- Вот как? С кем же? Нам стоит ждать свадьбы?
- С твоей бабушкой. Как только ты дашь благословение, я с радостью вступлю с ней в брак, - я с трудом удержал желание скрипнуть зубами, стискивая кулак. С каждым годом книжица становилась все проникновеннее и омерзительнее, и теперь уже затронули бабушку… А если бы они вдруг узнали про Иларду?! Понятное дело, что она молодая и это пройдет, когда чуть повзрослеет, что она тщательно подбирала всегда дам, которыми интересовалась, что Бенджамин делал все возможное, чтобы прикрыть ее проделки, и все же узнай по ту сторону Стены Науров о моей сестре и ее нездоровом увлечении своим полом, раздули бы из этого… Лучше было не думать, что бы из этого раздули… - А теперь отбросим шутки и бытовые темы, сир, если позволите. Вопрос серьезный. Ваша последняя фаворитка обошлась казне в семь сотен тысяч золотых червонцев, чуть более, чем за год. Это порядком затрудняет реализацию части программ – строительство сиротских домов и лекарского, выплаты пособий подданным, которые в них нуждаются – сироты, вдовы с малолетними детьми, пострадавшие при государственной службе, рабочие, пострадавшие по вине Империи… Я уже встречался с Главным Имперским Казначеем, мы прорабатывали пути разрешения возникшей проблемы, но на данный момент нашли способ покрыть двести пятьдесят тысяч не в ущерб иным отраслям жизни Империи. Еще сто пятьдесят тысяч мы покрыли в течение года, итого четыреста. А еще триста? Я трижды за один этот год сообщал тебе, чем оборачивается твое желание развлекаться с женщинами. Трижды, Арэн.
- Сколь я помню, у семейства баронессы три имения?
- Шесть. И небольшая фабрика.
- Они будут жить в том, которое в Зибире. А остальные пять и фабрика отойдут к Империи… - Ладар покачал головой, скрещивая руки на животе.
- То есть мы официально объявим, что твоя куртизанка разорила казну? Это нанесет огромный удар по твоему имени в глазах народа, именно поэтому дело все еще не предано огласке. А никаких серьезных оснований для ее наказания нет, если не брать во внимание вот это. Она была осторожнее графини Карук, она пользовалась только деньгами. Особый Отряд, конечно, ищет поводы придраться, и тебе известно, что, если будет нужно, они создадут эти поводы, но я лично не стал бы заставлять их проворачивать махинации. Их деятельность направлена не на то, чтобы сажать твоих, прости мою прямоту, подстилок.
- Тогда… Думаю, вы сумеете убедить баронессу подарить Империи несколько своих поместий, и будем считать, что часть сиротских домов построена, что покроет некоторую часть суммы. Остальные убытки возместим постепенно, в крайнем случае я дам дозволение обратиться к резервам. – К голове прилила кровь и в висках застучало. Ладар и здесь был прав – у нее не могло и не должно было быть доступа к казне, это я ей его дал, и если наказать ее за растраты, стало бы очевидным, за какие заслуги я дал ей право пользования казной Империи.
- Убедим, уверен, она прислушается, - мрачно улыбнулся Ладар. – Иначе самиры найдут, за что она понесет наказание, Бенджамину она не нравилась с первых дней, он пойдет навстречу твоей воле и прикроет твою голову, как верный друг и защитник. Но лично с моей стороны, Фламберг, это в последний раз. Следующая твоя подстилка, которая подоит казну, нанесет урон, который мы уже не сможем скрыть, от графини Карук мы оправлялись долго, теперь предстоит оправиться от баронессы. Так что либо ты все же прислушаешься к коллективному мнению меня, Бена и твоей бабушки, и поумеришь огонь своих чресел, друг мой, либо, не обессудь, я более не стану ставить под удар собственную репутацию и откладывать дела Империи, чтобы прикрыть результаты твоего общения с дамами. Тебе повезло, что остальные пятеро не были столь корыстными и почти не трогали казну. Не помню, всем ли ты вообще дал к ней доступ.
- Четверо, - выдохнул я, отводя взгляд. – Четверо, а не пятеро. Лайнери брала деньги на законных основаниях, и, более того, отец строго за ней следил.
