— А теперь я бы хотел проверить, насколько далеко запускал свои конечности Белиал.
Казалось, её глаза могут вылезти из орбит, когда он раздвинул её ноги, и, разорвав её трусики, приблизил щипцы к интимному месту. Стоило стали коснуться плоти, как девчонка начала дёргаться на кровати, извиваясь.
— Прости любовь моя, я не подумал, что холодный металл будет неприятен, сейчас мы это исправим.
И Риз подошел к камину в стене, опустив щипцы в огонь, он обернулся к девушке.
— Я вот только не могу понять, — начал он, — почему Белиал? Ты же хотела и хочешь этого проклятого блондина. Ты даже так удачно разыграла дурочку, позволив нам всем поверить, что это мы вызвали его. Я только здесь спустя столетия узнал, что Азазеля невозможно призвать, что он сам является к тем, кого выбирает. Ты ему пообещала что-то взамен, Мирра?
Она только качала головой, следя округлившимися от ужаса глазами, как сталь раскаляется и становится красной.
— Ах да, ты не можешь говорить, — он прошептал заклинание, и в комнате послышался хриплый голос девушки.
— Риз, умоляю, не надо.
— Так! Я освободил твой рот, что бы получить ответ на вопрос, а не для того, что бы ты молила о пощаде. Так почему ты кувыркалась с молокососом вместо Азазеля?
— Откуда ты знаешь? — прохрипела она.
— Я очень много знаю теперь, — проговорил Риз, и, убедившись, что щипцы достаточно раскалились, он подошел к ней, — все свои знания я получал здесь, — он обвёл комнату щипцами и снова оскалился, видя, что она проследила за раскаленной железякой.
— Я не могла сопротивляться Белиалу, он применял на мне своё внушение, — проговорила девушка, не отрывая взгляда от красного металла.
Риз улыбался, когда обходил её, и, оказавшись напротив её раздвинутых ног, он вогнал щипцы во влагалище. Девушка закричала, но всего на секунду, а потом отключилась.
Риз убрал раскаленную вещицу, а по комнате распространился запах горелой плоти. Да, это был истинный аромат Ада. Но оставалось одно неудобство. С бессознательным телом было неинтересно развлекаться.
— О, нет! Не так быстро, детка. Я только начал развлекаться.
Откинув щипцы в сторону, он подошел к ней и снова похлопал по лицу. Девушка застонала, но не пришла в себя. Он снова ударил её и опять без результата.
— Проклятье! Так неинтересно, Мирра, давай, приходи в себя.
Когда её ресницы дрогнули и глаза открылись, Риз опять оскалился и прошептал заклинание, снова лишающее её голоса.
— Вот так намного лучше, я хочу, что бы ты чувствовала все, что я делаю с тобой.
Он опять взял в руку щипцы, правда, они уже подостыли, и Ризу пришлось вернуться к камину. Снова раскалив их, он подошел и в этот раз вогнал металл в разрез на бедре. Раздалось шипение, и мясо вокруг щипцов начало чернеть. По комнате снова распространился запах горелой плоти. Девушка дрожала, но уже не дергалась, и это начинало наскучивать Ризу.
— Что-то ты не очень активна, дорогая, надо, наверное, нам найти другое развлечение.
Достав из обугленной раны металл, он откинул щипцы в сторону.
Риз хотел оторвать от неё кусочек, но сначала он собирался лишить её возможности получать удовольствие от секса. Для этого всего то и нужно было, что лишить её клитора. Взявшись за нож, он подошел к её раскинутым ногам и, открыв себе доступ пальцами, он полоснул ножом по маленькому кусочку плоти. И тут она снова забилась на кровати, а он наблюдал, как её корчит и как алая кровь пачкает простыни. Но с другой стороны простыней ведь и не было на самом деле, всё это было иллюзией. Вообще вся эта комната была иллюзией, а на самом деле это были гнилые стены, пропитанные кровью и вонью замученных жертв. Пока она билась в конвульсиях, Риз улыбался сумасшедшей улыбкой.
Но как только судороги начали затихать, он разорвал на ней рубашку, открывая грудь и живот. И, увидев метки Азазеля, почти потерял контроль над собой.
— Я лишу тебя его знаков, и он никогда тебя не найдёт.
