— Что случилось? — мужчина изогнул бровь. После той безобразной сцены наказания за побег я даже не смотрела в его сторону. Он равнодушно пожимал плечами, зная, что мне некуда деться.
— У тебя был тяжелый день? — играя в заботливую супругу, помогла ему снять пиджак, пробежалась ноготками по позвоночнику.
— Не тяжелее обычного. — Он развернулся и хмыкнул. — Женушка сменила гнев на милость?
— Нет. Тебе придется очень постараться, чтобы заслужить прощение. — Я потянула галстук на себя.
— Проси, все получишь. — Его глаза загорелись. Хоть он и любил доминировать и подчинять меня себе, идея поменяться местами часто заводила его.
— Не опрометчиво ли обещаешь златые горы, супруг? — мои руки еще туже затянули дорогостоящую удавку на его шее, на которой вздулись жилы.
— Проверь!
А взгляд-то уже плывет, все, как надо. Я прижалась к нему и потерлась щекой о бороду, поглаживая грудь. Тяжелое дыхание опалило мою кожу.
— Чего ластишься, как кошка? — он приподнял подбородок пальцем и заглянул в глаза.
Смотри, сколько хочешь, все равно не поймешь, ведь думаешь не головой.
— У кошки есть коготки, — я сняла с него рубашку и медленно, смакуя, провела ногтем по его груди, оставляя длинную царапину.
— Острые, — Каин усмехнулся и расстегнул брюки. — Сними остальное, — сказал мужчина, когда они упали на пол. Я избавила его от трусов и подтолкнула к кровати.
Он лег, я села сверху. Стон сорвался с его губ, на которых вскоре заиграла довольная улыбка.
— Всегда бы так, женушка, — прошептал он, положив руки на мои ягодицы. — Сговорчивая да ласковая ты мне нравишься!
— Обещай, — промурлыкала я, склонившись к нему.
— Обещаю! Чего хочешь?
Я, поймав его затуманенный взгляд, четко произнесла:
— Не втягивая Горая в свои игры.
— Хо…ро…шо! Бу…дет так!
— И отпусти мальчика! — я крепко сжала его шею, он запрокинул голову. — Отпусти!
Мужчина застонал и, захрипев, выдохнул:
— Отпущу!
Глава 4 Свобода
ГОРАЙ
Возвращение домой приятным не стало. Вошел в дом, учуял запах свечей, нахмурился озадаченно. Ида их терпеть не могла, а мне они навевали воспоминания о церкви. Мягко ступая, прошел по следу этого аромата. Он привел в гостевую спальню, где меня ждала картина маслом из анекдота «муж возвращается домой». Солировала голая волосатая задница.
Я вздохнул и громко произнес:
— Мужик, я по-джентельменски позволил тебе финишировать, а теперь, будь любезен, сваливай уже. Пока жив!
Далее, как и полагалось, последовали вскрики застигнутой жены, страх любовника, который весьма шустро улепетывал, кстати — бегун, наверное, виноватый взгляд жены и мое отчаянное желание рассмеяться из-за пошлости всей этой картины.
— Можешь раздеться и присоединиться, — жена закурила. Ида оставалась собой даже в такой ситуации. Полагаю, виноватым еще меня же и объявят.
— У тебя на животе сперма другого мужика, — я усмехнулся, — всерьез думаешь, муж может захотеть тебя в таком виде?
— Мне сходить помыться?
— Тебе лучше идти на…
— Именно это только что и предлагала. — Она пожала плечами. — Давай же. Так, как ты, меня никто не трахал, Горай.
— Если все еще свербит, могу догнать того несчастного. — Я подошел к столику, где стояла пустая бутылка. — Или соседа позвать. — Конечно, они еще и мое Macallan Lalique Crystal Decanter допили! Все могу понять, но это уже ниже пояса!
— Ты сам виноват! — зло выпалила Ида, вскочив и накинув халат. — Шляешься, неизвестно, где! Даже позвонить не считаешь нужным, а меня укоряешь!
— Справедливо. Но вместо того, чтобы искать пропавшего мужа по посольствам и моргам, как все приличные жены, ты тащишь в постель любовника? — во мне, наконец, проснулся гнев. — Трахаешься с ним в доме, где живут наши дети?! И как давно это продолжается?
— О, это в твоем стиле — во всем обвинить меня, стрелки перевести!
