Габриэль смотрела на неё светлыми глазами, но не двинулась.
Рей нежно прошлась ладонью по её мокрому естеству, плотно прижатому к её, и прошептала:
— Милая, помоги мне.
Сердце Рей стучало отчаянно, готовое в любой момент разорваться. Рей выждала, когда Габриэль медленно привстала над ней.
Габриэль издала вздох, когда пальцы пиратки проникли в её нутро.
Изумление…восхищение…радость…восторг!
Она переполнилась этими чувствами. Она парила! Пальцы пиратки шевелились в ней, зажигая в Габриэль исступлённый порыв двигаться дальше. Любовные движения стали убыстряться, Рей почувствовала, что конец уже близок, когда Габриэль застонала, сливаясь с ней в порывистом экстазе, завершившим их любовную игру. По пальцам пиратки стекала влага и она, смотря пристально на Габриэль, слизала её. Габриэль смутилась, потом Рей обхватила её и положила на себя. Ладони Рей нежно скользили по нагой спине Габриэль, бережно успокаивая. Ей не хотелось отпускать её от себя. Габриэль — её любовь. Габриэль для неё — кремний, от которого Рей загорается.
Габриэль её, лишь её… даже хотя бы на мгновение. Рей привела в чувство такая мысль, но руки она не разжала, пусть миг страсти уже прошёл. Габриэль — сокровище и мука. Её страсть и любовь. Конечно, её любовь. О Господи…что она натворила?
Сон Габриэль понемногу улетучивался. За дверью комнаты слышались звуки утренней волокиты. Габриэль держала очи полусомкнутыми, и перед взором словно живьём промелькали картины прошедшей ночи, наполненной нежной страсти. Девушка поискала ладонью место около себя на постели, очи её моментально раскрылись — постель была пустой. Юную девушку заполнило растройство вперемешку с неуверенностью, стоило Габриэль осмотреть каюту. Рей ушла. Пиратка даже не разбудила её, чтобы попрощаться. Лицо Габриэль запылало. Она почувствовала себя распутной девицей, которая показала товар лицом в опытных руках Рей… Девушка тяжело задышала. Чувства, смешавшиеся в душе, вызывали боль. Габриэль любила её. О Боги…любила. Габриэль вздрогнула, услышав стук каблуков за дверью каюты.
— Мисс Дибос…
Берта.
Габриэль закутала в покрывало своё обнажённое тело и неуверенно отозвалась:
— Да?
— Есть желание сейчас выйти на палубу?
Габриэль вздрогнула. Неужто сейчас так поздно?
Жар девушки стал сильнее, когда Габриэль дала ответ:
— Да, но через пару минут. Зайдите позже.
Габриэль услышала удаляющийся стук каблуков Берты, слезла с койки и подошла к умывальнику… Дурные предчувствия понемногу овладевали ею. Рей — Раптор: кто из них её встретит? Руки Габриэль задрожали, когда она протянула их к бачку с водой.
Жером спокойно притворил дверь небольшого особняка Марселы, выходя на улицу. Его рот кривился в натянутой улыбке, когда Жером поправил галстук и одёрнул костюм, вливаясь в уличное утреннее оживление. Жером заулыбался ещё шире, когда мимо него прошла девушка, кокетливо улыбаясь ему, но Пуанти машинально выкинул девицу из головы, полностью отдавшись мыслям об особе, которую мужчина только что покинул уснувшей.
Жером испытывал полное удовлетворение. Всю прошедшую ночь, несмотря на то, что Марсела выказывала очевидную усталость от пламенного внимания Жерома, тот не оставил её в покое ни на секунду. Жером разошёлся в своих шалостях и оставил на белой коже Марселы кровоподтёки, и пребывал в уверенности, что Марсела будет себя убеждать в том, что эти метки он оставил в страстном порыве. Жером сегодня вечером возвратится и станет посещать любовницу каждый вечер, пока его дочь к нему не вернётся. Жером не позволит Марселе обвинить его в невнимании.
А тем временем… Пуанти сжал губы. Да, тем временем…
Океан с утра проявлял беспокойство, и ветер крепчал. Небо темнело, не предвещая ничего хорошего. Наступал шторм. Рей, сосредоточа взгляд, смотрела на пиратку, которая спускала ванты после того, как закрепила свободный парус. Девушка ступила на палубу и повернулась к капитанше. Рей кивнула, показав этим жестом, что работа прекрасно выполнена, и думы возвратились к тем двоим, что гуляли перед её взором по палубе. Рей нахмурилась.
Она вспомнила встречу с Бертой сегодня утром, как только забрезжила заря, когда она вышла из комнаты Габриэль в коридор трюма. На изуродаванном лице Берты Рей прочла неодобрение, и поразилась силе своей ярости, которую вызвало предположение Берты. До этого, когда Габриэль устраивала яростные скандалы один за другим, Рей не признавала, что пленница ранима, беззащитна и невиновна в преступлениях своего папаши, про которые не знает. Теперь же пиратка применила своё положение, свою власть, хорошо соображая, что никто не принудит её поменять намеченный план действий. Она также знала, что, уничтожив Пуанти, она заслужит ненависть Габриэль и разрушит её будущее. Тем не менее, Рей переспала с Габриэль, лишив её девственности в порыве любовной страсти, и теперь Габриэль находится в двусмысленном положении, совсем не подготовленная к тому, что её ожидает дальше. Рей поддалась своему желанию, не думая о последствиях. Она допустила ошибку в своих думах, и больше не должна так ошибаться. Вдруг Габриэль посмотрела на неё, и Рей ещё сильнее нахмурилась. У пиратки нет выбора. Она должна сделать решительный шаг. Боль внутри лишь больше усилилась. Рей повернулась к ней спиной и начала пристально глядеть на океан.
Выходит, всё завершилось. Из-под ног Габриэль ушла палуба, когда судно поднялось на следующую вздымающуюся волну, потом опять затерялось под ногами. Ветер швырял волны, без жалости. Но нарастающее волнение океана не занимало мысли Габриэль, взгляд замер на спине Рей. Габриэль почувствовала на себе взор Берты, быстро отвернулась, а в горле встал ком. Нельзя сказать, что Рей не предупреждала Габриэль. Никаких извинений.
Никаких обещаний. Никакого завтра. Рей выполнила одно обещание, которое дала. Всё, что случилось между ними, когда Габриэль находилась в её руках, Рей проделала прекрасно. Она сделала так, что ночь, которую они провели вместе, навсегда останется лишь с ними.
— Мисс Дибос… с вами всё нормально?
Габриэль посмотрела на Берту. Её странное выражение лица не выказывало ничего, но Габриэль по интуиции поняла, что Берта встревожена. Габриэль хотелось бы знать, догадалась ли Берта… Габриэль покраснела, отвела глаза, стараясь унять слёзы, готовые потечь по её щекам.
— Конечно, всё хорошо. Я думаю…возможно…океан неспокоен… — Габриэль остановилась, не имея больше сил говорить всякую ерунду, и, стараясь выдавить из себя улыбку, опять поглядела на Берту. Не стоит оправдываться, ведь поверить в это трудно. — Я хочу возвратиться в комнату.
Габриэль развернулась к ступеням, шедшим в трюм. В глазах блестели слёзы. Дура наивная!
Габриэль саму себя убедила, когда Рей обнимала её, что в голосе той была настоящая искренность. Габриэль вторила себе, что Рей не сумела бы овладеть ею с такой полной любви нежностью, если бы сама не чувствовала этого.
Габриэль вынудила себя поверить, что, когда настанет утро, Рей больше не сумеет с ней разойтись…так же, как Габриэль не сумеет разойтись с Рей. Габриэль ошиблась. Рей выкрала её только для отмщения. И не произошло ничего такого, что могло бы переменить её планы. Ничто не отвадит её от намеченной цели. Габриэль смаргивала слёзы, и не увидела каната, лежавшего на её пути. Она споткнулась. Габриэль резко ринулась вперёд, палуба пошла девушке навстречу. Тут кто-то крепко схватил её за руку. Габриэль развернулась, намерившись сказать слова благодарности Берте, вскинула голову и пересеклась в миллиметре от себя с полными ярости золотыми карими очами.
— Рей…
Пиратка лишь сильнее сжала ей руку, не заботясь что-то сказать, отвернулась и сухо оповестила Берту:
— Возвращайся к своим делам.
Габриэль ощутила явное мешканье Берты на мгновение, перед тем, как та пошла выполнять команды капитанши. Габриэль ждала, когда Рей обратится к ней, но ярость во взоре пиратки совсем не пропадала, когда она твёрдой рукой повела пленницу к дальнему борту корабля. Рей остановилась в отдалении, где их не могли подслушать, развернулась к Габриэль с лицом, выражавшим твёрдость. Голос зазвучал отрывками.
— У нас есть несколько проблем, и мы обязаны их утрясти между собой, до того, как безумие превратится в беду. — Рей сделала паузу. — Прошедшей ночью мы повели себя неразумно, более опрометчиво будет разрешить ситуации продолжаться.
