- Теперь ты, - едва различимый шепот, даже не на самом деле, а в голове, знакомый и умиротворяющий. А я почти радовалась, как бы ни хотела обратного, что все же не приняла его предложение помочь – условие тихо довлело над головой, но я хотела совсем другого брака. Того самого, в который теперь вступала. И договор о его формальности становилось соблюдать слишком сложно… Пальцы сами собой скользнули по сильным ладоням, и почти не хотелось отпускать эти руки. Но все же пришлось, а на тонких губах вкуса горькой вишни воцарилась теплая, почти нежная улыбка.
- И теперь, когда венчающиеся готовы к первым шагам новой жизни, - голос Жреца вновь вернул меня к реальности. – Я должен задать несколько вопросов, на которые молодым необходимо ответить искренне, от сердца… - и вновь заинтригованная тишина, хотя все это звучит на каждой свадьбе. А пальцы дрогнули от волнения. - Со свободной ли волей, чистым сердцем и любовью к избранникам пришли вы сегодня в это священное место? –Я знала, что первой отвечать надлежало мне. Но то, что слова сорвались с губ, едва Жрец замолк, даже для меня оказалось неожиданностью.
- Воистину так, Ваше Преосвященство.
- Да… - почему-то голос Арэна я слышала с трудом. В голове сладко звучало, вновь и вновь, его «да»… И безумно хотелось, чтобы оно относилось к третьей части. Хотя это ведь именно я настаивала на договоре. Но я же до дрожи хотела разорвать его прямо здесь и с трудом заставляла себя отгонять эти мысли.
- Истинно ли ты, сын Барлы Арэн, желаешь взять в супруги дочь Барлы Алеандру и разделить путь жизни с ней? – взгляд встретился с теплыми карими глазами. И впервые захотелось в них утонуть, отогнав страхи и мысли прочь. Я хотела стать его женой. Я действительно этого хотела. Я… после всего, что случилось в моей жизни с появлением в ней Картер, то, что я доверяла ему, стоило дорогого.
- Истинно, о Верховный Жрец. И клянусь разделить с моей супругой радости и горести дороги наравне, храня верность ей и нашему союзу сердцем, помыслами и телом. – В глазах светилась нескрываемая нежность, и руки вновь сжали мои. Если это игра – он прекрасный актер и театр много потерял в его лице. Но я не хотела, чтобы это было игрой…
- Истинно ли ты, дочь Барлы Алеандра, желаешь взять в супруги сына Барлы Арэна и разделить путь жизни с ним? – сотни лиц обращены ко мне. Жители Империи почти предвкушали, что я вот сейчас стану женой их Императора, мне даже мысли читать уметь было не надо, чтобы видеть это на их лицах. Гвардейцы, маги и рассредоточившиеся по залу самиры, чьи щиты окутали нас с Императором, с холодными лицами и заинтересованными глазами…
Голос дрожал, срываясь почти до шепота, и сердце снова готово было убежать из груди подальше. Хотелось закрыть глаза и открыть уже утром, а еще лучше – через пару недель, когда все привыкнут к этому событию и восторги стихнут.
- Истинно. Я клянусь хранить верность мужу и быть преданной и чуткой женой. И перед лицом Создательницы, - пальцы судорожно сжали сильные ладони. – Я клянусь пройти каждый шаг с моим супругом и делить каждое горе, вдвое преуменьшая его, и каждую радость, вдвое усиливая.
- Доверяете ли вы друг другу отныне и навек жизни, судьбы и помыслы, даете ли друг другу обещание не утаивать ничего друг от друга? И быть вместе на вашем пути отныне и до ухода в Чертоги Создательницы?
- Да, - хором, и окончание слова утонуло в приветственных возгласах. Краска написала на моем лбу месяц и символическое солнце на лбу почти уже супруга. Женское и мужское начало в единстве. Древний обычай… А вокруг нас делал семь шагов Верховный Жрец с высоко поднятым символом Матери Барлы, громогласно читая молитву. И лилии, белые, падали нам под ноги, проворно разбрасываемые Жрицами. Они венчали часто, для них это было привычное занятие, разве что непривычны оказались венчающиеся. Для меня настал самый волнительный в жизни день.