И он начал медленно срезать кожу на животе, уничтожая пентаграмму. Но спустя минуту бросил нож, и вот уже его острые, как бритва, зубы впиваются в кожу и отрывают её от мяса. Девушка то теряла сознание, то снова приходила в себя, но Риз уже не мог остановиться, он увлёкся процессом и почти закончил отрывать кожу с символом пентаграммы, когда его резко оторвали от девушки и швырнули к стене. Сначала он не понял, что случилось, но, увидев того, кто помешал ему, быстро подавил в себе гнев от прерывания развлечений.
— Господин, — он склонился в почтении.
— Кто тебе давал право на развлечения? — его голос резонировал в комнате, — ты должен был лишь передать ей «Иса», а не мучить её в своё удовольствие!
Риз весь сжался, он боялся своего господина, как и все остальные, впрочем.
— Да господин, я сейчас же отправлю её обратно с «Иса»…
— Да она умрёт через пару минут в обычном мире, человеческое сердце не выдержит такой боли.
— Но… ведь… это ведь нам и нужно было, чтобы шлюшка сдохла?
— Но не от твоих грязных рук! — взревел Люцифер.
— Простите, — глухо проговорил Риз, опуская голову.
Освободив её от оков, Сатана вынес девчонку из комнаты, а Ризу только и осталось наблюдать, как его лишили развлечения. Вытерев губы от крови, он переместился к ней домой, и, оставив на кухонном столе чёртову штуковину, отправился искать развлечения в другом месте.
ГЛАВА 9
Это была агония. Казалось, что боль стала частью меня. То, что творил этот псих, невозможно описать словами. Мне хотелось умереть, но он не давал даже побыть в отключке. Когда он вогнал раскаленную кочергу внутрь тела, я, наконец, отключилась. Но этот урод вернул меня в сознание, по-прежнему лишая возможности кричать. Когда он резанул ножом по интимному месту, казалось, что моё тело разорвалось на кусочки. Но даже не это было самое страшное. Когда его зубы впились в нежную кожу на животе, я молилась о скорейшей смерти. Эта боль не передавалась словами, красная пелена застилала глаза, а всё тело будто горело огнём. Но внезапно всё прекратилось. Я слышала голоса, но не могла разобрать слов, а оттого, что меня оставили в покое, провалилась, наконец, в беспамятство.
Когда я пришла в себя, мне казалось, я напоминаю мумию. Перебинтованные руки и ноги, а также тугая повязка на животе. Я очнулась от боли, но стоило мне только пошевелиться, как боль из агонии переросла в просто сильную, но, несмотря на это, хотелось, чтобы меня снова поглотила тьма. Хотя даже во тьме меня не покидала агония, в этот раз всё было не так страшно. Вернее страшно, но уже не больно. После того, что я испытала, я поняла, что у меня очень высокий болевой порог. Продолжая лежать с закрытыми глазами, я прислушивалась к своим ощущениям.
— Она приходит в себя, — я не знала говорившего, но его голос мне нравился. Низкий, с хрипотцой. Вот так бы лежала и слушала его, моментально позабыв о боли.
— Её нельзя возвращать сейчас домой, — это говорила женщина. По непонятной для меня причине от неё, наоборот, у меня побежали мурашки.
— Я разберусь сам, — грубо перебил её приятный голос, — без твоих советов, Лилит.
Лилит? Да что ж это за проклятие! Почему они вокруг меня все вьются? Это всё проклятый Азазель. Руки сами собой сжались в кулаки.
— Ты права, — раздался нежный голос, и теперь я уже знала, кому он принадлежит, — во всех твоих бедах виноват Азазель. Поэтому его нужно будет обязательно устранить. Дома у тебя дожидается вещица для него, и теперь осталось тебя только подлатать после развлечения этого ничтожества.
Последние слова Лилит произнесла с таким презрением, что я невольно раскрыла глаза. Я лежала в комнате, напоминающей комнаты во дворце в Будапеште. Огромная кровать с резными столбиками, сверху свисающий балдахин. На стенах шелковые обои и картины в золочёных рамках. Я обводила глазами комнату, пока мой взгляд не остановился на потрясающе красивом мужчине. От него перехватывало дыхание и учащался пульс. Хотелось, чтобы его взгляд остановился на мне, и чтобы этот совершенный мужской образец подарил наслаждение. Внезапно ко мне вернулась боль, отвлекая от мыслей о красавчике-блондине.
