Представь, ты сидишь под этой грушей, а с листьев на тебя смотрят плодовые эльфы, Разве не прелесть?! Вчера вечером я оставила кусочек сыра на камне у реки и прошептала приглашение, а сегодня угощенье исчезло.
— Его слопал отважный бродячий кот! — промурлыкала Вероника, поглаживая слегка округлившийся живот под свободным платьем. — Не слишком увлекайся такими играми, иначе владыка эльфов заберет тебя в свое тайное королевство, а мы женим Лежьена на одной из близняшек Санлизы. Они так очаровательно краснеют, завидев принца, что не составит труда…
— Не ожидай ты младенчика, я бы запрыгнула к тебе на колени и превратила прическу в сорочье гнездо, — нахмурившись, пригрозила Тереза.
— Фью-ю, что за манеры! Златокудрый книгочей дурно влияет на тебя, дорогая сестра! Но тише, Турже, кажется, проснулся, сейчас велит мне идти в тенек. Надеюсь, Санлиза с своим "цветником" найдет нас еще не скоро.
— Оставлю тебя на попечение старого ворчуна, а сама сбегаю на сыроварню! Заодно проверю, что там с ужином, наш мясник зарезал двух лучших барашков для Вашего Величества, — они давно на вертелах. Ах, какой соблазнительный аромат! Да ты морщишься… тебе не хорошо? Позвать лекаря?
— Не нужно, скоро пройдет. Меня сейчас неприятен запах жареного мяса. Баранина и дичь пусть достанется королю и его свите с необузданным аппетитом, я же подкреплюсь рыбным филе… Нет, хочу вареных яиц и ячменной каши! И разве что гусиный паштет — у тебя его прекрасно готовят. Прежде я не была столь разборчивой в еде, но когда есть такой дивный выбор… Уфф, пожалуй, я перейду в другой конец сада, ветер несет дым из коптильни прямо на нас.
— Не стоит оправдываться в твоем положении! Ты ведь не прикрывала нос, когда навещала сиротский приют на окраине города.
— Печальное место. Но я рада, что мы смогли там многое изменить.
— Ламарк не мог ночь уснуть после той прогулки. А на следующий день велел собрать половину своих книг и отвезти детям, вместе со старыми игрушками. Только мне было немного стыдно, когда он с явным сожалением отдавал расписного волчка. Большой ребенок!
— Оказалось, что никто там не умеет читать. Хотя малыши были рады даже одним картинкам.
— Но корзины с пряниками вызвали у них не меньший интерес.
Звонкий голос из-за ствола дерева внезапно вмешался в беседу.
— Сначала накормить, а потом посадить за учение. Ты так разумно все устроила, моя добрейшая госпожа! Если позволишь, я прямо сейчас покажу тебе новый букварь со стихотворным текстом собственного сочинения. Это всего лишь проект, но при вашем одобрении…
— Свартель, разве можно так подкрадываться к Ее Величеству! Ты нас напугал.
— Тереза, не шуми, я давно заметила в кустах его длинный нос и рыжую челку. Пусть подойдет, у него важное дело.
— А где вы оставили моего супруга? Разве храбрые охотники уже вернулись с добычей? Не слышу стонов рожков и заливистого лая. Где принц, я вас спрашиваю! Как вы посмели явиться сюда без него?!
Свартель, который и после кончины Гальбо не собирался пренебрегать должностью шута, растянулся подле колен королевы, подложив под голову одну из ее расшитых подушечек.
— С Его Высочеством приключилось несчастье. Он погнался за легконогой ланью, а она обернулась милой девицей и скрылась в зарослях орешника. Говорят, то была сама Фея доброй охоты. Она похитила нашего господина и требует выкуп. Сотню поцелуев невинной девы. Я запросто мог бы передать, да где мне ее добыть?
— Несносный болтун! Зачем Фее какие-то поцелуи, тем более от невинных дев? Все вздор! Ваше Величество, велите немедля его проучить.
— Приму даже яд из ваших прелестных ручек!
— Лучше принесите вашей королеве воды, меня мучит жажда, — стараясь придать голосу строгость, сухо попросила Вероника.
— Уже лечу, Ясноглазая госпожа! Не горюйте и вы, Леди Надутых губ, скоро супруг ваш прибудет со славной добычей. Надеюсь, что это будет не любимая гусыня местного священнослужителя.
На глазах огорченной Терезы показались слезы, и, желая утешить сестру, Вероника притворно напустилась на старого приятеля Ламарка. Впрочем, истинный свой возраст Свартель усердно скрывал, объясняя это тем, что еще не потерял надежду жениться на пригожей юной девице с хорошим приданым.
