Азирафаэль наконец повернул голову и посмотрел ему в лицо. Ссориться не хотелось совсем, кричать, ругаться и что-то доказывать ― они оба терпеть этого не могли и такая нелюбовь была чуть ли не единственным, в чём они были похожи. Только вот методом избегания ссор Гавриила было «задавить своим авторитетом» так, чтобы и слова попёрек нельзя было сказать. Азирафаэль на этот раз настроился не уступать на таких условиях.
― Но ты ещё несовершеннолетний, к тому же стоило дать тебе свободу, как ты напился и…
― И что? Из-за одной попойки меня нужно посадить в изоляцию до двадцати одного? Даже при том, что в этом штате совершеннолетие наступает в восемнадцать. Ты сам себя слышишь?
Отец скривился, как будто ему лимон в рот засунули, но судя по тому, что он не сказал ничего сразу, он готов был уступить в этом плане.
― Давай сначала, ― предложил Азирафаэль и дав себе секунду, чтобы собраться с мыслями, выпалил на одном дыхании: ― Мне нравится Кроули и это взаимно, он приглашал тебя на День Благодарения, познакомиться поближе и всё такое. Я не сказал тебе раньше, потому что не знал, как ты отреагируешь, и боялся, что ты запретишь нам видеться.
Гавриил молчал и смотрел прямо перед собой, в лобовое стекло. Окаменевшее выражение лица свидетельствовало о бурном сражении где-то в черепной коробке между пониманием сына и собственными устоями. Азирафаэль на самом деле понятия не имел, как отец относится к однополым отношениям, но что-то ему подсказывало, что не очень хорошо.
― Лори ― моя коллега, ― наконец выдавил Гавриил и было видно, что слова даются ему не легко. ― Мы вместе иногда проводим время.
Стоило больших усилий проглотить комментарий о том, как именно они проводят вместе время, но Азирафаэль смог. Не стоило накалять обстановку сейчас.
― Тебе это помогает расслабиться? ― осторожно спросил он и, получив короткий кивок в ответ, выдохнул с облегчением. ― Тогда в этом нет ничего плохого, разве нет? Если бы у тебя с кем-то было что-то серьёзное, ты бы нас познакомил, не так ли?
― Конечно, познакомил бы, ― выдохнул отец, и Азирафаэль заметил, что он пытается улыбнуться. Для Гавриила улыбка всегда была признаком того, что всё в порядке.
― Именно поэтому я хочу познакомить тебя с Кроули, ― осторожно продолжил Азирафаэль. ― Я понимаю, что ты скорее всего не веришь, что у нас что-то серьёзное, да и странно о таком слышать от пятнадцатилетнего сына, который раньше вообще никогда не состоял в отношениях. Но прошу тебя, как своего взрослого отца, прими то, что первым, кто всколыхнул во мне чувства, оказался парень, который тебе даже в качестве моего друга не слишком нравится. Так ведь поступают родители?
Повисла тишина. Гавриил молчал, Азирафаэль не смел больше сказать и слова: он и так позволил себе слишком многое и теперь чувствовал, что слишком давит, прося с ходу принять его таким, какой он есть. Возможно, стоило начать издалека и постепенно подводить к такому, а не с места в карьер? Или даже соврать о том, что Кроули просто учил его танцевать? Интересно, сработало бы?
― Если ты хочешь всем этим сказать, что я не очень хороший отец, то, наверное, мне не стоит возражать.
― Я не это имел в виду!.. ― начал было Азирафаэль, но отец остановил его жестом.
― Я признаю, что хотел от тебя слишком много и слишком мало для этого давал тебе… Возможно, я даже упустил большую часть твоей жизни, пока был занят карьерой. Но ты прав, мне стоит принимать тебя таким, какой ты есть. Просто не сразу, хорошо? Дай мне время.
Это было не худшим исходом в такой ситуации. В конце концов, они не поссорились, да и Гавриил пусть и дал понять, что не рад ориентации сына, но и не закатил скандал, не поднял голоса, даже пообещал смириться с этим когда-нибудь. Хорошо бы, если бы это «когда-нибудь» наступило поскорее.
Домой они вернулись вместе, но при этом по дороге не проронили ни слова. Азирафаэлю хотелось обнять отца, дать ему как-то понять, насколько ему важны его попытки не осуждать его, но вместе с тем оставался страх, что Гавриила прорвёт от одного прикосновения и тогда все усилия пойдут коту под хвост.
