***
Кроме Лобановского имелась в жизни Егора еще одна отдушина. Он никогда и никому о ней не рассказывал, хотя не исключал, что когда-нибудь сделать это придется, потому что мог встретить знакомых, появляясь в театре, на выставке или в кафе вместе с очень интересной пожилой дамой.
Познакомились они случайно. Как-то, возвращаясь вечером пешком из качалки, Егор попал под сильный дождь. Впереди остановился автобус. Выходившие торопливо прятались под зонтами, и лишь у одной пассажирки такового не оказалось. И тем не менее она, не раздумывая, смело шагнула навстречу дождю. Женщина была явно немолода, и Быстрову стало ее жаль. У вымокшего под дождем здоровья не прибавится, решил он, а уж этому-то Божьему одуванчику поберечься стоило подавно.
Егор, не раздумывая долго, догнал ее и предложил свой зонт. Она отказывалась, он настаивал. Кончилось все тем, что попытались укрыться под ним оба. Так и пошли рядом, иногда касаясь друг друга плечами, поэтому со стороны их легко можно было принять за бабушку и внука. Жила она недалеко, и вскоре они уже стояли под козырьком ее подъезда.
- Молодой человек, если Вы никуда не торопитесь, то можете подняться ко мне и немного обсохнуть. Я даже настаиваю на этом, ведь Вы промокли по моей вине, - предложила женщина, бросив внимательный взгляд на его одежду.
Быстров отказывался, но отказывался как-то вяло, потому, наверно, что в своей пустой квартире его никто не ждал. Еще и затяжные дожди всегда нагоняли на него скуку и вызывали сонливость, а тут было хоть и маленькое, но приключение.
- Вы меня совсем не знаете, а приглашаете в гости, - в качестве последнего аргумента укоризненно произнес он.
Она улыбнулась.
- Думаете, я не отличаю хороших людей от плохих? Нет, абы кого я в гости не приглашаю. Кстати, молодой человек, а Вы плов любите? Я сегодня готовила. Настоящий, узбекский...
- Против плова никто бы не устоял не то что я, грешный, - пробормотал Егор и отправился вслед за женщиной.
В лифте она сообщила, что зовут ее Татьяной Петровной, а он, назвав свое имя, попросил обращаться к нему на ты. Она согласно кивнула. Через полчаса Егор, закутанный в плед, сидел в мягком кресле и уплетал вкуснейший плов, а она, тоже закутанная в толстый шерстяной платок, сидела напротив и подливала ему в пиалу зеленый чай.
- Моя подруга жила в прошлом столетии, - женщина смешливо фыркнула, - в Узбекистане, вот и научила меня готовить это блюдо. Вкусно, правда?
Быстров согласно кивнул головой. Ему было так тепло и уютно, как, казалось, никогда и не было. Хотя, конечно же, было, но только давным-давно, когда он, еще ничего не знавший про обиды, горе, потери жил с родителями и дедом в родном доме. Зимними вечерами, наигравшись на улице с такими же мальчишками и продрогнув до костей, отогревался под толстым одеялом на теплой печи, слушая вполуха ворчание деда.
- Знаете, я бабушку и не знал совсем, а мама долго болела, а потом умерла. Я с дедушкой рос, недавно и его не стало, - зачем-то сказал он.
После его слов Татьяна Петровна, как показалось Быстрову, заметно сникла, поплотнее закуталась в платок и отвела в сторону глаза. Не стоило, конечно, этого говорить, незачем другому человеку знать о чужих проблемах.
- Простите, - растерянно произнес он, - не хотел испортить Вам настроение. Простите бестолкового, пожалуйста.
- Ты ничего не испортил, - грустно ответила она, по-прежнему не глядя на Егора, - я хорошо понимаю тебя, потому что знаю, что такое потери и одиночество. Муж мой умер, двое детей давно живут в другой стране, помнят еще обо мне, поздравляют по праздникам. Внуки выросли без бабушки, живут своей жизнью и со мной почти не общаются.