"Зачем невесте моей знать, что я крашу в желтый цвет свою седину. Другое дело, будь я богат, тогда бы она торопилась получить наследство". Но и размер состояния королевского скомороха вызывал противоречивые слухи. Одни говорили, что он беднее тюремной крысы, а другие, что просто скряга и прячет до поры мешки с золотом.
Конта снисходительно относился к проказам Свартеля, но никогда не позволял в своем присутствии слишком дерзких выходок. И Веронике советовал держаться строже с этим "хитроумным дураком, который на самом деле мог бы пригодиться на посту казначея, и повести отряд на штурм, и организовать строительство новой школы".
Ухватившись за эту мысль, королева скоро начала призывать Свартеля для развлекательных якобы бесед во время которых и были спланированы визиты в заведения для бедных сирот Гальсбурга. Оказалось, часть из них шут содержит на свои личные средства. При участии королевы в городе вскоре открылась и швейная мастерская для подросших девочек из приюта.
А недавно Свартель вызвался разработать букварь для обучения бедняков грамоте — картинки к нему обещал нарисовать принц. Стоит простить такому человеку мелкие вольности. Но Тереза слишком ревнует своего драгоценного супруга даже к давним приятелям.
— Может, тебе самой пора подумать о ребенке? Когда на руках твоих будет дитя, заботы о муже уменьшатся, — рассуждала Вероника.
— Но мои руки окажутся связаны! А я хочу еще много успеть. Я хочу повидать мир за пределами королевства, испить из далеких ручьев, вдохнуть воздух чужих лугов. У каждого народа свои мудрецы и герои, свои сказания и приметы, только беды одинаковы на свете — война, мор и голод. Я хочу найти средства их победить.
Вероника пристально посмотрела на сестру и снова вздохнула, поправляя за спиной сбившееся покрывало.
— Сейчас мне кажется, что мы поменялись местами. В тебе проснулись жажда открытий, бунтарский дух и страсть к приключениям, а я нахожу радость в простых разговорах с королем. Я слушаю о том, как в долине западнее Кеста вырастет новый замок для защиты границ, меня интересуют цены на скот и зерно, будоражит скорый приезд северян с пушниной и весточки из родного города. Ты знаешь, мастера Тарлинга недавно прислали мне чудесную бронзовую гравюру. Я прикажу сделать из нее покрытие для моего собрания сказок.
— Что же там изображено?
— Женщина, склонившаяся к ручью, а рядом на ветвях сидят птицы. Должно быть, малиновки и коноплянки. А на коленях у нее раскрытая книга. Я думаю, они изобразили Фею-заступницу — ту, что спасла будущего короля.
— Сомневаюсь, что феи любят чтение. Им и так все на свете известно. Как же ты не поняла сразу, Вероника? Ведь на гравюре ты сама. Разве при ней не было надписи?
— Только дарственное послание — Хранительнице Снегирей. Ох, нашей беседе сейчас помешают… Санлиза с дочерьми уложит меня в постель до самого вечера. Может, укроемся в сеннике? Нет, мне не добежать так скоро.
— Тогда на кухню! Там пекутся твои любимые пирожки.
— Ну, вот! Ты снова смеешься и на душе у меня так легко, что я готова благосклонно выслушать кучу новых советов от придворных тетушек.
— В таком случае я скроюсь одна, а ты насладись беседой с говорливыми дамами и этим напыщенным пустозвоном.
— Свартель любит тебя и Ламарка одинаково сильно! Но он такой уродился — не может придержать язык. Сама знаешь, сколько невзгод претерпел за свои ретивые речи. И весьма закалился в придворных интригах. Но я, кажется, нашла у него одно уязвимое местечко. Скорей, даже два.
— Ты говоришь о близняшках? Хо-хо! Да ему просто нравится их дразнить и смущать.
— Конта шепнул мне вчера, что Свартель жаловался ему на несправедливость законов. И просил позволения взять в жены обеих, потому что измучен выбором. Конта сказал, что никогда не видел Свартеля столь искренне тоскующим. Он даже отказался забрать свой выигрыш в трик-трак. А ведь это была новая трость с набалдашником из слоновой кости.
— Ты шутишь?! Обеих сразу? Немыслимый разврат! Я так и знала, что в душе он распутный человек. Ух, как я на него сердита!