— Заметь, это тебя пялили в нашем доме, не меня. И тебе это нравилось!
— Подонок! — прежде, чем успел среагировать, супруга подскочила ко мне и отвесила пощечину.
— Не смей! — рявкнул я, оттолкнув ее и чувствуя, как глаза наливаются демонической чернотой. — Ты перешла черту, Ида! жди в гости адвоката по разводу!
— Ты не посмеешь! — крикнула она.
— Увидишь. — Я направился к двери.
— Тогда сделаю так, что ты никогда не увидишь детей! — прошипела она вслед. — Расскажу, каков на самом деле их папочка! Они возненавидят тебя!
Пришлось остановиться и сделать глубокий вдох, чтобы обуздать демона. Но не помогло. Мгновенно оказавшись рядом с Идой, я сжал ее горло, наслаждаясь ужасом, который заметался в ее взгляде.
Послышался хруст. Женщина захрипела. Испугавшись сам себя, я отпустил ее и быстро ушел из дома. Сел в машину, набрал номер того единственного Стража, которому мог доверять, назвал фамилию отца Магды и попросил выяснить все, что сможет. Теперь это почему-то и для меня стало важным.
АЗАРИЯ
Я подошел к кабинету отца.
— Аарон зарвался, — голос дяди Давида звенел от злости. — Пора созывать Совет и принимать меры!
— Сковырнуть этот прыщ будет нелегко, — ответил отец. — Но лучше вскрыть нарыв сейчас, чем позволить ему отравить весь организм.
Я отошел от кабинета и вышел в сад. Меня вновь влекло к озеру. В последнее время постоянно обнаруживаю себя около него, а как попал к нему, не помню. Демон научил, как позвать его — капнуть кровью в воду. Едва я это сделал, как он появился. Подплыл ко мне, но выходить не стал.
— Что стряслось?
Я передал ему разговор отца и дяди Давида — о том, что они намерены помешать Аарону вести переговоры с Изгнанниками и Каином. Демон усмехнулся и задумался. Видимо, информация была ценной. Может, этого хватит, и тварь оставит меня в покое?
— И не мечтай, мальчик. — Мужчина рассмеялся. — Протяни руку. Ну же, не бойся.
Я сделал, как он велел. Когтистая лапа зависла над ладонью, и в нее легло что-то холодное.
— Таблетки? — я непонимающе посмотрел на него.
— Да, зайчик.
Холодея, я покрутил пузырек так, чтобы было видно название, и похолодел. Те самые, что принимает отец.
— Думаю, ты все уже понял. — Демон кивнул. — Но на всякий случай объясню, что нужно сделать.
МАГДА
— Достал уже! — я выбросила, наверное, сотый за неделю букет в мусорку и села на кровать.
— Не жалко? — Катя с сожалением вздохнула, глядя на смятые цветы. — Мне вот никто не дарит ничего. Перепихнуться все рады, а как приятное девушке сделать, хоть шоколадку принести, так не дождешься.
— То есть, ты хочешь, чтобы тебе сначала отдавали шоколад, а потом в постель? — подколола я.
— Да, как-то стремно выглядит.
— Вот именно.
— Лучше скажи, долго ты будешь Лукьяна мариновать? — девушка с любопытством уставилась на меня.
— Ты всерьез полагаешь, что нужно его простить?
— Магда, он тебя любит. Если бы…
— Знаю, — перебила я, встав. — Если бы тебя так любили, ты бы все простила! Катя, мы с тобой разные, прости. И пойдем уже, мне на тренировку пора.
— Злючка, в жопе колючка! — пропела она, пока я закрывала дверь. С внутренней стороны теперь была привинчена щеколда, чтобы никто не попал в комнату, как тогда Лукьян, без спросу. Мое личное пространство только мое!
Но покой мне не светил даже на тренировке — в центре зала стоял, конечно же, тот, кого видеть не хотелось до скончания времен, как говорится.
— Здравствуй, Магда! — Лукьян широко улыбнулся.
— До свидания! — процедила я, развернулась и направилась к выходу.
— А экзамен завтрашний ты сдать хочешь? — ехидно понеслось вслед.
Зараза, и это знает! Сегодняшняя тренировка как раз на подготовку и была нацелена. Остановилась, выругалась, вернулась обратно.
— Умная девочка. — Он ухмыльнулся. — И красивая!
