Нацепив ненавистный комплект белья, она натянула футболку и джинсы и впервые за много лет почувствовала себя чистой. Конечно, джинсы пришлось придерживать рукой, а волосы она промыла только на третий раз, но ей стало гораздо лучше. Даже стучащая постоянная боль в висках почти отпустила.
— Я решил, что ты там утонула, — мрачно заметил Дэрил, когда она наконец вышла, соорудив на голове нелепый тюрбан из полотенца.
— Пришлось повозиться с волосами, у тебя нет шампуня, — сообщила Кэрол, — и мне бы ремень… если есть.
— Нафига шампунь? — простодушно поинтересовался Дэрил. — А ремень я тебе сейчас дам.
Он вышел, дав ей возможность осмотреться в спальне. В отличие от спартанской ванной и захламленной гостиной, здесь было почти уютно. Может быть потому, что на окне висели неглаженные, но шторы, а кровать была застелена неожиданно ярким и мягким лоскутным одеялом. Кроме шкафа, здесь была узкая полочка с книгами, письменный стол и пара стульев.
Вернувшийся Дэрил протянул ей тонкий, явно женский ремешок из мягкой кожи.
— Как раз впору, — Кэрол радостно застегнула на талии пряжку и одернула футболку.
Дэрил смерил ее неожиданно долгим взглядом и поманил за собой.
— Там Калеб наконец явился, посмотрит шишку твою… и остальное, — сказал он.
— Я в порядке, кроме головы, — запротестовала Кэрол, — не нужно. И потом, у меня нет денег. Разве что найдется моя сумочка.
Дэрил хмыкнул.
— Никаких денег. Тут все живут на пособие, так что Калеб привык. Сумок на крыльце я не видел, потом гляну в саду. Но особо не надейся, здесь все, что плохо лежит, сразу исчезает. Поспрашиваю, может к Мэг что-то приносили.
— Это твоя девушка? — быстро спросила Кэрол и тут же прокляла свой болтливый язык.
— Не, соседка, — отозвался Дэрил, — хорошая девчонка. Им с отцом трудно живется, матери нет давно, брат в тюряге, а младшая от передоза откинулась лет пять назад. Дура.
Кэрол почувствовала, как в ушах зашумело. Неужели эта боль всегда будет с ней? Столько лет прошло, а будто вчера.
— Ты чего? — насторожился Дэрил. — Плохо?
— Голова закружилась, — солгала она.
В гостиной навстречу ей поднялся приятный мужчина с доброй улыбкой.
— Привет, я Калеб. Вижу, что Дэрил нисколько не преуменьшил масштаб трагедии.
— Неудачно упала, — так же легко произнесла она следующую ложь.
— Угу, — буркнул Дэрил, — у баб часто ноги заплетаются. Сами собой.
— Тебе лучше выйти, чтобы я мог спокойно работать, — вежливо попросил врач.
Усадив Кэрол на стул, он ощущал ее голову, шею, посветил в глаза фонариком и велел сосчитать его пальцы. Удовлетворенно кивнув, Калеб спросил:
— Голова болит?
— Почти нет, — ответила Кэрол.
— Хорошо. Признаков сотрясения нет, губа, конечно, рассечена глубоко, но шить не вижу смысла, останется шрам. Глаз цел, как и зубы. Мне осмотреть… все остальное?
— Не надо, — она качнула головой, — ребра в норме, а синяки заживут. Там нет ничего такого, с чем бы я не справилась сама.
— Ладно, — Калеб вздохнул, — но ты понимаешь, что это никогда не закончится? Муж, приятель — они привыкают, что ты молча терпишь. И останавливаться им нет смысла, ты же никому не расскажешь об этом.
— Знаю, — чуть резче, чем собиралась, перебила его Кэрол. — Спасибо за помощь.
— Как знаешь, — печально улыбнулся Калеб, — Дэрил — очень хороший человек. Держись за него и не пропадёшь.
Кэрол хотела было что-то сказать, но вряд ли этот человек понял бы то, что с ней произошло. И лучше ему, как и Дэрилу, ничего о ней не знать. Так будет лучше.
— Спасибо еще раз, — Кэрол ограничилась этим простым, но таким важным словом. Эд никогда не благодарил ее, как и отец. Они считали само собой разумеющимся то, что она делала. Такова была плата за ее безбедную и роскошную жизнь. Такова была цена, которую ей пришлось заплатить.
Когда Дэрил вернулся, она сидела на диване и отсутствующим взглядом смотрела в окно. В его одежде, с влажными каштановыми волосами, спадающими на плечи волнистыми завитками, Кэрол показалась ему очень красивой, несмотря на заплывший глаз и синяки.