- Огромная разница. – Ехидно произнесли рядом. - То есть любовниц было шестеро, и две из них высосали все, что сумели… - Ладар с трудом скрыл презрительную нотку в голосе, резанув меня заледеневшим взглядом и старательно натягивая на лицо почтительность. – Вы очень горячи, сир, представляется мне, но, опасаюсь, пыл ваших чресел не доведет вас до добра…
- Я… пожалуй, прислушаюсь к вам и на некоторое время откажусь от этой практики… И если вернусь, постараюсь проявить чуть более глубокую избирательность… Наши с Саминой отношения завершились, - в висках все еще бешено стучал гнев. Не на Ладара, не на Самину, не на Бена. На меня самого. Очередная глупость, которую я совершил, очередная женщина, которой нужны были мои деньги. Громкая в постели, изобретательная, горячая, с большим блеском скрывавшая, какое отвращение у нее вызывает мое лицо… Такая же, как все другие.
- Пиу, к слову, тоже просил тебе передать, что уже не удивляется, что ты выбираешь женщин под стать, а то и хуже, Лайнери. Других, по его мнению, ты завоевывать и отыскивать не умеешь, а на блюдечке хорошую девушку не поднесут… Даже если встретишь, еще ничего не определено – я встречал чудесную даму, образованную, добрую, скромную, вот только ее семья была категорически против меня, и ее выдали замуж за более выгодную в их глазах партию. У ее мужа двое детей на стороне, а ее отец не столь давно сознался мне, что и не думал, что в итоге упускает. Я не хочу ничего сказать, брат, но, отыскивая вот таких вот дам, у которых на лице написано, что за деньги они под кого угодно лягут, ты не даешь себе и шанса присмотреться и увидеть достойную даму.
- Мне такие как-то не встречаются, - отмахнулся я, старательно отбрасывая прочь горькое ощущение.
- Ты их просто не видишь. – Ладар выдохнул и принялся шуршать бумагами. – Или не хочешь увидеть… Полагаю, нам все же пора вернуться к насущным делам, я лишь попросил тебя воздержаться, хотя бы полгодика, от дамского общества.
- Я воздержусь подольше… Год-два, по меньшей мере, - процедил я, заставляя себя сосредоточиться на деле.
***
- Вы желали видеть меня, Ваше Величество? – в десятый раз за один только этот день, еще даже не идущий к закату, раздались в двери слова, произнесенные женским на сей раз голосом, не слишком хорошо мне знакомым. Впрочем, кто именно должен вот-вот явиться, я прекрасно знал, ибо сам чуть более часа назад отдал соответствующее приказание. Молчаливо застывшие в углах Большого Кабинета Молчуны, духи-стражи, входившие в число личной охраны членов Императорской Фамилии, немедля выстроили щиты, стоило «гостье», изобразив немного неловкое подобие реверанса и поклонившись, робко застыть почти у двери. Алкир, мой старый проверенный сторонник и капитан моей личной стражи из числа людей, умело растворился в тени угла, между задернутыми окнами.
- Желал, - легонько, вызубренным под началом отца движением кивнул я, выдержав довольно длительную паузу, чуть длиннее, чем по этикету сочтено было бы достаточным, на что девушка не повела и бровью, не поднимая глаз от кончиков своих башмачков, отложил наконец предоставленные Найтреном бумаги, вобравшие в себя хроники событий Великой Войны, в итоге которой не выдержавшие людских сумасбродств науры выстроили Стену – предполагаемая цель Алого Тигра включала в том числе и созданные в это самое время артефакты, удерживающие стену и преимущественно расположенные в странах Круга… - Вы можете сесть, принцесса, - памятуя о некоторой заминке при аудиенции, я вполне искренне полагал, что держать ее на ногах с моей стороны будет не самым этичным поступком… Впрочем, не отдать должное ее выдержке даже в мыслях было нельзя – многие иные дамы, столько простояв в неудобной позе, наградили бы меня, не зная подвоха таких размышлений, куда менее лестными эпитетами… Да и… Мысль о том, что в последний раз на мои шрамы так спокойно, без излишнего сочувствия и злорадной лести, отреагировали Танра и друзья, была решительно отогнана на задворки сознания. Она тут не за этим.