- В знак любви и преданности вам надлежит преподнести друг другу маленький дар. – Серебряный поднос с зеленым атласом и на нем черный, гладкий широкий мужской браслет – строгий и красивый. Застегнулся замочек и украшение воцарилось на широком запястье, а поднос возник перед глазами вновь… Медальон?! Точная копия маминого, расколовшегося во время последнего сражения с людьми Алкира и не восстановленного даже самирами?! Даже цепочка точно такая же, точь-в-точь, и… На глаза навернулись слезы, когда теплые руки застегнули украшение.
- Я не могу починить твой, прости… - тихо, на ухо.
- Данным мне милостью Создательницы правом и с искренними пожеланиями всех благ я провозглашаю брак Арэна и Алеандры Фамэ заключенным! – приветствия и заигравшие переливами арфы и… - Для скрепления клятв и по традициям Оринэи церемонию завершают семь поцелуев – как символ семи первых науров. – В карих глазах мелькнуло удивление, но какое-то радостное. Он не знал, что эта традиция вошла в список соблюдаемых. Утвержденная Илардой…
Теплые губы накрыли мои, и, наплевав уже на все, я робко обвила руками крепкое, сильное тело, невольно отвечая на касания губ. Горькие губы и безумно сладкий вкус поцелуя. Свечи, цветы, стены храма и собравшиеся в его Зале поплыли, размываясь перед глазами, теряя привычные очертания. Семь поцелуев, моя инициатива, и только сейчас сполна я осознавала, насколько права была аманэ Танра, и отчего я так хотела соблюсти именно этот обычай. И от чего я на самом деле тогда бежала, набившись в поместье Фэртов. Я хотела быть его женой. И это ничему не мешало, Арэн ведь еще в самом начале изложил совершенно правильные, резонные и равно возможные пути действий. И наш брак, окажись он настоящим, никак не отражался ни на одном моем долге… Потому-то коса и коронация прошли как-то мимо – мне слишком многое сейчас следовало осознать и прочувствовать. Хорошо отрепетированные действия здорово помогли – недаром я училась не один месяц. Но все же коронация завершилась и мою голову со свежезаплетенной косой украсила изящная серебряная тиара, довольно легкая – я вспомнила, что, когда меня провозглашали наследницей престола, от тяжести короны Оринэйских чуть не упала. Корону Императрицы Никтоварилианской Империи я ощущала едва-едва, слишком легкую, невесомую отчего-то.
- Кандари ка Энтра Алеандра! – сотни голосов слились в один. Левые руки стражей взметнулись вверх, как и гостей-никтоварилианцев. И даже большая часть делегаций из стран Круга последовала приветствию, которое я едва понимала – почему-то язык Империи давался мне с огромным трудом. – Кандари ка Энр Арэн Убрэм!
- Слава тебе и мне, - улыбаясь, едва слышно шепнул супруг, крепко сжимая мою руку. – Улыбнись в ответ.
- Кандари на Никто Варилиан Энрэа кэ аста амги, - понимая, что подданным было бы приятно, если бы я ответила на их приветствия, кое-как произнесла я, как можно милее улыбаясь. - А как будет «добрые пожелания»? – уже тише, адресуя вопрос только мужу, добавила новоявленная Императрица.
- Сэвэни даргу камтэ… - левая рука мужчины взметнулась вверх. – Сэвэни даргу камтэ конта дэ варилиа! – вторую часть я слышала часто и поняла, что супруг воплотил мое намерение в жизнь – негоже же только своему народу отвечать…
Я же поклонилась «бабушке» Карсе, с невольным восхищением отметив, как даже за морщинами сохраняло красоту ее лицо, и тому, как похожа она была на застывшую неподалеку Танру. Впрочем, они ведь и были родственницами. Но вместо ожидаемого благословения последовали крепкие для ее рук объятия и ласковое: «Добро пожаловать в семью, девочка»… На глаза вновь навернулись слезы. У меня теперь на самом деле была семья!
- Добро пожаловать, сестра! – Иларда, сияя от счастья, умудрялась при этом нескрываемо плакать, крепко обвивая меня руками. – Как же я рада! Как я рада!
- Сестра? – я недоуменно оглянулась на Арэна, принимавшего поздравления Карсы.