— Начинай тренировку, или жалобу подам на домогательства, тренер.
— Я сын директора, детка, не прокатит! — Лукьян расхохотался и, воспользовавшись тем, что вогнал меня в ступор, напал. — Со мной лучше дружить, чем враждовать! — прошептал парень мне на ушко, уронив на пол.
— Пусти!
— Урок номер один — будь готова отразить атаку. Всегда, даже во сне. Даже, — глаза заблестели, — во время секса. Ну, этому еще научу.
— Мечтай, — процедила я, поднявшись.
— Увидишь. — Парень пожал плечами. — Вернее, почувствуешь, жаркая моя! Хватит отдыхать! — он снова бросился на меня, не дав придумать остроумный ответ.
Ну и черт с ним! Мной овладел азарт. Понимала, конечно, что глупо надеяться одолеть Хранителя с его опытом, но Бард как-то научил умной вещи — в схватке не зазорно пользоваться любой слабостью противника, невзирая ни на что. Поэтому когда руки Лукьяна коснулись моей талии, я прильнула к нему, зазывно улыбаясь.
А те несколько секунд, которые понадобились ему, чтобы осознать — это уловка, использовала для нанесения пары точных ударов в самые выгодные точки, благо он был полностью открыт и уязвим — кулаком в печень, коленом в пах, следом по кадыку и колену. И это принесло мне огромное удовольствие!
— Серега, гад, научил? — прохрипел Лукьян, через боль разгибаясь. — Прибью его!
— Не стыдно будет признаваться, что стажерка, которая еще и экзамен-то по бою не сдала, тебя поимела?
— Если бы поимела, — он все же усмехнулся.
— По-моему, у тебя спермотоксикоз, тренер. — Пришла моя очередь ухмыляться. — Все разговоры к сексу сводишь.
— А кто в этом виноват? — парень мотнул головой и, неожиданно метнувшись ко мне, прижал к себе.
— Отпусти! — возмутилась я, но выбраться из захвата не смогла.
Горячие губы завладели моим ртом без спроса, и, хоть и пыталась отбиваться, по телу пронеслось, словно волна цунами, уничтожающее все мысли желание. Хватка ослабла, позволив мне обвить руками шею парня, прильнуть к нему, стонущему в голос, жадно, до боли сминающему мои губы.
Его ладонь легла на ягодицы, с силой вжимая ноющий низ живота в свою каменную плоть. Лукьян оторвался от поцелуя, заглянул бешеным взглядом в мои глаза, вновь ухмыльнулся и, тяжело дыша, выдохнул:
— Не отпущу! Ты Лукьянова, не забыла? А значит — моя!
Глава 5 Экзамен на ринге
МАГДА
Странно, никогда не боялась экзаменов, всегда все сдавала без проблем, а сейчас волнуюсь. Может, потому что раньше всегда хотя бы примерно знала, чего ожидать и могла подготовиться. А сегодня и близко не представляла, что приготовили Хранители. Бард намекал, что будет не просто бой, но конкретики не последовало.
Кусая губы, я стояла у небольшого ринга, в который превратили тренировочный зал. Сколькими синяками обязана этому полу, сколько пота и крови пролила на него? В центр выходили стажеры, когда их вызывали. Вот прозвучала и моя фамилия.
Я подошла к линии, очерченной краской из баллончика, и остолбенела, когда увидела, кого поставили мне в пару. Катя!
— Что, не ожидала? — подруга усмехнулась.
В самом деле, не ожидала. На какие умения Хранители намерены меня проверять? Умение вести бой или сохранять хладнокровие, несмотря на то, что противник — близкий человек? Похоже, все не так просто, одним мордобоем не ограничится.
— Меня закрепили за тобой, едва ты приехала, — от прежней беззаботной и веселой подруги, которую я вопреки желанию все же успела полюбить, не осталось и следа.
Эта, новая — или правильнее будет сказать настоящая — до боли напоминала Ольгу. Такой же въедливый взгляд, который неотрывно следовал за мной, подмечая все детали и оценивая, выискивая слабые места.
— А ты всерьез подумала, что дурашливая побл…ка, у которой одни парни на уме, могла бы стать Хранительницей? — Катя расхохоталась. — Ты умная, Магда, но иногда дура дурой!