- Благодарю, Ваше Величество, - вежливый, но без лишнего усердия, поклон и робко присевшая на диванчик поближе к выходу девушка, тактично отводившая взгляд от моего лица – впервые за довольно длительное время не от собственного отвращения, а скорее чтобы не смущать пристальным вниманием. На сей раз Алеандра выглядела куда как приятнее – скромное черное платье с высоким воротничком, аккуратно заплетенные в косу волосы и полное отсутствие каких бы то ни было украшений, едва заметная, скорее как дань ситуации, гримировка лица – выделены помадой губы и совсем немного пудры на бледных щеках… И необычный, изумрудный цвет глаз…
«И весьма красивых», - мелькнула непрошенная мысль. Которая тут же была отогнана прочь.
- Первичная проверка ваших сведений проведена, - и заняла, стараниями некоторых особ и их рвением и ранее, в период ее пребывания в Альянсе, не упускать из виду ее деятельность и связанные с ней события, немногим более двух недель. – По ее результатам, - куда более это было проверкой не сведений, а самой Алеандры. Девушка догадывалась, и это было отчетливо видно, но озвучивать сие не было необходимости. – Прошение отправлено, но ожидание ответа и аудиенции может занять весьма длительное время.
- Я понимаю, Ваше Величество, - когда я договорил, мысленно выстраивая основную часть речи, касающуюся ее здесь пребывания, раздался тихий приятный голос. Без излишней мелодичности, как у Лайнери, без вкрадчивых ноток, как у Самины, еще не столь давно свое истинное лицо скрывавшей. И без выпяченной лести, к коей за время правления пришлось привыкнуть. Спокойное, размеренное уважение ко мне и к себе, хладнокровие и выдержка… Характеризуя ее как «девушку необычного характера», самиры были весьма правы – жеманности, кокетства и впечатлительности, а равно с ними и жадности до денег и сплетен, да и до нарядов пооткровеннее и пороскошнее, присущих большой части наших дворянок, в принцессе Оринэи не было ровно нисколько. – И, будучи сейчас гостьей Империи и пребывая под Вашим протекторатом, если это возможно, хотела бы просить дать мне дело, дабы я могла отплатить за мое здесь проживание. – Вежливый, без заискиваний, вопрос показался неожиданным. Заметь я той же Самине, что покуда она находится в моей стране и до решения науров, которое может занять месяца два, не менее, ей предстоит работать, случился бы обморок (как выяснилось, девушку куда более прельщали легкие, дармовые деньги, и это при довольно дорогих подарках… последствия ее доступа к казне, даже ограниченного, приходилось видеть в докладах до сих пор). Оринэйская, будничным тоном, сама осведомилась, не могу ли я найти ей дело. Размышляя при этом, что и так уже больше месяца живет за счет казны и ничего не делает.
- Вы останетесь в Дариане, более того, получите более подобающие вам покои во дворце, - выждав небольшую паузу, начал я. Девушка оторвала наконец взгляд от статуэтки, изображавшей медведя, на одном из столов и перевела его на меня, подключая все свое внимание. – И, естественно, под присмотром, будете обучать магии моего сына, кронпринца Тиония. Прежде и более всего – Целительству.
- Я должна предупредить Ваше Величество, что прежде не брала учеников, - Оринэйская опустила глаза, сглотнув. Некоторое волнение, заинтересованность в том, сможет ли она сама хорошо учить молодого чародея, первые, разрозненные еще, мысли о том, как лучше подойти к обучению.
- Мне это известно. Но, поскольку Целители в странах Круга редкость, я считаю возможным поручить его обучение вам. Дар Тиония в целительстве слаб, - как когда-то и мой собственный, так в итоге и не получивший развития, - по отзывам его наставников, но я лично уверен, что он сумеет добиться некоторых успехов, которые не будут лишними, - девушка прямо-таки превратилась в слух и мысленно отмечала все, что касалось ее будущего ученика. - Кроме этого дара, мальчик проявляет склонность к заклинанию зверей и магии воды. – И ничего из этого не относится ко мне. Девушка удивилась, услышав, какими способностями обладает «темный» царевич, но виду не подала весьма блистательно – не умей я читать мысли, не предположил бы, что для нее услышать подобное было неожиданностью.