После того, как Гавриил притормозил у подъезда к гаражу, он не торопился разблокировать дверь и выходить из салона. Азирафаэль с подозрением бросил взгляд на него.
― Что-то не так?
― Я просто… ― начал было отец, но умолк на полуслове, вздохнул и начал сначала. ― Пожалуйста, пойми правильно, я очень люблю твою мать до сих пор. И то, что у нас с Лори ― это всего лишь удовлетворение физических потребностей. Я не говорил тебе об этом, потому что не хотел подавать плохой пример.
Азирафаэль не знал, что ответить на такое откровение. Было довольно странно в принципе думать о том, что его отец всё ещё не охладел к женщинам окончательно и что он порой проводит с ними время. Но мысли о том, что Гавриил так и не завёл нормальных отношений за почти пятнадцать лет, вызывали жалость к нему.
― Я хотел сказать, что не горжусь этим, ― прервал тишину Гавриил. ― И надеюсь, что ты поймёшь.
― Я понимаю, ― пробормотал Азирафаэль. ― Это я понимаю. Но не понимаю, почему ты так хватаешься за прошлое. Мамы и сестры нет уже очень давно. И мне кажется, что они бы не хотели, чтобы ты скорбел так долго и тратил свою жизнь на пустой… Пустых девушек.
Гавриил нахмурился и обернулся к нему.
― Ты хотел сказать «пустой секс»?
Азирафаэль почувствовал, как к лицу приливает кровь.
― Неважно, что я хотел сказать. И знаешь, я совершенно не помню, какой была мама, не знаю, какой была сестра. И если они были такими хорошими, как ты рассказываешь, то уж точно не требовали бы от тебя верности призракам до гроба, пусть даже духовной верности. В конце концов, у нас в доме есть духовка, но нет никого, кто умел бы печь пироги. Ты же сам хочешь кого-то найти. Если интересно моё мнение, то я только «за». Нельзя жить только работой. А теперь выпусти меня из машины, пожалуйста.
Гавриил больше ничего не сказал и сразу же разблокировал дверь.
Оказавшись дома, Азирафаэль тут же поднялся к себе, закрыл дверь в свою комнату на замок и набрал номер Кроули. Безумно хотелось услышать его голос и почувствовать хотя бы часть той поддержки, которую он всегда давал.
― Ангел, всё в порядке? ― спросил тот без приветствий, как только взял трубку. Не прошло и пары гудков, будто бы Кроули только сидел и ждал этого звонка.
― Привет, Тони. ― Губы Азирафаэля тронула улыбка, стоило представить, как Кроули сидит над телефоном и сверлит его взглядом. ― Всё в порядке. Более или менее.
― Мне не нравится твой тон, я сейчас приду.
― Нет, нет, ― поспешно пробормотал Азирафаэль. ― Не стоит, всё правда лучше, чем могло бы быть. Я сейчас и так всё расскажу… Просто послушай, ладно? Ну и скажи что-нибудь в своём духе о том, что всё будет хорошо. Мне этого будет достаточно.
― Балда, ― хмыкнул Кроули, но бежать к нему явно уже не собирался. ― Конечно, всё будет хорошо, как ты вообще можешь сомневаться?
― Спасибо, ― пробормотал Азирафаэль в трубку и откинулся на постель.
Их разговор затянулся больше чем на час, и даже когда они уже всё обсудили, слова продолжали идти и никто из них не мог первым положить трубку.
Комментарий к Глава двадцать восьмая. Подземная Атланта
Иллюстрация, рок-группа всадников Апокалипсиса:
https://vk.com/photo-139148478_457239329
Среди правок к предыдущей части в публичной бете был человек, который оставил вопрос, но я случайно закрыла его и не смогла потом найти по поиску этого пользователя. Короче, чувак, напиши мне в лс, пожалуйста, я всё объясню.
========== Глава двадцать девятая. День Благодарения ==========
Недели шли своим чередом, но напряженность в общении с отцом Азирафаэля не покидала. Тот так и не дал однозначного ответа на то, придёт ли он на День Благодарения к Кроули или нет, да и одобрения их отношениям он явно не дал. Нужно было просто спросить напрямую, но Азирафаэль всё откладывал этот неизбежный момент, пока на улицах не стало совсем уж холодно, а в супермаркеты не завезли индеек в непомерном количестве.
― Знаешь, я устал намекать, ― ворчал Кроули, когда они сидели в столовой в очередной учебный день. На нём был старый чёрный свитер крупной вязки, с воротником под горло, явно слегка широковатый, но Кроули ютился в нём так, будто был полярником на станции. Это было странно в основном потому, что отопление в школе уже давно работало и Азирафаэлю не казалось, что тут так уж холодно, ему самому хватало тепла от рубашки и жилетки на ней. Впрочем, комментариев на этот счёт он никогда не отпускал: Кроули и так стоило больших усилий, чтобы не начать прогуливать снова, как он делал обычно в зимнее время, а натянуть свои тёплые вещи и прикатиться в школу, как мячик из пуховика и кучи свитеров под ним. ― Спроси уже нормально у своего отца, придёт он или нет. Ты придёшь точно, это не обсуждается: я уже купил индейку.
― Тони, всё не так просто, как тебе кажется, ― вздохнул Азирафаэль. Этот разговор напрочь отбивал у него аппетит даже к горячему супу с фасолью, который хоть и был не самым изысканным блюдом, но определённо вызывал у него желание себя съесть. Но только не сегодня. ― Он попросил время и… Я не хочу его торопить. Согласись, то что он пытается это принять, уже не так плохо.
― Ази-ирафаэль… ― простонал Кроули с видом настоящего страдальца. ― Прошло уже две недели! Вы хоть раз поднимали эту тему снова?
Ответом ему стали поджатые губы и тишина. Не поднимали. Все разговоры с тех пор сводились только к «деньги на обед на столе» или «буду поздно». Если вторая фраза принадлежала Азирафаэлю, Гавриил даже не спрашивал, где он будет, что неожиданно дало такую долгожданную свободу, только вот она ничуть не радовала. Отец даже перестал забирать его с тренировок, и это было совсем странно, потому что раньше он делал это всегда, независимо от погоды, времени года и много чего ещё. У Азирафаэля от всего этого возникало ощущение, что когда он сделал навстречу отцу один шаг, тот отступил от него на три.
― Вот видишь? ― Кроули продолжал гнуть свою линию. ― Прояви инициативу, а то мне кажется, что он боится этого разговора больше, чем ты.
Азирафаэль тяжело вздохнул и отодвинул ещё наполовину полную тарелку с супом. Этот разговор ему не нравился, и он уже собирался бросить что-то неопределённое и уйти, сославшись на то, что нужно подготовиться к уроку, но тут Кроули сделал ход конём: положил ладонь ему на бедро.
Совсем недавно Азирафаэль согласился на то, что раз они пара, то одними объятиями и поцелуями в щёчку ограничиваться немного глупо в их возрасте: они не третьеклассники. Но и торопиться он боялся. В итоге, начали они с малого: так же, как Кроули поначалу приучал его к поцелуям, он теперь приучал его и к касаниям ниже пояса. Азирафаэль был безумно ему благодарен, что пока тот не касался «запретной зоны» ниже поясницы, потому что даже ладонь на коленке вызывала у него прилив крови к лицу, а когда Кроули, решив, что это будет хорошей идеей, уселся к нему на колени, Азирафаэль настолько переволновался, что начал заикаться, чего с ним не было с пятого класса.
Вот и сейчас одно простое касание заставило его откинуть мысль о побеге и замереть на месте.
― Пообещай, что хотя бы попытаешься сегодня, ― попросил Кроули, смотря на него в упор. Отказать в такой обстановке и сейчас было просто невозможно: не хватило бы слов.
― Ты просто верёвки из меня вьёшь, ― пробормотал Азирафаэль тихо и, тяжело вздохнув, накрыл ладонь Кроули своей. ― Хорошо, я попытаюсь. Но если всё обернётся слишком непредсказуемо, я перееду к тебе и тебе придётся готовить свои шикарные блюда и на меня тоже.
― Договорились, ― усмехнулся Кроули и, перехватив его ладонь своими тонкими, холодными пальцами, поднёс её к своему лицу и быстро поцеловал тыльную сторону. ― Я верю в тебя, мой ангел. Ты самый смелый человек, которого я знаю.
Азирафаэль лишь вымученно улыбнулся. Он знал много более храбрых людей…
Вечером, когда он уже сам добрался до дома после тренировки, снова расстроившись, что так и не попал в книжный на их улице, Азирафаэль сидел на кухне в ожидании отца. В последнее время тот часто задерживался с работы и очень хотелось думать о том, что причиной тому ― Лори, а не что-нибудь другое.