— Калеб сказал, что сотрясения нет, а отек с глаза спадет быстрее, если приложить лед, — буднично проговорила Кэрол. — Что ты решил?
— Решил? — переспросил Дэрил.
— Могу я остаться здесь? — Кэрол снова посмотрела на него тем самым умоляющим взглядом.
— Я не знаю, — честно признался он, — надо Мэрла спросить, как он проспится. Мне в принципе, пофигу. Живи.
— Я не буду бездельничать, — торопливо заговорила Кэрол, — могу готовить, убирать, стирать…
Дэрил неожиданно рассмеялся.
— На тебе цацки с бриллиантами, а на шмотках ярлыки этих итальянских мудил, как их там…
— Дольче и Габбана, — обреченно выдавила Кэрол.
— Ага, — Дэрил ухмыльнулся, — а ты сейчас там, где такие словечки знает только половина местных баб, и то потому, что телек есть. А еще я понятия не имею, как ты оказалась тут, почти голая и босая. Кто ты такая?
Он увидел, как по лицу женщины заструились слезы и обозвал себя бесчувственным придурком. Она же сказала, что ничего не помнит. И попросила поискать ее сумку. И вообще, ее ударили по голове, а тут он со своими расспросами!
— Извини, — еле слышно сказал Дэрил.
— Нет, ты прав, — Кэрол всхлипнула, — я свалилась тебе на голову, и ты вынужден со мной возиться. Но идти мне некуда, я не помню, как я сюда попала. И почему. Я не хочу говорить о прошлом, мы можем притвориться, что до сегодняшнего дня меня не существовало?
— Идёт, — Дэрил кивнул.
Кэрол стащила кольцо и вытащила из ушей бриллиантовые серьги в виде конусов. Ей подарил их отец на прошлый день рождения. Она их ненавидела. Как и кольцо, которое Эд надел на ее палец в день свадьбы.
— Возьми, — она протянула украшения Дэрилу, — тут же есть ломбард? Или скупщик? Продай, а деньги оставь себе. За помощь и за то, что я пока останусь в твоем доме. Хорошо?
— Уверена? — камни на его ладони переливались хищным светом.
— Да, — Кэрол решительно смахнула слезы, — а готовить я все же умею. Сам увидишь. Могу приготовить что-нибудь прямо сейчас.
— Валяй, — он был заинтригован, — но не ищи у меня тут каких-то особенных продуктов.
Кэрол махнула рукой.
— Мне не нужно чего-то особенного.
Пока она шла в сторону кухни, он невольно пялился на ноги, скрытые джинсами и задницу, которую успел оценить в черном кружеве. Она красивая, но странная. И у нее есть муж или любовник, который ее колотит. Вполне возможно, что они поссорились и этот хрен выкинул ее из машины, а потом она приползла к его дому. У них никогда не запиралась задняя калитка, кто знал, тот пользовался этим. Чужаков в их районе не любили, Кэрол очень повезло, что никто из соседей ее не заметил. Даже Мэгги Грин обошла бы ее стороной, а она была самой доброй девчонкой из всех, кого он только знал.
Он разгадает загадку Кэрол, но не сейчас. Ей нужно время прийти в себя, так почему бы и нет? Осталось только придумать, что сказать Мэрлу.
========== Глава 3. Делец ==========
Мэрл Диксон сладко зевнул и проснулся. Какой-то незнакомый, но манящий запах коснулся его ноздрей, заставив приподняться в постели и более основательно принюхаться.
— Будь я проклят! — воскликнул он. — Пахнет жратвой. Откуда в этом доме жратва, да еще и утром? Никак Дэрилина напялил фартук?!
Громогласно заржав над собственным остроумием, Мэрл стащил себя с кровати и, даже не потрудившись одеться, пошлепал в сторону кухни.
Он собирался с порога заорать что-то похабное и издевательское, но проглотил язык, когда перед его глазами предстала удивительная картина — у плиты колдовала… женщина. Со спины он отметил темные кудри чуть ниже плеч, тонкую талию и круглую попку, различимую под братовыми джинсами и его серой футболкой. Аромат от стоящей на плите сковороды шёл просто упоительный, а она сноровисто помешивала еду деревянной лопаточкой.
Младший братец, тараща на нее осоловелые от вкусной жрачки глаза, что-то сосредоточенно жевал, запивая кофе. Мэрл не знал, что в их доме водится посуда, кофе и ингредиенты для приготовления чего-то съедобного. Вот пиво было, виски запас и текила, привезенная Марти из Мексики.