Габриэль молчала. Не было сил что-то ей ответить.
— Я отдала распоряжение направить судно к Аргосу, где смогу высадить свою команду на берег, чтобы они передали мои условия вашему папочке. Если ваш отец их примет без мешканий, то где-то недели через две вы вернётесь домой.
Габриэль молчала, потом кивнула. Рей пристально всматривалась ей в лицо. Взор пиратки был таким внимательным, что становился почти осязаемым.
Пиратка понизила голос:
— Я решила, что будет лучше мне покинуть вашу комнату до восхода солнца, чтобы вас не компрометировать. Я не хотела вас обидеть…
— Ясно.
Челюсти Рей сильнее сжались.
— Да неужели? Габриэль…
Очи пиратки засияли на некий миг, а взор приковался ко рту девушки так, что сердце Габриэль забилось принудительно.
— Мне жаль только то, что это была заключительная ночь, принадлежащая нам. Между нами стоит слишком многое.
Габриэль издала вздох:
— Слишком многое?
— Я проявлю беспощадность в своих требованиях к вашему папочке, и он примет их, лишь бы вас спасти. Пока что эти события кажутся далёкими, но посмотрим правде в глаза — вы возвратитесь к отцу, разделив с ним все беды. И тогда вы взглянёте на меня иным взором.
— Через недели две…
Рей взглянула Габриэль в глаза.
— Да, две недели, не больше.
— Не больше…
Рей сжирала девушку золотыми карими очами.
Габриэль поняла. Габриэль уже выбрала до того, как ей что-либо предложили.
Девушка не знала, есть ли у неё сейчас право выбора, ни в чём не уверенная, Габриэль шёпотом сказала:
— Рей, вы желаете меня?
Пиратка лишь сильнее сжала губы.
— Если да, — я ваша.
У Габриэль не было сомнений, что Рей со всей силы удерживает в себе свои эмоции. Габриэль подошла к ней ближе и сказала тихим голосом, через шум ревущего ветра.
— Прошедшая ночь принадлежала только нам. Пока я на вашем судне, всё остальное так далеко, что нет надобности принимать это в расчёт. Так уж всё вышло…хотя бы на короткое время.
Лицо Рей не поменялось.
— Вам ясно, что я толкую?
— Ясно.
— Вы уверены?
— Я не нуждаюсь в том, чтобы опять это обдумывать.
Габриэль была уверена в своих чувствах, ведь любовь переполняла её. Она поклала ладонь на её груди, ощутив боль, пронзившую пиратку от её прикосновения, и ответные стуки сердца.
Габриэль осмелела от этого, и набралась храбрости сказать слова, сдерживаемые до сей поры:
— Я желаю, чтобы ты меня любила.
— Габриэль…
— Я желаю провести в твоих руках каждую из оставшихся у нас ночей.
— Но твой папаша…
— Лишь две недели, Рей…
Вдруг Габриэль едва не сбил с ног порыв ветра.
Она осчастливилась, когда руки Рей моментально оплелись вокруг её талии.
Габриэль увидела пламя, воспламеняющее глаза Рей, когда та на миг привлекла девушку к себе, а потом твёрдо развернула к ступеням, идущим в трюм. Ревел ветер, стуча о нос ≪Раптора≫. Ночное небо разбушевалось и обрушились водные потоки. Паруса прочно свернули, якорь скинули, судно поднималось и опадало, пережидая последние часы летнего шторма. Оказавшись в комнате, внизу, Рей крепче обвила руками Габриэль, слегка улыбнулась, стоило лишь Габриэль прижаться к ней теснее. Глаза пиратки открыто блестели, а Габриэль одаривала её улыбкой в ответ. Они вспомнили обстоятельства предыдущей бури, перенесённой её вместе. Рей была довольна, что Габриэль без проблем смогла преодолеть сложности морской жизни, хотя меньшего она и не ожидала. Взор Габриэль замер на лице пиратки, и Рей, наклонившись к ней, завладела её устами. Любовные мгновения, пережитые ими только что, были более бурными, чем бушевавшая вокруг них буря. Они пришли в себя недавно, но эхо любовного восторга всё ещё пребывало с ними…обе знали, что эти воспоминания будут в их сердцах навсегда. Рот Рей опять потянулся к Габриэль. Пиратка не могла насытиться девичьим телом, которое сильно воспламеняло её, в достаточной мере насладиться тем, что приносило такие мучения и радость одновременно. Рей не могла насытиться Габриэль. Она шептала на её ухо нежные любовные слова, звучащие проникновенной мольбой, отзывавшейся в сердце Габриэль. Мгновения высокого блаженства были бесценным даром судьбы, хоть и делали больно, когда Габриэль вспоминала, как мало у них времени.