- Я могу помочь, если это необходимо, с освоением основ «общения» с природой, в частности, животными, и в достаточной мере обучить Чарам Воды.
- Это будет уместно, - я невольно кивнул. - И мне хотелось бы увидеть ваш пакту.
- У меня его при себе нет, меня просили оставить его у стражи, - чуть стушевалась оринэйка. – Если дозволите, Ваше Величество, я могу просить принести его. – Поклон, мое дозволение и девушка, шурша юбками, приблизилась к молчаливо взирающей на нее страже, тихонько что-то говоря. Наанак ее, хоть и исковерканный фаргарским произношением, был вполне сносным и разборчивым. Мечник, оглянувшись на меня и Алкира и получив подтверждение, скрылся за дверью, а девушка, почтительно склонившись в поклоне, прошествовала на место.
- У вас есть еще какие-либо связанные с вашей работой вопросы? – уточнил я, внимательно вчитываясь в ее мысли. Обычно первый или второй касался оплаты. Или свободного времени…
- На каком языке мне надлежит вести обучение? – вполне логичный вопрос. В Дуконе учителя-иностранцы и впрямь обучают на родном для них языке. Вот только у Тиония, при его большом интересе к вопросам, не связанным с магией, с фаргаром дела пока еще были не слишком хороши – язык был крайне сложен в изучении.
- На наанаке. Фаргар принца Тиония недостаточно хорош, чтобы вести на нем подобные уроки. Ваш наанак же представляется достаточно беглым для этой цели. Впрочем, вы можете совместить обучение магии с небольшой практикой фаргара, - мысль пришла в голову неожиданно, но по раздумьям представлялась обоснованной. Оринэйская – носитель фаргара, и учиться языку у носителя будет хорошим подспорьем.
- И сколь длительные занятия допускаются? – кроме Маруна еще никто не думал при этом не о своем свободном времени, а о том, чему можно будет за урок научить царевича и не вызовет ли это у ученика утомление и, как итог, нелюбовь к магии.
- Думаю, около трех часов в день будет достаточно. И около четырех раз в неделю. – Я сам в школе магии учился куда больше, и обязанность познавать политику, дипломатию, военное искусство, учиться обращаться с оружием и прочее с меня при этом никто не снимал. Кончилось это моей стойкой неприязнью к чарам и тем, что хорошо я освоил только управление кровью, из всех своих способностей. Умение читать мысли, доставшееся от деда, сюда не входило, ибо меня этому никто по большому счету не учил…
- Учитывая прочую нагрузку мальчика, его возраст и необходимость для ребенка отдыха и развлечений, я, если позволите, разделяю Ваше мнение, сир, - ее губы впервые на моих глазах тронула едва заметная улыбка, от которой на щеках тут же появились ямочки и лицо стало как-то милее.
- И как вы намерены выстроить обучение? – ожидая пакту, молчать я все же не желал, ибо ситуация в разряд тех, где можно просто молчать и улыбаться, не входила.
- Для начала мне бы хотелось лично увидеть, сколь далеко продвинулся принц Тионий и каковы способности Его Высочества. И, думаю, освоив азы Целительского дела, куда более действенно будет обучаться исцелению на практике – посещая Лекарские дома и палаты. И чередуя это, разумеется, с обучением теории, приготовлением и изучением отваров и мазей – мы редко прибегаем к ним, но обязаны знать, что, как и для чего используется. Но, как говорили две мудрейших женщины, с которыми я имею честь быть знакомой, обучать Целительству необходимо на деле, - и вновь тронувшая тонкие губы оринэйской принцессы улыбка.
- Многой магии обучать лучше на деле, - речь девушки, довольно еще юной, представлялась достаточно интересной – не от всех умудренных сединами вельмож мне доводилось слышать столь правильные, четкие и логичные суждения. Отведенное на аудиенцию время еще не близилось к завершению, а беседа затронула весьма интересные моменты. – Впрочем, предыдущие наставники Его Высочества считали иначе и, судя по всему, больше любили получать оплату, а не дарить свои знания… - легкий румянец залил щеки девушки, возмущенно подумавшей, что жадный Целитель есть большое зло. Но вслух она, предпочтя не выражать свое мнение, заметила только: