― А ты потрясающий, ― пробормотал Кроули, прижимаясь лбом к его лбу после поцелуя и легко усмехаясь. ― То, как ты каждый раз переступаешь свои страхи, действительно впечатляет.
― Брось, ― фыркнул Азирафаэль, чувствуя, как к лицу приливает румянец. Как ни крути, а то, что Кроули понимал, чего ему это всё стоит, было необычайно приятным. ― И идём уже. Мне кажется, что если ты ещё хоть немного простоишь тут, то точно подхватишь воспаление лёгких, и тогда никакого Дня Благодарения.
― Чтобы заболеть, нужно что-то большее, чем прохладный день!
Впрочем, дважды просить его не пришлось. Уже через пару минут оказалось, что спустились они не просто в подземный переход, а в настоящий подземный город.
Комментарий к Глава двадцать седьмая. Первая неделя
*Hubba hubba, ding ding, don’t forget the wedding ring - аналог русской дразнилки “Тили-тили-тесто, жених и невеста”
Иллюстрация:
https://vk.com/photo-139148478_457239334
========== Глава двадцать восьмая. Подземная Атланта ==========
Здание определённо задумывалось как большой развлекательный центр с совершенно неповторимой атмосферой: пол был выложен плиткой, точно так же, как и улица снаружи, широкие коридоры разделяли бетонные колонны, а под потолком проходили какие-то трубы и кабеля. Где-то даже стоял указатель, будто коридоры были настоящими улицами. Правда, ощущалась тут какая-то пустынность. Работал, может быть, каждый второй магазин, если не меньше, закрытыми стояли брендовые отделы одежды, игрушек, отдел с вывеской «Сладости» совсем пустовал, работал только фастфуд в конце одного из тоннелей и пара игровых автоматов в том же районе.
Азирафаэль оглядывал это всё с некоторым скептицизмом. Всё же в его представлении торговый центр, да ещё и тематический, должен был выглядеть совершенно не так.
― Не смотри так хмуро, мы тут не ради магазинов, ― фыркнул Кроули, видимо, заметив его настрой.
― А ради танцев, хотя я совершенно не умею танцевать. Помню, помню, ― хмыкнул Азирафаэль в ответ, продолжая осматриваться. На самом деле, если бы не атмосфера какой-то заброшенности, ему бы тут понравилось: много игровых автоматов, магазины хорошие, можно было бы пройтись по ним и купить Кроули какую-нибудь крутую одежду… Однажды он сделает ему такой подарок: комплект одежды, в которой ему будет не стыдно приходить в школу.
― Они должны быть где-то тут… ― Кроули шагал по коридору, не слишком быстро, так, чтобы идущий за ним Азирафаэль успевал осматриваться по сторонам. Или же он просто был не уверен в том, куда им идти.
― А ты тут раньше бывал? ― решил на всякий случай уточнить Азирафаэль. Они уже прошли половину коридора, и на их пути было хорошо, если два рабочих магазина.
― Конечно! ― как-то слишком уверенно ответил Кроули. Из-за его тона появлялись нехорошие подозрения, которые Азирафаэль уже почти был готов озвучить, когда они свернули в другой коридор. Тут уже не казалось так уныло, во всяком случае, практически во всех магазинчиках горел свет, а сразу за поворотом стоял ещё один фудкорт, уже не с фастфудом, а нормальным меню, в котором Азирафаэль успел заприметить даже бифштекс. Но основным отличием этой «улицы» было то, что рядом с рестораном как раз раскладывалась небольшая группа. Они привлекали внимание, особенно ― девушка с ярко-рыжими волосами. На её фоне даже Кроули казался не таким ярким. Группа состояла из четырёх человек: двое гитаристов, девушка возившаяся с микрофоном и синтезатором, а четвёртый участник, лицо которого было скрыто платком, собирал ударную установку. Вокруг них валялось куча шнуров, которые они поспешно пытались размотать и подключить к своему оборудованию.
Стоящий рядом Кроули издал что-то подозрительно похожее на вздох облегчения.
― Честно говоря, я не был уверен, что сегодня они будут тут, ― пробормотал он тихо. ― В смысле, говорили, что будут, но я всё равно немного переживал.
― А-а, ― протянул Азирафаэль, надеясь, что это прозвучало достаточно понимающе. На самом деле он ещё слабо представлял себе, что будет дальше.