— Хватит! — тот же низкий голос, но теперь с совершенно другими интонациями. Он словно эхом разнёся по комнате. — Оставь нас, Лилит.
— Но, дорогой… — она подошла к нему.
— Ты забываешь, кому подчиняешься. Оставь нас.
Демоница поклонилась и растворилась в воздухе, а блондин повернулся ко мне.
— Ты знаешь, кто я, Мирра? — я покачала головой, и его губы растянулись в греховной улыбке. — Меня можно назвать многими именами, но подлинное моё имя — Люцифер.
Казалось, что мои глаза вылезли из орбит. Сам дьявол, и я хотела, чтобы этот монстр соблазнил меня? Господи, Мирра Шейн, до чего ты докатилась! Но с другой стороны, если его сынок был так изобретателен, то что можно ожидать от родителя?
— Хм-м… — пробормотал он, обходя комнату. Я внимательно следила за ним, и когда он остановился возле изголовья кровати и протянул руку, погладив меня по щеке, я ничего не почувствовала. Несмотря на всю греховную красоту этого падшего ангела, я не испытывала того безумного сводящего с ума желания.
— Ах, Азазель, — он рассмеялся. Мне нравился его смех, но, так же как и его внешность, я была уверена, что всё это наигранно. — Подстраховался, значит, от внушения. Молодец.
Я хотела что-то сказать, но мои связки до сих пор саднило от немых криков.
— Ну что ж, мне нужно только, что бы ты воспрепятствовала Азазелю зачать ребёнка с тобой, и за это я оставлю в покое твоих друзей. Если же ты откажешься, Мирра, то все они один за другим умрут, как это произошло с Ризом.
При упоминании моего бывшего и по совместительству монстра, пытавшего меня, я зашипела. До этого я даже не догадывалась, что могу издавать такие звуки.
— Не волнуйся так, дорогая, это ничтожество больше не прикоснётся к тебе. А то, что он успел сотворить, мы уже почти поправили. Но метки Азазеля почти исчезли, а значит, его власть над тобой ослабла.
Я раскрыла рот, а потом закрыла, так и не издав ни звука.
— Да, кстати, — Люцифер щелкнул пальцами, и мои голосовые связки заработали, заставив меня закашляться. — Ну вот, теперь ты можешь разговаривать. Вижу, что у тебя куча вопросов.
— Как у вас получилось залечить раны на животе?
— Я ведь ангел, детка, пусть и не такой, как вы привыкли видеть. И, опережая твой следующий вопрос, ты у меня в личных покоях. После того, что сделал этот недоносок, тебя нельзя было возвращать. От боли у тебя случился бы разрыв сердца. Поэтому ты попадешь домой, когда твой организм восстановится.
Он улыбнулся и, еще раз погладив меня по волосам, вышел из комнаты, оставив меня один на один с новыми ощущениями. Кожа на теле зудела так, что хотелось содрать все эти повязки. Когда я попыталась встать, то поняла, что меня привязали к кровати. Но, не обнаружив верёвок или других приспособлений, я не смогла объяснить, почему не могу пошевелиться.
«Где же ты, Мирра?!» — услышав этот холодный голос в голове, я заскрипела зубами. Не собираюсь отвечать и видеть его не хочу. Мерзкий ублюдок! Манипулятор!
Он еще раз позвал меня, а потом его голос затих. В дверях снова появился Люцифер.
— Извини, было одно неотложное дело, — он растянул губы в улыбке, но глаза очень внимательно смотрели на меня. От этого пристального взгляда мне стало не по себе.
— Почему я не могу пошевелиться? — я решила уйти от темы голоса Азазеля в моей голове.
— Тебе и незачем шевелиться, тем более в том состоянии, в котором ты была.
— Но я хочу шевелиться! По мне будто ползают тысячи насекомых.
Он рассмеялся, и опять я, как завороженная, уставилась на этого красивого негодяя.
— Так и есть, Мирра.
— Что? — я попыталась дернуться, но снова у меня ничего не вышло.
— Ты же не думаешь, что это бинты и марля? — он провёл пальцами по моей ноге, и в месте прикосновения кожа начала зудеть ещё сильнее.
— О, боже, — прошептала я, чувствуя, как у меня всё встает колом внутри, а Люцифер снова рассмеялся.