Гавриил вернулся в начале десятого, и звук поворачивающегося в двери ключа заставил Азирафаэля оторваться от очередного детектива Агаты Кристи. Несмотря на содержание, её книги здорово успокаивали и отвлекали, когда это становилось действительно необходимо. А Азирафаэлю очень нужно было успокоиться перед разговором, просто жизненно необходимо.
Отец выглядел уставшим: обычно аккуратно уложенные волосы казались взъерошенными, а под идеально ровным пиджаком было хорошо заметно, что рубашка измята и даже выбивается из-под ремня брюк. На лице Гавриила была заметна щетина. Неужели он забыл побриться утром? С ним давно такого не случалось.
― Ты ещё не в постели? ― удивлённо и слегка рассеяно спросил он, когда заметил Азирафаэля за кухонным столом.
― Нет. Хотел дождаться тебя, ― отозвался тот. Тревога снова кольнула сердце: отец явно не был настроен на разговор, который его поджидал. Только вот Азирафаэль уже пообещал и, если он отступится, Кроули явно будет как минимум обижен. ― Всё в порядке?
― Да… Более-менее. ― Гавриил прошёл к холодильнику и, открыв дверцу, отсутствующим взглядом смотрел на его содержимое. ― На работе сложности.
― Заварить тебе чай? ― предложил Азирафаэль осторожно. Бросить уставшего отца с места в карьер серьёзного разговора не позволяла совесть. ― Могу бутербродов сделать, там кажется оставалась курица.
― Ты тоже обедал бутербродами? ― хмуро спросил отец, обернувшись и окинув его хмурым взглядом. ― Ты же знаешь, что это нездоровая пища.
― Я обедал в кафетерии. У меня же тренировка сегодня.
Азирафаэль озабоченно посмотрел на отца и принялся готовить ему хотя бы относительно питательный ужин. Сейчас он особенно жалел, что не умел готовить как Кроули: подлизаться с помощью вкусного горячего ужина куда проще, чем с бутербродами.
Всё время пока он крутился у холодильника и готовил заварку на чай, Гавриил сидел молча и как-то понуро. Его всегда прямая спина сейчас больше напоминала холм, плечи были совсем опущены, а об улыбке не шло и речи. Когда Азирафаэль поставил перед ним тарелку с бутербродами, он без особого вдохновения принялся жевать первый попавшийся. Ожил он, только когда сделал первый глоток чая.
― Ты же не просто так меня ждал, да? Хотел поговорить.
― Настолько очевидно, да? ― Азирафаэль усмехнулся и покачал головой. Ему даже было немного стыдно. Обычно в это время он уже был в пижаме, в своей постели и читал что-нибудь на ночь. Почему-то уснуть, пока отец не вернётся, никогда не получалось. ― Кроули просит узнать, придёшь ли ты на день Благодарения или нет, ― выдохнул Азирафаэль, решив, что хватит тянуть и откладывать. Они оба устали и лучше закончить с этим как можно быстрее.
Гавриил молчал. Продолжал жевать бутерброд и по его лицу совершенно невозможно было сказать, что сейчас он ответит. Единственное, что было точно, так это то, что кричать он не станет. Не в том состоянии. Азирафаэль мог только ждать и надеяться, что он откажет. На самом деле он был совершенно не готов представлять ему Кроули и его тётку в их маленькой квартире. Отца наверняка всё это повергнет в глубокий шок и заставит надумать себе лишнего. Тот всегда любил делать слишком поспешные выводы, а о Кроули он знал совсем немного.
― Я приду, ― наконец сказал Гавриил и сделал ещё глоток чая. Азирафаэль тяжело выдохнул и кивнул.
― Я сообщу Кроули, ― пробормотал он. ― А ты кушай и иди спать. На тебе совсем лица нет.
― Ага. ― Гавриил кивнул, прикрыл глаза и, когда Азирафаэль был уже у лестницы, добавил: ― Спасибо за ужин.
― Не за что, пап. Я люблю тебя.
Отец ничего не ответил. Азирафаэль поднялся в свою комнату и без сил упал на постель. Плохое предчувствие терзало его в душе, и радостные смайлики от Кроули, когда он написал ему о решении отца, совсем не успокаивали.