О как!
От страха фантазия разыгралась.
— Я назвал её гном. — спокойно сказал Лёня, продолжая сидеть и смотреть в упор на беснующегося качка. — За маленький рост и гадкий характер.
Вытаращилась на него, как на альтернативно одарённого. Совсем что ли жить надоело?
Ванька же сейчас кинется. Ванька же…
Так. Стоп.
Это чего у Лёнечки нашего в глазах прыгает?
Бесенята?
Ах ты, паразит окаянный!
Чёрта лысого тебе, а не повод выгнать Оконцева.
— Всё хорошо, Вань. — обратилась к балбесу. — Мне нравится это прозвище. Самое оригинальное, что я слышала. — и накрыла руку Астахова своей ладонью. — Мило звучит. — посмотрела в его сузившиеся глаза и злорадно улыбнулась.
Накося выкуси!
— Акимова, ты у них воду из-под крана прям что ли пьёшь? Не фильтруешь? — покосился на меня Оконцев.
— Вообще-то да. — ответил за меня сосед. — Если ты не заметил, тут отдельный кран для питья есть, а не то, что у тебя… колодец в деревне. Так далёк от прогресса, что тебя элементарное удивляет? — иронично произнёс, смотря на Ваньку, как на животное. — Тогда чего в городе забыл?
Услышав эти слова я вздрогнула. Нас только что ткнули носом в землю.
После такого желание прикасаться к парню отпало и я резко убрала свою ладонь.
Отвела в сторону взгляд и молча встала из-за стола. Сил держать лицо и изображать пофигизм, увы, не имеется.
— Алис, я не это имел в виду… — растерянно бросил мне в спину Астахов, но я пропустила это мимо ушей и ушла к себе в комнату.
ЛЁНЯ.
— Даже делать ничего не нужно. — усмехнулся качок.
— Можешь захлопнуть пасть. Она тебе не достанется. — прорычал я.
Поздно спохватился о сказанном. Хотел задеть псину, а в итоге зацепил за живое Алису. Иногда я заслуживаю получить по морде.
— Тебе тоже. — сел на своё место бугай и по-простецки сожрал две конфеты сразу. — Алиска презирает заносчивых уродов.
— Продолжай, сопляк, и я скручу тебя прямо у неё на глазах. — сказал я, делая ставку на его вспыльчивость.
— Силёнок хватит? — смерил меня превосходящим взглядом.
Оценив его груду мышц, я уверенно хмыкнул.
— Только дай шанс доказать. — азартно выдал я, предвкушая остаться с гномихой вдвоём.
— Сколько ей осталось выплатить тебе? — перевёл резко тему парень. — В деньгах.
— Расчёт уже давно не в деньгах, а в услуге. — стальным тоном ответил я.
— Скажи только сколько и я заплачу. — продолжил крутить шарманку идиот.
— Мне от тебя ничего не нужно, кроме того, чтобы ты убрался из моего дома.
— Я уйду только с ней. — процедил сквозь зубы он.
— Алиса останется со мной. — возразил я, напирая туловищем на стол.
Какого хрена я до сих пор сижу и терплю этого говнюка?
Ах да. Пообещал Алисе.
— Какого это? — выплюнул ему в рожу. — Бегать за ней как шавка, пока она развлекается с другим?
С удовольствием проследил, как в его глазах пробежала тень. Нефиг было всё это время отсиживаться в стороне. Даже тогда, когда она с Ромкой встречалась… Если друг ему больше не соперник, то я очень даже.
Лицо цербера исказилось гримасой злости.
Я попал прямо в центр.
— Скоро сам узнаешь. — ожесточённо проговорил он.
Я стиснул челюсть, предотвращая выход эмоций.
Что за бесячий выродок?
— Если не хочешь по-хорошему, то до окончания срока вашего с Алисой договора, я буду рядом с ней. — поднялся на ноги Иван.
Я последовал его примеру.
— Наслаждайся, пока можешь. Через несколько дней съедешь. — обошёл его в коридоре, задевая плечом и уничижительно бросил. — И помой посуду. Содержать тебя никто не будет.
Проигнорировав его отборный мат, направился к Акимовой. Постучав в дверь и зайдя в комнату, застал её за сменой постельного белья.
Ложе, мать твою, готовит.
Еле сдержался, чтобы не ударить кулаком в стену.
— Ошибся спальней? — хмуро посмотрела на меня девчонка.
— Собирай вещи и неси в мою комнату. Ты будешь спать со мной. — внаглую изрёк я, приковывая взгляд к появившемуся девичьему румянцу.