— Добрейшего утречка, сестрюня. Мадам, — Мэрл церемонно поклонился и подтянул повыше оранжевые семейные трусы, — кофейку не нальете?
— Сам лей. И оденься, — буркнул Дэрил, — а лучше в душ сходи. Воняешь.
— Так ты бы предупредил, недоумок, что у нас гости, да еще и дама, — начал Мэрл беззлобно, но тут вступила незнакомка. Видок у нее, к слову, был тот еще — вся морда разукрашена в лучшем стиле их покойного папашки.
— Привет, я Кэрол. Кофе налью, без проблем, но только если наденешь штаны и помоешь после еды посуду.
Мэрл крякнул.
— Условия ставишь в моем доме, цыпа?
— Нет, предлагаю взаимодействие, — безмятежно улыбнулась дамочка.
— Это я завсегда готов, куколка. Дэрилина, пойди погуляй, пока взрослые заняты, — пошло ухмыльнулся Мэрл, но она даже глазом не моргнула.
— Ты не в моем вкусе. Максимум, что могу предложить — омлет с беконом, лепешки и кофе, — Кэрол ловко положила большую порцию на тарелку и поставила перед Дэрилом.
Тяжко вздохнув, Мэрл поплелся одеваться, попутно соображая, как бы разговорить младшего братца. Тот отродясь сильно болтливым не был. Но откуда взялась в их доме эта краля и, главное, зачем, следовало выяснить. Она не кто попало, а женушка Эда Пелетье. И дочка Питера Блейка. Вряд ли у нее интерес к Дэрилу, а значит, можно и приударить. Посмотреть, как она запоет… голая и на спине. В случае чего можно и припугнуть звонком братцу. Или мужу.
Когда Мэрл расхлябанной походкой удалился из кухни, Дэрил, едва разжимая зубы, проскрежетал:
— Извини.
Кэрол, насколько позволяла рассеченная губа, улыбнулась.
— Пустяки. Он просто пытался произвести впечатление.
Пробормотав себе под нос какое-то ругательство, Дэрил взял вилку.
— Нравится? — невинно поинтересовалась Кэрол, осторожно отпивая кофе.
— Угу, — Дэрил явно был погружен в свои размышления, механически отправляя в рот кусочки воздушного омлета с сыром, помидорами и приправами, которые ей удалось найти в кухонных шкафчиках.
Когда-то здесь явно жила женщина — была вся необходимая кухонная утварь, даже остались некоторые травы и специи. Да и было не так грязно, как в гостиной и коридоре. Кэрол решила сделать уборку сразу же, как немного оправится. И голова перестанет болеть и, скорее всего, она вспомнит, как сюда попала и зачем.
Кэрол надкусила лепешку и шумно выдохнула от боли. Щека, пострадавшая больше, отозвалась немилосердной болью.
— Надо лёд приложить, — Дэрил, как оказалось, все же смотрел в её сторону. Кэрол почувствовала себя немного лучше. Прошло слишком много лет с тех пор, как кто-то обращал на неё внимание. Точнее на то, что ей нужно.
В коридоре раздалось отчетливое шарканье босых ног, и перед ними предстал Мэрл Диксон, напяливший цветастые гавайские шорты.
— Видишь, куколка, я выполнил твое желание. Так что там насчёт хавки?
Он просто лучился самодовольством, и Кэрол спрятала усмешку. Какой странный способ выразить неповиновение. Как будто они в школе.
— Кто это тебе так фасад разукрасил, цыпа? Смотреть страшно, — проговорил Мэрл, шумно прихлебывая кофе из поставленной перед ним чашки.
— Не твое дело! — Громко сказал Дэрил. — Жри молча.
— Это что, ты, что ли? Да у тебя кишка тонка её трахнуть, не то что избить, — фыркнул Мэрл, налегая на омлет и лепешки, — к тому же, куколка совсем не твоего полёта птичка. Я тебя узнал. Каким ветром занесло в наши трущобы?
Кэрол застыла. Кажется, её везение на сегодня закончилось. Как это она не подумала, что её лицо, мелькающее в телевизоре, все же узнают, несмотря на повреждения. И что ей теперь делать?
— Господи, — с чувством произнёс Мэрл, — более классной хавки я не ел с тех пор, как кафешка Гринов закрылась. Респект, цыпа.
Кэрол поняла, что старший Диксон наслаждается, играя с ней. Как будто ее тайна делала их сообщниками. Если бы она только могла вспомнить, что произошло!
Вечер в доме ее сводного брата Филиппа и его жены Лилли намечался грандиозный. Как-никак, у него юбилей, тридцать пять. Мужчина в самом расцвете сил, знаменитый на всю Джорджию бизнесмен, филантроп и с некоторых пор политик.