― Энтони? ― рыжая девушка подняла взгляд, и Азирафаэль понял, что немного ошибся с определением её возраста: ей точно было за тридцать, хотя выглядела она очень хорошо ― кроме морщинок у глаз, ничто больше не выдавало её возраста. ― А я думала, что ты наврал, когда сказал, что приведёшь своего парня к нам на потанцевать.
Кроули оскалился и слишком уж явно старался не смотреть на Азирафаэля, который уже сверлил его взглядом, не предвещающим ничего хорошего. Ему не нравилось, что какие-то посторонние люди в курсе их отношений, причём чуть ли не лучше, чем он сам.
― Когда это я врал тебе, Скарлетт? ― парировал Кроули. ― Можно у вас вещи сложить?
― Да не вопрос, малой, ― Скарлетт кивнула головой на кучу рюкзаков у стены, за ударной установкой. ― Мы как раз настроимся.
Кроули кивнул и потянул Азирафаэля за руку.
― Идём. Тут тепло, к тому же в верхней одежде танцевать неудобно.
― Знаешь, меня немного пугает то, что ты тут задумал, ― пробормотал Азирафаэль тихо, но пошёл.
Все музыканты оказались взрослыми, издалека это было незаметно, но когда они проходили мимо них, стало понятно, что все они не младше Скарлетт. На самом деле такие люди немного пугали Азирафаэля. Высоченный парень с бас-гитарой смотрел на него нечитаемым взглядом, пока он снимал пальто и перекладывал телефон в задний карман брюк из рюкзака. Рядом с ударником так и вообще было страшно находиться: его глубоко посаженные глаза в тени капюшона создавали впечатление будто на лице совсем нет ни кожи, ни мышц: только голый череп и глаза.
― Что играть-то будем? ― хмуро поинтересовался гитарист, закончив с подключением инструмента и усилителя. Брови Скарлетт съехались к переносице и на пару секунд она молчала. Её синтезатор уже был подключён, а стойка с микрофоном установлена чётко на уровне лица.
― Хм, давай начнём с «Сына луны» и дальше что-то в таком духе. Как вам, Сэйбл? Бланк? Мистер Ди? Нет возражений?
― Без разницы, с чего начинать, ― сипло протянул ударник. От его голоса у Азирафаэля по спине пробежали мурашки. ― Но если в таком темпе, то я, может, схожу покурю?
― Вам на сегодня хватит, мистер Ди, ― шутливо заметила Скарлетт и, коротко кивнув гитаристу, начала играть. Мягкие аккорды пианино полились из колонок и будто бы окутали пока ещё пустынный коридор торгового центра. Азирафаэль почувствовал, что Кроули взял его за руку и, обернувшись, с удивлением увидел, что тот склонил голову перед ним.
― Позволишь пригласить тебя на танец? ― спросил он негромко. У Азирафаэля перехватило дыхание, и сердце резко забилось в разы чаще.
― Я плохой танцор…
― Это поправимо, ― усмехнулся Кроули. ― Ну так да или нет?
― Да, ― тихо выдохнул Азирафаэль, а в следующую секунду Кроули уже прижимал его к себе и тихо давал указания.
― Левую руку положи мне на плечо, только локоть поддерживай сам, я не железный. Вот так, а правую ладонь держим вот так. ― Он приобнял Азирафаэля поперёк спины и теперь придерживал его ладонью чуть ниже лопаток. Сквозь ткань рубашки и вязаного жилета, можно было почувствовать ребра Кроули, прижимающиеся к груди Азирафаэля, выпирающие и твёрдые. ― Первый шаг для тебя с левой ноги назад, потом правой проводишь до левой, а затем ― в сторону. В последнюю очередь приставляешь левую ногу к правой. Пробуем.
Азирафаэль чуть не споткнулся на первом же шаге: делая его слишком неуверенно, он не рассчитал, что у Кроули ноги длиннее, и шаг шире. Они едва не свалились на пол, однако смогли удержать равновесие.
― Осторожнее, ― прошептал Кроули ему на ухо, и от его горячего дыхания по спине пробежали мурашки. ― Давай ещё раз.
Азирафаэль коротко кивнул, и они снова стали в стойку. Скарлетт начала петь: слова оказались незнакомыми, если это и был один из европейских языков, то определённо не из тех, которые на слух можно распознать при общем образовании. Но её голос был потрясающе приятный и, вслушиваясь в него, Азирафаэль поймал ритм танца. Вальс, несомненно, самый простой вальс. В этот раз у него всё вышло. Со следующим заходом они смогли протанцевать обычный вальсовый квадрат.
К тому моменту, когда ударник вступил со своей партией, расширяя музыку настолько, что она заполнила весь торговый центр, Азирафаэль уже не путался в своих ногах, почти не спотыкался, а Кроули не давал ему двигаться самому. Из-за того, что они прижимались друг к другу грудью, казалось, что их пара ― это одно целое: если Кроули чуть присаживался, делая шаги, то Азирафаэлю следовало это повторить и выпрямить колени в тот же момент, когда это делал Кроули.
В темп музыки они попали только под конец композиции, успев сделать всего два шага, как мелодия закончилась. Но Кроули не остановился. Он продолжил вальсировать по кругу, утаскивая Азирафаэля следом. Гудение басов тоже не прекратилось, и только что оборвавшаяся мелодия стала чем-то новым, другой композицией, которая началась ровно в темп их танца.
В последний раз Азирафаэль танцевал в начальной школе: там был обязательный урок танцев каждую неделю, на котором он научился чувствовать ритм, узнал, что такое вальс и пара других базовых танцев. Он никогда не был хорош в этом: любой девочке, которую ставили к нему в пару, он оттаптывал ноги, и она с плачем отказывалась танцевать с ним снова. С Кроули всё складывалось совсем иначе: то ли дело было в том, что его подбородок спокойно мог уместиться на макушке Азирафаэля, то ли в том, что вёл он, а не Азирафаэль, но обошлось без топтания по ногам, без шагов «не в такт» и всего сопутствующего. Они вальсировали по просторному залу, обходя прохожих, которые постепенно стягивались к музыкантам, и Азирафаэля переполняло чувство какой-то особенной близости с Кроули сейчас. Это было больше, чем когда они просто обнимали друг друга, и совсем не так, как при поцелуе.
Конечно, под конец второй мелодии у Азирафаэля закружилась голова, им пришлось притормозить.
― А ты говорил, что не умеешь, ― фыркнул Кроули. На его лице блуждала непривычно мягкая улыбка, сводя на нет весь эффект подкола. ― Всё ты умеешь!
― Пара уроков в младшей школе не считается, ― проворчал Азирафаэль недовольно, но и ему не удавалось скрыть счастье, которое билось в груди, как птица в клетке. Странное ощущение, из-за которого хотелось делать совершенно глупые вещи.
― А по твоим навыкам и не скажешь, что всего «пара». Хочешь научу танцевать танго? ― На лице Кроули проскочило какое-то слишком уж ехидное выражение, которое он не мог скрыть, когда готовил какую-нибудь пакость. Он схватил Азирафаэля и снова притянул к себе, смотря сверху-вниз таким взглядом, будто собирался совсем не танцевать. ― Или румбу? О, тебе понравится румба, ангел!
― Азирафаэль?!
Они одновременно вздрогнули и обернулись на оклик, при этом отскочив друг от друга почти на метр. Гавриил стоял в толпе, на пять метров дальше от них и смотрел скорее растерянно, чем гневно. От этого Азирафаэлю стало ещё страшнее. Но второе, что он заметил, это то, что отец был тут с девушкой: держал её под локоть, но с того момента, как заметил Азирафаэля, явно не уделял ей должного внимания. Длинноногая блондинка, спортивного телосложения, обиженно дула губы, неодобрительно поглядывая на них с Кроули.
― Я всё могу объяснить?.. ― рассеяно отозвался Азирафаэль и бросил быстрый взгляд на Кроули, надеясь на поддержку. Тот только сочувственно покачал головой.
― Не лучшая фраза для начала объяснений, ― пробормотал он тихо. Скарлетт и группа как раз закончили очередную композицию, и Кроули, воспользовавшись перерывом, шмыгнул за ними, чтобы забрать их вещи. Азирафаэль остался один на один с приближающимся Гавриилом.
― Я думаю, нам нужно поговорить, ― холодно сообщил он, как только оказался достаточно близко. В этот момент в Азирафаэле взыграла то ли безбашенная храбрость загнаного в угол человека, то ли всё накопленное недовольство на отца, но страх отступил на задний план и откуда-то взялась дерзость.
― Уверен, что нужно, ― парировал он и очень многозначительно посмотрел на спутницу отца. Та продолжала топтаться на месте, не проявляя желания познакомиться с сыном своего… Любовника?