— Отвали. — только и сказала упрямая гномиха, возвращаясь к раскладыванию подушек.
Проглотил слова о том, что я о ней думаю и подошёл ближе.
Только собрался схватить её и унести, как дверь с грохотом открылась, и на пороге предстал цепной пёс.
— Даже не надейся, Астахов. — гавкнул он. — Я ни за что не пущу Алису в твою постель.
— И что ты сделаешь, дворняга? — сделал к нему шаг.
Разок втащу. Ему хватит.
— Выметайся отсюда, Астахов! — вдруг закричала Акимова, толкая меня в спину. — Когда поймёшь, что ты не пуп земли, а мы люди, а не твои зверюшки, тогда и поговорим!
Я аж опешил от такого напора.
— Ты слышал, что она сказала? — довольно пробасил говнюк.
— Значит, с ним? — просверлил в строптивице дыру.
Сверкнув исподлобья разгневанным взглядом, она без звука указала мне пальцем на дверь.
На языке вертелась пара обидных фраз, но внутренний голос приказал мне заткнуться и не поддаваться искушению.
Глянув на гномиху с немым упрёком, с громким топотом пошёл на выход. Псина демонстративно отодвинулся, пропуская меня вперёд, не забыв при этом победно улыбнуться.
Твёрдо выдержал скрытый выпад этой хабальной твари.
Только уже захлопнув за собой дверь своей спальни, пришёл в бешенство и схватив телефон, уже собрался звонить Горскому, чтобы дать добро на тусу, но вовремя остановился.
Глупо.
Я просто вышибу к ним дверь, а затем и уроду мозг.
Тоже глупо.
Дыши, Астахов, тебе нужно успокоиться.
Включил на всю музыку.
Рэпчик всегда расслабляет.
Послушав где-то час музон, понял, что меня усмирит только доза транквилизатора.
Подняв глаза на шкаф, где в верхнем ящике, закрытом на замок, бабушка хранила алкоголь, решился на отчаянные меры.
Перерыв всю комнату в поисках ключа и ничего не обнаружив, использовал старый-добрый метод.
Короче, сломал я шкаф.
К бабушкиному приезду, надеюсь, успею починить.
Откупорив бутылку какого-то вина, залпом опустошил половину.
О-о, теперь нормально.
Посидев ещё пятнадцать минут, допил до дна.
Что тут у нас ещё есть?
Вискарь. Самое то.
Пошёл на кухню, порылся в холодильнике, взял наобум пару огурцов и сыра, подошёл к Алисиной спальне, прислушался. Удостоверился, что никаких скрипов и стонов не слышно, и пошёл глушить спиртное дальше.
Где-то к середине бутылки жратва закончилась, но было уже всё равно.
Выключив телефон, чтобы не позвонить кому-нибудь на пьяную башку, закрыл глаза и прислушался к себе.
О-о, теперь вообще отлично.
Огляделся.
Эх. Срач устроил.
Гномихе это не понравится.
Зачем-то начал убираться, но под конец ощущал себя просто героем.
За окном уже ночь и я пьяно уставился в стену, что разделяет меня с Алисой и её храпящим бульдогом.
Прокрутив эту мысль в голове ещё несколько раз, счастливо улыбнулся.
Не мешкая, двинулся к ним. С протяжным скрежетом опустил ручку двери, сделал шаг, обо что-то запнулся и чуть ли не с громким охом ввалился внутрь спальни.
Поднялся с пола, отряхнулся и пригляделся.
Твою ж мать, да она его у двери уложила.
На полу.
Этот идиот даже охранять нормально не может.
Даже ухом не повёл, когда я запнулся об край его одеяла.
Лошара.
Тихо поржал.
Подошёл к спящей девчонке и не раздумывая взял её на руки.
Алиса начала ворочаться и что-то мычать. Стал качать из стороны в сторону и шептать: «чш-ш». Вроде успокоилась. Корявой походкой двинулся прочь, переступил через спящего дебила и торжественно принёс гномиху в своё чистое логово.
Как мог аккуратно положил девчонку на кровать, укрыл одеялом и с диким облегчением, будто укротил тигра, улёгся рядом.
Завтра она об мою голову бутылку разобьёт, но оно того стоит.
Такая тёплая и от рук пахнет едой. Идеально.
Глава 17
АЛИСА.
Уже две минуты шокированно моргаю и смотрю на отёкшую физиономию Астахова напротив своего лица. Сначала даже не удивилась. Стыдно признаться, но всю ночь мне снился этот козлина. Поэтому открыв глаза и ощутив в своих волосах его руку, подумала, что сон продолжается и не сразу распознала подвох.
Знаете, что помогло прийти в себя?
Не менее обалдевший Ванька в дверях комнаты. Он с таким шумом ворвался и начал враждебно пыхтеть, что сон как рукой сняло.
И застыли мы оба с другом от шока, глядя на храпящего соседа, крепко сжимающего второй рукой мне ягодицу.
Неловкая ситуация.
Засыпала одна и в расстроенных чувствах, а проснулась с пятернёй на заднице и блаженной мордой Лёнечки.
Не трудно догадаться, кто за всем этим стоит, да?
Предугадав по перекошенному лицу Оконцева, что сейчас взлетим на воздух, сама оттолкнула Астахова на другой край кровати и заголосила ему на ухо:
— Ты что, шпала, совсем свою жизнь не ценишь?
Так старалась, а он лишь один глаз лениво разлепил.
— Ты родился глупым или у тебя рецидив? — взбесилась я, когда он слабо поморщился и засунул голову под подушку.
— Ты не в ту сторону тянешь. — прохрипел Ванька, смотря на то, как я пытаюсь забрать подушку. — Давай помогу. — стал приближаться к нам.
— Ещё шаг, Полкан, и я за себя не ручаюсь. — раздалось бурчание соседа. — Позвенел здесь цепями, теперь в будку иди.
— Да я тебя… — кинулся рывком в нашу сторону Оконцев, но Лёня ловко переместился, прикрывая одной рукой меня, а другую выставляя вперёд, на лету отпихивая Ваньку в другой угол спальни.
— Куда ты прёшь, паскуда, не видишь девчонка за моей спиной?! — заорал Астахов. — Не учили баб в мордобой не вмешивать?
На прыткость парня друг не среагировал, а вот слова до мозга дошли. Нахмурив брови, Ванька перевёл цепкий взгляд на меня.
— Что она тут делает? — тяжело дыша, спросил он.
Подобрала ноги и вжалась в изголовье кровати. Ну всё. Балбес теперь живьём с меня не слезет, пока не втолкует, что спать со всякими индюками не следует. Именно так он перед сном и выразился. А ещё добавил, что Астахова привлекает только моя невинность, а не сама я, за что был спихнут с кровати на пол и наказан до самого утра.
— Откуда мне знать? — оглянулся на моё растерянное лицо Леонид. — Видимо, не так уж ты хорош… в постели, что гномиха пробралась ночью ко мне.
Я прямо каждой клеточкой тела почувствовала, как крошится моё достоинство под осуждающим взглядом Вани.
— Пришла ко мне, сказала: «Подвинься, Астахов!» и внаглую устроилась на середине кровати. — возмущённо воскликнул Лёня. — Пришлось переварить гордость и уступить место развязной даме.
Такое ощущение, что объяснения больше для меня, чем для Оконцева.
— Ещё и живот мне наглаживала бесстыдница. — упрекнул сосед, плотно сжимая губы.
От стыда тут же залилась краской.
Ну точно. Весь сон пересчитывала кубики его пресса и пищала от восторга.
Ой мамочкиии. Надеюсь, хоть вслух ему об этом не сказала.
— Да, мне тоже понравилось. — закивал головой он, доводя меня до такой стадии возмущения, что даже волосы загорелись.
— Невеличка? — раскрыл рот Ванька, прожигая меня потрясённым взглядом.
Друг меня хорошо знает и мой вид он понимает без слов.
— Гномиха. — вызывающе поправил Астахов.
— Вообще-то я Алиса. — жёстко оборвала я. — И никому ничего объяснять не обязана. — собирая крохи самоуважения, встала с постели. — Завтрак через двадцать минут. — и не оборачиваясь, красная как рак, на негнущихся ногах, поступью королевы пошла топиться в ванной.
Срамота!
Заявилась к парню посреди ночи, чтобы от души полапать.
Лунатизмом раньше не страдала. Крепкий здоровый сон наше всё.
Но к такому меня жизнь не готовила.
Если такая чертовщина повторится, буду привязывать себя к тумбочке.
Мать моя женщина!
А что если… я так каждую ночь к парню шастала, поэтому дверь всегда открыта…
Включила кран, и умывшись холодной водой, взглянула на себя в отражении зеркала.
Вон глазюки какие хитрые!
Себя не обманешь!