— Ты молишь бога? Здесь? — внезапно он изменился, исчез обворожительный блондин с голубыми глазами, на его месте стоял темный ангел. Именно ангел, с настоящими крыльями за спиной. — Это не Бог залечил твоё искалеченное тело и спас твою никчёмную жизнь, Мирра!
От его голоса закладывало уши, казалось, будто он кричит на меня отовсюду.
— Убери их от меня, — я пыталась дергаться, но ничего не выходило.
— Осталось немного, — он уже разговаривал тише, но от этого не менее пугающе. А может, всё дело в его внешности? В любом случае сейчас он меня пугал. — Арахниды завершат регенерацию ткани, и ты будешь свободна.
В этот раз он не посчитал нужным выходить, а просто исчез, как и все мерзкие твари. Не знаю, сколько я пролежала в одиночестве, когда меня сморил сон.
Открыв глаза, я села в своей постели и с омерзением обследовала свои руки и ноги, ожидая, что влезу в липкую мерзость, но ничего не было. Гладкая кожа и ни единого шрама. Решив, что это был очередной кошмар, навеянный посещением демонов, я встала с кровати. Меня не отпускало чувство, что они всё ещё ползают подо мной и на мне, отчего хотелось поскорее попасть под горячую воду. Войдя в душ и скинув халат, я почувствовала, как моя голова пошла кругом. Это был не кошмар, у меня не осталось на животе ни следа от пентаграммы. Ухватившись за раковину, я рассматривала свой гладкий и чистый живот. Всё было на самом деле: и пытки этого ублюдка, и разговор с Люцифером, и сделка с Лилит. Всё это было, но почему у меня такое чувство, что я совершаю ошибку? Ведь это Азазель виноват в том, что со мной случилось, почему я должна его жалеть?
Стоило мне мысленно произнести его имя, как голубоглазый монстр возник за моей спиной.
ГЛАВА 10
Я смотрела на него и чувствовала, как во мне поднимается волна слепящей ярости. Настолько сильной, что я даже не могла разлепить челюсти.
— Хорошо выглядишь для находящейся на грани жизни и смерти, — окинув меня оценивающим взглядом, проговорил демон.
— Не твоими стараниями, — я каким — то чудом раскрыла рот. — И дальше обойдусь без тебя.
«А скоро ты получишь по заслугам», — мысленно проговорила я, но демон даже бровью не повёл, продолжая рассматривать меня. Сперва я решила, что он просто держит себя в руках, но когда я обозвала его мерзким демоническим отродьем, и он оставил это без внимания, я поняла, что он просто не слышит меня. Тогда почему он явился, когда я думала о нём. Совпадение или нет?
— Что с тобой случилось? — спросил он. — Ты от меня закрылась, Мирра.
— А ты ожидал, что при твоём появлении я упаду к твоим ногам и буду благодарить, что ты оставил меня в живых, приберегая для Риза?
— Риза?! — и вот в этот момент, когда он произнёс всего одно слово, я испугалась. — Какое отношение он имеет к нам?
— Ты издеваешься? Это его работа, — я повернулась и показала, что пентаграммы вокруг пупка больше не было.
— Это он сделал? — прорычал Азазель. — Я думал, это Люцифер. Он говорил, что ты едва не погибла, но я решил, что он сам тебя едва не убил.
— Он спас меня! — выкрикнула я, чувствуя, как начинаю терять контроль над ситуацией. А хотя, когда он был у меня? Последний год все только и делали, что контролировали мою жизнь. Сначала Риз с его дурацким ритуалом, потом этот урод, стоящий передо мной, а после ангелы, которые только трепятся о защите, но на самом деле ничем помочь не могут. И на финал сам дьявол. И всем нужно было, что бы марионетка Мирра Шейн выполняла их прихоти. А вот выкусите! И начну я с этого демона. Я уже прикидывала, как подберусь к нему и как заставлю его заплатить за то, что он сотворил со мной.
— Зачем ты явился, Азазель? — пока в моей голове складывался план, как можно подобраться к нему и уничтожить его с помощью «Иса», я ощутила спокойствие. Больше не будет криков, не будет страха, будет только наказание.
— Ты сама позвала меня, — настороженно сказал демон, — каждый раз, когда ты произносишь моё имя, ты обращаешься напрямую ко мне.