Как ни странно, тактика Азирафаэля сработала. Гавриил сразу сник и бросил быстрый взгляд на девушку. Во всяком случае, ей хватало ума не встревать в разговор.
― Мда… ― протянул отец.
― Доброго вечера, мистер Фелл, мисс. ― Кроули возник из ниоткуда с их вещами и протянул Азирафаэлю его пальто и рюкзак. ― Мне стоит присутствовать при вашем семейном разговоре или лучше сразу скрыться с ваших глаз?
― Присутствовать точно не стоит… ― начал было Гавриил, но Азирафаэль так на него посмотрел, что тот замялся и бросил растерянный взгляд на свою спутницу. ― И, дорогая, боюсь, сегодня не получится…
― Я уже поняла, ― констатировала девушка. Голос у неё оказался на редкость неприятный. ― До встречи, папочка.
Азирафаэль и Кроули синхронно подавились воздухом, услышав это обращение. Гавриил бросил на них такой взгляд, что они предпочли поспешно это скрыть. Девушка направилась к выходу, цокая шпильками замшевых сапожек по плитке. Смотря на неё с расстояния, Азирафаэль смог придумать только одно слово, которое исчерпывающе описывало всю эту даму: дешёвка.
― Я тоже пойду, ― пробормотал Кроули и на прощание приобнял Азирафаэля, но только чтобы незаметно для его отца шепнуть ему на ухо: ― Если ты мне не напишешь через час, я залезу к тебе через окно.
― Воздержись, ― буркнул Азирафаэль в ответ тихо, а потом почувствовал на своей щеке невесомый поцелуй. От него стало как-то легче.
Кроули исчез в толпе быстрее, чем спутница отца, и они остались наедине. Скарлетт и группа начали играть что-то новое и совсем не предназначенное для танца. Азирафаэль молчал.
― Полагаю, ― медленно протянул Гавриил, ― что нам стоит обсудить всё в более уединённом месте. Как мужчина с мужчиной.
― Да. Было бы неплохо, ― пробормотал Азирафаэль тихо.
Машина отца оказалась припаркована прямо у одного из входов в развлекательный центр. Всю дорогу до неё они молчали. Азирафаэлю особенно тяжело давалось держать осанку сейчас: плечи сами собой опускались при одной мысли о предстоящем разговоре. Конечно, ему было что противопоставить всем наездам Гавриила, только вот… Что он сам мог по большому счёту? Если отец выйдет из себя, то всё будет как в детстве: никакой возможности протестовать. Азирафаэль просто не тот, кто достаточно силён для яркого протеста.
― Когда я спрашивал тебя о том, есть ли между вами что-то, ― начал Гавриил, как только они сели в машину и двери захлопнулись. Шум улицы остался снаружи, внутри салона было тихо, но эта тишина не успокаивала. Азирафаэль недовольно повёл плечами: он надеялся, что они хотя бы домой доберутся, прежде чем начать. ― Тогда ты мне соврал?
― Пап! ― Азирафаэль вскинулся резко, обида за несправедливые подозрения захлестнула его моментально, едва ли не заставляя ругнуться. ― Почему первое, о чём ты думаешь, так это о моей лжи?! Чем я заслужил такое отношение?
― Тем, что с тех пор, как мы переехали сюда, ты вечно от меня что-то скрываешь, Азирафаэль. ― Голос Гавриила звучал звучно, громко, даже когда он не собирался его повышать. В детстве это работало безотказно: Азирафаэль прекращал плакать, капризничать и порой даже дышать. Но детство давно прошло.
― Кто бы говорил, ― огрызнулся он и с некоторым запозданием понял, что неосознанно копирует поведение Кроули. Это не он, а Кроули любил огрызаться в разговоре, не он спорил и отстаивал своё в агрессивной манере. Впрочем, на Гавриила это произвело впечатление. Азирафаэль видел, как руки того сжались на руле до побелевших костяшек и слышал, как тот глубоко вдохнул и считал до десяти, едва шевеля губами.
― Я имею право на личную жизнь, ― наконец ответил отец с напряженным спокойствием в голосе. Он не был спокоен, это было видно невооруженным взглядом. Азирафаэль знал его всю свою жизнь и легко читал эмоции, даже под широкой, будто бы привязанной ниточками, улыбкой. Сейчас Гавриил не был спокоен, но очень старался не сорваться, поэтому лишний раз злить его явно не стоило.
― Знаю. Но я его тоже имею. А ты хочешь контролировать каждый мой шаг. Мне уже не три года, пап.