Астахов, чтоб его, вылез из моей фантазии и собрался воплощать запретное в жизни.
Хорошо, что Ванька приехал. Будет сдерживать мои тёмные желания и тянуть за шиворот, если я решу нырнуть на дно порочных мыслей.
Треснет по губам, если начну горланить: «…и целуй меня везде, восемнадцать мне уже!»
Так засмотрелась на свою коварную улыбку, что не сразу услышала настойчивый стук в дверь.
Оконцев пришёл намылить мне шею…
Бездумно щёлкнула замком и разрешила войти.
Вот блин!
В ванную без промедления ворвался Лёнечка и по его горящим глазам, полагаю, будем сейчас делать более интересное дело, чем чистить засоры в трубах.
— Ничего не хочешь сказать? — скрестил руки на груди и облокотился об угол раковины Астахов.
— Нет. — покосилась на выход.
— Даже это? — дотронулся до моей пунцовой щеки и провёл по ней подушечкой большого пальца.
Затаила дыхание, боясь сделать лишнее движение под его пристальным взглядом.
— Ты из-за чего больше переживаешь, Алис, что он застукал или из-за того, что сама пришла ко мне? — еле ощутимая дорожка пальцами по подбородку и шее, и обратно к моим губам.
— Второе. — честно ответила я, впитывая нежные касания.
Трепетное отношение Лёни всегда вводит в лёгкий ступор. Привычнее слушать ор и оскорбления.
— Чем больше ты сопротивляешься чему-то, тем сильнее оно обезоруживает… — туманно изрёк он, завороженно следя за потоком мурашек на моей коже.
— Давай без возвышенных фраз… — запротестовала я, не желая быть такой предсказуемой. — С похмелья на философию потянуло?
— Может заключим ещё одну сделку? — сипло произнёс парень вместо ответа, чуть надавливая на мою нижнюю губу и не скрывая откровенного взгляда.
— Уже достаточно с нас, тебе не кажется? — моё дыхание против воли участилось.
— Зачем останавливаться, если от этого только лучше? Уверен, тебя заинтересует моё предложение…
— Какое? — поддалась его натиску, лишь бы не прекращал сводить с ума прикосновениями. Руки Лёни уже вовсю перебрались на мои ключицы, оттягивая края футболки, обнажая плечи, а я всё стою как статуя и поглощаю новые ощущения как под гипнозом.
Смотря в мужские глаза, блуждающие по моей оголённой коже, я вижу, как они теряют свою ясность и их заволакивает дымка. Меня застаёт врасплох лёгкое головокружение, когда потянув на себя, Астахов подносит мою руку к своему лицу и проводит носом дорожку от ладони до впадинки на сгибе локтя. А когда его губы в этом месте оставляют мягкий поцелуй на каждой венке, моё сердце само по себе замирает.
Как называют людей, у которых раздвоение личности?
Это я не про Лёню сейчас.
А про себя.
Будто открылось второе дыхание и на свободу вырвалась другая Алиса. Та, что до безумия хочет забыть обо всём и ответить на эту нежность взаимностью. Та, что знает, как вести себя в такой ситуации и смело показать свои эмоции. Та, что скажет Астахову о своих потаённых мыслях, а точнее о том, что он единственный из всех, кто смог затронуть до самой глубины и беззастенчиво сыграть на струнах души.
Да, такая Алиса тоже существует и сейчас она рвётся наружу, но я из последних сил не пускаю.
Не даю ей возможности обнаружить себя, чтобы Астахов не использовал её и не обидел.
Держу эмоции в узде и лишь в одном проявляю слабость.
Разрешаю…
Изучать меня.
А как раз это он и проворачивает.
Ищет в прикосновениях отголосок, пробирается через кожу, считывает взгляд, прислушивается к стуку сердца.
Зачем ему это?
Что он получит, если узнает, что насыщает меня наслаждением?
Как поступит, если поймёт, что не только моё тело откликается на него, но и внутри что-то расцветает.
Каждый раз, когда он смотрит, как сейчас. Когда сам забывается, приближается и вдыхает запах. Когда от удовольствия закрывает глаза и замирает, извлекая из такой мелочи, как прикосновение губами к едва заметной родинке на моей шее, самое что ни на есть чувство удовлетворения. В такой момент мне кажется, что и Астахова на самом деле двое и сейчас он показывает себя настоящего. Что на короткий миг передо мной такой же скрытый ото всех облик легкоранимого Лёни. Которого он прячет за бронёй из ледяного отчуждения.