С вечера я придумываю разные дела, чтобы занять день. Есть у меня две подруги, такие же старые, одинокие и никому ненужные клячи. Мы когда-то работали в издательстве вместе, с тех пор и дружим. Вот скажи, в этом последнем отрезке жизни, где постоянно что-то теряешь и очень редко находишь, есть хоть какой-то смысл? Почему так случается, что постаревший человек чаще всего одиноко доживает свой век? Доживает на обломках того, что столько лет усердно строил. Вот и выходит, что об одиночестве я знаю все и еще немного.
Она замолчала, молчал и Егор, кляня себя за несдержанность.
- Еще раз простите, - сказал он, наконец. - Спасибо за плов. Мне пора. Я, наверно, пойду.
Она проводила его до двери. Старая женщина, уставшая от одиночества, которая сейчас закроет за ним дверь, положит до утра на прикроватную тумбочку маску счастливого и довольного жизнью человека, а потом останется наедине со своими невеселыми мыслями. Быстрову стало ее искренне жаль.
- Татьяна Петровна, а не будет большой наглостью с моей стороны напроситься к Вам в гости? Мне очень понравились Вы и Ваш дом. Вы не бойтесь: я самый обыкновенный и безобидный человек.
Егор чувствовал, что его заносит, но остановиться не смог. Он кратко рассказал о себе, назвал место работы, адрес.
- Если хотите, я покажу свой паспорт, - голос его совсем упал. - Если же нет, пойму.
Он замер в ожидании ответа.
- Ты меня опередил. Я и сама хотела предложить это. Буду рада снова видеть тебя, - услышал он спокойный и доброжелательный голос. - Скажем, раз или два в месяц. Предварительно позвонишь, и мы договоримся. Кстати, ты играешь в шахматы?
- Неплохо. И в картах тоже знаю толк, - счастливым голосом сообщил Егор.
Татьяна Петровна написала на листочке бумаги свой номер телефона и протянула ему. Он же задержал ее руку и неожиданно для себя поцеловал маленький сухонький кулачок. Когда дверь за гостем закрылась, улыбка доброжелательной хозяйки медленно сошла с лица женщины, и теперь на нем явно можно было увидеть не только растерянность, но и испуг. Татьяна Петровна, прижав руки к груди, устало прислонилась к стене и замерла. Простояла она так довольно долго, не в силах отвести взгляда от двери, за которой скрылся гость.
Всю дорогу до дома Егор раздумывал над тем, откуда и почему появилось необъяснимое желание еще хоть раз побывать в этом доме? Для чего надо было напрашиваться в гости к незнакомому человеку? Да еще так настойчиво...
Может, ему хотелось иметь такой вот уютный дом, где бы его любили и ждали? Например, мама, бабушка или дед. Или, так было бы еще лучше, все вместе. А он бы был лучшим на свете сыном и внуком. Никогда раньше Егор не задумывался об этом, но правильно говорил дед, что жизнь во все носом ткнет. И в хорошее, и в плохое. Наверно, ткнула и его. А может, дело было в чем-то ином? Он на самом деле этого не знал.
Ничего дельного Быстров так и не придумал, махнул рукой и решил, что все пусть идет своим чередом, а он сделал то, что хотел. В любом случае, последнее слово остается за ней. Как скажет - так и будет.
Вот так началась дружба двух одиноких людей. Было Татьяне Петровне тогда далеко за семьдесят, но даже подумать о ней, как о древней старушке, казалось невозможным. Она была из тех, кого в народе чаще всего называют женщинами в возрасте. Из тех, кто, не накрасив губы, не выйдет из дома. Из тех, кто щеголяет в модных брючках. Из тех, кто не забывает зайти в парикмахерскую и сделать модную стрижку. Из тех, кто живо интересуется всем происходящим в этом мире, не скатываясь до бесконечных воспоминаний о почти прожитой жизни и так раздражающего окружающих нытья.
***
Прошло уже больше недели с того памятного разговора с Костей. Егор пару раз порывался ему позвонить, но так и не решился. Все это время он часто размышлял об услышанном. Права была отказавшаяся от лечения Дина или нет, Быстров судить не брался, но понимал, что рассказанная другом история была неординарной, одной из тех, которые оставляют заметный след в жизни человека. И Костя был тому примером. В ней опять же любовь и горе были рядом, как еще одно подтверждение его, Егора, правоты.