Я молча сглотнула горечь, наполнившую рот, и глубоко вдохнула. Не дождетесь, не заплачу, не начну психовать, не брошусь расцарапывать лицо мерзкой суке. Это экзамен. И я его сдам.
Помня о выученных уроках, я была настороже, понимая, что лже-подруга не только пытается вывести соперницу из равновесия, а еще и попросту забалтывает, чтобы выгадать удачный момент для атаки. Так и вышло — стоило мне отвести взгляд, Катя попыталась нанести удар.
Она была хороша — ловкая, быстрая, гибкая и сильная, била точно в цель короткими жалящими выбросами. Теперь понятно, почему наши тренировки не пересекались — увидев ее в бою, я бы сразу распознала обман.
Используй любое преимущество — так учил Бард. Что ж, применим советы наставника.
— Как ты могла? — выдохнула я с болью в голосе, когда мы с Катей сблизились. — Считала тебя настоящей подругой!
— Так было нужно, — она равнодушно глянула на меня и тут же атаковала. Тоже помнит слова Сергея, сучка.
Я позволила ей попасть в цель и отскочила подальше. У нее железные кулаки!
— Это мерзко, Катя! — в голосе весьма достоверно задрожали слезы.
— Еще расплачься, — девушка презрительно усмехнулась. Последовала череда ударов.
— Гадина ты, — прохрипела я, когда ее рука захватом сжала мою шею.
— Повзрослей уже! И научись выполнять приказы, детка! — Катя ударила в бок и попыталась свалить меня с ног.
— Ты пожалеешь, я отомщу! — мне удалось вырваться, но ответный маневр не прошел.
— Букетиками от Лукьяна закидаешь?
— Сука! — ярость смогла изобразить, полагаю, на «отлично». Как и продиктованный злостью необдуманный бросок на соперницу.
— Ага, сука, и горжусь этим! — девушка играючи ускользнула и позволила себе повернуться ко мне спиной. Всего на пару секунд, но мне больше и не нужно было.
Серия тяжелых быстрых ударов свалила Катю с ног, оставалось только прижать гадину к полу. Мое колено впилось в ее спину — так Ольга когда-то поступила со мной. Этот урок тоже не забыла. Я быстро учусь. Усвоенный сегодня буду помнить всю жизнь.
— Сдала! — Лукьян попытался обнять, когда прошла мимо.
— Отстань! — бросила я и ушла в раздевалку.
— Не злись, — он зашел следом. — Магда, так было нужно.
— Так, может, ты меня тискал тоже из-за того, что так было нужно?
— Нет, тут все гораздо проще — я тебя люблю. — Парень притянул меня к себе и начал целовать.
Мой гнев стих и уступил место желанию, в котором я с удовольствием растворилась.
ГОРАЙ
— Твоя жена редкая стерва! — адвокат усмехнулся и сложил только что подписанные мной документы на развод в кейс.
— Прекрасно об этом осведомлен. — Я остановил взгляд на семейном фото, которое давно стояло в моем кабинете: мы с Идой, смеющиеся, по бокам, а в центре наши мальчишки. Прекрасно пойманный момент безоблачного счастья. Папа и мама еще страстно любят друг друга, а дети еще маленькие.
Теперь старший уже в университете, средний бредит девчонками и мотоциклами, а младший стал веганом и изводит всех лекциями о вреде мяса — и это юный полудемон! А родители уже не смеются, их лица сводит в жуткие гримасы от ненависти друг к другу.
— Если передумаешь по поводу соглашения, звони, еще есть время послать ее куда подальше, чтобы зарабатывала, отсасывая пьяным туристам в подворотнях.
— Слушай, гнида паршивая, — я в один прыжок оказался около него и намотал галстук этой твари на кулак, — ты говоришь о матери моих сыновей! — отшвырнул его в сторону, перевел дух.
Адвокат задницей открыл дверь, ударился спиной о стену в коридоре, упал на колени и пополз по нему прочь, оставляя в воздухе противный запах ужаса.
Я выпинал оброненный кейс ему вслед, захлопнул дверь и прикрыл глаза, утихомиривая демона. Сжал зубы и вздрогнул, почувствовав боль. Кончиком языка потрогал удлинившиеся резцы — острые. Впервые у меня прорезались демонические клыки. Если так будет продолжаться, скоро не смогу сдержать ту сущность, что беснуется внутри, с каждым днем отвоевывая все больше пространства.