— Тшш… Санлизе знать нельзя — она слишком избирательно хранит секреты. Тем более, когда дело касается ее дочерей. Скорее всего, тут замешан кто-то третий. Ты же знаешь, что за девушками почти ничего нет, а Санлиза недавно отказала одному незнатному, но состоятельному жениху. Став моей доверительницей, она несколько задрала нос. Так вот, ее старшенькая прибежала ко мне в слезах, попросила вступиться. А младшая… хотя, какая младшая, если верить матери, между ними разница лишь в несколько вздохов…
Так вот, думаю, Свартель хочет устроить не только свое счастье и сейчас добивается протекции тому скромному рудознатцу, что неудачно посватался к Эрлид. У нашего шута доброе сердце и ум изворотливый. Он ничего не делает просто так. И все же не верю, что намерен всерьез жениться… А вот он уже мчится назад! Эгей, а за ним хлопотливая матушка Санлиза и целый выводок пажей. Досталось мальчишкам, что упустили меня из виду!
Леди из Гарлока осуждающе покачала головой, обмахиваясь влажной тряпицей. Румяное лицо ее блестело от пота.
— Моя королева, вам нельзя так утомлять себя на прогулке! Я сделаю Турже строгий выговор, он должен был находиться при вас, а не дрыхнуть в кустах.
— Мы все чудесно отдохнули после дороги и сытного обеда. И я успела насладиться обществом любимой сестры.
— Ну, так же нельзя! Что скажет король?! Почему вы не позвали меня с собой на прогулку… Или моих девочек…
— Или еще кого-то из двух десятков прилежных слуг… Дорогая Санлиза, я устаю от чрезмерного внимания. Благодарю за вашу неизменную заботу, но порой хочу побыть одна и сегодня у меня это наконец получилось. Не сердитесь, а лучше расскажите какие-нибудь интересные новости. Вы вовремя, господин Свартель! Мои мечты о чистой прохладной воде стали явью!
Остаток дня в ожидании охотников прошел за душевными беседами под звуки деревенской свирели. Пока мужчины забавлялись игрой в шахматы, благочестивая леди Лилиан поведала поучительную историю о том, как в постели одной нерадивой хозяйки сами собой завелись крысы и блохи, в связи с чем выспавшийся и оттого особенно словоохотливый господин Турже припомнил занимательные опыты одного магистра по выращиванию в колбе человеческого зародыша.
— Жаль, в итоге у него получился лягушонок, но он вырос до размеров кота и даже выучился говорить. Правда, после прочтения пары книг по астрологии прыткий воспитанник сбежал в ближайший пруд, дабы поведать его обитателям о движении небесных светил. Но миссия его слегка затянулась…
— Прискорбно, прискорбно, — пробормотал господин Карлис из Девра, думающий только о том, как бы вытрясти из своего личного "знахаря" секрет продления мужеской силы, — молодая жена как будто начала заглядываться на статных рыцарей под его началом. Да и смазливые менестрели стали подозрительно часто останавливаться у ворот замка. Надо бы усилить присмотр над шаткой добродетелью глазастой супруги.
Вероника посмеивалась про себя и лениво перебирала струны лютни, а потом передала новенький инструмент юному пажу и коснулась ладонью медальона на груди. Конта подарил его перед отъездом — хрустальное сердце на цепи червонного золота. Чистое, как слеза, но когда на него падает луч солнца, переливается множеством оттенков — от изумрудно-зеленого до рубиново-красного и сапфирового.
"Где бы я не был, любимая, сердце мое всегда в твоих руках!"
"А что мне подарить тебе, господин мой?"
"Ты уже щедро одарила меня, избавив от проклятого страха и одиночества. Тебе одной могу я доверить малейшие сомнения и тревоги. Ты одна умеешь касанием руки разгонять тучи на моем челе и возвращать улыбку устам. Радость жизни моей, о каких ответных дарах ты печешься, нося в себе мое дитя? Возлюбленная Вероника, с каким смирением и отвагой встречал бы я любые горести на пути, если бы мог знать заранее о встрече с тобой…".
Вдали послышался гулкий зов медных рожков, и счастливая королева поспешила встретить своего благородного супруга с удачной охоты. А далеко-далеко в Тарлинге у замка Снегирей отцветающие яблони роняли на подстриженную траву розоватые нежные лепестки, готовясь принести к осени богатый урожай сочных плодов.
Недаром курносый паренек, подброшенный к приюту бродячими актерами, старательно мастерил корзинку своими ловкими ручонками со следами подзаживших ожогов, а немая девушка-сирота из Фарбста расшивала третье полотенце фигурками красногрудых птиц. Позже госпожа Крим непременно научит ее варить яблочное и сливовое варенье.
Если королевская чета когда-нибудь навестит родной город, найдет здесь самый радушный прием.
Конец.