Татьяна Петровна звонила редко, и сердце Егора сжалось от дурного предчувствия, когда он ответил на звонок. Однако ничего страшного не случилось. Она пригласила его на воскресный праздничный обед, который устраивала по случаю дня рождения своих мальчишек, а потом неожиданно попросила отвезти ее на набережную. После работы он выполнил просьбу приятельницы, и сейчас они стояли у парапета и смотрели на темную воду, подсвеченную редкими фонарями, ровной шеренгой выстроившимися вдоль берега. Оба молчали. Она, потому что о чем-то задумалась, а он, потому что просто не хотел мешать.
Вечер был холодным, ветреным, и Егор забеспокоился.
- Татьяна Петровна, надо бы вернуться в машину, тут Вам и простыть недолго.
Она с трудом отвела взгляд от воды.
- Давай побудем еще минуточку. Зима будет холодной, река быстро встанет. Раньше, когда надо было о чем-то хорошо подумать и принять правильное решение, я приходила сюда и долго смотрела на воду. Ты заметил, что все вечное, будь то вода или небо, приводит в порядок мысли? По правде говоря, и воды я боюсь, и плавать даже по-собачьи не умею, но она каким-то странным образом успокаивает меня и словно дает силы жить дальше.
Он, соглашаясь, кивнул головой, потому что и сам в тяжелые минуты любил побыть один или у воды, или где-то в поле, чтобы можно было лечь на землю, положить руки под голову и смотреть, не отрываясь, в вечность, которая завораживала своим спокойствием и своей невозмутимостью. После этого все плохое, что накопилось на сердце, словно куда-то уходило, и становилось легче дышать.
До машины шли медленно, Татьяна Петровна то и дело оглядывалась, словно прощаясь с этим местом. Егор ее не торопил, чувствуя, что вскоре услышит то, ради чего его доброй приятельницей и была задумана эта встреча.
- Егорушка, дай слово, что похоронишь меня, если со мной что-то неожиданно случится. Боюсь, мои подружки сами не справятся. Хотя нет... Умирать, по правде говоря, в ближайшее время я не планирую, поэтому просто забудь об этом.
Она не произнесла всем знакомое страшное слово, видимо, просто не смогла, но и без него смысл сказанного был более чем ясен. Он взял ее руку в пушистой перчатке и легонько сжал пальцы.
- Вы хотите меня одного оставить? Не выйдет, я категорически против! С настроением все ясно, поэтому предлагаю на выбор кафе, ресторан, музей, театр, кино, на худой конец. А хотите, отправимся куда-нибудь прямо сейчас?
Он говорил и почему-то никак не мог остановиться. Сама мысль остаться и без бабули, как он ласково называл ее про себя, страшила, потому что людей вокруг великое множество, а душой прикипаешь лишь к избранным и только рядом с ними чувствуешь себя человеком. Говорят, что искренняя душевная привязанность во все времена встречается так же редко, как и настоящая любовь.
- Егорушка, хватит! Прости, сама не знаю, зачем я это сказала, - Татьяна Петровна наконец-то сумела остановить этот поток речи. - Просто в последнее время какие-то странные сны замучили, разные мысли... Не беспокойся, с нами, старушками, такое иногда случатся. Скажи, а не мог бы ты пригласить меня к себе в гости?
Предложение было неожиданным, и Егор даже на миг растерялся от мысли, что подобное ему никогда не приходило в голову.
- Если и вправду есть такое желание, то едем. У меня и бутылочка Вашего любимого найдется, - ответил он, радуясь в душе, что разговор свернул в иное русло.
- Желание есть, - подтвердила Татьяна Петровна.
- Решено, едем.
Гостья недолго осматривала квартиру Егора, потому что и осматривать особо было нечего: обычное скромное жилье холостяка.
- Съемная? - спросила она.
- Так на свою еще не накопил, - пожал плечами Егор.
- Пора бы уже.
- Пора, - согласился он. - Вот выплачу кредит за машину, тогда о жилье и подумаю.
Татьяна Петровна ничего не ответила.
Егор принес бутылку вина, открыл специально купленную для такого вот нежданного случая коробку конфет.