- По нашим традициям жена брата или супруг сестры принимается как сестра или брат. – Я кивнула, представ перед Тионием. Серьезный, даже словно бы слегка насупленный, и очень похожий на Арэна…
- Я…
- Я рад, что ты становишься членом нашей семьи, - тонкие ручки крепко обняли талию и я неуверенно коснулась длинных темных волос мальчика. Я ведь не смогла бы заменить ему мать… И мачех часто считают злыми… - Ты очень достойная девушка, и я рад видеть рядом с отцом именно тебя. Но я буду еще счастливее, если амари Алеандра…
- Скоро мы снова будем изучать магию, обещаю, - и все же он очень похож на моего супруга, и когда они рядом, это отчетливо видно. Его сын. Теперь – наш… Один из самых дорогих для меня в мире, теперь, людей.
До дверей храма путь передо мной устилали лилиями теперь уже две девочки с корзинками цветов. Предстояло еще многое - принять шефство над полками, посадить саженец мельхиана, и в парадные залы, к столам и поздравлениям… Я по-прежнему не хотела пафоса и важности, но была счастлива. Отныне я больше не была «дочь Аланда Алеандра Оринэйская»… Не только это. Но и Алеандра Фамэ, замужняя женщина, у которой появились семья и достойный, благородный супруг… И дело крылось вовсе не в том, кем меня сделал брак – даже если бы мы жили в лесу, я хотела бы быть его женой. Ему, после всего, что уже довелось пережить, и после его отношения ко мне, я научилась доверять – не каждый мужчина согласился бы на формальный брак, который по сути ему-то не нужен. Полезен, быть может, но не жизненно необходим. Тот же Алкир уже этой ночью добился бы всего, и мое желание было бы для него пустыми словами. Но я почему-то пребывала в уверенности, что Арэн ни на чем большем настаивать не собирался и что мои желания были для него весомы. А в темных глазах светилась искренняя нежность, и я сомневалась, что это была просто попытка играть. Я не верила в это. И я впервые не хотела отгонять прочь осознание того, что и мне он стал очень дорог…
***
На площади Славы Воинов Круга Тьмы уже выстроились несколько элитных полков в парадных мундирах. Шефство над ними-то и предстояло принять… Возглавляя колонну шедших по улицам – многие центральные площади и ведомства располагались недалеко от Дворца Династии Фамэ и Дарианского Храма Создательнцы Барлы, и ехать нужды не возникло – мы бы дольше устраивались в экипажах и верхом, чем добирались до места, супруг удерживал меня под руку, изредка подбадривающе улыбаясь. Позади шагали принцесса Иларда и кронпринц Тионий, Императрица Карса, которую под руку держал Светлейший герцог Сангарский – по такому случаю получивший возможность посетить столицу, как родственник династии, а следом – еще несколько семей, ответвившихся когда-то давным-давно от основной династии. Вторая колона – под предводительством Светлейшего герцога Ладара Сайрау и Семи Вилайров – из министров, придворных дам и высшего офицерского состава страны. Третью, особо охраняемую, образовывали главы иностранных делегаций – принцы, принцессы, король Дукона Санджай Пятнадцатый и его старшая дочь – полная дама в узком обтягивающем платье, из выреза которого весьма недвусмысленно торчал пышный бюст. Мое платье, утром казавшееся слишком откровенным – открывались плечи и лопатки, теперь представлялось прямо-таки верхом скромности – немалая часть собравшихся дам весьма откровенно выставляла напоказ прелести и оголяла, пользуясь теплой погодой, руки, шеи и плечи… Каор Суман из Сархара с женой, кто-то из южных стран, хотя и не с Южного Аррака, Император Каболги, самой большой страны которого, на приглашение Арэна учтиво написал, что слишком долгий путь, он сожалеет, но прибыть не может, только подарки по такому случаю от своей Империи пришлет… И самиры – что было делом удивительным – визиты в иные страны они наносили крайне редко. А я, глядя на облаченных в нарядные яркие балахоны представителей Саммирса, младшего сына короля и его жену со свитой, с содроганием подумала, что наш Особый Отряд на их фоне представлял собой верх эмоциональности –возникло стойкое ощущение, что они не умели улыбаться и хмуриться вовсе.
