.
Я кивнула и задумалась о том, как буду говорить брату о том, что у него вот уже есть двое племянников, а я ему ничего не сказала. Эх, кажется, мне влетит, как малявке, и он даже не посмотрит на то, что вообще-то мы в один день родились. Но накосячила я знатно, о таком вообще-то не молчат, а я из себя самостоятельность изображала.