Лжец. Негодяй. Доносчик. Предатель. Тот, кто сказал ей, что она сама виновата в своих бедах. Тот, кто на похоронах ее дочери принимал сочувствие многочисленных шишек, а наедине с родственниками разглагольствовал о том, что наркоманы — не люди и туда его дражайшей племяннице и дорога.
Они с Эдом были лучшими друзьями, не разлей вода, еще со школы, несмотря на разницу в возрасте. Их с Филиппом общий отец не мыслил для Кэрол другого мужа, кроме Пелетье — крепкий достаток, дом в пригороде, общие интересы. Она не возражала потому, что ей было все равно за кого выходить. Мать и так считала, что она засиделась — в двадцать Лорен Блейк уже родила Кэрол, в двадцать пять вышла замуж второй раз, а в двадцать семь забеременела снова.
— Посуду помоете сами, — Кэрол встала из-за стола, чуть покачнувшись. Мэрл проводил ее задумчивым взглядом.
— Будь с ней повежливей, — неожиданно подал голос младший брат, — чего ты на нее накинулся?
— Ты что, ослеп на оба глаза что ли? — Мэрл с сожалением сунул в рот остатки лепешки и удовлетворенно похлопал себя по животу.
— Думаешь, я не узнал Кэрол Блейк-Пелетье? — Дэрил выразительно покрутил пальцем у виска. — Я не дебил. Не сразу, конечно, все же синяки скрывают черты лица знатно. Я нашел ее прошлой ночью на крыльце нашей халупы — замерзшую и избитую, да ты и сам ее лицо видел. Калеб ее осмотрел, все путем, но она умоляла меня позволить ей остаться здесь. Слышишь, да? Ей хочется быть здесь, со мной и с тобой, а не в ее роскошном особняке на третьей улице, в загородном доме ее папаши или у брата.
— Так, так… — протянул Мэрл. — Думаешь, это муженек ее чехвостит?
— Или любовник, — пожал плечами Дэрил, — она не говорит. И как попала в наш район — тоже не говорит. Или реально не помнит.
— И что ты собираешься делать? — прищурился Мэрл. — Как бы у нас не было из-за этой куколки проблем. Оно нам надо?
— Да я и сам не знаю! — Дэрил раздраженно выхватил сигареты и торопливо закурил. — Херня какая-то! Как она вообще сюда попала? Если на тачке, так местная шпана уже по винтику бы ее разобрала! А на Кэрол были такие цацки, что даже Мэг бы ей палец отрезала, чтоб их забрать!
— А ты, значит, благородный герой, подобрал ее, отмыл и у плиты поставил? — Мэрл вытащил из пачки сигарету и сильно затянулся. — Делать то что с ней намерен?
— Не знаю, — понурился брат.
— А камушки, стало быть, у тебя да? На ней я ничего не приметил, — небрежно бросил Мэрл, — она их в ванной забыла или что?
— Не, сама мне всучила, продай, мол. Плата за стол и кров, типа, — Дэрилу было не по себе от выражения лица брата. Он точно задумал что-то недоброе, он знал наверняка.
Они с Мэрлом многое пережили — пьянство отца, наркотики матери, их постоянные скандалы и, как венец, ставшие потом ежедневными драки. Как-то Стэн Диксон избил свою жену так, что пришлось ехать в больницу. Дэрилу тогда было восемь, Мэрлу почти тринадцать.
Через год после этого Молли Диксон приняла пачку обезболивающих и врезалась в дерево. Отца больше расстроило то, что его пикап пришлось сдать на металлолом, чем потеря жены. На сыновей ему сроду было плевать, в их дом вереницей потянулись крашеные блондинки с силиконовыми сиськами, прокуренными голосами и пристрастием к алкоголю.
Мэрл сбежал из дома в шестнадцать, загремел в тюрьму, потом отслужил в армии и вернулся. Дэрил к тому времени похоронил отца, научился охотиться и жил вполне себе неплохо. Соседская девчонка, Мэгги, нашла покупателей для дичи, что добывал Дэрил, в ответ он делился с ними мясом — Грины тогда еще держали кафе, куда любили приходить местные жители — позже оно разорилось. Старик Хершел сильно сдал после смерти младшей дочери Бет.
— Я знаю, кому можно загнать стекляшки и подороже, — глаза Мэрла заблестели.
Дэрил ни за что бы не отдал ему драгоценности, но то, как они сверкали в ее ушах, контрастируя с фиолетовыми и багровыми синяками, а еще неожиданно вкусный завтрак и тот факт, что Кэрол Пелетье добровольно отдала их ему, словно толкнули его под руку.