Ровные ряды и четкое соблюдение дистанции. Окружающие здания – яркие, светлые, с широкими окнами и резными фасадами, ставшие уже знакомыми – я нередко выбиралась в город и успела привыкнуть к его чистоте и красоте. И вновь стекшийся к линии молчаливых солдат и гвардейцев с магами народ, желавший поглазеть на высоких персон, к которым теперь относилась и я. Взгляды и радостные возгласы «молодая Императрица» с выкриками «она Целитель!», «она лично лечит!» преследовали меня весь путь. А самым приятным стало долетевшее до нас «наша Императрица вылечила от мора мою малышку!»… Стараясь улыбаться как можно искреннее, я помахивала в ответ на приветственные крики, гадая, как они примут меня и сумею ли я стать достойной правительницей и достойной супругой для обожаемого большей частью народа Арэна. И вот теперь передо мной предстали солдаты и офицеры, в парадных одеждах и с парадным оружием, отдававшие при нашем приближении честь. Войска Никтоварильи, славящиеся дисциплиной и умениями. Одна из лучших, что признавали даже в Рокканде, армий мира. Одна из самых сильных… Пожалуй, самая большая… Элитные части, в которых я даже не разбиралась, пусть и всего несколько. Но научиться я собиралась в ближайшее время.
- Разрешите доложить, - когда мы с супругом поднялись на помост, в сопровождении Молчунов и верного Алкира с его мечниками, а так же нескольких крупных военачальников, обратились к нам. – Войска Великой Никтоварилианской Империи и островов Фахат к параду и принесению присяги Императрице Алеандре готовы! – барабанная дробь и звуки горна, слившиеся воедино. И я, даже не представлявшая еще столь многого о стране, правительницей которой стала.
- Приветствуем вас, воины Великой Никтоварилианской Империи! – громкий голос супруга, усиленный магией, поплыл над площадью. Я лишь скромно улыбнулась, сглотнув ком в горле.
- Да здравствует Император! – пророкотали в ответ тысячи голосов. Я краем глаза отметила в колонне дворян Элиа, которая улыбалась, поглядывая на меня, и слушала о чем-то ей говорившую соседку. Вид подруги придавал уверенности и оказывал даже сам по себе огромную поддержку. Как и вид Ниэни, мельком показавшейся в той же группе обитателей Дворца, только подальше. Дорр, как он выразился, в городе бродить не захотел, и убежал сразу из Храма в дворцовый парк. Пальцы сами собой отыскали руку Арена, крепко сжимая сильную ладонь. В глазах стояли слезы, как и прошлым вечером, но уже не волнения и страха, – впервые за несколько лет я позволила себе испытывать чистую и светлую радость. Радость принятия своих чувств к нему. К человеку, рядом с которым не чувствовала себя никем, как подле Алкира…
- Сегодня для Империи особенный день, - карие глаза скользнули по солдатам, не сводившим с нас серьезного взгляда. Уверенные в себе, дисциплинированные, отважные и верные правителю и стране люди, обеспечивавшие Империи безопасность. Я столкнулась всего лишь с крошечным пограничным гарнизоном, но уже этого хватило, чтобы понять – армия Никтоварильи действительно защищала страну и мимо линии пограничных войск проскользнуть было очень непросто – при всей дружелюбности общения и при том, что мне, женщине, едва державшейся на ногах, не причинили вреда, я понимала, что стоило сделать лишнее полудвижение, и те молодые люди и их начальник отреагировали бы молниеносно и точно…
Не причинил мне вреда и прибывший забирать отряд самиров, но одного взгляда Фэрта в ответ на вопросы о том, не будет ли ограничена моя свобода движений, хватило, чтобы понять – одно лишнее движение, и я о нем пожалею… Уже позднее я узнала, что войска Империи, все без исключения, пользовались уважением народа и других стран, – ни единого случая насилия над мирными жителями, внешняя доброжелательность и готовность помогать беззащитному населению, в случае катастроф и бед в Империи войска – первые, кто оказывает людям помощь. Но при этом постоянная готовность к военным действиям, постоянные тренировки, марши и учебные «войны», суровая решимость вступить в бои с тем, кто покусится на их родину и дружественные страны. Лишь попав в эту страну и приобретя в ней такое положение, я понимала, почему отец просил помощи именно у Империи, и почему они, все же прибыв, хоть и с опозданием, спасли часть моего народа от рабства и смерти, – иным отрядам варваров хватило, по рассказам, одного вида войск, чтобы разбежаться…