Клара проходила по одной улице Аргоса и невольно замедлила шаги. Тут расположились элитные дома. Клара посмотрела на синее небо, на быстро мчавшиеся мелкие пёристые облака и вспомнила то время, когда вместе с Бертой и мамой проживала в огромном особняке, таком, мимо которых она сейчас шла. Мама была красивой, после того, как отец умер, у неё не было отбоя от воздыхателей. По общему убеждению, хоть дела отца к концу его жизни сильно расстроились, на будущее семьи это не должно было повлиять, ведь расположения привлекательной вдовы добивались самые богатые господа Аргоса. Вдруг приятные воспоминания стали горькими. Мать была доброй и приютила бедную опустившуюся особу, у которой никого не было в Аргосе.
Женщина появилась у дверей её особняка без динара в кармане. Мать считала своим долгом помогать гонимым. Она не выдала одичавшую особу её преследователям, несмотря на проклятие, идущее за ней, и тем самым навлекла на себя беду. Мать скончалась ужасно, а проклятье неотступно шло за ними.
Клара не хотела вспоминать годы, последовавшие дальше и те беды, обрушившиеся на неё и Берту. Клара знала лишь, что эти испытания научили её ценить настоящую дружбу и любовь. Клара подошла к роскошному дому в конце улицы и замедлила шаги. Сердце ускорило ритм, когда она увидела дивно отполированную дубовую дверь. Но у неё нет уверенности, что Жером Пуанти внутри особняка. Клара в последнее время была мало в чём уверена, и немудрено: от Рей и Берты нет вестей, о Габриэль Дибос ничего не известно.
Болтовня поситителей у мадам Люсиль не несла никакого намёка, куда уезжал Жером Пуанти, тайно покинувший Аргос и откуда внезапно возвратившийся. Нет и слухов, что Жерому Пуанти переданы условия о выкупе.
Много вопросов крутилось в голове Клары. Что произошло? Почему задерживаются? Где Рей и Берта? Что они сделали? Клара поправила изящной рукой на своих золотых волосах жёлтую шляпу, пытаясь унять в груди тревогу.
Она одевалась богато и с безупречным вкусом, как и положено было куртизанкам, только это не делало её уверенней. Клару парализовал непреодолимый страх к способности соображать, и она решила пару раз пройтись мимо особняка Жерома Пуанти, надеясь, что, возможно, столкнётся с ним…возможно, втянет в болтовню и тогда сумеет узнать…
— Клара, дорогая…
Клара вздрогнула, развернулась на знакомый тембр к экипажу, проезжавшему мимо. Её позвал господин, которого ей меньше всего хотелось тут встретить. Петроний приподнял шляпу и вышел из экипажа. Под шляпой были видны его каштановые кудрявые волосы, с которыми, казалось, он не справляется.
Господин нежно поднёс руку Клары к своим губам, ловя её взор как-то неуверенно.
— Я пришёл к вам не предупредив и мадам оповестила меня, что ей жаль. Если бы не Мими, я бы не сумел вас найти. — Петроний кинул взор на дверь, на которую смотрела Клара. — Я не вовремя?
У Клары усилилось переживание. Мими, изящная черноволосая куртизанка являлась первой сплетницей в доме мадам Люсиль, уделяя чересчур много внимания делам Клары.
Любопытно, что она уже наболтала Петронию?
В мужчине явно ожил интерес, а возможно, и ревность. Клара высоко ценила доброту, проявленную к ней Петронием, и вовсе не хотела допустить даже тени подозрения, что сама имеет какой бы то ни было интерес к Жерому Пуанти. Клара сдержала невольный вздох, приклала ко лбу платок, а мозг усиленно работал.
— Петроний, я очень рада вас увидеть. День сегодня чудесен, чтобы быть взаперти. Я решила прогуляться по улице, где было моё детство. — Брови Петрония удивлённо вскинулись, а Клара продолжила: — Разве вы не в курсе, что я с сестрой когда-то жила в достатке, за большими дубовыми дверями, как эти? Да, так и было. Странно, как бывает порой извилист путь жизни. Не так ли? — Когда мужчина опустил её руку, Клара слегка прижалась к нему и кокетливо улыбнулась: — Петроний, вы пришли, чтобы пригласить меня на прогулку? Если да, то я в вашем распоряжении. Признаюсь, я уже притомилась своими воспоминаниями.